Цитаты из книги «Разговоры с друзьями»

Ну и насколько сильно ты запала, по шкале от одного до десяти? — сказала она. Десять — это то, насколько ты влюбилась в меня в школе. А один — если действительно серьезные чувства?

Хоть она и говорила, что ненавидит богатых, все-таки сама она была из состоятельной семьи, и другие люди с деньгами признавали ее равной.

если мы никогда на самом деле не встречаемся Ник: тогда все отношения Ник: это просто переживания из-за отношений

хорошо, я тебя прощаю. но, боже мой, ник? оно тебе правда надо? по-моему, он из тех, кто на полном серьезе читает статьи с заголовками «чумовой прием для идеального пресса». если уж тебе непременно надо мужчину, я думала, ты выберешь нежного и женственного, типа Филипа, сумела удивить.

Знаю, что не обидишься, сказал он. По-моему, ты хочешь услышать, что это просто секс.

Хреново будет, если ты тут у меня замерзнешь до смерти. Говоря это, он гладил мою руку. У полиции могут возникнуть вопросы, сказала я. Он рассмеялся. О да, сказал он. Типа что этот красивый труп делает в твоей постели, Ник?

Я все еще нервничала, раздеваясь, а когда я в первый раз взяла у него в рот, он так притих, что мне пришлось пре­рваться и спросить, не больно ли ему? Он ответил, что нет, но когда я продолжила, по-прежнему не издал ни звука, не прикоснулся ко мне, я даже не знала, смотрит ли он на меня. Когда все закончилось, мне было так паршиво, словно я принудила его к чему-то противному нам обоим.

Читала длинные интервью со знаменитыми писателями, подмечая, как мало у меня с ними общего.

В постели он постоянно спрашивал: так приятно? Я отвечала, что все хорошо. Все тело горело, я казалась себе ужасно громкой, слышала собственные стоны без слов. Закрыла глаза. Внутри словно кипело масло. Во мне проснулась какая-то ошеломительно мощная энергия, в которой чудилась опасность. Пожалуйста, повторяла я. Пожалуйста, пожалуйста. Потом Ник потянулся к тумбочке за презервативом, а я подумала: больше я никогда ничего не смогу сказать. Но покорилась. Извини, пробормотал Ник, будто эти несколько секунд, что я лежала в ожидании, — его промашка. Когда все закончилось, я, вздрагивая, осталась лежать на спине. Я была такой громкой, такой наигранно-неестественной всю дорогу, что теперь невозможно было держаться невозмутимо, как в письмах.

Меня охватило беспокойство, какое случается, когда сделаешь плохое и ждешь, что за этим последует. Я не хочу быть разлучницей и все такое, сказала я. Он рассмеялся.