Циала вышла со двора и пошла по направлению к дому Рукавенко. Идти было далековато и дойдя до автобусной остановки, с которой уходил автобус в город, она решила немного проехать. Спросила водителя, можно ли остановиться возле магазина, водитель утвердительно кивнул головой. Циала доехала до магазина и сошла с автобуса. Рядом была и почта. Циала зашла на почту, перевела деньги на имя Хугаева Георгия и дала ему телеграмму с просьбой послать такие же сапоги-валенки сорок четвертый размер. Минут через пятнадцать она уже была у дома Рукавенко. Еще с улицы она увидела во дворе дома Залину, она сидела с ребенком на руках. Немного пополневшая, похорошевшая после родов, она напоминала богиню, каких изображали древние греки и римляне. Циала открыла калитку и вошла во двор. Залина вскинула голову и ее лицо расцвело в красивой улыбке.

– Господи, какого гостя Всевышний нам послал. Сосланчик, смотри кто к нам пришел!

Подруги обнялись.

– Покажи сыночка!

– А ты не глазливая?

– Такого за собой не замечала. Хорошие люди не могут быть глазливыми, – пошутила Циала.

Залина откинула легкую пеленку с лица сына. Циала смотрела на него и какое-то неведомое нежное чувство охватило ее всю. Она не могла оторвать взгляда от ребенка. «Вот бы мне такого сыночка!» – подумала она и тут же устыдилась своих мыслей.

– Вылитый Вася, – сказала Циала, – от тебя одни глаза. Сколько ему?

– Еще месяца нет. А за то, что он похож на Васю, я его еще больше люблю.

После этих слов она закрыла лицо малыша.

– Поздравляю тебя. Думаю, что не последний, – сказала Циала.

– Спасибо, будем надеяться, – покраснела Залина.

Подруги повели неспешный разговор. Залина расспрашивала Циалу об учебе, рассказывала об общих друзьях и знакомых. Циала расслабилась совсем и, наконец, почувствовала, что она дома. Через некоторое время появился Василий.

– О! Какая неожиданность, какой гость. А чего сидите во дворе? Разве ж так гостей принимают?

– Да она только что пришла, – оправдывалась Залина.

Пошли в дом, Залина накрыла стол. Была арака, но Циала и Залина пить не стали. Немного, один маленький стаканчик, выпил за гостью Василий.

– Наработался сегодня?

– Наработался. Убрали последний угол у Змеинки, все, уборка закончилась. Теперь начнется вспашка полей через некоторое время. Директор обещал на озере у святой рощи накрыть столы с угощением. Урожай очень хороший и убрали мы его без потерь. Будет зерно, будет хлеб, будет арака и будет чем кормить домашнюю живность.

– Дай Бог, – сказала Залина, – директор у нас грамотный человек. И хороший. Мы к нему с уважением относимся. Он помогает папе, Василий тоже. А ты, Вася, когда станешь директором?

– Скоро. Как только место освободится, – пошутил Василий, – но учиться буду. Подал снова документы, взял справку в совхозе, что работал год, все-таки хочу стать специалистом.

– Когда у тебя экзамены вступительные?

– В августе, с десятого.

– А куда подал документы?

– В сельскохозяйственный институт, здесь, в городе. Ты надолго домой? – спросил он Циалу.

– На пять дней. Потом в детский лагерь на практику.

– Где это лагерь?

– Здесь, недалеко. В Балта.

– Понятно, значит, будем видеться.

Посидели, поужинали и Циала стала собираться.

– Сиди еще, куда тебе торопиться?

– Пойду, ребята, устала я немного. Ночь в автобусе с Ростова до города, потом побывала в Балта, потом домой и по селу шастаю уже давно.

– Ну, ты молодец!

– А ты, Вася, – сказала Залина, – сильно устал?

– Нет, а что?

– Посиди с маленьким, я пеленки в стиральной машине перестираю.

– Хорошо, Залиночка, посижу.

Залина пошла стирать, Василий взял сына на руки, тот спал. Василий осторожно положил его в кроватку.

Циала пошла домой. Шла, думая о встрече с Денисом. А она должна случиться. Пусть не сегодня, но должна. «Ничего от него скрывать и прятать не буду. Скажу все, как есть» – решила она. С этим решением и подошла к дому. Дома ждали ее, мама приготовила ужин, отец что-то мастерил во дворе, потом и он подошел, сел к столу.

– Я дала Георгию Хугаеву телеграмму, чтобы он послал тебе сапоги-валенки. Но сперва я спросила разрешения у его мамы, тети Заретты. Она разрешила и сказала, что когда будет говорить с Георгием по телефону, то тоже скажет ему об этом.

– Спасибо, дочка. Ты даже не знаешь, что ты для меня сделала. Если Геогрий пришлет мне эту обувь, то я ему до конца жизни буду благодарен.

– И что еще говорила Заретта? – спросила мама.

– Ой, мама, она меня прямо насмешила. Она начала говорить, что я такая раскрасавица. И… начала меня сватать за Георгия.

– Георгий хороший парень, честный и справедливый, такой никогда не предаст ни в большим, ни в малом, – сказал Константин, – хотя его давно уже нет в селении, я помню его и многие люди помнят тоже.

Про Дениса все деликатно умолчали.

– Ты совсем ничего не ешь. Что, не вкусно?

– Мама, я же просила тебя не беспокоиться. Угостила меня тетя Заретта, накормили у Залины. Куда же мне еще есть?

– Хорошо, но ты хоть пирог с сыром попробуй немного.

Циала взяла кусок пирога. Пирог был очень вкусный и она съела этот кусок с удовольствием. Попила молока.

– Пойду в кровать. Ночь в автобусе, целый день на ногах, немного устала.

Она помылась под душем, который был сделан отцом во дворе, и пошла в кровать. Почитала немного, потом ее охватило умиротворение от чувства, что она дома и она с этим умиротворением заснула.

Встреча с Денисом произошла как-то неожиданно. Циала сидела на берегу речки, на тех самых бревнах. Наступал тихий летний вечер, какие бывают в июле. Она слушала шум реки под берегом и ей казалось, что этот шум наполняет воздух и природу чем-то хорошим, но потерянным. «Наверное, это наша с Денисом первая любовь уходит, навсегда» – подумала она и ей стало немного грустно. Денис вырос перед ней как из-под земли. Посмотрел на нее своими мягкими глазами и улыбнулся.

– Здравствуй, слышал, что ты приехала. Как дела?

– Спасибо, все хорошо. Как у тебя дела?

– И у меня все хорошо. Ты вчера приехала? Надолго?

– Да, вчера. Всего на пять дней. Один день уже прошел.

Денис сел тоже на бревно, но не рядом, а напротив. Посмотрел на Циаклу долгим взглядом, потом опустил голову и задумался.

– О чем думаешь так серьезно, Денис?

– О нас с тобой. Хочу тебе кое-что сказать.

– Говори, я буду слушать тебя с вниманием и удовольствием.

– Циала, я тебя очень уважаю. Ты хорошая девушка и хороший человек. У нас с тобой больше года назад начались те отношения, которые бывают у всех молодых людей. Но… вот что, уважая тебя, я не хочу тебя обманывать. Я считаю, что то, что возникло между нами, было просто детской любовью. И когда жизнь нас разлучила, все это медленно ушло. Я к тебе не чувствую тех чувств, которые испытывал в прошлом году. И не хочу от тебя это скрывать. Прости за правду.

У Циалы сперва взбунтовалось самолюбие, потом к нему присоединилось женское любопытство.

– У тебя кто-то появился?

– Никого, если не считать нового грузовика, – пошутил Денис – а у тебя?

– Нет у меня никого. Спасибо, Денис, ты хороший человек. Я бы не желала для себя лучшего спутника в жизни. И ты снял с моей души очень тяжелую ношу. Она меня давила и беспокоила еще с зимы. То, что ты сказал мне, я хотела при встрече сказать тебе. Ты просто опередил меня.

Помолчали. Потом глянули друг на друга с облегчением.

– Так бывает, – сказал Денис, – приходит любовь в первый раз, смотрит, что мы еще дети и уходит. Говорят, что так бывает даже у взрослых, опытных в жизни людей, если они не готовы встретить любовь. Я часто вспоминаю наши былые встречи, наши поцелуи и объятия. И если раньше это были для меня очень волнующие воспоминания, то сейчас я думаю об этом спокойно.

– Я тоже, Денис, – сказала Циала и опустила голову.

– Но все-таки, как я считаю, хорошо, что это было. Спасибо тебе за это, Циала.

– И тебе спасибо, Денис, – сказала Циала и у нее потекли слезы.

– А плачешь зачем? Все ведь прошло.

– Я женщина, а мы все тоньше чувствуем, чем вы, мужчины. Мне грустно оттого, что ушло от нас то хорошее, что у нас было. Поэтому и плачу.

– Ну, не нужно слез. Все будет еще у тебя, только намного серьезней и прекрасней. Только будь осторожна, жизнь непростая штука.

– Ты рассуждаешь, как старик.

– Нет, я просто беспокоюсь о тебе. Мне будет очень жаль, если у тебя случится что-то нехорошее.

– Спасибо, Денис. Я буду следовать твоим советам.

– И еще, Циала. Я думаю, что мы навсегда останемся хорошими друзьями. Что нам делить с тобой в жизни? Совершенно нечего. Я тебе буду хорошим и верным другом.

– И я тоже, Денис. Если будет беда у тебя, обращайся ко мне, по возможности моих сил я всегда помогу.

– Я тоже. И ты ко мне обращайся. Я тебе помогу так же, как сестре.

Они посидели еще немного. Совсем стемнело. Из-за гор показался яркий серп луны. Оба встали и пошли.

– Я тебя провожу домой, – сказал Денис.

Циала молча кивнула головой. Они дошли до дома Циалы, посмотрели друг другу в глаза и расстались. Расстались, но никогда не забудут друг друга и того, что было между ними. Всю жизнь они будут вспоминать друг друга со светлой памятью и грустью.

У дома на скамейке сидели Маринка и Хадизат. Хадизат блеснула глазами на Дениса. Маринка хихикнула.

– Чего ты хихикаешь?

– Хочу и хихикаю.

– Денис, а ты где был, у Циалы? – спросила Хадизат, – А чего так рано возвращаешься? Мы тебя раньше первых петухов не ждали.

– Зачем мне Циала, если ты есть на этом свете? – пошутил Денис, – Подрастай скорей, а то руки чешутся украсть тебя.

Маринка опять хихикнула.

– Ты абрек, самый настоящий. Только и мысли в голове – украсть, умыкнуть. А пригласить погулять так никогда не пригласишь.

– Подрастешь и сразу приглашу.

– Я и так подросла уже.

– Да какое там подросла! Маленькая еще.

Хадизат вскочила, снова сверкнула на Дениса глазами и быстро ушла. Ей шел пятнадцатый год и она считала себя взрослой. Выглядела она уже девушкой. Крепкие, налитые груди распирали ее майку, округлившиеся бедра привлекали своей прелестью.

– Денис, вот ты дурак! – сказала Маринка, – Зачем ты ее обидел?

– Да чем я ее обидел? Какие с вами, детьми, прогулки? Людям на смех? И сестра она мне, такая же, как и ты. Иди скажи ей, пусть выходит, посидим на скамейке вместе. Скажи, что если я ее обидел, то прошу у нее прощения.

Маринка ушла. Денис долго сидел еще на скамейке сам, но девочки не пришли. Вздохнув, он пошел в сад на свою раскладушку. Уже сквозь сон слышал звуки шагов Маринки, возвращавшейся от подруги.

* * *

Циала пробыла пять дней в родном селе, пришла пора ехать в Балта. Отец отвез ее прямо в лагерь на своей старенькой «копейке». Мадина Муратовна встретила Циалу как родную. Отвела в ее комнату, показала все и ушла. Комната была небольшая, в ней стояла кровать, застеленная чистой постелью и тумбочка. На стене была прибита вешалка для верхней одежды, на которой висел непромокаемый дождевик. Циала разобрала вещи и пошла искать директора лагеря. Хотела узнать, что ей нужно будет делать. Мадину Муратовну она нашла на тропинке к речке. Она говорила с мальчиком лет десяти. Циала, услышав строгий голос директора, поняла, что та распекает мальчика за какой-то проступок. Подошла ближе.

– Вот, Циала, смотри. Это Казик, из твоей группы. Сделал рогатку и стрелял по птицам.

– Не жалко птичек? – спросила Циала.

– Я их просто пугал, я же не убивал их.

– А им тоже страшно, они тоже переживают, живые же. А если бы случайно попал? Сейчас лето и у них маленькие птенчики. Убил бы взрослую птицу, птенчики бы погибли от голода. Кто их накормит? Они же и летать не умеют еще.

Мальчуган засопел носом, начал тереть глаза кулаками.

– Я выкинул рогатку и больше никогда не буду в них стрелять.

– Это другое дело. Хорошо, что ты понял все. А где твоя группа?

– На речке купается.

– Иди к ним. Потом соберем всю группу, и я познакомлюсь со всеми вами.

Мальчишка ушел.

– Мадина Муратовна, что мне нужно будет делать здесь? Какие мои обязанности?

Директор перешла на «ты». Это даже больше нравилось Циале.

– Дел и обязанностей у тебя, Циала, много. Как у всякого педагога. А здесь ты будешь вести группу. Программа для всех групп одна: это походы в лес, в горы, изучение растений и деревьев, вечерние костры, рассказы о нашей маленькой Осетии, о ее людях. Весь материал найдешь в методичке и в книгах, они у тебя в тумбочке лежат. Ты деревенская, ты должна знать все травы и деревья. Это работа с каждым ребенком в отдельности и со всей группой. Вопросов они задают много, старайся правильно отвечать на них. Если что-то не знаешь, то не фальшивь, дети очень тонко чувствуют фальш. Лучше скажи, что не готова ответить на этот вопрос и ответишь позже. И помни, что это дети. Им и попрыгать хочется, поиграть, побаловаться. Но такое баловство, как у Казика, с рогаткой, пресекай сразу. Пойдем, я тебя с группой познакомлю, а их с тобой.

Они прошли по тропинке к речке, запруженной небольшой плотиной. Здесь была купальня, неглубокая, по грудь ребятам. Дети купались, ныряли, стоял крик и хохот. Мадина Муратовна и Циала подошли к берегу.

– Ребята, все на берег. Всем подойти ко мне, – крикнула директор.

Дети неохотно покинули воду. Собрались возле взрослых. Циала смотрела на них. Открытые и ясные глаза, улыбки, мокрые волосы. Девочки уже все в купальниках, у некоторых наметились маленькие груди.

– Дети, тихо, – сказала Мадина Муратовна, дети притихли, – я хочу познакомить вас с вожатой вашей группы. Она наша, из Предгорного, а учится в Ростове-на-Дону, в институте. Оттуда ее и направили к нам. Зовут вашу вожатую Циала Константиновна. Очень прошу вас – не огорчайте своими поступками ее. Если что нужно – спрашивайте.

– Мы хорошие, мы замечательные, – начал кривляться рыжий мальчишка, дети засмеялись. Сосед ткнул рыжего в бок кулаком, тот прыгнул на него, началась возня.

– Перестали, а то я подумаю еще, что вы плохие, – засмеялась Циала.

– А сколько времени, мы уже есть хотим? – крикнула белокурая девочка из стайки девчонок.

– Вы знаете, что обед в половине первого. А сейчас, только одиннадцать. Но если кто хочет есть сильно, может пойти и перекусить, в столовой всегда бутерброды, и чай на столах. – сказала директор.

Циала начала говорить с детьми, расспрашивать их – откуда они, кто их родители. Старательно записывала все в прихваченный блокнотик.

– Я пошла по своим делам, – сказала директор, – а ты налаживай контакты. Одним словом, работай.

Циала принялась за эту работу. Через час, кое-что узнав о детях, она повела их к длинному зданию готовиться к обеду. Так началась практика у Циалы. Продлившаяся без малого полтора месяца. Работа захватила ее. Весь день и весь вечер был заполнен детьми. Кому-то нужно было помочь заплести косу, кому то объяснить фразу из книги, любившим пошалить мальчишкам нужно было объяснять, чтобы вели себя потише.

– Вы, дети, личности. Каждый из вас личность. А это значит, что вы должны уважать себя, а еще больше уважать другого. Никогда не давайте в обиду себя, но помните, что обидеть другого это самое некрасивое дело. Нельзя огорчать людей.

– А как быть с дураками? – задал вопрос рыжий мальчик, его звали Инал.

– С какими дураками? – опешила Циала.

– Ну которые дураки.

Группа покатилась со смеху, Циала поняла, что Инал специально подначивает ее.

– А дурак тот, кто другого дураком считает, – нашлась Циала.

Группа снова захохотала, теперь уже с Инала. Маленький, верткий парень высунул язык и показал его Иналу.

– Запишем некоторых в дураки, – сказал он.

– Сам балбес и оболтус, – крикнул рыжий и они сцепились в шутливой схватке.

– Дети, хватит, – захлопала в ладоши Циала, – у нас дураков нет, все у нас хорошие и умные.

– И Карина тоже? – не унимался рыжий.

Карина была смугленькой девочкой с большими ореховыми глазами.

– И Карина тоже, я сказала, что все умненькие, хорошие и пушистые.

– А почему Карина пушистая? У нее и руки, и лицо без шерсти, – продолжал Инал.

– Все, хватит. Всем мыть руки и готовиться к обеду. Помыли руки и собрались здесь.

Дети пошли мыть руки. Помыв руки, снова подошли к Циале.

– Ну что, будем обедать?

– Да, будем. А то есть хочу, как волк. Если не наемся, то откушу у кого-нибудь ухо и съем, – сказал Инал.

– Людоед, каннибал, тебе в джунглях жить, а не с нами, – зашумели девчонки, – лучше поймай ту толстую змею, что живет возле купальни и съешь ее.

– Я живые веревки не ем. Хотя… можно попробовать. Спасибо за идею.

Циала повела свою группу в столовую, под смех и выкрики детей. Дети подходили с подносами к окошку, им подавали первое, второе, компот и они рассаживались за столом. Ели с аппетитом, забыв про все. После обеда тихий час. Он начался с боя подушками в комнате, где располагались мальчики и писком девчонок в их комнате, туда залетела огромная бабочка и девчонки ее ловили. Циала еле успокоила детей. Дети успокоились и потом заснули.

* * *

Георгий принял судно у подменного экипажа. До отхода судна в рейс оставалось дней семь-десять. Служба снабжения загружала судно тралами, деталями к оборудованию, расходными материалами. Начальники служб следили за выполнением заявки. Жил Георгий по-прежнему в межрейсовом доме отдыха. Вечерами встречался со знакомыми, друзьями. Многих хороших моряков перетянул на свое судно. Боцман уже наводил страх на матросов своим матом и криками. В доме отдыха встретил и супружескую пару, прилетевшую с отпуска. Он всегда был шеф-поваром, а она вторым поваром. Георгий знал их по прошлым рейсам. Готовили они так, что в никаком ресторане так не приготовят. А вкусно поесть в море не последняя радость. Георгий на следующий день пошел в отдел кадров вместе с Валентином Ивановичем и его женой, Светланой Матвеевной, и попросил направить их на его судно. Просьбу его удовлетворили. Как-то вечером, придя с работы, он нашел на столе комнаты, в которой жил, телеграмму, принесенную дежурной по этажу, и рядом бланк перевода на его имя. В телеграмме его просили выслать сапоги-валенки и подтверждали просьбу суммой денег. Подпись под телеграммой: Циала Кочиева. Григорий понял, что посланная отцу обувь понравилась и друзьям отца. Кочиевых он хорошо знал и помнил, но вот подписавшую телеграмму Циалу помнил смутно. Вспоминалась темноволосая босоногая девочка-подросток, но это было давно. Сейчас этой девочке должно быть лет двадцать с лишним, она уже взрослая девушка. «Сколько невест в селе выросло. Все, нужно ехать после рейса и выбирать себе подругу жизни, так и жизнь пройдет, одному жить не годится». Он поехал в универмаг, благо ехать было три остановки на автобусе, купил две пары сапог-валенок сорок четвертый размер, пошел на почту и отправил их на адрес, указанный в телеграмме. На почте же попросил вернуть деньги тому, кто послал их. Невелика сумма, больше на всякие мелочи тратишь. «Нужно загрузить контейнер этих сапог и отправить его отцу, пусть всех соседей и друзей снабдит» – шутливо подумал он.

Прошло несколько дней. Как-то Григорий пришел на судно и сразу же раздался звонок берегового телефона. Звонил главный диспетчер Базы.

– Здравствуйте, Георгий Христофорович, это главный диспетчер.

– Здравствуйте, Семен Леонидович.

– Значит, что я звоню, хочу вам сообщить, что в пятницу, в 22 часа вы должны быть на рейде. У вас есть какие-либо претензии к береговым службам?

– Нет, претензий я не имею. Снабжение завезли полностью, согласно заявок, есть кое-какие мелочи, но о них не стоит говорить, это решим в рабочем порядке в течении сегодняшнего дня.

– Хорошо. Значит у вас с сегодняшним днем три дня до отхода. На четвертый день вы должны выйти на рейд, пройти проверку властями и таможней. Если будут какие-либо проблемы, обращайтесь прямо ко мне, минуя дежурных диспетчеров. Их я поставлю в известность сам, если появятся проблемы.

– Спасибо.

– Официальное распоряжение об отходе вам уже отправили на судно с дежурным береговым матросом. До свидания.

– До свидания.

Минут через пять принесли пакет с распоряжением об отходе. Георгий поднялся на мостик и по общесудовой трансляции объявил в микрофон:

– Всем начальникам служб собраться в кабинете капитана.

Минут через десять пришли все начальники служб. Георгий зачитал всем распоряжение об отходе.

– Очень прошу всех: закругляйте все береговые дела. Не позже, чем сегодня в обед подать всем рапорта, где отразить готовность службы к отходу. Не скрывать никаких проблем, сами знаете, в море что-то решать будет трудно. Поставьте в известность всех подчиненных, а вечером семьи. Вопросы есть?