Смех становился все более и более безумным, и я хохотал тоже, смутно сознавая, что одержим смехом, как будто в меня вселился бес. Я чувствовал его присутствие, безразличное к тому, что я делаю, жив я или мертв. Я превратился в инструмент для смеха, который Дух Смеха отшвырнет за ненадобностью, в погоне за новой жертвой.