Теперь Александра начинала понимать, что линия жизни может раздваиваться: на мораль системы и мораль жизненного бытия. В первом направлении, соединяются тропинки семейных, социальных, культурных и религиозных норм. И абсолютно все обязаны считаться с этой системой. Чем выше социальный, интеллектуальный, культурный уровень человека, тем больше давит на него мораль общества. Во имя неё большинство преследует того, кто пренебрёг общественными нормами, как бы мстя ему, за собственные экзистенциональные неудачи. Система всё подгоняет под собственный стандарт, мораль её зиждется на мнении большинства. Можно сказать, что это его диктатура.

Мораль же бытия отражает замысел природы, который заложен в человеческой личности, имеющей право на то, чтобы быть счастливой, свободной, самодостаточной… В этом и есть, вроде, смысл жизни, а также и закон природы? Но, если над смыслом жизни можно задуматься, поскольку он не однозначен для культуры и каждого этноса, то законы природы для всех едины, они существуют уже много тысячелетий. Однако они часто противоречат морали большой системы!

Как же свести эти две линии в одну дорогу жизни? – спрашивала себя Александра. – И какие правила на ней существуют? Безусловно, в любом противоречии надо искать компромисс. И не терять здравого рассудка, это главное. Хотя, конечно, это не очень просто, так как дорога с двухсторонним движением постоянно ставит человека перед проблемой выбора.

И Александра, очертя голову, решилась на этот выбор!

« ЗАВИСТЬ БОГОВ»

Она была сложным человеком, поступки которого иногда непредсказуемы. Даже для неё самой! При её склонности к рефлексии и самоанализу, это было вдвойне удивительно. Александра чуть не с детства умела слушать свой внутренний голос и корректировать своё поведение. Но при всём этом, созерцательность и очарование миром, – были состояниями, характерными её для души. Она могла восхищаться самыми обыкновенными людьми, их мыслями, словами, поступками, а созерцание природы вызывало у неё умиление каждой былинкой, трепещущей на ветру…

Но могло быть и третье состояние: мгновенная решимость, на грани отчаяния! Тогда сама природа диктовала ей каждое слово, каждое движение… На этот раз, этой гранью была закипающая страсть! Отступив от неписаных женских правил, Александра взяла инициативу на себя, и назначила Чистякову свидание, в квартире своей подруги – Любы Хомченко.

С Любашей Александра училась в университете, в одной группе, а потом вдруг обнаружила её, – живущей в городке, на соседней улице. Её муж, киевлянин Богдан Хомченко, тоже получил распределение в «Звёздный». Встретившись в городке, боевые подруги вдвойне подружились.

Семья Хомченко собирались в неплановый отпуск, навестить в Киеве мать Богдана, тяжело и давно болеющую. Люба второпях вручила Александре ключи от их квартиры, напомнив, что надо закрывать на два оборота дверь, и через день поливать цветы.

Зайдя в квартиру подруги, Александра указала своему спутнику на диван, а сама прошла в ванну. Юрий правильно истолковал её жест, принялся расправлять диван, но был слегка обескуражен: – Что, вот так просто, без всяких прелюдий? А он-то захватил с собой шоколад и бутылку красного вина… Трудно было ожидать нечто подобное, от сельской учительницы и скромной провинциалки. Чистяков отнёс Александру к типу женщин, с которым был хорошо знаком. С ними, он знал, всегда легко и уютно. А главное, – беспроблемно! Но сразу что-то пошло не так, как он ожидал… Он ещё более удивился, даже слегка растерялся, когда Александра вышла из ванной совершенно голая, с мокрыми, распущенными по плечам волосами… У него даже мелькнула в голове мысль: – А может это сценарий, подготовленный заранее?!

Возможно, он не далёк был от истины. Александра, готовясь к свиданию, настраивала себя решительно: – Раз уж пошла на такое, нечего строить из себя недотрогу. Лучше сразу раздеться…, и в прорубь!

В квартире пахло чем-то очень приятным, заставляющим голову сладко кружиться. Серо-голубые обои, с сиреневыми букетами и золотыми разводами, создавали приятный полумрак для глаз. На фоне тяжёлых, глухо задёрнутых штор, миниатюрная фигура женщины казалась загадочной и полупрозрачной, похожей на какое-то изваяние, из китайского фарфора.

– Третья грация! – сказал себе Чистяков, вспомнив композицию итальянского скульптора, Антонио Канова. Бывая в ленинградском Эрмитаже, он подолгу задерживался около неё. И тут же, глядя на Александру, Юрий мысленно отметил: – Странно. Без одежды её фигура лучше смотрится. Может, платья выбирает не те? И ещё: почему у неё такое имя? Оно совсем ей не подходит. Громоздкое и тяжеловесное, оно звучит как отголосок, из какой-то другой жизни…

И столичный донжуан решил, что как-нибудь на досуге, он придумает Александре другое, более благозвучное имя: – Сандра, например, или Алекс…

Женщина молча легла с ним рядом, приблизив к его лицу, почти вплотную, своё побледневшее лицо. Глаза её, с неестественно расширенными зрачками, строгие и отрешённо печальные, таили в себе что-то неопределённое. Загнутые веером ресницы делали их большими и глубокими, как осенний омут. Казалось, что они хотят как можно глубже заглянуть в его душу, и вынуть её из груди. От этого взгляда на душе у Юрия сделалось тревожно. Он не привык к такому раскладу сил. Возникло ощущение, что какая-то сила пытается управлять им. Но, когда женщина в порыве прильнула к нему, своим дрожащим, влажным телом, и, обвив его шею руками, стала неистово целовать, с исторгающимся из груди мучительным стоном… По всему его телу прошёл ток! И он, потеряв контроль над собой, оказался в плену её женского естества, истомлённого ожиданием любви… Волна ласки, бурно нахлынув, устало затихала, спустившись к ногам. А потом опять, с новой силой поднималась вверх, захлёстывая их обоих!

Лёгкий добытчик амурных утех, Чистяков не помнил ничего подобного, в своей молодой и беспечной жизни. Никто из его прошлых пассий не умел так любить! Хотя были и страстные, темпераментные особы, весьма искусные как в простой любви, так и в изощрённом, экзотическом сексе. Однако всё это, что ни говори, а была любовь естественная, какой только могут любить друг друга современные, нормальные люди…

– Ну, а это что?! Это же просто… «зависть богов»! – Ему вспомнился фильм, под таким названием. В нём главная героиня, которую играла Вера Алентова, произносит сакраментальную фразу: – Такая любовь лишь раз в сто лет даётся избранным. Даже Боги не могут так любить. И вот они, завидуя, жестоко мстят людям, за эту любовь!

ПРИЗРАК УГРОЗЫ

Провожая взглядом женскую фигуру, отплывающую в ванну, Чистяков ещё раз отметил: – Точно, третья грация! Та, что самая миниатюрная и изящная. Из всех троих в композиции, именно эта древнегреческая богиня нравилась ему больше всего. Вспомнилось, что именно она навеяла ему мысль о том, что эстетический и эротический идеал – не одно и то же.

– Да уж! – опять сказал он себе, смежив веки, и, продолжая разглядывать фигуру Александры, ставшей теперь его любовницей. – Тут, наряду с эстетикой, можно говорить и о чём-то другом…Интересно, а сама-то она знает, что её сексуальная внешность, разбудит и мёртвого!? Знает, конечно, иначе бы не вела себя так смело. Надо же, а поначалу казалась такой…

– Точно, добром всё это не кончится! – заключил Юрий, вспомнив печальный финал, нашумевшего когда-то фильма. И ему опять стало тревожно, в предчувствии беды, которая настигнет и их неизбежно, как и героев этого фильма. И это будет расплатой за всё, что случится с ними в дальнейшем.

А что случится, это он теперь уже точно знал. И дело было не только в ситуации, в которую они попали, а скорее в самой Александре, в её натуре. Именно в ней самой крылось нечто… Чистяков интуитивно почувствовал, в этой обыкновенной женщине, нечто особенное. Какую-то силу, неведомо какую, но явно не обещающую, ничего хорошего… Ему показалось, что призрак угрозы витает по квартире, и она становится для него всё более и более неприветливой, даже враждебной…

Глава 3: «ОПАЛЁННЫЕ ЛЮБОВЬЮ»

ГУСАРЫ ЭТО НЕ ЛЮБЯТ!

В ранней молодости, опалённый мучительной любовью, Чистяков постиг всю бездну страдания, на которое может обречь женщина, магически действующая на мужчину, и заставляющая его совершать опасные, непредсказуемые поступки. Образ такой женщины на веки запечатлелся в его сердце. Пережив такое, мужчины становятся безнадёжными циниками, панически избегают привязанностей, и надолго остаются холостяками. Вольная принадлежность самому себе становится для них необходимой и чрезвычайно важной вещью.

– Ярким представителем такого рода мужчин был закадычный дружок Юрия – Лёша Казанцев, известный бабник и «ходок», прозванный на курсе «Казановой». Он поучал своих, менее опытных приятелей: – Встретиться с женщиной, с любой, – будь она хоть Королевой Красоты, – это, старики, совсем не сложно. Уверяю вас! А вот расстаться с ней, бывает практически невозможно. Это, скажу я вам, просто пипец! Бойтесь такого расклада. Тут уж, пока совсем не увяз, – надо срочно «делать ноги»!

…Между тем, за окном сгущались сумерки; почти по-летнему тёплый день, устав от тревоги и напряжения, готов был уступить место ночи. Александра дала понять, что их свидание закончилось, надо вставать, одеваться и уходить. Хотя дома её никто не ждал: муж был на дежурстве, а сын – у родителей. Но, как говорится: «Всему своя мера и своё время». Лучше расстаться, с лёгким желанием всё продолжить. И сейчас тот момент, когда улицы пустеют, городок готовится ко сну… Тогда меньше любопытных глаз и ушей.

– Да, занесло меня, однако, не в ту Палестину… Но не бежать же сейчас, с поля боя? Гусары этого не любят! – размышлял про себя Чистяков, одеваясь перед зеркалом. Хотя Александра ещё не сказала, когда они встретятся. Да, и встретятся ли, вообще…

– Ну, да что там, прорвёмся, и не такое бывало! Что, собственно, случилось? – ободрял себя столичный ловелас. – Оно понятно, чужая жена! Само по себе, разумеется, это имеет определённый риск, но мы же взрослые люди… Конечно, нужен строгий контроль и конспирация!

Рассуждая, таким образом, Чистяков старался обрести душевное равновесие, характерное для жизнелюба и опытного повесы. Но тут почему-то вспомнилась мать, читающая ему на ночь религиозно-поучительные тексты. И, желая смахнуть с себя лёгкий, как ладан, дух семейного суеверия, Юрий усмехнулся, глядя в холодную гладь зеркала…

– Но чёрт! Оттуда смотрели на него в упор, чьи-то тревожные глаза! Отвернувшись от зеркала, Юрий сказал себе: – Ну, лейтенант, ты что?! Зачем забивать себе голову библейскими догмами? Пусть древние фолианты лежат спокойно у деда, на полках его библиотеки!

Ещё в курсантские годы, у Юрия Чистякова сформировался свой внутренний кодекс мужской чести. Он считал себя свободным человеком, имеющим право любить, кого хочешь. Для него плохо было то, что ограничивает его разум и волю; а хорошо то, что соответствует его собственной природе…

Конечно, это не значит, что всё можно делать открыто, внешне необходимо соблюдать законы общества. Особенно, в военном городке, где строгие порядки и всё тайное становится явным. Но, предположим, что ты полюбил женщину, которая по закону принадлежит другому человеку: традиционная мораль против этого, однако, если ты чувствуешь, что эти отношения приносят тебе радость и наслаждение, – можно пойти и на такую связь. Но тайно, не принося страдание близкому ей человеку, – мужу, в первую очередь… Ну, и если ты готов платить по счетам, в случае неудачи. Это дело такое!

Чистяков опять повернулся к зеркалу… И вздрогнул! Из зеркальной рамы на него смотрел его дед, Архип Георгиевич! Погрозив ему своим крючковатым перстом, он с хрипотцой произнёс: – Смотри, Юрашка, грех карается болезнью. А то, и смертью! Побледнев слегка, и, как будто соглашаясь с тем, кого больше всего на свете любил, Юрий прошептал: – Да уж, такой вот я у вас… Молитесь за меня, мои родные!

Всё, что было связано с матерью и дедом, вырастившим и воспитавшим его, было

для Юрия «святая святых». Оно тайно хранилось, на самом донышке его души, и редко выходило наружу. Однако на курсе, зная о его поповском происхождении, Чистякова в шутку называли его «Пречистый Юрий».

А вообще и друзья, и отцы-командиры относились к нему с пиететом, как к Ленинскому стипендиату. К тому же, он был действительно умён, образован, остроумен, даже порой ироничен, насколько позволяло ему воспитание и благородный стиль поведения, приобретённый в обществе московской элиты.

ТРАГЕДИЯ РОДА ГАПОНОВ

Александре с первого свидания стало ясно, что внутренний мир её «болгарского мальчика» остаётся для неё тайной, за семью печатями. И она решила зайти издалека, в лабиринты его души… Начала с его корней. Взяв в гарнизонной библиотеке первый том «Большой Советской Энциклопедии», она сделала в нём закладку на букве «Г». Александра уже знала, что мать Юрия имела в девичестве скандально известную фамилию: – «Гапон».

Открыв «Энциклопедию», на странице, с именем «Георгий Аполлонович Гапон», Александра увидела портрет молодого и очень красивого священника, в чёрной монашеской рясе, с массивным крестом на груди. Вглядываясь, и всё больше погружаясь в образ отца Георгия, она представила себе незаурядного и чрезвычайно одарённого человека, поистине легендарную, полную трагизма личность, а не одиозную фигуру попа-провокатора, как повествовали о нём официальные источники советского периода.

Её поразило умное и одухотворённое лицо священника: его высокий благородный лоб, волевой подбородок, прекрасные тонкие черты, напоминающие образ Иисуса Христа, и, в то же время, поразительно схожие с чертами его молодого потомка.

– Вылитый Юрий! – отметила она, – но с длинными вьющимися волосами, и в одеянии священнослужителя, вместо военного мундира.

Помимо всего прочего, в образе опального священника, борца за права народа, ей представился необычайно талантливый человек, способный увлечь и повести за собой огромные массы людей. Это надо же: «Более ста пятидесяти тысяч человек участвовали в восстании 1905 года, организованного Гапоном»! По сути, отец Георгий сделал громадный вклад в скорую, неумолимо приближающуюся революцию, подготовив тем самым почву для деятельности большевиков, и будущих революционных событий, возглавленных, в своё время, Лениным и его единомышленниками.

Обаянием молодого Георгия Гапона прежде были очарованы многие: от рабочих, до госслужащих высокого ранга, полицейских и крупных политических деятелей, не исключая Плеханова, Максима Горького, да и самого Владимира Ульянова, – Ленина. Всем им нужна была эта одарённая личность, пользующаяся огромной популярностью в народе. А потом они жестоко убили отца Георгия, Гапона! Предали это имя анафеме, и заклеймили позором, на многие годы в стране, живущей по высоконравственным коммунистическим канонам.

Уже в городской библиотеке, выписав из картотеки книгу Георгия Гапона «Моя жизнь», Александра узнала и некоторые подробности, касающиеся его детей: Анны и Архипа. Георгию Аполлоновичу удалось сохранить их, отдав, после смерти любимой жены, на попечение её богатым родителям. В характере и облике его отпрысков с детства проступали мощные гены украинских реестровых казаков, Гапонов, доминирующие, в структуре их семейного генофонда, над всеми другими. Это были красивые, страстные и волевые люди. Позже Александра узнала от Юрия краткую историю их дальнейшей жизни.

Анна Гапон, окончив в Санкт-Петербурге курсы медсестёр, продолжила учёбу, на

поприще медицины. Архип, унаследовавший яркий облик своего отца, Георгия Аполлоновича, пошёл по его стопам, став настоятелем в одной из церквей, в городе Серпухове. Там он женился, построил большой дом, предполагая обзавестись многочисленным потомством. К сожалению, Бог не дал ему этого. Единственная красавица-дочь, Надежда, внутренне и внешне повторившая черты Гапонов, с медалью окончив школу, уехала учиться в Москву.

Окончив фармацевтический институт, Надежда Гапон вышла замуж за столичного адвоката – Кесаря Чистякова, уже тогда преуспевающего молодого человека, имеющего большие связи в городской администрации, знатную фамилию и графские корни. Однако после рождения сына брак супругов Чистяковых дал трещину, по необъяснимым причинам, а вскоре и вообще потерпел фиаско. Развелись они без скандалов; тихо и незаметно история их семейных отношений канула в лету.

Надежда Архиповна не пала духом, вернула себе опальную фамилию Гапон, которой она, вопреки всему, чрезвычайно гордилась; и продолжила свою учёбу на поприще медицины и фармакологии: поступила в ординатуру, нацелилась на большую карьеру. Сына Юрия она отдала на воспитание своему отцу, в Серпухов.

С этого времени начиналась история жизни молодого Чистякова, которую Александра в общих чертах уже знала. Но теперь она смотрела на своего любимого мужчину под иным знаком: как на потомка достойного и знаменитого рода, потерпевшего незаслуженную опалу.

Ей было жаль весь этот опальный род Гапонов, с его трагедией, имеющей начало в историческом прошлом их огромной страны.

«УВИДЕТЬ ПАРИЖ, – И УМЕРЕТЬ!»

А между тем семейная жизнь Александры продолжалась, внося в ситуацию свои

коррективы. Её мужа, Олега Воронцова перевели в другой расчёт, где вторыми номерами были одесситы: Игорь Гармаш и Кока Полтава. Прославившись, как отпетые гуляки, они пристрастились ездить в город. Там они пускались в разгул: снимали номер в гостинице, а затем, покутив в ресторане, приводили в номер девиц определённого сорта. Женщины, дежурившие на этаже, смотрели на это сквозь пальцы. Очевидно, здесь всё уже было «схвачено».

Олег Воронцов тоже присоединился было, к этим «прожигателям жизни». Но после скандала, который впервые устроила ему супруга, он на время притих. Под предлогом сыграть партию – другую в шахматы, к нему стал приходить Юрий Чистяков. И уже через несколько дней Александра стала ждать его очередного прихода, готовить ужин, накрывать стол. И так повелось…

Она, называя эту жизнь «раем в аду», втайне была довольна: и муж дома, и любимый человек рядом; она может часто видеть его, говорить с ним. Глядя ему в глаза, она с тревогой ожидала увидеть в них проявление тех чувств, которые захватывали её.

Расставшись с Юрием, Александра ни на минуту не переставала думать о будущей встрече с ним. Душа её настолько была очарована и сосредоточена, на предмете своей любви, что вся остальная жизнь текла, как бы сама собой, мимо неё…

Нерешительная, на первый взгляд, Александра принадлежала к тем страстным натурам, которые могут жить мечтой, сосредоточив на ней всё, все силы своей души. Во имя любви, они могут пойти на безумный поступок… Образно говоря: – «Увидеть Париж, – и умереть!»

ЦАРЬ ГОРЫ

В своём муже Александра окончательно разочаровалась, тем более что теперь

было с кем его сравнивать. Образ столичного аристократа затмил ей весь свет. А Олег Воронцов, как был, так и остался: простым поселковым парнем, читающим книги «по диагонали».

Александра не вспоминала уже о том романтизме, который звучал в каждой строчке его курсантских стихов. Теперь она удивлялась: – Как это мне раньше казалось, что он – это вся моя жизнь?!

На первых курсах Олег писал ей длинные письма, которые часто заканчивались трогательными стихами. Раз в неделю он на сутки приходил домой, в увольнение, и они не могли наговориться, мечтали о семейной жизни, в собственной квартире. И вот сейчас у них всё это было, а та нежная привязанность друг к другу, и счастье быть вместе, – куда-то исчезли. Поток серых будней унёс всё это, как морская волна смывает водоросли и разноцветные ракушки, оставляя на морском берегу лишь сухой, белесый песок.

И Александра постоянно удивлялась, как это она, умеющая так тонко чувствовать людей, не смогла разглядеть в человеке, с которым решила связать свою жизнь, пустого, безответственного болтуна и самонадеянного эгоиста, движимого глупым тщеславием?

Да она просто лукавила, сама перед собой. Всё это видела в своём молодом супруге, но по привычке очаровываться обаянием простоты и непосредственности, она надеялась, что сможет благотворно действовать, на спутника жизни. И только оказавшись с ним, лицом к лицу, Александра лучше узнала хаотичный, безответственный нрав Олега. Будучи тщеславным, и в то же время, наивным человеком, он считал себя достойным того положения, в котором сейчас оказался. Воронцов забыл уже о тех усилиях, которые приложили родители Александры, чтобы направить его на место службы, о котором могли мечтать только дети высокого ранга военных