Отзывы на книги автора «Шамиль Идиатуллин»

В 2018 году в маленьком уральском городе Красноуфимске, анонсировали строительство мусороперерабатывающего завода. Территорию для строительства определили чуть вдали от берега реки и детского лагеря. Рядом от самого города и совсем близко к ближайшим от города селам. Неудачное решение, что повлекло массовые протесты, сборы подписей и как итог - строительство было отложено. Шум утих. Жители сняли с себя доспехи и продолжили жить. Но вот за окном 2023 и о строительстве снова заговорили. Инвесторы от проекта не отказались, а просто дали людям время, чтобы привыкнуть.

Люди не привыкли, но от постоянной борьбы устаешь. И начали появляться многочисленные “если”. А если, все не так плохо? А если завод обеспечит рабочие места? А если вред экологии будет нанесен минимальный? А если, место перенесут ближе к моему дому?

Я не просто так рассказываю эту историю. Для меня она напрямую перекликается с сюжетом книги “Бывшая Ленина”. Только там все сложилось гораздо хуже.

О том, что в книге речь пойдет о городе, который захватила свалка, я не знала. Аннотацию не прочитала. И подумала, что это какая-то альтернативная история отношений Вл.Ленина и Надежды Крупской. Но в итоге это просто игра слов. Бывшая тут улица, квартира, жена. На страницах книги действительно много бывших и мало будущих, да и настоящих.

Город живет в ожидании перемен. Город пытается бороться за эти перемены. Но это сложно. Приходиться вести борьбу не просто со свалкой, а со всей государственной системой. И в какой-то степени именно борьба и привела к тому, что город накрыло куполом смрада от гниющих отходов.

Когда в городе Чупов пошли разговоры о строительстве мусороперерабатывающего завода, мусор на полигон уже возили. И возили в огромных масштабах. Не только то, что оставалось после потребления самих горожан, но и мусор из близлежащего крупного города -миллионника. После того как начались протесты, строительство остановили. Но свалка осталась. И она функционирует. Растет и наносит городу уже ощутимый вред.

Все это мы узнаем от наших героев. Внезапно освобождается место главы города. И в борьбу за него вступает опытный мужчина, который работал в администрации еще когда только шли разговоры о заводе. Его оппонентом выступает “молодая гвардия”. Миллениалы. Те, кто не знает ничего о государственной системе, но готовы бросаться на амбразуру просто за идею. Те, кто горит, те кто хочет избавить город от мусора во что бы то не стоило. Что изначально обрекает их на провал.

И Тут в книгу начинает вмешиваться политика. Долгие разговоры о том как вести борьбу за кресло главы. О том, как вести борьбу за избавление от свалки. Бороться, бросаться на врага с кулаками, делать все что в силах. Все что-то делают, куда- то бегут, что-то хотят. Но по мне все это было похоже на крысу, которая пытается поймать свой хвост. Бесполезно. Время потраченное впустую.

А тем временем начинают умирать люди. Заражены подземные воды. Свалка просачивается в водопровод. И я не могу сказать, что люди не делают ничего. Они делают. Выходят на протесты. Собирают какие-то подписи. Связываются с федеральными каналами. Останавливают мусоровозы ,не давая им сваливать мусор. Только все это как стучать в закрытую дверь.

И во всей этой истории моими любимыми персонажами стали не близкие мне по духу молодые и амбициозные молодые люди, а простые бомжи. Хотя, они очень даже не простые.

В то время как горожане рвали глотки на митингах, бегали по инстанциям, стучась в запертые двери, бомжи работали. Сортировали мусор. Сжигали то, что можно было сжечь, закапывали в землю, то что можно было закопать. Сдавали бутылки, металл, бумагу. Делали все, что было в их силах. Их труд капля в море, но то, что они делали можно было потрогать, увидеть.

Как много тех, кто с пеной у рта может доказывать свою полезность и как мало тех, кто не боится запачкать руки в чужих помоях. Когда жители свалки призывали людей заниматься тем же чем они, то получали отказ. Люди кичились тем, что они решают проблему на более высоких уровнях. А бомжи просто продолжали делать, то что начали.

Финал у книги открытый. Каждый сам может решить, как все закончится. Для меня это грустная история. Свозить мусор в Чупино перестанут. Но завод так и не построят. Свалку, скорее всего, просто закопают. Так дешевле. И город очистится от запаха. А потом все снова начнется заново. Круг замкнется. Так же как замкнулась сама в себе книга. Спасибо автору за то, что позволил взглянуть на мусорную проблему под иным углом.

За окном 2023 год. В 30 километрах от моего дома строят мусороперерабатывающий завод. Планируется в год перерабатывать 100 тонн мусора. Планируется делать это без вреда для экологии. Но…поживем…увидим.

Напоминает этнофэнтези.
Но где-то в параллельной реальности.
В этом мире необычное волшебство, странные, на наш взгляд, обычаи.
А ещё здесь непривычные имена и названия.
Их очень много.
Иногда только через несколько предложений, по косвенным признакам, понимаешь что именно обозначает новое слово.
Читать такое сложно. Особенно в начале. Да и потом не намного легче.
Как будто перед тобой книга на иностранном языке, который знаешь неплохо, но не в совершенстве.
Примерно треть книги прошла в привыкании и наработке общего представления о мире.
Результат - по настоящему книга не увлекла.
Остался осадок недопонимания происходящего в сюжете.

"Это. Просто. Фантастика."
Так анонсирует  свой сборник  автор в предисловии. Однако эпиграф из стихов Егора Летова и его же портрет намекают, что все же не просто, читая, будь готов "трогательным ножичком пытать свою плоть".

Две повести, несколько рассказов и серия микрохорроров (" Два предложения, от которых нельзя") объединены общим стилем: реализм, плавно или стремительно (а в микрохоррорах даже и за 2-3 предложения) перерастающий в тревогу, необъяснимые явления, кошмар. И после завершения текста чувство тревоги и жути не рассеивается, а только крепнет и тяжелеет в сознании.
Две повести, "Светлый путь" и "Эра Водолея". Фантастика, но и философия. Человек и природа, симбионты-соперники, их вечное противостояние даёт непредсказуемые плоды, но остановить этот процесс невозможно. Эволюция требует жертв.
Для меня самыми впечатляющими стали "Я наберу", "Кареглазый громовик" и  один из микрохорроров, который несложно привести здесь полностью :

Когда Мишка вернется, мы вместе посмеемся над дураками, пытавшимися купить меня на тупой развод с этим «Мамочка, я попал в беду», вместе восхитимся тем, как умело они изобразили Мишкин голос, вместе повозмущаемся их осведомленностью в наших финансах и вместе порадуемся, представляя, как эти дураки злились, когда я вырубила и отключила телефон. Мы вместе сделаем многое, все что угодно, – пусть только Мишка вернется.

Можно считать эти предпочтения тестом на твои личные болевые струны. Все эти три текста о матери-ребенке и они роскошно отражают наши глубинные страхи утраты, неизвестности, чувство вины перед самыми родными.
"Я наберу". Маленький провинциальный городок внезапно исчезает со всех радаров, с гугл-карт, теряет телефонную связь. Не так страшно, если не считать, что у тебя там мама.
"Кареглазый громовик".
"Ничего более страшного я не написал" - авторская ремарка. Бравада? Да нисколько. До сих пор зализываю душевную рану, причиненную этим рассказом.
Мальчик с мамой едут приобрести некий суперкрутой девайс (громовик ). Но почему у мамы слезы на глазах, почему окружающие, узнав об этом, так шокированы, почему к складу  29 совсем нет очереди, почему домой мальчик должен вернуться один?. Остаётся только домысливать, и это не-вы-но-си-мо.
"Принцесса-это праздник". Жанр-погремушка. Наверное, самая безобидная сказочка, и она действительно погремушка: грохот рыцарского щита, рык Дракона. Да и Рыцарь-та ещё погремушка: "а принцессу мне и даром не надо, чуду- юду я и так победю".
Итого:
По моему, очень качественно написано. Есть какое-то ощущение блеска: мастерство, полет фантазии и изящное владение словом. Шамиль Идиатуллин явно знает себе цену, это чувствуется по его комментариям к каждому произведению сборника, чуть игривым, чуть насмешливым.

С этим автором я знакома по роману "Город Брежнев", на мой взгляд, содержащему много затянутых моментов , избыточных подробностей,   а сборник  "Все как у людей" я вполне рекомендую к прочтению.
Скучно не будет, уверена.

Прочтя аннотацию этой книги, я была уверена, что история мне обязательно понравится, ведь казалось, что это производственный роман о создании нового города-государства, где будут жить умные и порядочные люди, поверившие в мечту и работающие над ее воплощением. Но, видимо, такие произведения могли писать только советские авторы, оптимизм и целенаправленность на построение справедливого будущего позволяли им создавать чудесные светлые книги с верой в Человека (или же суровая цензура и «Большой брат» ;) вынуждали их писать утопии, которые до сих пор очень приятно читать). Современные же авторы любят резать «правду-матку», добавляя побольше чернухи. Вот и Шамиль Идиатуллин, решив написать об экономическом чуде, все равно все сводит к криминальным разборкам, столкновению интересов на высшем уровне, отжиманию бизнеса путем судебных исков и перекрытия источников финансирования. Тут будут и моменты в стиле фильмов–боевиков, не зря главный герой - несостоявшийся спортсмен-каратист, он всем покажет свое фирменное «кия».

Вообще, книга очень пацанская, отношения между людьми тоже показаны именно на таком уровне, что между собой мужчины разговаривают, что со своими женами, все они очень «чоткие ребята».

— Девушка, не вам и не в вашем положении выражать скепсис.
— Ха. Да между прочим, это я тебя окрутила. Сам бы ты еще полтора года ресничками хлопал и живот чесал.
— А можно с этого места подробнее?
— С какого? «Живот чесал»?
— «Это я тебя окрутила».
— Перебьешься.
— Аргументируй.
— У женщин свои секреты.
— Мощно.
— Как могу.
— А в порядке братской помощи?
— Не брат ты мне, гнида черножопая.
— Дэвушка, по сравнению с тобой я Снэгурочка.
— Морда татарская.
— Взаимно. Еще аргументы?
— Да ну тебя. Спать давай.
— На.
— Дурак.
— Ну да, дурак. Окрутила она меня. Я, между прочим, за тобой полгода ухаживал. Я цветы покупал. Я тебя от стенок отскребал – ты же под обои пряталась, как только меня видела.

Это, конечно, не единственный вариант – в конце концов, можно было бы, как в Японии или у арабов, остров из мусора насыпать. Но это как раз ерунда. Во-первых, на мусоре пусть менты живут, а мы им в училище еще морды били. ...

...и получил по соплям....

....И вообще, любой инвестор плюнет на «Проммаш» с разворота....

.... государству было не западло. С другой стороны, не западло было делать что угодно с предприятием, открыто показывавшим такую норму прибыли. ....

...Я натурально всполошился, вскинул голову и выковырялся из-за стола здороваться с начальником....

...Рычев вяло жамкнул мне кисть...

....Ликующе, на последней кишке, заголосили фанфары...

— У меня, по-моему, уже полголовы за сегодня поседело.
— А у меня обе подмышки...

— Или я что, давал основания пиз****лом себя считать?

Вероятно, я просто не та целевая аудитория, для которой пишет Ш.Идиатуллин, потому что мне неприятно было читать данный текст: манера речи героев, слог автора вызывали отторжение и только надежда на то, что писатель расскажет о том, как именно создавалась новая экономическая зона, каким образом шел отбор жителей, какие блага смогли создать в этом городе люди, удерживала мой интерес. Но всего этого в книге как раз не оказалось – лишь фоном мелькают моменты про налаживание быта, про социальное обеспечение, про новые необычные открытия (да и открытия вышли какими-то уж больно приземленными: новый вид мобильника или более скоростной транспорт, совсем не чувствуется полета фантазии). Вообще сложно сказать, о чем пишет автор на этих 500-х страницах, где у него уместилась предыстория о том, как главный герой попал в новую структуру СССР (главной задачей которой было отсудить или путем угроз заставить присоединиться к своему холдингу все компании, содержащее слова «Советский», «СССР» и прочее в своем названии, ведь авторское право это не шутки, а мощное оружие в умелых руках), рваные зарисовки о том, как из забытой всеми дыры получился новый град с современными уютными коттеджами для жителей, которые, правда, не всем успевали строить и это вызывало некоторые протесты среди тех, кто еще жил в бараках-общежитиях. Рассказывает писатель и о личных взаимоотношениях между начальством, о мужьях, женах и парочках, о проблемах влюбленных, но все это так топорно, без глубины, что никто из героев не вызывает симпатии и неинтересно, чем закончатся их личные драмы.
Ближе к концу история пыталась набрать оборот, писатель добавляет экшен, но все это лишь похоронило мои надежды на то, что я увижу тут ожидаемый роман–утопию про экономические и социальные преобразования.

Так что, подводя итог, не стоит ожидать чего-либо советского в книге с громким названием СССР, тут нет ни фантастики, ни экономических чудес, ни справедливого общества, ни высокой морали, это слегка экономический боевик про то, как бывшие пацаны делали бизнес и как его у них отжимали.

Где твои крылья, которые нравились мне?

Когда горизонт планирования схлопнулся до ближайших десяти минут: "Я знаю, что выпью чашку кофе" - примерно так, в этих условиях говорить о будущем как-то даже немного неловко. И я понимаю, почему сборник "Новое будущее" получился таким далеким от футурологии. И неровным, хотя это беда всех сборников, однако здесь прекрасные рассказы одних авторов не уравновешивают уныния, серости и скуки других. Чуть подробнее о тех вещах, которые кажутся мне интересными.

"Раскладка" Владимир Березин, кстати, если вы в Москве, сегодня есть возможность попасть на встречу с ним в Доме Ростовых на Поварской (вход свободный, я бы сходила. но я далеко от столиц). Альтернативная история строится на допущении, что Владимир Красное солнышко выбрал государственной конфессией не православие, а католицизм, соответственно с латиницей в качестве алфавита. И вот, мы записываем сказанное по-русски латинскими буквами, а где-то там, в глубинах исторических пластов Кирилл и Мефодий создали свою азбуку, оставшуюся невостребованной. До поры, когда молодые пытливые умы старшеклассников одной там гимназии не реанимируют ее, совместив с замещающим раскладку на клавиатуре всех компьютеров вирусом. Изысканно и безнадежно, как всегда у Березина.

"Тихий дом" Ольга Брейнингер. В основе городская легенда о Тихом доме, что-то, вроде соединения Синего кита и Междумирья. Подростки стремятся в место, где их израненные сердца обретут немного покоя, то есть, одна девочка-подросток стремится, другая уходит вслед за ней, потому что они друзья (удивительно, имея в виду, что дружба не остановила первую девочку), а кто-то делает на этом бизнес, причем сильно не факт, что малышек не прикапывают в соседнем лесу, получив с них солидные деньги за переправу.

"Освобождение" Рагим Джафаров. Одно из самых интересных новых имен современной русской литературы и автор, который хорош как со внешне легкомысленным "Марк и Эзра", так и с изначально непростыми вещами "Сато", "Его последние дни" (и шепотом: буквально на днях стал супругом Веры Богдановой). А все же, к рассказу. Люди живут долго, очень долго. Не старясь, вернее - регулярно обновляясь. Полная свобода и уважение к правам личности, на протяжении жизни десятки раз вступают в брак, брачные контракты оговаривают качества, которые супруги будут демонстрировать в отношении друг друга. И все это было бы прекрасно, когда бы не было так печально.

"Это наша работа" Шамиль Идиатуллин. Проблемы человечества решены тем идеальным и кажущимся сегодня нереальным способом, когда счастливое большинство избавлено от необходимости трудиться и радостно потребляет, а еще более счастливое меньшинство создает жизненные блага (ну, не вручную, а посредством сверхтехнологий и футуристической машинерии, понятно) и обеспечивает это радостное потребление. Просто появилась Схема (с прописной), которая отменила проклятие истории. Герой-рассказчик Аз принадлежит к меньшинству и счастлив, любит он свою работу. Проблема в том, что это ненадолго. Лет на семь, максимум - восемь.

"Субчик" Алексей Сальников. Где-то на далекой землеподобной планете, которую человечество, успешно решившее текущие проблемы, приспосабливает для жизни, а всего-то и надо было, что научиться активировать ту из своих субличностей, использование которой оптимально в данных условиях. Ординарные взрослые люди, супермены дети, а в общем, все как всегда. Сальников пишет магический реализм. Уральский магический реализм. Крутейший. Который остается таким даже когда место действия перемещается за пределы Земли, Солнечной системы, Галактики. Даже когда время действия - несколько сотен лет после дня сегодняшнего.

"Крылья" Эдуард Веркин. Космическая станция, построенная вокруг прорывного революционного объекта синхронной физики Актуатора - конструкта, находящегося одновременно в нескольких измерениях, действие которого напрямую связано с потоком Юнга (ну. вы помните, океан коллективного бессознательного, из которого можно черпать информацию). Суть однако не в информационных полях и не в приятной, но малопочтенной в глазах обывателя способности прозревать будущее, глубинный смысл синхронной физики в возможности полета, такой же естественной как хождение, бег, плавание - в выходе за грань реального. К обретению которой человечество оказалось неготово. Эксперимент сворачивается.

В фэнтези и фантастике я совсем неопытный новичок. Когда я читаю эти жанры, то порой начинаю чувствовать себя потерянной. Мне сложно вжиться в мир, освоить его устройство, запомнить названия земель, существ, сословий и всего прочего. Когда я попала в подростковую книгу, написанную на грани фэнтези с драконами и фантастики о виртуальной реальности, в начале я почувствовала себя даже не подростком, но ребёнком не умеющим плавать, которого бросили в бурлящую реку, кишащую загадочными живыми организмами, и даже не подумали выдать спасательный круг, ну так, на всякий случай. Тем и хорошо читать книги по совету, как говорится, расширяешь горизонты, вылазишь из своего тесного, тёмного, но такого привычного панциря.

Если бы я не прочитала прежде аннотацию, и не усвоила, что фэнтезийный мир - это игра, то была бы весьма шокирована, когда на чистых просторах, средневекового вида паренёк Макс, беспрестанно думающий о смерти и драконах, внезапно закричал: "Надень наушники!". А потом и вовсе понёс тарабарщину про Alt, I и V. Эка ведьмовщина была бы в прежние-то века. В приличной семье батюшка с матушкой за такое по губам нашлепали бы. Ну что ж, кажется, с этого момента сюжет уже понёсся галопом. Главное, чтобы Макс, ученик воина, которому не только конь не полагается, но и доспехи с оружием, успел его догнать и не умер в самом начале в четвёртый и последний раз. Но ведь последнего раза быть не может? Или может? Три раза он уже умирал. А он ведь главный герой, а не какая-то там средневековая замухрышка.

Мир игры, как мне показалось, прописан не очень понятно ввиду небольшого объема книги. Здесь обитает много странных существ, но все они словно не важны, безлики и не играют особой роли в сюжете. События, протекающие в реальном мире, мне были гораздо более интересны. Первое время я с трудом понимала где игрок, где персонаж, или это вообще одно лицо, и кто есть истинный главный герой. Да, поломала я мозг над устройством мира, каким чудом вообще герои вляпались в такую переделку и виртуальный с реальным миром для них перемешались. Только я почти разобралась что к чему, как двое главных героев резко меняются местами и телами, и всё это в переплетении сна и яви. И это самое начало. Я всё ещё не вышла за пределы аннотации, но уже почувствовала себя отбившейся от стада, заблудившейся овечкой. И тут как тут уже упоминаются какие-то мороглады, видимо по овечкину душу пришли, дабы загнать её окончательно. Но мои опасения не оправдались, как раз сразу после этого всё стало гораздо интереснее и понятнее. Выкусите, мороглады.

Мой игровой стаж близок к нулю, как и у Насти. Той самой Насти, которой на правах главной героини суждено расхлёбывать всю ту заварившуюся кашу, в которую она ненароком вовлекла себя и бедного коня Рому, которому тоже придется побороться вместе с ней. Несмотря на обложку книги, любовной линии здесь как таковой нет, что меня только порадовало. Конечно, если очень захотеть, то можно и нафантазировать. Но когда мальчик в теле девочки, а девочка в теле мальчика, да ещё и в разных мирах, то, поверьте, лучше этого не делать, я только что попробовала.

Поначалу мне был не очень приятен слог автора. Местами немного ироничный и развязный что ли, нарочито упрощенный, но, как правило, не теряющий при этом литературности. Он словно старается всеми силами быть современным и доступным, кажется, именно таким языком зачастую пишут подросткам и о подростках. Иногда кажется, что героям плевать на всё и они выше мирской суеты, даже если их жизнь висит на волоске. И это порой ощущается только посредством того тона повествования, который избрал автор. Однако местами эта лёгкая ироничность задаёт нужный настрой. Почему-то примерно со второй половины книги я перестала ощущать её, возможно, привыкла к слогу, а может быть автор так намекает, что хватить шутки шутить, ведь дело-то пошло серьёзное. Но вот диалоги школьников заставили мои уши завянуть. Точнее глаза, сразу все четыре, простите за нехорошее выражение. Ну что же, прочитав диалог, я протерла очки и снова была готова в путь.

Читая мой отзыв, порой можно подумать, что мне не понравилось. Несмотря на имеющиеся минусы, в целом, это не так. Я иронизирую не над книгой, а над собой, как над "опытным" читателем, который во время битвы способен потеряться и забыть кто с кем сражается.

- Через четыре года здесь будет город сад.
- Нет, сынок, это фантастика.

Предельный уровень текстовой плотности. С этой книгой я поняла, почему читаю Шамиля Идиатуллина в таком странном темпе - четыре романа и рассказ за четыре года. Прежде думала, что причиной боязнь выйти из-под очарования первой (второй, третьей)) книги, страх не найти в следующей достоинств предыдущих - льстила себе. На деле причина в невероятной концентрированности этой прозы, которую не вдруг разглядишь за внешней легкостью и которой я, тугодумная, как всякий Телец, боюсь не "взять". Автор набрасывает перед читателем ключевые слова и выражения, цветными камушками на тропу с неслыханной щедростью - не по одному, а горстями и каждое может послужить триггером к цепи ассоциаций. Степень аллюзивности, как в насыщенном до кристаллизации растворе при подаче в режиме стенд-ап шоу или "весь вечер на арене": Вы хочете аллюзий? Их есть у меня.

По сути, проза Идиатуллина - это постмодерн с человеческим лицом: концентрированный смысл, в полноте доступный очень немногим, но совершенно простой на внешнем уровне. В поэзии такое у Гумилева, нет-нет, я не ставлю знаков равенства, упаси - просто, чтобы понятнее. Итак, к роману. Совсем коротко, у меня очень мало времени, иначе могла бы разливаться о нем соловьем часами. Это утопия. Удивлены? Вы много вспомните литературных утопий? Ну давайте, навскидку. "Что делать", сны Веры Павловны. Еще? И все. Нет, ну на самом деле вся литература соцреализма "в буднях великих строек, в веселом грохоте, в огнях и звонах", но что мы теперь из нее помним? "Девчата", да и то, благодаря фильму. То-то же. Описывать Крушение Мира может и не проще, но изначальный кредит Высокого Пафоса в этом на порядок больше, чем в Созидании.

То есть, если бы было: махнула рукой - стало озеро, махнула другой, поплыли по нему лебеди - оно бы ничего. Но на деле всякий, кому доводилось устраивать и налаживать с нуля знает, что тоскливой рутины, скудости и необходимости зажимать конец утянутого ремня стиснутыми зубами во всяком Созидании на порядок больше чем фанфар и перерезаемых ленточек. Ну так вот, здесь будет почти по Лягушке-Царевне - созидание без скудости: быстро, качественно, наукоемко. Город в тайге, где живут и работают на благо Родины улыбчивые сильные и красивые люди. И все у них получается. До поры. Но это вы почитайте, роман того тысячу раз стоит. Да, а заплакаля я один раз, когда школу закрывали

Мы все стоим на плечах наших предков, и эта колонна уходит в бездну, но не падает, потому что предки держат.

У повести два названия, писателю вообще везет на разного рода удвоения: моя любимая дилогия про убыра прежде выходила за авторством Наиля Измайлова и только теперь готовится увидеть свет первое издание с именем Шамиля Идиатуллина на обложке; вторая книга помянутого цикла встречалась в вариантах «Убыр2» и «Убыр. Никто не умрет»; «СССР™» иногда произносится аббревиатурой, а иногда добавляется: «Товарный знак». Так вот, «За старшего» - это еще «Варшавский договор». Года четыре назад, после «Убыра», захотелось читать все, написанное автором, но название живо напомнило советское детство, бесконечный XXVI съезд КПСС по телевизору - такой рудиментарной тоской накрыло, что и читать не стала. Про политику не люблю.

Не про политику. То есть, совсем без нее не обойтись, этот общественный институт пронизывает все сферы жизни, но в «Варшавском договоре» ее куда меньше, чем в «СССР» или «Городе Брежневе». Здесь шпионский детектив, сплавленный с производственным романом, который блестяще удается Идиатуллину. Кто бы мне сказал еще пару лет назад, что стану зачитываться книгой, написанной в этом, канувшем в Лету, жанре, не поверила бы. Но то было еще до «Брежнева»; а между тем, многократно осмеянный, преданный остракизму и подвергнутый публичной порке, производственный роман не плох сам по себе. Скверно то, во что превратили его десятилетия советской легитимной лжи; когда нормой было думать одно, говорить другое, делать третье, а подразумевать четвертое. По сути, «Котлован» Платонова, производственный роман и кто посмеет сказать, что это не великая литература?

Попытка отказать чему-то в праве на существование под предлогом неактуальности или недостаточной гламурности, или непристойности, или по любой другой причине - обкрадывает, выхолащивает целое, изымает из живого тела части и органы. Сколько не называй полученный гандикап полноценным, он им не станет. Современная российская литература забыла, что: «Начальная точка нашей жизни – это роддом, а конечная точка нашей жизни – это морг. А между ними треть жизни мы спим, помолившись перед сном. А между ними треть жизни мы пашем на заводе родном» Про « спим» пишут много и про «помолившись», роддом и морг тоже не обходят вниманием, а ту треть, которая «пашем» дружно забыли. Шамиль Идиатуллин из тех редких авторов, кто помнит. Может потому его герои живые среди сонма гламурно-героических ужасно-невинных кадавров.

Итак, рейдерский захват в прошлом работавшего на оборонку, ныне перешедшего на конверсионное производство, завода в заштатном Чулманске где-то в Татарии. Помните бесконечные истории, сменявшие друг друга в новостях образца начала нулевых? Реакция большинства тогда была умеренно позитивной – «так им, сволочам-олигархам, зажрались на народной кровушке». Все тогда словно дружно забыли, что паны дерутся – у холопов чубы трещат и за каждым захватом успешного предприятия стоят люди, которые работают на нем. А здешний завод успешен: зарплату платят вовремя, приличный соцпакет, руководство за работников радеет. В обычных условиях передел собственности не прошел бы здесь гладко. Но вмешивается криминал: по официальной версии директор, напившись пьяным, застрелил жену и молодую любовницу. Он в тюрьму, завод в «добрые» руки, оказавшиеся подставленными как-то очень кстати.

Но мы ведь помним, что это еще и шпионский детектив. Да, с драками, погонями, перестрелками, вербовкой-перевербовкой агентов и множественным использованием вслепую людей, которые не подозревают о том, что стали пешками в чьей-то игре; и о том, что в случае необходимости их смахнут с доски с той же степенью сочувствия, какую игрок испытывает в отношении фигурок. Это тоже хорошо в книге - четкая граница между тем, как выглядит снаружи: сила, решительность, сверхспособности, без рефлексий (Ницше нервно курит под лестницей) и тем, чем является в сути - банкой с тарантулами. Эта черта прозы Идиатуллина - глубинная порядочность тех его героев, которым я, читатель, симпатизирую, сближает ее с лучшими произведениями Грэма Грина, признанного мэтра шпионского детектива. Оставайся человеком даже тогда, когда век-волкодав скалится тебе в лицо и с клыков желтая пена.

И есть еще одно, за что люблю этого автора. Преданность корням, память о них в мире иванов, не помнящих родства. Когда старший в твоем роду повержен, тебе приходится брать на себя груз его ноши. Неси с честью. Ах да, убежденная пацифистка во мне в восторге от идеи здешней Морриган (или все-таки Спаса?)

«Снова как будто стою на улице Ленина
И у меня дежавю время от времени!» (Ф.Чистяков)

Литературные награды и премии обычно мало что говорят о качестве книги или мастерстве писателя, но имя автора мне казалось пребывающим на слуху, и я решила познакомиться с его творчеством и сложить собственное мнение. «Бывшая Ленина» давно была отложена в хотелки из-за своего названия (с нулевых многое что стало «бывшим»), и вот, наконец, в рамках моего личного проекта «Читай отечественное» я приобщилась к лауреатскому тексту.

Книга показалась слабой, читалось трудно, занудно и все время как-то надрывно, как нередко бывает, когда переходишь на дискурсы «родных осин», где все несчастливы и одинаково, и по-своему, но несчастливы обязательно. Практически сразу стало понятно, что все это – не моё: не совсем от слова «совсем», но очень близко к тому. «Актуальный роман» оказался для меня не столько романом, сколько актуальным, представляя собой свеженаписанную (кто-то там даже читает «Бесконечную шутку» Д.Ф. Уоллеса) эклектичную сместь напористой журналистской стилистики с житейско-бабьей литературой типа И.Грековой или В.Токаревой, только миллениального розлива. В восторг, соразмерный бы «Большой книге», книга меня не привела, но я читала ее с некоторым познавательным любопытством: в ней было много современного молодежного технослэнга, много провинциальных чиновничьих реалий, много аллюзивных реминисценций к советским производственно-экологическим романам и «Особенностям национальных…», много аналогий с «дымом отечества», веющим из глубинки, и много моих начальных попыток угадать – где же это, как это, с кем это всё происходит в такой до боли знакомой современности, ведь, в конечном итоге, всё описанное – расхоже и банально, «это и есть наша лайф…», с какой стороны на нее ни посмотри.

Проблесками, особенно ближе к концу, это было неплохо, местами мне по-своему даже нравились образы Даниила, Лены и Саакянца. Остальные - Оксана, Саша, Тимофей, Иван, Ксения, Бехтин и пр. - больше походили на узнаваемые современные отечественные типажи, а в этих сохранялось что-то архетипически трагическое-героическое, как в Базарове или Мцыри для поколения Y. Но в целом я не смогла себя увлечь этой историей, она мне не зашла с самого начала и не смогла понравиться даже в пафосно закольцованном финале. Я не нашла в ней ни особого входа внутрь жизни героев, ни выхода наружу – в новые реальности и поступки. А тогда – зачем мне это было читать, когда есть Интернет?

Уже на старте чтения я поняла, что сюжет мне знаком, и я, руководствуясь смутными воспоминаниями о «первоисточнике», довольно быстро нашла информацию о мусорном полигоне Шиеса, и все сразу стало на свои места. Наверное, писатель должен как-то по-особому, по крайней мере, не так банально чувствовать современность, но его видение не изменило и никак не обогатило мое собственное представление о ней. Мне не оказались близкими ни язык, ни стиль, ни сама технология авторского письма. Присоединиться к большинству, которому понравился этот отчетливо социальный роман, мне в очередной раз не удалось, но и не жаль - это было снова зря потраченное время. Вряд ли еще когда-нибудь захочу читать написанное Ш. Идиатуллиным.

Что там, на бывшей Ленина? Там квартира. В квартиру, оставленную бабушкой студентке Сашке, с позволения дочери (она всё равно учится в облцентре Сарасовске, а мы с вами сейчас в г. Чупов) переселяется её отец Даниил.

Переселяется потому, что ему обрыдла его жена. Жена криминального ничего не сделала, в общем-то, разве что немного придушила Даню заботой, а ещё имела наглость состариться и примелькаться.

В Чупове в принципе мало у кого дела идут хорошо, потому что там воняет. В морозы меньше, а в жару невыносимо - на Чуповскую свалку везут отходы со всей области, а возможно, и ещё откуда, мимо бумаг. А так как человек сегодня потребляет и гадит в страшных количествах, свалка уже представляет угрозу жизни людей. С этим надо что-то делать, и политические маховики начинают со скрипом проворачиваться.

Я сейчас очень по-женски скажу, но куда деваться. Мне чудовищно скучно читать про чиновничьи дела. Кто к кому за подписью пошёл, кто в чьё кресло пересел, и почему сейчас в кресло нельзя, а вчера было можно, и послезавтра будет можно. Я мучаюсь и засыпаю на всём вот этом, мне бы психологизма чуть-чуть отсыпать... И автор отсыпает. Всё что касалось личных взаимоотношений, трудностей и радостей жизни у помойки, ощущений жены Дани - Елены: после ухода мужа, после первой измены, после торжества, смешанного с горечью поражения - было прекрасно.

Но чиновничье. Но политическое.

В книге нет конца. Как и начала - меня просто вбурили в жизнь этих людей, показали немного и выбурили. Как в маршрутке разговор подслушать. Иногда это хорошо, а здесь скорее плохо - потому что проблема есть, большая, но она есть в начале, есть в середине, и есть в конце. И что я должна была из этого вынести - непонятно. И нет, это не постмодернизм, где сюжета вообще может не быть, но ты вцепляешься в книгу и влюбляешься в неё.

"Бывшая Ленина" - остро злободневный проходной роман, к которому нет смысла возвращаться. Смаковать любимый тезис Ю.Быкова "нет управы на чиновников, мы обречены" неохота. Личностная часть хорошая, но для этого лучше взять "Город Брежнев" того же Идиатуллина.