Именно с этого сборника осенью 2017-го началось Издательство Чтиво. Двадцать рассказов и три повести от автора, родившегося в маленьком Петербурге и перебравшегося в большой.
Из трёх прочитанных мной книг от Независимого Издательства «Посейдень» оказался самым лёгким и приятным чтивом. Я прочёл сборник залпом примерно за сутки, и каждый рассказ вызывал у меня самые разные эмоции, которые затем смешивались с другими, как будто разные цвета на палитре художника.
«Посейдень» книга самобытная настолько, насколько это вообще возможно, но при этом некоторыми чертами он напоминает другие книги от Чтива. Со сборником Даши Стрельцовой, например, сборник Иннера роднит формат книги, малая форма и кинематографичность прозы, а с романом-фантасмагорией — игра слов и смыслов. Хотя, возможно, эти сходства мой личный ассоциативный ряд, потому что «Посейдень» в то же время совершенно иная книга по всеми параметрам. И главное её отличие — это фирменный стиль похабного стёба над современностью, но не без уважения к ней.
Многие в сети ругают автора за использование ненормативной лексики и откровенных сцен, при том хваля безупречный лёгкий слог и донельзя оригинальные метафоры. Вот в этом контрасте весь Иннер. Порознь это две крайности великого и могучего, но в руках Сергея они гармонично сочетаются, уравновешивают друг друга. И штука в том, что, похоже, это тот самый язык, каким следует описывать то, что вокруг нас здесь и сейчас. Это именно та речь, какой мы говорим друг с другом, это именно те вопросы и темы, какие волнуют нас.
Наверное, благодаря этому и получается так легко ассоциировать себя с лирическим героем «Посейдня», видеть живую картинку его глазами — ведь при всей своей инаковости он это мы, а его слова — наши. Иначе говоря, простой язык сочетающий нецензурную брань и высокие обороты создаёт ощущение личного разговора с тем самым героем, который как будто бы сидит рядом и сам рассказывает о случаях из жизни, не стесняясь в выражениях.
Отмечу ещё и то, что «Посейдень», как мне кажется, не совсем сборник рассказов и повестей. По крайней мере не в привычном смысле. Тексты под обложкой остаются самостоятельными произведениями со своими сюжетами, темами, персонажами и между собой не нанизаны на прочный сюжетный канат. Однако между некоторыми из них существуют тонкие взаимосвязи. Упоминания героев одного рассказа в другом, камео персонажей, даже упоминания самих рассказов в одной из повестей как произведений, написанных лирическим героем — всё это скрепляет отдельные произведения в одну цельную сюжетную линию, напоминающую структуру вертикального сериала.
Если сравнивать двадцать небольших рассказов с эпизодами сериала, то три повести в конце книги — это своего рода трилогия полнометражек. Если малую прозу можно назвать «бытовухой творческого разгильдяя», то крупная — это уже «бытовуха путешественника». Именно бытовуха, потому что тексты «Посейдень» показывают достаточно обыденные вещи: разговоры, пьянки, случаи, встречи, путешествия — пусть иногда и приукрашивая или утрируя.
Все три повести сосредоточены на путешествии главного героя. В «Эре рюкзаков» вместе с ним мы отправляемся в европейский road-trip, прыгаем между городами-чекпойнтами и подмечаем разные забавные черты тамошних жителей. В «Автостопе» фокус автора сосредотачивается уже не на городах, а на людях, которых герой встречает между населёнными пунктами по пути из маленького Петербурга в большой.
Что интересно, повести Иннера показались мне очень похожими на «Степь» Чехова. Сюжет представляет собой движение героя из точки А в точку Б, а большая часть текста наполнена наблюдениями заглавного персонажа. Даже структурно повести из «Посейдня» похожи на «Степь»: и там, и там герои переходят из одной новеллы в другую, при этом каждую из них можно читать отдельно от остальных, но вместе они складываются в цельную картинку.
Кстати, и рассказы Иннера в каком-то смысле похожи на чеховские: оба писали о своей современности, о бытовой жизни тех или иных людей, об их поступках и поведении. Но да ладно. Это снова мой ассоциативный ряд... Ох, а они ведь оба из Таганрога! Совпадение?.. Что-то меня понесло...
Из всех представленных в книге текстов выделяется повесть «Арго», последнее произведение «Посейдня», заявленное как "первое произведение в направлении «кианумодерн». Если вкратце, то идея в том, чтобы нивелировать границу между автором и его произведением. И знаете что? Получился клёвый и, главное, удачный эксперимент в плане структуры и повествования. Самая близкая аналогия: слом четвёртой стены в «Дэдпуле». Хотя это, возможно, очень поверхностное суждение.
«Арго» это всё ещё повесть о путешествии героя, только на этот раз в Грузии, а движение из пункта А в пункт Б превратилось в околоэкскурсионную поездку, сдобренную сюжетом в более привычном смысле этого слова: у героя есть цель, есть препятствия, есть интрига, даже неоднозначный антагонист.
Это произведение, наверное, пока остаётся моим самым любимым в библиографии Иннера, за исключением нескольких рассказов. В этой истории все черты автора достигли абсолюта. Похабный стёб, само- и несамоирония, размышления о простых истинах, самобытный стиль, почти тарантиновские диалоги. И всё это на фоне приключенческого сюжета, угарающего над жанровыми стереотипами с помощью необычных твистов.
Когда я закрыл книгу, посмотрел на неё и обдумал, то пришёл к мысли, что все те двадцать рассказов и две повести как будто готовили меня к встрече с «Арго». Этот процесс можно сравнить с тем, как дождевая вода проходит долгий путь от одного слоя почвы к другому, прежде чем сорваться очищенной и насыщенной каплей с кончика сталактита в пещере Прометея.
Перечитывая «Посейдень», я в самом деле замечал, как в том или ином тексте автор доводил до совершенства те или иные приёмы, без которых не появилась бы на свет «Арго». Забавно, кстати, что после этой повести остальные рассказы Иннера начинают восприниматься... по-другому, что ли. Однако, как мне кажется, в отрыве от этих рассказов кианумодерновая повесть не произвела бы на меня такого сильного впечатления.
Это я всё к чему. «Посейдень» невероятная книга. Она необычная, спорная, в чём-то даже провокационная. Она всем своим видом показывает, что рок-н-ролл мёртв, но он реинкарнировал в литературу. Не будь «Посейдень» книгой, уверен, он стал бы музыкальным альбомом и вышел бы сразу на виниле. Будь он сериалом, «Полицейский с рублёвки» впал бы в депрессию от зависти, глядя на высоченные рейтинги. Но нам всем повезло, что Иннер написал книгу. И теперь мне до боли в мозжечке интересно, чем он удивит в следующий раз.