Дмитрий поблагодарил эксперта и в ожидании профессора Акимова решил подняться к себе на третий этаж. В коридоре он столкнулся с Александром Ивановичем, прибывшим из пансионата Агапова до завершения конференции. Он лично доставил дневник Иллариона и артефакты, найденные Дмитрием.
– Фотографии, сделанные тобой на скорую руку в пансионате, помогли? – После приветствия спросил профессор.
– Алла с Ириной трудятся, мы можем пройти к ним и поговорить. – Родинов вызвал лифт, когда двери раздвинулись, пропустил Акимова. – Сейчас наши женщины смогут поработать с исходными артефактами, а не со снимками.
– Дмитрий, ты понимаешь, что для безопасности Елены и Павла дневник придётся отдать мастеру времени, – Профессор посмотрел на коллегу в ожидании реакции. – Сначала записки Иллариона нужно восстановить. Только после этого мы сможем начать своё расследование.
– Вы правы, профессор. – Дмитрий кивнул, соглашаясь. Он понимал, что выбора у него нет. – Пока нас не достают Стражи времени, нам нужно провести аппаратное изучение карты.
Родинов шёл по этажу рядом с профессором Акимовым. Мыслями он был погружён на сохранении семьи в безопасности, ему придётся сыграть по правилам "Стражей времени". Дмитрий также знал, что команда сможет использовать это время для своих целей.
В кабинете за мощным компьютером они застали что-то увлечённо обсуждающих Аллу Танаеву и Ирину Тарасову. Профессор поздоровался с женщинами и водрузил на стол тяжёлую ношу – портфель с дневником монаха Иллариона, шёлковыми лоскутами с православным распятием. Его сердце билось чаще с каждой минутой, пока он представлял себе, как эти материалы могут помочь найти потерянные фрагменты дневника Никитина.
Дмитрий задержался в коридоре секунд на десять, поприветствовал сотрудника фонда, спешащего куда-то. Войдя в комнату, он заметил, как Алла поправляла очки, аккуратно рассматривая шёлковые лоскуты. А Ирина работала за компьютером, сканируя страницы дневника монаха. Алла покачала головой, словно осуждая за столь дерзкий подход к древним материалам.
– Страх за семью заставил меня поспешить, я всё же срезал шёлковые куски ткани варварски. – Дмитрий расположился рядом и начал объяснять ситуацию. – Это могло привести к повреждению карты и распятия, спрятанным внутри.
– Мы можем простить тебе эту ошибку, Дмитрий, – Алла вздохнула и бережно передала первый лоскут Ирине для сложного метода исследования.
– Не переживай, Дима, я поступил бы в твоем случае также. Акимов, словом, поддержал Родинова. – Ещё минут десять аппаратных исследований и можно связываться с реставратором, чтобы восстановить обложки так, будто никто их не трогал. Срезанные лоскуты и распятие оставим себе для дальнейших исследований.
Время медленно убегало, Родинова постоянно посматривал на часы, будто это могло помочь его семье. Александр Иванович поднялся со стула, в углу на тумбе располагался телефонный аппарат внутренней связи и попросил подойти реставратора.
Через пять минут дверь в комнату открыла женщина средних лет с внимательными глазами и мягкими движениями. В отделе редакции древних памятников искусства Марион Арамовна славилась своим опытом в восстановлении древних Свитков и книг.
– Вам нужно восстановить кожаные обложки дневника так, чтобы они выглядели неповреждёнными. – Продолжил объяснять профессор Акимов. – Возьмите эту рукопись вместе с футляром.
– Я уберу загрязнения, так поступил бы любой специалист. – Решила рассказать о последовательности своих действий Марион Арамовна. – Затем я буду использовать специальный растворитель для старого клея. – Реставратор наклонилась к куску шёлковой ткани и осторожно прикоснулась двумя пальцами к краю.
– Для нас важно получить этот дневник в том виде, как его обнаружили несколько дней назад. – Акимов ещё раз выделил важность внешнего вида. – Вам не нужно восстанавливать эти материалы до исходного вида каким видел автор этих рукописей.
– Не переживайте, Александр Иванович, я вас хорошо поняла. – Улыбнулась женщина. – Каждое мое движение было чётким и продуманным.
Реставратор тихонько покинула комнату, а тем временем Алла Танаева и Ирина Тарасова занялись исследованием шёлковых лоскутов. Они использовали методы не разрушительного исследования тканей, такие как УФ-освещение, микроскопический анализ и компьютерное моделирование.
– Карта на первом шёлковом лоскуте показывает лишь общий маршрут путешествия Афанасия Никитина, – объяснила Алла, водя пальцем по экрану. – Здесь есть окружности, выделяющие важнейшие места. Однако конкретных координат нет.
– После цифрового восстановления удалось получить более чёткие окружности на карте. – Ирина добавила результаты своей работы. – Когда мы сопоставили их с современными картографическими данными, оказалось, что каждая окружность покрывает площадь от 12 до 25 квадратных километров. Дмитрий представил себе древние города, которые могли бы находиться в этих окружностях. Первым делом нужно было двигаться к месту, куда вернулся и умер Афанасий Никитин – Смоленскому Свято-Преображенскому монастырю.
Александр Иванович посмотрел на часы, заканчивался второй час напряжённого дня, он предложил временно свернуть работу и отправиться пообедать в буфете фонда. Женщины, оставив приборы, производили очередные итерации, охотно поднялись.
Родинов почувствовал урчание в животе, он забыл о том, что последний раз наполнял энергией свой организм ещё вчера за ужином в пансионате. Помещение буфета оказалось пустым, сотрудники фонда привыкли обедать полпервого, можно выбрать любой столик. Увидев наплыв посетителей, буфетчица засветилась на раздаче, выставляя готовые блюда.
Пока реставратор трудилась над обложками дневника, Алла и Ирина обсуждали возможные маршруты. Они сосредоточились на первой окружности, которая указывала на территорию вокруг Смоленского Свято-Преображенского монастыря.
– Этот монастырь был важным местом для Никитина. – Объяснила Алла. – Именно здесь он встретил монаха Иллариона, который лечил его после путешествия. Возможно, именно здесь он спрятал первый фрагмент своего дневника.
– Я могу создать программу для анализа возможных комбинаций символов, которые мы найдём в монастыре. – Ирина дополнила. – Это поможет сузить круг поиска.
Дмитрий слушал их, представляя себе древний монастырь пятнадцатого века. Он видел перед глазами заброшенные храмы, тайники и символы, которые могли бы указывать путь к тайнам Никитина. Обсуждение текущей работы не прекращалось в буфете, каждый высказывал свою точку зрения. Так за неторопливым разговором поздний обед затянулся более чем на час.
– Дима, мне предстоит обсудить некоторые вопросы с Владимиром Сергеевичем, он должен после двух часов прибыть в фонд. – Издалека начал профессор. – Пока мы обедали, я не смог ответить на вызов реставратора. Прошу тебя сходить и поговорить с Марион.
– Мне это не составит труда, Александр Иванович.
Дмитрий первым покинул буфет и направился к реставратору, она всё ещё работала над обложками дневника.
– Марион Арамовна, как продвигается работа? – спросил Родинов, стараясь скрыть своё волнение.
– Обложки почти готовы, Дмитрий, – Реставратор подняла голову, её взгляд был сосредоточенным. – Я восстановила их таким образом, чтобы казалось, будто никто не трогал шёлковые части.
Дмитрий почувствовал облегчение, услышав эти слова. Теперь он был уверен, что дневник будет передан "Стражам времени" в том виде, в котором они его ждут, но настоящие ценности останутся у команды. Реставратор продемонстрировала результат работы и убрала ещё тёплый дневник лекаря в пластиковый бокс.
Поблагодарив от души женщину, Дмитрий поднимался по лестнице и решил связаться с мастером "Стражей времени". Он набрал номер, который ему дали ранее, и вскоре услышал знакомый механический голос.
– Господин Родинов. – Блеклым голосом произнёс мастер. – Мы ждём от вас выполнения нашего требования, если вам дорога жена и сын.
– Я готов передать вам дневник Иллариона, – ответил Дмитрий, стараясь говорить спокойно. – Но прежде всего я хочу услышать голос своей семьи.
– Хорошо, я думаю, смогу это устроить. – Мастер сделал паузу, словно проверял искренность слов Дмитрия. – Ваша семья находится в безопасности.
– Дима, только будь осторожен… – В трубке раздался какой-то шорох и после щелчка Дмитрий услышал голос жены. Связь временно перевели на Елену и Павла.
– Пап, я скучаю по тебе! – Радостно вклинился Пашка и всё оборвалось.
Короткий разговор дал Дмитрию сил для следующих шагов. Теперь он был уверен, что семья в безопасности. Разговор с главой организации "Стражи времени" не завершился без последствий. Мастер, чей голос звучал будто через фильтр, потребовал, чтобы Дмитрий Родинов положил дневник монаха Иллариона в ячейку 177 почтового отделения.
Дмитрий кивнул, хотя внутри него бушевала буря эмоций. Тревога за семью, страх перед неизвестностью и ярость от того, что его вынуждают играть по чужим правилам. Он понимал, что это не просто передача артефакта, а начало опасной игры, где любая ошибка может стоить жизни Елены и Павла.
Дмитрий вошёл в кабинет Аллы Танаевой, где царила тишина, нарушаемая лишь щелчками клавиатуры. На стенах висели репродукции средневековых фресок, а на столе стояла ваза с сухоцветами, напоминая о её любви к древним символам. Он рассказал ей всё, его голос дрожал от напряжения. Алла, обычно спокойная и собранная, побледнела, осознав масштаб угрозы.
– Мы должны быть осторожны. – Прошептала Алла, бережно прикасаясь к своим очкам. – Эти люди не шутят.
Дмитрий попросил её связаться с Николаем Степановичем, начальником службы безопасности фонда, и передать ему всю информацию. Он знал, что Николай, бывший военный, способен быстро сориентироваться в критической ситуации.
Дмитрий спустился на парковку фонда, где его серебристый седан стоял под тенистыми деревьями. Он терпеливо ждал пятнадцать минут, наблюдая за тем, как солнце медленно склонялось к закату, окрашивая небо в пурпурные тона. Каждая секунда казалась вечностью, он представлял, как Николай Степанович получает информацию, как Вадим и Василий готовятся к слежке. Его руки дрожали, когда он сжимал руль, а в груди билась мысль о Елене и Павле.
Наконец, Родинов тронул машину с места и через десять минут остановился возле почтового отделения, где ячейки для хранения выстроились вдоль стены, как маленькие металлические гробницы. Дмитрий аккуратно положил дневник в ячейку 177, стараясь не оставить следов. Затем, борясь с комом в горле и холодным потом на лбу, он вернулся в фонд, где его уже ждали в кабинете Тихонина.
Василий и Вадим, бывшие десантники были натренированы на выживание, выехали на Nissan Almera, неприметном автомобиле серого цвета, не привлекающим внимания. Они следили за седаном Ford Focus, за рулём которого сидел курьер, забравший посылку. Шоссе в Подмосковье было пустынным, вскоре они проследовали по дороге, ведущей к коттеджному посёлку за высоким заборами.
– Он свернул налево, – прошептал Вадим в микрофон, встроенный в наушник. – Похоже, направляется в коттеджный посёлок «Сосновый бор».
Василий взглянул на коллегу, сжимая руль так сильно, что костяшки пальцев побелели. Внезапно из-за поворота выехал чёрный минивэн Mitsubishi с тонированными стёклами. Машина пропустила Ford Focus, затем резко встала поперёк дороги, перегораживая путь.
– Кто такие? – пробормотал Вадим, когда их Nissan остановился в метре от чёрного монстра и дважды подал сигнал клаксона.
Из салона минивэна дверь с лязгом открылась, и наружу высунулся мужчина в чёрном комбинезоне, с автоматом Калашникова в руках. Его лицо скрывала маска, но глаза горели холодным огнём.
– Ложись! – Крикнул Вадим, когда первые пули ударили по колёсам. – Под защиту, вниз!
Он резко пригнулся, а Василий рванул в сторону, пытаясь избежать очереди. Боевик, однако, стрелял метко. Пули пробили лобовое стекло, раздробили радиатор, и капот Nissan начал дымиться. Минивэн с рёвом мотора рванул вперёд, исчезнув за поворотом, а Ford Focus, словно испуганный жук, рванул за ним.
– Дым идёт! – Закричал Вадим, ударяя кулаком по рулевому колесу. – Этот двигатель нас не довезёт!
– Николай Степанович, это Василий. – Василий, обычно спокойный и выдержанный, выругался сквозь зубы. Он достал мобильный телефон, его пальцы дрожали от ярости. – Автомобиль обстрелян, двигатель повреждён. Курьер скрылся. Просим помощи!
Их голоса, полные тревоги, разрывали тишину. Они сидели в машине, пока не прибыл эвакуатор и оттащил Nissan в сторону. Солнце уже клонилось к закату, а в воздухе висела вонь горелого пластика и масла.
Через полтора часа Василий и Вадим, всё ещё в запылённой форме, вошли в кабинет Николая Степановича. Тот, высокий и молчаливый, сидел за массивным столом, его глаза сузились от недовольства.
– Рассказывайте, – Коротко приказал шеф по безопасности.
– Поначалу всё шло по плану. – Вадим начал доклад, его голос был хриплым от пережитого стресса. – Мы следили за курьером, он направлялся в коттеджный посёлок. Но там нас поджидали. Боевики из „Стражей“ использовали чёрный минивэн, возможно, с модификациями, которые помогали им быстро маневрировать.
– Понятно. Двигатель и колёса? – Николай Степанович кивнул, его лицо не выражало эмоций, но Дмитрий заметил, как его руки сжали край стола.
– Двигатель выведен из строя, стрелок пропорол автоматной очередью капот. – Ответил Василий, глядя в окно, где виднелся гараж. – Мастера говорят, что восстановление займет минимум неделю. А та пуля, что попала в радиатор… Похоже, это не простой автомат.
Дмитрий, стоявший у стены, почувствовал, как давление на плечах возрастает. Он представил, как чёрный минивэн везёт дневник Иллариона к тем, кто готов использовать его знания во зло.
– Хорошо, что живы! – Произнёс Родинов, стараясь скрыть свою ярость. – Теперь ясно, „Стражи“ не остановятся ни перед чем.
– Они опаснее, чем мы думали. – Василий, обычно улыбчивый и шутливый, сейчас выглядел мрачным. – Эти люди знают, как выбирать момент для атаки.
– Я не мог предположить такого исхода. – Вадим решил высказать своё мнение. – Они подготовлены, как спецназовцы. Их автомобиль двигался так, будто они контролировали дорогу заранее.
Дмитрий посмотрел на них, чувствуя, как внутри него растёт решимость. Теперь он знал, любой шаг будет подвергнут риску. Но семья оставалась в заложниках, и он не мог отступить.
После доклада Дмитрий вернулся в свой кабинет, где окна выходили на парковку, усаженную тополями. Его взгляд упал на семейную фотографию в кармане. Елена смеялась, держа на руках Павла, а за ними виднелся их дачный домик. Он представил, как "Стражи" могут наблюдать за ним, как их технологии замедления времени готовы в любой момент изменить реальность.
– Нужно действовать быстрее. – Пробормотал он, доставая ноутбук. – Иначе они найдут способ сорвать операцию.
Он открыл файл с картой Смоленского монастыря, полученную от Аллы. Там, где раньше были только обрывки маршрута, теперь появились цифровые отметки, указывающие на важные зоны. Однако точных координат всё ещё не было.
– Дмитрий, я проанализировала символы на шёлке, – В этот момент с ноутбуком в руках вошла Ирина Тарасова, её хрупкая фигура контрастировала с решимостью в глазах. – Здесь есть шифр, связанный с индийскими мантрами. Возможно, он указывает не только на первое место под Смоленском.
Дмитрий склонился над экраном, его серые глаза блестели в свете ламп. Он понимал, что теперь их команда – Владимир, Алла, Ирина и он сам – должны работать слаженно, как часы. Каждый промах мог обернуться катастрофой.
Вечером в фонде собрались все в кабинете Родинова – Владимир Тихонин, вернувшийся из Смоленска, и успевший переодеться в элегантный костюм, Алла в платье с вышивкой, напоминающей древние руны, Ирина в мятой рубашке, словно на ней ещё оставались следы работы в Баварии, и Николай Степанович, чьё присутствие говорило о серьёзности момента.
– Они готовы применять силу, – начал Николай Степанович, его голос был тихим, но уверенным. – Это значит, что „Стражи“ не терпят сопротивления, всё же считаю вашу чисто научную группу нужно усилить моими парнями.
– Первый фрагмент Никитина должен быть в Смоленском монастыре. – Владимир Тихонин, обычно спокойный, сейчас выглядел встревоженным. Как мы туда попадём, если „Стражи“ уже следят за каждым нашим шагом?
– Посмотрите на эти символы! – Она указала на проектор, где демонстрировался шёлковый лоскут. – Здесь есть повторяющиеся узоры, похожие на индийские мандалы. Возможно, они указывают на место, где скрыт тайник.
– Мы должны использовать это. – Дмитрий кивнул, его мысли витали где-то далеко. – Сначала мне нужно связаться с „Стражами“ и дать им понять, что я выполняю их требования. Только тогда они отпустят мою семью.
Дмитрий задумался, его взгляд упал на окно, за которым мерцали огни Москвы. Следующие дни будут самыми опасными в его жизни. После совещания Дмитрий остался в кабинете, где на стенах висели портреты основателей фонда, включая Владимира Сергеевича Тихонина. Его мысли возвращались к Елене и Павлу. Он представил, как они сидят в подвале, как боевики, вроде того, с автоматом, могут их запугивать.
– Они не тронут Елену с Пашкой. – Прошептал он, хотя внутри всё кричало об обратном.
Он достал семейную фотографию, сделанную на даче, Павел прыгал на лужайке, а Елена смеялась, наблюдая за ним. Эта картина тепла и безопасности теперь казалась такой далёкой.
Дмитрий решил связаться с "Стражами" снова, чтобы показать свою готовность. Он знал, что следующий звонок может стать решающим. Его пальцы задрожали, набирая номер, а сердце билось так, словно хотело вырваться на свободу.
О проекте
О подписке