Глава 4: «Новые дороги»

Помолчав, глядя в окно, Александра повернулась к соседке, и в глазах мелькнула радость, грусть как будто исчезла.

– Когда пришёл вызов на работу из вашего посёлка, я радовалась, как ребёнок перед праздником, – заговорила она опять. – Уволилась из роддома, собрала свои скромные вещички и, дождавшись родственников, решила попрощаться. Даже тортик купила, чтобы отпраздновать это маленькое прощание с прошлым. Но вечер вышел совсем не таким, как я ожидала. Они пришли с работы, узнали, что я уезжаю, и устроили такие проводы, что к ночи соседи вызвали милицию. Скандалы, крики, слёзы… Я просто хотела уйти и начать всё сначала, а они словно решили мне жизнь усложнить. Уехала, села на вокзале, спряталась в уголке, и до отправления поезда просидела одна, в растерянности и страхе.

Александра вздохнула, и искорка в глазах сменилась грустью.

– С вокзала позвонила домой. На другом конце провода была мама. Её вызвал участковый. Она кричала, обвиняла меня в тех ужасах, что случились из-за моих проводов. Мол, из-за меня напились мальчишки, подрались с Васькой, и всё кончилось поножовщиной. Потом она вдруг успокоилась и сказала то, что разбило мне сердце на тысячу кусочков: «Уезжай, так будет лучше! Всю жизнь от тебя одни проблемы. Я устала и не хочу больше думать о вас. Живите как хотите, не нужны вы мне. Хочу спокойно жить и не знать ничего о вас». Я даже не успела ответить, как мама повесила трубку.

– За что? – с ужасом и сочувствием подумала Зинаида.

– Я сидела на вокзале, спрятавшись ото всех, и плакала. Почему она так со мной? Ведь я одна из всех детей училась хорошо. Ведь меня всегда хвалили в школе, и ни разу за все годы не вызывали родителей. Я помогала маме дома добровольно, без напоминаний, а остальных не заставишь ни прибраться, ни сходить в магазин без скандала. Почему самый родной и близкий человек так поступил со мной? Как с этим жить дальше? Ведь больно и обидно, до невозможности…

– Прекращай! – сказала Зинаида, заметив блеск слёз в глазах соседки. – Я не могу выносить чужих слёз, всегда плачу за компанию.

Александра пыталась взять себя в руки, поглядывая на неё с надеждой услышать хоть какое-то объяснение тому, что с ней произошло.

– Ну, Александра, я в шоке! – вздохнула Зинаида. – Чтобы в одной семье было столько ненормальных людей, столько уродов? Прости, что я так говорю, но по-другому не назвать твою семейку. Получается, что в этой пьющей и всю жизнь гуляющей компании ты одна нормальный человек?

Девушка лишь молча кивнула.

– Знаешь, а я бы не смогла столько времени жить с ними, сбежала бы раньше?! Теперь понимаю твой выбор, почему поехала так далеко.

– Почему мама так со мной поступила? – спросила Александра, чуть успокоившись.

– Думаю, она просто устала от такой жизни, – ответила Зинаида. – Ей никого, кроме себя, не жалко. Она поймёт, что совершила ошибку, будет себя мучить и казнить за своё поведение, особенно перед тобой. Она оказалась слабой женщиной. Не смогла воспитать вас, и теперь ей страшно, стыдно, а нести ответственность не хочется. Вот она и ушла в себя.

– Но если не заботиться, то хотя бы любить она могла? – с отчаянием спросила Александра. – Любила ли нас она вообще?

Александра смотрела на Зинаиду, пытаясь прочесть в её глазах хоть каплю утешения.

– Всё не так просто! – сказала та. – Ты же говорила, что муж запрещал ей с вами общаться? Его можно понять – зачем такая обуза? Четверо взрослых детей, да ещё таких разгульных. А ей некуда деться, вышла замуж, должна подчиняться. Не обижайся на неё, прости. Она всё поймёт, а тебе станет легче. Я это знаю по себе! Что касается братьев и сестёр… Я бы забыла про них, будто их и не было. Если бы хоть кто-то из них относился к тебе по-человечески, тогда я бы поняла, что нельзя рвать связи. Но раз ты была им не нужна, то зачем переживать?

– Я понимаю, что родителей не выбирают, – произнесла Александра. – Но так обидно, что они все вместе, а я с самого детства одна!

– Вот это я понимаю.

– Почему?

– Ты самая удачливая и умная в семье. А этого, извини, они тебе простить не могли. За это не любили, иногда даже ненавидели. Вспомни, наверняка были моменты, когда тебя хвалили, а их ругали?

– Да, особенно после того, как Лёня остался на второй год, и мы учились в одном классе. Меня хвалили и ставили ему в пример. Домой шли, он обязательно подставит подножку или толкнёт в лужу. Но я всё успевала отстирать, привести в порядок, и никто меня не наказывал.

– Вот видишь! – улыбнулась Зинаида. – Он ждал, надеялся, а тебе не попадало. Отсюда и разочарование, и ненависть. С годами она выросла, стала жестокой. Оттого тебе и больно.

– Может, вы и правы, – вздохнула Александра. – Но от понимания легче не становится.

– Ты слишком быстро хочешь вылечить эту боль! – сказала Зинаида, откинувшись на диван. – Не мечтай. Не один год пройдёт, пока забудешь. Вспоминая, будешь плакать, жалеть себя, а вот когда скажешь: «Бог с вами, я живу дальше», тогда и станет легче.

– Спасибо, Зинаида! – сказала Александра с ожившими глазами. – После того как рассказала, стало легче.

– Это понятно; каково держать в себе? – кивнула та. – Но предупрежу тебя…

– О чём?

– В посёлке никому не рассказывай про семью и прежнюю жизнь.

– Почему?

– Там народ тяжёлый, таёжный. К новым людям приглядываются, никому не доверяют. Я про местных, коренных, не про лесорубов. Им всё равно.

Александра молча смотрела на неё, не понимая.

– Знаешь, говорят: «От осинки не родятся апельсины». Пока люди разберутся, что к чему, доверия не будет.

– Что тогда говорить? – растерялась Александра. – На работе наверняка спросят.

– Скажи, что мама вышла замуж, и муж не захотел, чтобы ты жила с ними. Пусть думают, что он сволочь, а ты жертва. У тебя так и есть, по большому счёту. Только про пьющую семейку забудь! У тебя нормальная семья. В документах хорошие оценки? Характеристики из института и больницы?

– Да, хорошие.

– Вот и прекрасно! Это будет во благо.

– Значит, нужно врать, чтобы заслужить доверие? – спросила Александра.

– Почему врать? Просто не говори всего.

– В словах Зинаиды есть логика, – думала Александра. – Возможно, она права. Ведь именно так произошло с любимым человеком: узнав про мою семейку, он отвернулся, словно я прокажённая. Лучше никому не знать о моей прошлой жизни!

Женщины молчали в полумраке. Александра смотрела на густой лес за окном. Наступали сумерки. Заканчивался ещё один день вдали от семьи, от родных.

– Завтра я приеду на новое место, начну новую жизнь, – думала с надеждой Александра. – Что ждёт меня там? Сможет ли сердце найти покой? Примут ли меня люди в таёжном посёлке? Стану ли я для них своей или останусь чужой?

Глава 5: «Первый урок тайги»

Утром встали поздно. Поезд, своим монотонным покачиванием и еле слышным скрипом колёс, будто нарочно убаюкивал, не давая окончательно проснуться и подняться с тёплой полки. Воздух в купе был тяжёлым от сна и покоя, за окном медленно проплывали снежные пейзажи; всё вокруг словно нашёптывало: «Поспи ещё немного…»

– Ну что, встаём? – лениво спросила Александра, глядя на потягивающуюся под одеялом Зинаиду.

– Да пора, сколько можно лежать?! – ответила та, нехотя скидывая одеяло.

Женщины поднялись, быстро сделали утренние дела, наскоро позавтракали и снова погрузились в скуку. Поезд шёл уверенно, не спеша, точно зная, что никто его не подгоняет.

– Александра, а тебе Илья Степанович не писал, на каком поезде нужно ехать? – вдруг спросила Зинаида, глядя в окно на густой заснеженный лес, словно именно он напомнил ей о чём-то важном.

– А что? – отозвалась та, чуть приподняв брови.

– На этом поезде в наш посёлок обычно никто не едет.

– Почему? Разве есть разница, на каком поезде ехать?

– Для меня нет. Я еду дальше. А вот для тех, кто в посёлок, есть, и очень большая! – заметно посерьёзнела Зинаида.

– Почему? – насторожилась Александра, внезапно почувствовав, как внутри стало тревожно.

– Потому что этот поезд прибудет поздно вечером, почти ночью, – пояснила Зинаида. – А чтобы добраться до посёлка, нужно ждать до утра. А условий для ожидания там, извини, никаких. Понимаешь, от станции до посёлка почти десять километров. Дороги там нет. Совсем нет!

Александра побледнела. Страх, доселе дремавший где-то в глубине, начал подниматься.

– Ой, мамочки… И что мне делать? – с ужасом прошептала она. – Что я наделала? Куда я еду? Что я там вообще буду делать?

– Главное – не паникуй и никуда не иди, – строго, но по-доброму начала напутствовать Зинаида. – Станция там – это не вокзал. Просто маленькая избушка – дежурка. В ней всегда находится дежурный. Найдёшь её и оставайся там до утра.

– А если мне не разрешат?.. – с отчаянием в голосе спросила Александра.

– Ты что?! В тайге такого не бывает. Там люди не проходят мимо. Помогают. Там человек человеку и друг, и брат. Без этого просто не выжить. Там всё по-настоящему. И зверья хватает: волки, медведи. Всё серьёзно. Поэтому, как только сойдёшь с поезда сразу в дежурку!

– А ночью там точно кто-то будет? – пыталась успокоиться Александра, но голос дрожал.

– Обязательно! – успокаивающе улыбнулась Зинаида. – Дежурный там круглосуточно. Ему ж поезд утром встречать. А этот поезд почтовый, на нём редко кто едет, разве что такие, как ты неопытные и незнающие. А утром из посёлка приедет вездеход, привезёт сменного дежурного и заберёт пассажиров. Так что, не мешкая, иди в избушку. Поняла?

Александра кивнула, но страх не отпускал.

– Я ещё не доехала, а мне уже страшно, – пробормотала она, глядя на Зинаиду с мольбой.

– Теперь не бояться надо, а правильно всё сделать! Тайга – это не шутка. Я вот удивляюсь, что тебе Илья Степанович об этом не сообщил. Видно, побоялся, что испугаешься и не поедешь?

– Он писал мне дату и номер поезда, но мне негде было жить, и я… я поехала раньше, – виновато призналась Александра, словно оправдываясь перед самой собой.

– Ах, вот оно что… Тогда всё ясно, – кивнула Зинаида. – Для тебя это будет первый хороший урок. Запомни: в новых местах надо слушать тех, кто уже живёт. Ты ведь тайги не знаешь, а она ошибок не прощает?!

Александра опустила глаза. В груди сжалось.

– Я ничего не понимаю… куда я еду? Что там за жизнь? Я не готова, – мелькало в голове. – Господи, куда же я еду, что я там буду делать?! – уже вслух простонала она, почти впав в отчаяние.

– Жить, Сашенька. Жить. Мирно и тихо. Тайга она строгая, спешки не любит, но, если к ней с уважением, она и принять может. Успокойся. Пройдёт несколько дней, и забудешь этот страх. Всё устроится. Всё будет как надо.

– Зинаида, а вы не знаете, где я буду жить? – с трудом проглотив комок волнения, спросила Александра.

– Вот с этим тебе точно могу помочь, – уверенно отозвалась та. – Если предложат отдельный дом, то не соглашайся.

– Почему?

– Потому что за ним нужен уход. В морозы два, а то и три раза в день топить печку. Снег чистить, дрова заготавливать. Ты умеешь?

– Нет, я и печку-то настоящую ни разу не видела, – честно призналась Александра, растерянная и потерянная.

– Вот-вот. Поэтому просись к кому-нибудь на постой.

– Это как на квартиру?

– Да, именно так. Слушай внимательно. К тёте Вале не иди. Есть у нас такая. Работает санитаркой в больнице.

– А что с ней не так? – удивилась Александра.

– Она гонит и продаёт самогон. К ней мужики идут и днём, и ночью. Оно тебе надо?

– Нет! Конечно, нет!

– А вот если позовёт тётя Галя, то соглашайся сразу. Она раньше тоже в больнице работала санитаркой, а сейчас поварихой. Готовит не только для больных, но и для всего персонала, потому что вкусно. Дом у неё большой, чисто, тепло. И она одна живёт. Характер у неё – золото. Добрая, сердечная.

– А вы у неё жили?

– Это моя тётка. Сестра отца. Когда я училась в школе, мы с братом у неё и жили. Наш дом на хуторе, далеко. На неделю к ней приезжали, а на выходные домой. Мы с ней похожи. Станем рядом – одно лицо. Удивительно, но с ней у меня сходства больше, чем с родной матерью. Она хорошая. Надёжная. За ней как за каменной стеной.

– Спасибо вам, Зина! – с искренней теплотой улыбнулась Александра.

– За что?