Такие мысли вертятся у меня в голове, пока я, успев только переодеть свои джинсы и напялить каблуки, бегу по длинному коридору в самый конец, где находится переговорная комната для самых важных персон. А сегодня очень важный день.

Мы представляем проект для какой-то английской фирмы PinkDrem по поставке пяти тысяч наших установок по опреснению морской воды. Я думаю, после такого контракта наша скромная контора может спокойно закрываться, а владельцы компании – жить на вырученные деньги до конца своих дней.

Только бизнес так не работает, и даже я понимаю, отпахав всего два года в нашей конторе: чем больше денег человек зарабатывает, тем больше ему хочется. Делать и делать бабки. Это прямо как в сексе: тебе всё время хочется ещё, стоит только начать. Вот я и плаваю в море офисного планктона: вечно зарабатывающего деньги и совокупляющегося. Бабки и секс, и ничего больше.

Осторожно, чтобы не дай бог своим появлением не нарушить важный переговорный процесс, я, как мышка, проскальзываю в дорого-богато обставленный зал, где за большим овальным столом чёрного дерева заседает весь цвет нашего офиса.

На одном конце сидит президент нашей компании – Константин Суренович, зажатый в свой парадный костюм, а рядом с ним – технический директор Иван Леонидович, который, собственно, и занимается производством наших уникальных опреснителей морской воды.

– Вы понимаете, – вещает он на всю переговорную, и его голос звучит торжественно и звонко, – мы на пороге того, чтобы решить эту вечную нехватку пресной воды, этот бич рода человеческого, – объясняет он своим высокопарным слогом, и его одухотворённое бледное лицо напоминает лик с какой-нибудь византийской иконы.

Президент явно даёт ему выговориться, склонив голову немного набок и льстиво улыбаясь, пока коммерческий директор и моя начальница со своим Курициным под крылышком сидят с натянутыми лицами, напряжённо вглядываясь в наших гостей.

Точнее, насколько я могу судить, в одного гостя.

Через пять метров, прямо напротив Константина Суреновича со своим пророком Иваном Леонидовичем, сидит, расслабленно откинувшись в огромном кожаном кресле, как будто король на троне перед своим поданными, тот самый высокомерный типчик из роскошной кареты.

У него такой вид, что всё происходящее очень забавляет его. Своим царственным подбородком с лёгкой элегантной щетиной он опирается на тонкую аристократичную кисть, и весь его внешний вид говорит о том, что он делает всем присутствующим просто огромное одолжение.

Царский подарок. Тратя драгоценные секунды своей жизни на такую челядь, как мы.

И дорогие часы стоимостью не меньше пятидесяти тысяч долларов на его породистом запястье словно тикают во всеуслышание: «Одна минута – сто тысяч долларов».

Я бесшумно скольжу по ковролину, как безликая невидимая тень возникая за спинами участников дорогого собрания, и кладу перед каждым распечатанную аналитику. Над которой я билась несколько недель.

Сколько опреснителей потребуется для того, чтобы превратить небольшое море в озеро с живой водой? И если это будет пять тысяч штук, до за какой период времени они всё это сделают?

Три месяца. Вот такая вот детская задачка.

Если я всё верно посчитала.

– А если ваши установки сломаются? Вы учли этот фактор? – поднимает своё красивое лицо от красочных графиков мой утренний незнакомец.

И внимательно смотрит на нашего президента. А тот переводит свой грозный взгляд на Виолетту.

Которая нервно сглатывает, и я даже вижу, как комочек прокатывается по её длинной ухоженной шее с тонкой золотой цепочкой, а Курицин упирается взглядом в столешницу, прямо как двоечник, который уверен, что если не смотреть на учителя, то его не вызовут к доске.

И тут я подаю голос, и мне кажется, что это кто-то другой говорит за меня:

– Да, с учётом возможных поломок и ремонта, – звонко разносится по притихшей переговорной, и я вижу благодарность, мелькнувшую в глазах моего генерального. – Я всё просчитала.

Вот и мой звёздный час! Наконец-то!

– Ну хорошо, три месяца, – постукивает по столешнице своим длинным пальцем наш клиент. – А если я захочу ускорить процесс? Вы сможете изготовить нужное количество приборов? И вовремя поставить их? – смотрит он на нашего технического директора, и тот уверенно покачивает своим ветхозаветным чистым ликом:

– Конечно! У нас огромный потенциал!

– То есть вы хотите сказать, что вы ещё никогда не производили такой объём установок за раз? – приподнимает свою красивую чёрную бровь владелец PinkDrem.

– Нет, – с радостной улыбкой блаженного идиота признаётся Иван Леонидович. – Но мы справимся!

Честно-честно, – так и хочется мне злорадно добавить за него. Даже я понимаю, что в бизнесе такого масштаба главное – это блеф. Ну кто признаётся клиенту-миллиардеру, что ещё не делал этого раньше?!

Fake it till make it! (англ. «Притворяйся, пока не добьёшься своего» – фраза, означающая имитацию уверенности с расчётом на то, что в случае успеха уверенность станет подлинной. Здесь и далее прим. автора)

Да даже все пацанчики из Бибирево это знают. О боже!

Я так же медленно и бесшумно направляюсь к выходу.

И если кому-то интересно моё мнение, то сделка сорвалась. Глупо и бездарно.

Так что зря я сидела три недели и высчитывала до миллилитра все эти объёмы морской воды, способной оросить Сахару. Даже и младенец скажет, что этот высокомерный богач ровно через час встречается с нашими конкурентами, сидящими ровно в башне напротив, которые уж точно смогут налить ему в уши ушаты воды.

Пресной, мать её.

– Мы готовы предоставить любые гарантии, господин аль Нахайят, – отвечает своим уверенным низким голосом Константин Суренович. – Любые, какие попросите. У нас множество уже выполненных проектов, – и он раскрывает страницу презентации на нужном месте, как раз там, где пестрят фото из разных колхозов в солончаках, использующих наши чудо-приборы.

Только ни под одним фото нет и близко нужной цифры. Пять тысяч штук. А так, по мелочи. Кур с овечками напоить.

– Нашу компанию знают на рынке, мы лидеры, – с тонкой улыбкой знатока из «Что? Где? Когда?» замечает генеральный.

Но забывает упомянуть, что наши конкуренты имеют совершенно такой же объём производства и поставок. Да я уверена, этот аль Нахайят и так это прекрасно знает. Наверняка на него в Лондоне работает огромное маркетинговое аналитическое агентство. И что это вообще за имечко такое? Турок, что ли?

И сейчас он напоминает мне огромного довольного кота, который играет с крошечной загнанной в угол мышкой. Мышка всё ещё верит в спасение, но кот-то знает наверняка, что сейчас сожрёт её. Как только позабавится всласть.

И мне даже на секунду становится жалко всех этих напыщенных мужей с разодетыми в Gucci девами: не смогли вовремя соврать, приукрасить – получайте, что есть!

– Вы все прекрасно знаете, господа, не будем кривить душой, что у меня очень много денег. Я богат, – откинувшись в кресле, прерывает словесный поток моего руководства этот высокомерный павлин. – В конце концов, я ведь шейх, – тонко улыбается он, давая всем понять, что он – божество.

Точно! А я всё думала, кого же он мне напоминает! Всё верно: напяль на его аккуратно подстриженную стилистом башку арафатку, или как там они называют этот белый платок, и его рожу можно вешать хоть сразу на рекламу Flydubai.

– Поэтому вся репутация и ваши кредиты мне до одного места, как вы выражаетесь здесь, в России, правда? – свысока посматривает он на притихшее собрание.

Откуда он так хорошо знает русский, этот грёбаный шейх? Я всё ещё мнусь у двери: ну не могу же я пропустить такое представление!

– Одним миллионом меньше, одним больше, поверьте: это совсем не имеет значения, когда все твои базовые потребности удовлетворены, и ты можешь позволить себе просто воплощать свои мечты в реальность, – вещает он людям, тащащим на своём горбу ипотеки, больных родственников и сопливых детишек.

Вон, например, Константин Суренович чуть под санкции не попал. Ему как бы не до розовых фантазий.

– Ну так вот, я хочу исполнить свою мечту, и мне нужны другого рода гарантии, – внимательно смотрит он на президента.

– Просите всё что угодно, – спокойно отвечает ему мой босс.

Молодец. Держится. Есть ещё орешки в штанах.

– Ну так вот, самая большая ценность – это же человеческая жизнь, да? – с улыбкой осматривает он присутствующих. – Готовы ли вы поручиться собственной жизнью, или жизнью одного из ваших подопечных? Вот в чём вопрос, – продолжает он свою туманную мысль.

– Так что же вы предлагаете?! – нервно вопрошает Иван Леонидович.

– А я предлагаю выдать мне по гарантии одного из ваших сотрудников, – переводит он взгляд с одного на другого.

Я даже вижу, как приосанивается моя начальница Виолетта, бесшумно чпокая своими яркими круглыми губами. Выпячивает свою высокую грудь в дорогом пиджаке. Сверкает кокетливым взглядом из-под густых завитых ресниц.

Ну что же, уверена, шейхи таких просто обожают: блондинка, красавица и умница! Три в одном. На какое фото в интернете не глянь – все сплошные блонды с выдающимися бюстами рядом с наследными принцами Брунея. Что ещё нужно восточным мужчинам для счастья?! Пухлые булки и молочные ягодицы!

А изумрудные глаза этого мать-его-аль-Нахайята упираются уже в Анну Викторовну – руководительницу нашей службы внешнеэкономических поставок и логистики. А что, тоже очень даже достойная кандидатура: красный диплом МГИМО, не менее выдающиеся формы и русая коса через плечо. Круглая и аппетитная, так бы и откусила, как яблочко! Точнее, шейх бы с удовольствием надкусил! Аня скромно улыбается красавчику-арабу, и её очаровательные щёчки заливаются розовой краской смущения.

Я сдерживаюсь, чтобы не прыснуть в кулак от этого цирка. Блин, такое не каждый день увидишь! Просто балаган на выезде.

Но тут подлые отчёты выскальзывают из моих пальцев и веером разлетаются по ковру.

– Простите, – бесшумно шевелю я губами и падаю на колени, собирая свои уже ненужные бумажки.

– Например вот этого, – слышу я голос над собой, и жалею, что пропустила самое интересное!

Чёрт! Вот вечно я такая неуклюжая. И я незаметно поднимаю голову, чтобы разглядеть, на кого же в итоге ткнул своим пальчиком шейх: на строгую накачанную Виолетту, или на русскую роскошную красавицу Анечку.

И вижу, как все глаза в комнате устремлены на меня.