Переложив в карман платья маленькое зеркальце и пожертвованный мне Эллой мешочек с деньгами, я, в полном обмундировании зельевара, спустилась на первый этаж и направилась к входной двери.

– А вы это куда, хозяйка? – спросил Рамир, всё ещё развешивая собранную в пучки траву.

– В булочную.

– Без сумки?

А ведь он прав. Только своей сумки я лишилась из-за погони, а у Эллы в комнате искать что-то было бы слишком долго.

Я обвела зельеварский кабинет взглядом, ища решение, и заметила висевший над камином небольшой котелок. Подойдя ближе, заклинанием стряхнула с него сажу и вместо сумочки надела на руку. Так мне и хлеб будет куда положить, и внимание народа чем привлечь. Этот миниатюрный котелок идеально дополнял мой образ опытного зельевара. И к тому же мог служить хорошей защитой. Не очень-то мне было спокойно ходить по неизвестному городу безоружной и в одиночку, а котелок выглядел, да и ощущался, достаточно увесисто.

Победно шествуя по улице, обрамлённой похожими друг на друга деревянными домами, я взглядом выискивала вывеску булочной. Пройти мне пришлось почти до центра города, ведь все магазины располагались на торговой улице, где всё чаще начинали мелькать и каменные домишки тоже.

У двери булочной я достала из кармана заранее подготовленное зеркальце и воззрилась на милое кругленькое личико, одолженное у Эллы Гор. Хвала небесам, оно всё ещё было на месте! Я дёрнула на себя ручку двери и зашла в просторное помещение, в котором вкусно пахло выпечкой. Пройдясь взглядом по многочисленным полкам, я подошла к прилавку.

– Доброго времени суток, – поздоровалась с булочником и маняще блеснула перед ним своим котелком, рекламируя услуги зельевара. – Мне, пожалуйста, батон и две, нет, три булки с повидлом.

Булочник, не торопился принести мой заказ и наблюдал за мной пристально. Возможно, подобным внешним видом я заставила усомниться в своей кредитоспособности, поэтому демонстративно достала из кармана мешочек, где лежали пожертвованные мне Эллой сорок рагров. Увидев гарантию платы, булочник оживился и тут же принёс заказанные батон и три булки.

– С вас сто тридцать три рагра, пятьдесят четыре рейга и восемь ринов, – сказал продавец.

От услышанного я чуть не выронила свой драгоценный мешочек. Да в этой булочной, похоже, продавался самый дорогой хлеб во всей Ведарии. Хотя, что там Ведария! Обойди я весь материк, дороже хлеба всё равно не нашла бы.

– Почему так дорого?!

Он взглянул на меня удивлённо.

– Госпожа Гор, не притворяйтесь, что забыли обо всех продуктах, которые брали у меня в долг. А он, как известно, платежом красен!

– Кому известно, а кому – не очень… – я убрала мешочек с деньгами назад в карман. – У меня какой срок оплаты долга?

– Никакой, все сроки уже давно вышли, – булочник начал злиться, как только потерял из виду несчастные сорок рагров, чуть не обнулившиеся прямо у меня в руках.

– Так чего же вы от меня ждёте, если срок оплаты «никакой»? – огрызнулась я. – Предлагаю его назначить, здесь и сейчас, при свидетелях! – я оглянулась на других посетителей булочной.

– Тогда срок оплаты – сегодня.

– Какой же это долг, если оплата в тот же день?! Дайте мне хотя бы месяц.

Булочник опешил от такой наглости. И я, чтобы смягчить шок, наивно похлопала глазами и лучезарно улыбнулась. К моему изумлению, увидев улыбку, булочник смутился, подобрел и даже согласно кивнул. Похоже, Элла Гор обладала редким колдовским даром – природным женским очарованием, которое и обеспечивало её пропитанием вместо захудалого зельеварского кабинета.

– Ну, раз мы договорились, припишите, пожалуйста, к моему долгу один батон и три булки с повидлом.

Булочник достал из-под стола засаленную долговую книгу, полистал, черкнул в ней что-то и выдал мне заказанное, за что я улыбчиво его поблагодарила. А после торопливо направилась к выходу, опасаясь дальнейших покушений на мои скромные сбережения. Слишком уж опрометчиво я продемонстрировала их на людях.

После булочной я собиралась вернуться в зельеварский кабинет, но мой взгляд без спроса упал на мясную лавку.

«Одним хлебом сыт не будешь», – подумалось мне, и ноги сами понесли меня к красивой вывеске с изображённой на ней свиньёй. Без сомнения, у этого мясника тоже имелась долговая книга, и я догадывалась, чьё имя занимало в ней первое место, но не считала это поводом умирать с голоду.

У порога я оглянулась и, не обнаружив никаких наблюдателей, достала из мешочка одну единственную монету, сжала её в руке и зашла внутрь.

Теперь, когда мне был известен секрет моей предшественницы, я не стала зря тратить время и начала улыбаться мяснику прямо с порога. Радостно выбрав буженину, я протянула за неё подготовленную заранее единственную монету и с удовольствием забрала ароматный свёрток. Вощёная бумага кое-где пропиталась жиром, и стала полупрозрачной.

– Сдача в счёт погашения долга, – сказала я, потупив взгляд, а сама уже думала, с каким удовольствием отужинаю по возвращении.

Мясник, довольный такой постановкой вопроса, полез за своей книжицей под стол. Пока он старательно исправлял мою задолженность, я перегнулась через прилавок и не без труда разглядела сумму.

Великий Мерлин! Оказывается, мясо Элле Гор нравилось значительно больше хлеба. Я бы сказала, примерно раза в три… Дальнейшего похода по магазинам моя нервная система бы точно не выдержала. Я грустно поплелась к выходу, больше уже не собираясь никуда заглядывать по пути.

Погружённая в свои мысли, я бездумно распахнула дверь и со всего ходу впечаталась в чей-то крепкий и широкий торс, обнимая его с двух сторон руками. В тот же миг в нос мне ударил терпкий, но приятный запах с примесью ноток кофе и лесных орехов, вызывая в памяти ворох воспоминаний и заставляя грудь сжиматься от тоски. Этот запах и этот торс – оба были мне до боли знакомы.

Сердце сделало кульбит и ушло куда-то в пятки. О Мерлин, только бы не он! Только не он. Я медленно подняла взгляд на озадаченного обладателя этого божественного торса и едва справилась с желанием выругаться вслух. Передо мной действительно стоял Ролан Стребский, Главный инквизитор Западного предела, серьёзный, но чертовски обворожительный блондин и по совместительству мой бывший возлюбленный и нынешний источник бед.

Сделав вид, что растерялась, я завозилась, убирая руки с его торса, и с несоразмерной моему росту и весу силой наступила ему на ногу. Конечно же, невзначай.

– О, простите, простите! – затараторила я и наступила ещё раз. – Я совершенно случайно. Не буду вас задерживать. – Я проскользнула между ним и дверным косяком и не оборачиваясь пошла в сторону дома, не забыв на прощание злобно звякнуть ему своим наполненным продовольствием котелком.

Тем временем, в голове у меня проносились мысли совершенно противоречивого толка. Одни кляли день, когда начищенный до блеска сапог Главного инквизитора Западного предела пересёк порог Велийской Школы Колдовства, а другие обрисовывали его с тягучей тоской. Ролан Стребский… Тот день ярок в моей памяти, будто случился вчера.

Мы сидели с одноклассницами в лекционном зале и перешёптывались. Перед лекцией нам по секрету рассказали, что преподавать Антимагию и Колдовскую защиту Школа пригласила кого-то известного. И мы увлечённого гадали, кого именно.

– А я говорю, что позвали кого-то из Старших инквизиторов, – настаивала Дарина, жгучая брюнетка с задорным характером. С ней мы сдружились с первого дня встречи. – Приедет кто-то из столицы.

– Да тебе-то откуда знать? – возмутилась я.

– Логика, Майра. Логика. Кого ещё могут пригласить преподавать Антимагию, если не кого-то из инквизиторов? И самые известные из них почти все живут в столице. Вот посмотришь, я права.

Логика в её словах действительно присутствовала. И в целом было понятно, зачем приглашать в Школу такого преподавателя – это позволит привлечь больше учеников и повысить уровень знаний. Но вот зачем известному инквизитору соглашаться на подобное, этого я понять не могла. Ну, зачем мы ему сдались? Работы у него своей, что ли, мало?

– Нет, Дариночка. По-моему, ты говоришь какую-то ерунду. Слухам вообще доверять не стоит. Сейчас как войдёт какой-нибудь престарелый преподаватель, которого на лекции даже и слышно не будет. Вот увидишь.

И мы увидели. Правда не дряхлого старичка с дрожащими руками и голосом, и не столичного щёголя из Центральной инквизиции, а подтянутого, молодого, но уже не юного, и явно очень опытного в боях мужчину.

Он зашёл в лекторий уверенной походкой, окинул нас своим орлиным цепким взглядом и кивнул в знак приветствия.

– Ну-у! – протянула Дарина воодушевлённо. – Говорила же тебе.

– Да что ты говорила-то? Я вот понятия не имею, кто это. Разве он известный? – спросила я, а сама жадно разглядывала нового преподавателя. Было в нём нечто такое, что глаз не отвести. Даже дыхание замирало. «Интересно, это у всех так? Или только у меня?» – гадала я, даже не слушая щебетание подруги.

Вслед за преподавателем в лекторий вошёл наш директор Школы. Поджарый и приземистый мужичок лет пятидесяти пяти. Загорелый, будто целыми днями работал в поле, и полностью облысевший. Свою лысину он любил прикрывать ведовской остроконечной шляпой, но сегодня пришёл без головного убора.

– Приветствую вас, юные ведуны и ведуньи, – зарядил он по обыкновению с порога. – Сегодня для нашей Школы знаменательный день. Мы, наконец, нашли замену ушедшему преподавателю Антимагии и Колдовской защиты. И нашли не кого-нибудь там, а настоящего знатока. О-ох, – выдохнул директор, качая головой. – Завидую вам белой завистью. Итак, представляю вашему вниманию Ролана Стребского, Главного инквизитора Западного предела и нового преподавателя Антимагии. Прошу любить и жаловать.

Лекторий замер в изумлении и, казалось, перестал дышать. А потом спустя долгое мгновение разразился овациями и улюлюканьем. Даже в самых смелых фантазиях никто здесь не мог предположить, что Антимагию преподавать нам будет один из Главных инквизиторов Ведарии.

– Ну? Слышала? – Дарина толкнула меня локтем в бок, а сама тоже не верила в происходящее.

– Слышала, – выдохнула я в ужасе. Потому что этот магнетически красивый и сильный мужчина представлял собой квинтэссенцию моего страха. Ну почему в мире самое страшное так умело маскируется под красоту?

– Майра, ты что-то побледнела, – заметила подруга.

– Это я от радости, – выдавила из себя и в тот же миг была припечатана к стулу цепким взглядом Ролана Стребского. Вопреки моим опасениям, в этом цепком взгляде не читалось смертного приговора. Скорее, непонятно чем вызванный интерес.

Кто бы подумал, что именно тот интерес в его взгляде и станет началом всех моих неприятностей.

Стоило вспомнить об этом, и мне захотелось истоптать ему ноги ещё раз! Именно из-за него мой дар метаморфа вышел из-под контроля.

Отбрасывая мысли о нашем неудачном прошлом, я вернулась к насущным вопросам. Что же такое важное могло понадобиться Ролану Стребскому в таком захудалом городишке, как Малград? Вряд ли он приехал сюда на поиски меня, и ещё меньше шансов, что он узнает свою ненаглядную ведьму Майру Сидус в неуклюжей зельеварке Маринэлле Гор.

Но даже так, оставаться с ним в одном городе у меня просто не было душевных сил. Прости, дорогая Элла, но пусть за твоим кабинетом присмотрит кто-нибудь другой. А я, пожалуй, сегодня же соберу свои скромные пожитки и отправлюсь дальше на юго-запад.

Когда я распахнула дверь зельеварского кабинета, очаг под огромным котлом с зелёной жижей уже успел погаснуть. И Гункан молчаливо смотрел на грязную посудину, которую ему теперь предстояло вымыть. Не говоря ему ни слова, я прошла через кабинет и свернула на лестницу. Поднялась на второй этаж, нашла свою, а точнее, Эллену комнату, и с силой захлопнула за собой дверь. А потом на всякий случай ещё и заперла её на засов.

– Уходить надо сейчас же, – бубнила я себе под нос, собирая вещи и не забывая завернуть с собой купленные сегодня хлеб и нарезку. – Да, нельзя ждать. Где Ролан, там и неприятности…

Поправив перекинутую через плечо сумку, я со вздохом посмотрела на тёмное широкое кольцо, красовавшееся на моём средний палец.

– Прости, кабинет, но тебе придётся поискать другую владелицу. – Я схватилась за кольцо и начала его стягивать с пальца, но оно почему-то не хотело слезать. – Странно, оно же было мне великовато. – Я покрутила его на месте, – Так и есть, свободно, – потянула вниз, и снова ничего не вышло. Кольцо сидело на пальце как влитое. Ещё несколько минут я мучилась, пытаясь его снять, плюнула и решила уйти вместе с ним. Не оставаться же из-за этого здесь?

Гордо прошествовав мимо Гункана, с кряхтеньем снимавшего грязный котёл с очага, я подошла к двери и дёрнула за ручку. Но дверь почему-то заело. Я дёрнула сильнее – петли еле слышно скрипнули, но опять не поддались. Тогда я схватилась обеими руками и потянула на себя с такой силой, будто от успеха зависела моя жизнь. Что, в общем-то, было недалеко от истины. Но дверь и теперь не сдвинулась с места.

– Ничего у вас не выйдет, – с издёвкой проскрипел Гункан.