Как и сказал стрелок Сторгагла (Слав с досадой заметил себе, что следовало бы узнать его имя), маскирующая раскраска гебулонов, хоть и оказалась очень близка к той, что все привыкли видеть на телах орков, она всё же имеет незначительные отличия. При этом отличия, так сказать, эстетические. Во всяком случае, именно так и подумал Слав, когда увидел, насколько красив рисунок на теле гебулона.

Наверное, если бы Слав увидел изображение представителя этой расы, ему захотелось бы познакомиться с этим народом поближе. Ведь иметь возможность постоянно видеть рядом с собой кого-то настолько… совершенного, что ли, было бы просто великолепно.

Начать с того, что стрелок Сторгагла оказался совершенно прав, когда сказал, что рисунок на теле гебулонов (хотя гном да сих пор и понятия не имеет, что встреченные разведчиками существа носят такое имя) совершенно симметричен. То есть, чёрные и коричневые полосы, которые у орков как бы накиданы в полном беспорядке, у гебулонов складываются в потрясающий по красоте рисунок. И при этом полосы на правой стороне тела в точности повторяют рисунок левой его стороны. В общем, очень красиво.

Перелистывая страницу за страницей, Слав внимательно рассматривал изображённых на рисунках гебулонов. А их, то есть – изображений, как и сказал старший хранитель, оказалось в книге полным полно. И то, что их удалось отыскать далеко не с первого раза, и в самом деле выглядит, как игра пожелавшего развлечься случая.

Пока Слав рассматривал изображения гебулонов, он невольно отметил, что, скорее всего, как раз совершенство маскирующего рисунка на телах и сыграло с их обладателями плохую шутку. Ведь оно, совершенство это, наверняка выдавало местоположение гебулонов. В то время как хаотически разбросанные полосы на телах орков сделали их почти неразличимыми в густой зелени лесов.

Слав попросил старшего хранителя прочесть ему хотя бы несколько выдержек из найденной гномами книги. Тот с охотой, ведь его же попросили выполнить его профессиональные обязанности, принялся за дело.

Гном открыл книгу в самом начале и прочёл:

–О гебулонах нам известно не так много, как хотелось бы. Они живут в лесах, как и орки. Не брезгуют селиться и в горах. Но предпочитают всё же леса. Поэтому они зачастую и воюют с орками. При этом их битвы, как правило, бывают необычайно кровавыми. Иногда верх одерживают орки, иногда – гебулоны. Но мы, гномы, считаем, что в этой войне нет, да и не может быть победителей. Даже если кто-то из них и одержит верх, победа будет стоить слишком дорого. И в будущем эта победа может откликнуться чем-то чудовищным. Мы, гномы, предпочли бы, чтобы вражда между орками и гебулонами поскорее закончилась…

Бросив в сторону Слава многозначительный взгляд, старший хранитель перевернул несколько страниц, задерживаясь на каждой из них. Но, видимо, содержание их не удовлетворяло его ожиданиям. Поэтому гном торопливо переворачивал страницу одну за другой, пока, наконец, не остановился.

Пробежав глазами по строчкам, старший хранитель, удовлетворённо хмыкнув, прочёл:

–Кажется, гебулоны всё же проигрывают войну с орками. Хотя мы полагали, что именно гебулоны одержат в ней верх. Но почему-то как раз орки оказались сильнее. Хотя физически орки ничем не отличаются от своих собратьев – гебулонов. Но почему-то орки всё же оказались сильнее. Нам ещё предстоит разобраться в причинах именно такого результата этой кровопролитной войны. Думаю, что будущие поколения хранителей смогут понять причины поражения гебулонов. Нам же остаётся только отметить, что поражение гебулонов нас очень печалит. Хотя и поражение орков также нас не порадовало бы.

Хранитель, сокрушённо покачав головой пробормотал:

–Да уж, разобрались мы! Да мы вообще про них забыли!

После этой самокритичной фразы гном снова начал торопливо листать страницы, мельком их просматривая. Наконец, хранитель остановился на странице, на которой оказалась нарисована какая-то примитивная карта. Снова неопределённо хмыкнув, гном прочёл:

–Мы помогли гебулонам с постройкой небольшой флотилии. К сожалению, у нас не хватает познаний в этом деле. Но мы надеемся, что гебулоны благополучно доберутся до островов на западе. На карте я попытался нарисовать остров Нечаянный. Очень надеюсь, что гебулоны до него доберутся. А уже с него рукой подать и до остальных островов архипелага. Архипелаг, как нам известно, очень большой. В него входят более полусотни больших и малых островов, на которых гебулоны смогут жить. А про крохотные острова, которые правильнее было бы назвать торчащими из воды скалами, и говорить не стоит. Их там необычайно много. И на них, на этих скалах, протяжённость которых достигает даже нескольких текков, обитают очень большие морские крабы. Они достигают двух ростов гномов. Думаю, что гебулоны смогут на них охотиться. А их панцири послужат хорошим материалом для производства различных инструментов. В общем, надеюсь, что гебулоны не просто выживут, а смогут развиваться.

Так как хранитель замолчал, Слав спросил:

–Это всё?

На что гном, покачав головой, ответил:

–Нет, конечно. Тут ещё много чего есть. Но разве тебе этого мало?

Слав хмуро кивнул:

–Да, ты прав. Этого мне вполне достаточно. Думаю, что мы могли бы успокоить автора этой книги. Ведь гебулоны не просто выжили. Они даже не просто развились. Они смогли ещё и разбить самый мощный флот этого мира. Да к тому же ещё и начали убивать людей. В общем, похоже, нам придётся столкнуться с новым, и очень сильным врагом. А ты как считаешь, мудрейший?

Гном, для солидности расчесав пальцами седую бороду, с глубоким вздохом спросил:

–Почему ты решил, что гебулоны станут нашими врагами? Разве мы не сможем с ними договориться?

На это Слав горестно усмехнулся:

–Не сможем, мудрейший. Не знаю почему, но мне думается, что не сможем. И, думаю, нам предстоит не просто война, а война большая и кровопролитная. Во всяком случае, лучше нам всё же готовиться именно к войне.

––

Ласа с тревогой в голосе спросила:

–Ты уверен? Ты точно уверен, что нам не удастся с ними договориться? Ведь мы же даже с эльфами смогли договориться. Так почему же с гебулонами этими не получится?

Усмехнувшись так, что только очень большой оптимист смог бы найти в едва заметном изгибе губ хотя бы какую-то весёлость, Слав медленно покачал головой:

–Ласочка, ты кое-что забыла. Вспомни-ка, что заставило эльфов отказаться от планов на мировое господство?

Задав этот вопрос, Слав многозначительно посмотрел в сторону детей. Ласа также обратила взор на сына, который внимательно слушал о том, как Сваяра что-то читает ему из толстой книги. Новой, если судить по обложке. И только после этого оба родителя прислушались к тому, что же именно произносит Сваяра.

А девочка, которая даже не заметила, что взрослые внимательно слушают то, что она читает Радомиру, монотонно продолжила говорить:

–И тогда войска Воктии, понукаемые недальновидными эльфами, напали на приграничные города Виструма. При этом они полностью уничтожили один из них. Но наши воины, как только вести об этом достигли центральных районов нашей страны, все как один поднялись на защиту людей восточной части страны.

Слав, усмехнувшись на этот раз несколько веселее, тихо заметил, адресуя свои слова исключительно жене:

–Блин! Как же давно это было-то! Хотя, если подумать, это случилось как будто только вчера!

Улыбаясь, Ласа так же тихо согласилась:

–Да. Но за это время мы столько всего успели сделать, что мне порой даже и не верится. Кажется, будто я не одну, а несколько жизней прожила.

Слав накрыл своей ладонью узкую ладошку жены, покоящуюся на столе:

–Милая, мне тоже иногда так кажется. Правда, до тех пор, пока я не с тобой. Но, когда ты рядом, мне вся моя жизнь представляется, как один день. И даже страшно становится, что столько времени мне пришлось провести вдали от тебя.

Ласа лукаво усмехнулась:

–Ну, и кто в этом виноват? Уж точно не я.

Слав покивал:

–Да, не ты. Наверное, в этом виноват я. Правда, не только я. Ещё и эльфы.

Ласа, не прекращая лукаво улыбаться, медленно покачала головой:

–Ну, уж прямо и эльфы! Нашёл на кого свалить! Если бы не твоё желание лично участвовать во всём подряд, то не случилось бы многое из того, что было самым плохим в нашей жизни. Правда, признаю, что не было бы многого и хорошего. Например, вот их не было бы.

Слав проследил, куда именно кивнула жена. Естественно, Ласа имела в виду детей. И это вновь заставило его вернуться к началу этого разговора:

–Да. И именно по этой же причине нам и не удастся так легко договориться с гебулонами. Ведь у них, в отличие от эльфов, с деторождением всё в порядке. Ну, наверное, всё в порядке. Так что им, Ласа, есть ради чего воевать.

Женщина недоверчиво фыркнула:

–Ф-ф-ф! Слав, а ты не думаешь, что им в таком случае есть ради чего жить, а не воевать? Ведь ты же мне не раз сам говорил, что любое общество в первую очередь стремится к миру и строительству. А уже во вторую – к войне и разрушению. Разве не так?

Слав снова грустно улыбнулся:

–Милая, если бы миром правили вы, женщины, то, наверное, так оно и было бы. Но и в этом я не уверен. Потому что в моём мире, например, нередко именно женщины – правители устраивали необычайно кровопролитные войны. Ведь погибать-то приходилось не их детям. Вот если бы их сынки-дочки оказались на передовой этих войн, думаю, что тут же были бы подписаны мирные договоры. Ну, а пока в нашем мире государствами и вовсе правят исключительно мужчины. Наверняка и у гебулонов всем верховодят какие-нибудь знатные воины. Так что, милая, нам всё же придётся воевать. Потому что, поверь мне, нам, мужикам, всегда тесно. И нам кажется, что для наших детей будет лучше, если мы расширим свои владения как можно дальше. В общем, нам придётся воевать. И уже не имеет никакого значения, хотим мы этой войны или нет. Всё равно уже.

Ласа с грустной улыбкой покачала головой:

–Да уж! Нарисовал ты мне картинку! Но разве мы не попытаемся с ними договориться?

Слав усмехнулся уже несколько веселее:

–Почему же? Попытаемся, конечно. И вот об этом-то я и хотел с тобой поговорить.

Так как Слав замолчал, Ласа решила сама договорить за мужа:

–Я поняла. Ты хочешь сказать, что тебе придётся отправиться навстречу гебулонам, чтобы вести переговоры самостоятельно. Так?

Слав медленно, как будто кто-то нажал кнопку заторможенного воспроизведения кадров, кивнул:

–Да-а. Именно об этом я и собирался с тобой поговорить.

Ласа усмехнулась:

–Ну, тогда иди. – Она дождалась, пока муж облегчённо выдохнет. – Только я вместе с тобой отправлюсь. Помнишь, я тебе обещала, что отныне навсегда останусь с тобой рядом? Помнишь?

Слав несколько раз обречённо кивнул. Ну, а что ему ещё оставалось делать?

––

Совет Старейшин, выслушав все доводы Слава, хоть и с большим трудом, если не сказать – со скрипом, всё же дал согласие на его отправку на запад. Конечно же, ему и Ласе выделили самых выносливых грифонов. Правда, не тех, что уже совершили разведывательные полёты в Тенорию. Для этого перелёта подобрали самых выносливых, но не очень быстрых животных. Ведь для целей этого путешествия нужна в первую очередь выносливость. А скорость уже не имеет большого значения. Точнее, скорость вообще почти не важна.

Обеспечив таким образом наибольшую сохранность путешественников, старейшины Тобу почти с лёгким сердцем отпустили Слава и Ласу в дальнюю дорогу на запад. Но в сопровождение им всё же выделили ещё шесть грифонов в полном вооружении. То есть, на этих животных, кроме пилотов, в путь отправились ещё и по два стрелка, вооружённых мощными луками. А также имеющими на вооружении по несколько тяжёлых метательных копий. Ну, и ещё к сёдлам приторочили по два мешка, гружённых кувшинами с зажигательной смесью.

Наблюдая за тем, как пилоты перед вылетом проверяют загруженное на грифонов снаряжение, придирчиво осматривают вооружение стрелков, Слав с улыбкой заметил, что с таким отрядом они как будто уже вступили в войну. Что ни говори, но отряд и в самом деле выглядел внушительно. Можно даже сказать – устрашающе. Ну, для того, кто понимает, как действую военно-воздушные силы Союза Свободных Рас.

На это замечание мужа Ласа слегка сумрачно ответила, что гномам типично как раз такое отношение к делу. К любому делу. Даже к сбору урожая. Что уж говорить о военном походе. Пусть целью этого похода и служит благородная миссия по заключению мира. Хотя, как отметил Слав, Ласа и сама уже не верила в то, что им удастся закончить переговоры заключением мира с гебулонами.

Перелёт, как всегда, не доставил Славу приятных впечатлений. То есть, почти не оставил. Ну, что приятного может быть в том, что под твоими ногами разверзлась бездна? Что там, далеко внизу, на расстоянии двух – трёх текков скользят на восток леса, реки, холмы, озёра и редкие города и дороги? Что хорошего в том, что ты можешь в любую секунду рухнуть туда, вниз? И только тонкая (так всегда казалось Славу во время перелётов) страховочная верёвка удерживает тебя от того, чтобы превратиться в мокрую кровавую лепёшку? Нет, полёт и не мог понравиться Славу.

А вот Ласа, конечно же, как всегда во время перелётов, веселилась. Женщина даже перед вылетом не сдерживала охватившего её нетерпения. Когда же грифон, на котором она сидела, с силой оттолкнулся от края взлётной площадки и, сначала рухнув вниз, через секунду, расправив крылья, начал быстро набирать высоту, Ласа и вовсе громко рассмеялась. Отчего Слав, чей грифон должен был взлететь следом, нервно поёжился, как будто ветер, который только ещё дожидался их в небесной вышине, начал пробирать его иззябшее тело.

Конечно же, по ходу времени и Слав начал привыкать к полёту. И он уже мог более-менее спокойно смотреть вниз. И даже начал находить что-то прекрасное в той грандиозной картине, что открывалась ему с высоты летящего грифона. Вот только даже в эти моменты Слав не мог забыть о том, что там, внизу, простёрлись несколько безжалостных ко всему живому текков, пролетев которые любой превратится в кровавое месиво. И только теперь Слав пожалел о том, что так и не настоял на том, чтобы разработать парашюты. И всё из-за упрямства гномов, которое иногда принимает очень причудливые формы.

Казалось бы, ну что плохого в том, если гномы получат шанс спасти свои жизни, покинув седло смертельно раненого грифона? Но старейшины, как только Слав рассказал им о парашюте, тут же воспротивились этому изобретению. Гномы упирали на то, что пилоты обязаны разделить судьбу грифонов. Даже если это приведёт к их гибели. Старейшины упирали на то, что страх гибели заставит пилотов до самого конца бороться за жизнь грифонов. И это будет лучшей гарантией того, что пилоты не бросят раненое животное на произвол судьбы.

Конечно же, услышав это объяснение, Слав не слишком-то в него поверил. Нет, старейшины ему не врали. Просто они даже самим себе не хотели признаваться в том, что главное, что ими руководит, остаётся страх. Страх того, что грифоны, пусть и раненые, но брошенные пилотами, могут оказаться в чужих руках. И это даст шанс врагам пробраться в Тобу, миновав все те линии обороны, которые гномы возводили веками и тысячелетиями.

Но зато вот теперь, во время полёта, Слав вынужден переживать о том, что у него нет этого самого треклятого парашюта. Ведь там, внизу…

Посмотрев под ноги, Слав нервно сглотнул. И тут же заставил себя думать о чём-нибудь другом. О чём-то более приятном.

Слав вспомнил о детях, которые восприняли известие о том, что их родителям предстоит долгое путешествие, мягко говоря, не восторженно. И это при том, что Слав и Ласа скрыли от Сваяры и Радомира, что их путешествие может быть опасным. Ведь и без этого дети устроили очень бурную сцену. И если Радомир, в силу того, что мальчишка ещё слишком мало знает жизнь, проявил не так много эмоций, то Сваяра, уже познавшая горечь расставания, выказала всё своё негодование.

По сути, Радомир лишь слегка поплакал. А вот Сваяра тут же напомнила отцу, да и матери, чего им обеим стоило возвращение блудного… Слава назад. Пришлось дать самое клятвенное заверение в том, что они оба непременно вернутся в Тобу живыми – невредимыми. Что оба они будут беречь себя так же, как это они делают в отношении их, Радомира и Сваяры. В общем, расставание оказалось не из приятных.

Вряд ли девочка поверила родителям. Скорее, она сделала вид, что верит их заверениям. Но – только сделала вид, не более. Да и это Сваяра сделала исключительно ради брата. Ведь мальчишка и понятия пока не имеет о том, насколько порой бывает жестока жизнь. И как беспощадно она может отобрать у тебя даже того, кого ты любишь всей силой своей души.

Ведь детям всегда кажется, что с теми, кого они любят, никогда, ни за что не может случиться ничего плохого. Что это просто невозможно. Невозможно потому… потому что они любят этих людей. А значит, им ничего угрожать и не может.

Это намного позже, когда дитё уже познает жизнь, когда оно столкнётся с тёмными её сторонами, приходит понимание, что одна только любовь не в силах уберечь от опасностей, которыми кишит мир.

В общем, Сваяра сделала всё от неё зависящее, чтобы брат как можно дольше оставался в счастливом неведении. Чтобы Радомир думал, будто родители просто оправились куда-то далеко ради каких-то непонятных целей. И что оба они непременно вернутся домой живыми и невредимыми.

Слав понял, что выбранное им направление мыслей трудно назвать весёлым. По его мысленному признанию, эти размышления ничуть не лучше раздумий о бездне под ногами. И он постарался перекинуть мысленный мостик к цели их с Ласой путешествия.

––

Через несколько дней затяжных перелётов грифоны настигли медленно ползущую по дорогам Тенории армию Тогета. Спустя ещё несколько часов путешественники увидели внизу большое скопление стягов. Знамёна радостно колыхались на ветру, привлекая к себе внимание любого, кто их мог увидеть.

Гном, управляющий грифоном Слава, обернулся и, бросив на пассажира хмурый взгляд, спросил:

–Идём на посадку?

Слав нервно сглотнул:

–Давай. Только побыстрее.

Угрюмо кивнув, гном отвернулся и, отдав какие-то команды, приказал животному заходить на посадку. Слав тут же пожалел, что попросил ускорить этот процесс.

Видимо, гном слишком буквально воспринял просьбу человека. Потому что, как только его ладонь несколько раз хлопнула по седлу, а другая рука слегка потянула ремень повода, грифон прямо-таки рухнул вниз.

Животное настолько быстро сложило крылья, что при совокупной массе седоков и его самого скорость падения возросла так быстро, что Слав едва сдержал желание крикнуть гному, чтобы тот снова заставил грифона набрать высоту. Откуда-то сзади донёсся ликующий крик Ласы. Слав же только горестно вздохнул.

Как раз вовремя, поскольку следующий манёвр грифона едва не выдавил из лёгких Слава весь воздух. И, если бы он не набрал полную грудь воздуха, то, наверняка, его лёгкие могли бы и вовсе схлопнуться.

Конечно же, всё это – не более чем субъективное восприятие человеком того, что ему не очень-то приятно. Если быть точнее, то мысли Слава о том, что предпринятый грифоном манёвр мог бы заставить его лёгкие схлопнуться, – не более чем фантазии. Притом, фантазии не слишком-то оправданные.

Но именно так подумал Слав, когда грифон, рывком расправив огромные крылья, резко замедлил падение. При этом возникшие перегрузки с такой силой вдавили Слава в седло, что тот невольно испугался. Не за себя он, конечно же, испугался. Слав просто представил, что с такой же в точности силой, что и его, сейчас вдавливает в седло и его любимую.

Понимая, что делать этого не стоит, он повернул голову и посмотрел назад. Туда, где чуть правее только что приступил к такому же манёвру несущий его жену грифон. При этом Слав ощутил, как что-то в шейном отделе позвоночника подозрительно звонко хрустнуло.

Но не собственные неприятные ощущения в тот момент беспокоили Слава. Единственное, что его заботило, так это безопасность Ласы. Но донёсшийся до него радостный смех развеял все его беспокойства. И Слав вновь принял правильное для полёта положение.