– Я подумаю, – обещаю ей в очередной раз. Высокая, фигуристая шатенка с шоколадными глазами шла по жизни с улыбкой и гордо поднятой головой. Мужчины не просто оборачивались ей вслед, а с удовольствием были готовы идти за ней хоть к чёрту на рога.

Подружились мы сразу, как я переехала в квартиру сестрицы. Мировая девка – иначе не скажешь. Если нужно охарактеризовать человека, то с ней бы я в разведку пошла. Замуж Юлька выскочила, проработав всего полгода, причём отхватила сразу зам. директора – привлекательного и ревнивого. Но работа в мужском коллективе ей так нравилась, что даже большую часть беременности их сыном Юлька провела у микрофона. Об изменах и речи не шло, брак был по любви, дело было в самой атмосфере флирта. Её декрет был одним из самых коротких, наверное, – месяц. Дома ей решительно не сиделось, к несчастью для мужа.

– Представляешь, сегодня гуляем. Останавливается тетка и спрашивает: «Это какая у вас порода?» Я ей «бульдог». И дальше она мне тааааким тоном говорит, что хочется дать по голове, прям эксперты по породе у нас тетки на улицах: «Чееего? Вы что, вас обманули, никакой у вас не бульдог». Я в ужасе: «А кто это, по-вашему?» И слышу: «Ну вы, дэушка, наверно, не в курсе, это же бультерьер! Их вывели для заваливания быков!!! Так в книжке написали… Я ТАКИХ вообще боюсь ужасно! А, кстати, почему он у вас не злой?»

Мы рассмеялись. Неособаченный народ упорно не хотел признавать английского бульдога за породу как таковую. Жупик уже кем-то только не был, если верить репликам прохожих. Юлька грозилась скоро книжку издать с цитатами. По малолетству английского бульдожку часто называли шар-пеем, видимо из-за складочек, затем мопсом с неправильным окрасом (хороший такой мопс, откормленный – двадцать два кг), недавно стал боксером, перекормленным – потому вверх и не растет из-за избытка веса, да еще и уши не обрезаны – а так обыкновенный боксер! Но самое лучшее определение ему дал мальчик на улице «игрушка с челюстью шагающего экскаватора»! Еще почему-то часто спрашивают, спит ли Жупик с ними в кровати, хотя кому какое дело?

Вопль автомобильной сигнализации прямо за спиной заставил нас подскочить. Оборачиваемся с Юлькой на звук и видим, как девчонка лет шести разбегается – и с размаху плашмя – падает на капот новенького «форда». Ничего себе у детей игры пошли! Не успели мы открыть рот и высказать все, что думаем по этому поводу, а из окна на восьмом этаже высунулась злая мужская физиономия. Мужик был уже готов порвать всех и вся, но, увидев вместо автоугонщиков дитя с бантами, подавился всеми четырьмя томами мата. Девчонка расплылась в довольной улыбке, сползла с капота и закричала на весь двор:

– Пап, можно я ещё немного погуляю?

– Сколько раз я тебя просил, Рита! Есть же домофон, в конце концов, – гаркает отец. Золотые кудряшки собраны в задорные хвостики, футболка с зайцем и розовые бриджики, а глазки с надеждой смотрят на любимого всемогущего папочку. – Хорошо, – оттаивает папа, – погуляй еще пятнадцать минут – и домой.

Счастливое дитя вприпрыжку уносится в сторону детской площадки, оставив нас стоять с открытым ртом.

– Не смей! Вон травка, – Юлька, заметив попытки Жупика нагадить на тротуар, кинулась к псу.

– Ну, я пойду! – машу рукой. – Заходи, как будет время.

– Сама не пропадай!

Дом встретил тишиной. Шлепаю в ванную, морщась от дергающей боли в ушибленных местах. Все, что мне сейчас нужно – это ванна, бокал чего-нибудь холодного и новая жизнь.

2

Всё самое удивительное и интересное случается

с девушкой, когда она не накрашена (с).

С закрытыми глазами стремительно добегаю от кровати до туалета, спеша расстаться с содержимым желудка. Постояв полминуты над «белым фаянсовым другом» и убедившись, что дальше можно отдать только внутренности, я, кряхтя, встала с коленок. Хорошо, что коврик у меня в ванной мягкий, хоть и прорезиненный. Чтобы я еще хоть раз согласилась отмечать на природе народные праздники… Даже не помню, как попала вчера домой, только то, что на минутку прикрыла глаза у костра.

– На. – Мужской голос и стакан воды не сразу были восприняты моим сознанием, ещё не оклемавшимся после чересчур энергичного пробуждения. Благодарно приняв стакан, я прополоскала рот и допила остаток воды. По мере того, как жидкость возрождала организм к жизни, сознание растормозилось – и я подавилась последним глотком.

– Спокойно, – ласково сказали мне, хлопая ладонью по моей спине, как хлопушкой по пропылившемуся ковру. – Всё? Ещё похлопать?

Испуганно мотая головой, я разогнулась. Живу я сейчас одна, на личном фронте долговременное затишье, тогда выходит, что я притащила кого-то со вчерашнего гульбища? Или он меня притащил? Ничегошеньки не помню. «Переспали – не переспали» подавно осталось где-то в тумане утраченных воспоминаний. Хотя лицо вроде знакомое. Надо было как-то реагировать на его присутствие.

Мои красные, как у топившейся белой мыши, глаза-щёлочки хмуро изучали мужскую особь. Миленькие жёлтые шорты по колено, белая футболка с рисунком вороного жеребца, восседающего на «харлее» и подписью вверху «Машина любви».

– Кха-кха… – прочистила горло, сама испугавшись хрипатого голоса. Что же было в той выпивке намешано, раз у меня в голове такая каша? – Спасибо.

– На здоровье. – Парень явно ожидал от меня какой-то другой реакции.

– Ты вчера был просто… блеск, – стараюсь говорить тише, щадя раздувшуюся стеклянную голову, в которой каждый звук отдается губительным звоном. – Мне нужно сейчас ну, ты понимаешь…

– Привести себя в порядок? – милостиво подбрасывает мне фразу.

– Да.

– А, может, мы вместе?.. – игриво стрелял бровями, выталкиваемый из ванной, неопознанный любовник.

– Нет! – скривившись от собственной громогласности, выпихиваю его и быстро захлопываю дверь. – Уф!

Избегая зеркала над раковиной, включаю воду, чтобы принять контрастный душ. «Заткнись, зеркальце! Я просто накраситься пришла». Красть у меня нечего, моей гудящей голове было плевать на любые мысли, потому что между висками билась гулкая больная тишина. Так, сначала горячая вода…

Когда утренняя свежесть снизошла и на меня грешную, я выскочила из ванны. Лёгкий макияж – гость, всё-таки. С одеждой возникли проблемы, поэтому телу пришлось ограничиться коротким полотенцем и чёрными гипюровыми трусиками-шортиками. Так и не вспомнив, кто мой гость такой, и выпятив грудь колесом как главный отвлекающий внимание фактор, я покинула ванную. И так уже дважды стучал в дверь, чтобы поторопилась.

– Ну, заходите, девушка, раз уж залетели! – заявили мне, как будто это я случайно заскочила в гости. – Это анекдот такой, знаешь? Про девушку, которая врывается к гинекологу. Кстати, что ты там делала столько времени – хотела утопиться? – он, сложив руки на груди, ждал меня у стены. Его глаза с удовольствием обследовали моё полуобнаженное тело, прошествовавшее мимо.

– С какой стати мне топиться? – по дороге в спальню нашла почти свежую, рваную в нужных местах футболку, заброшенную на дверь. В самой спальне обнаружился форменный кавардак из одежды: лифчик болтался на шкафу, сарафан закрывал монитор компьютера, один чулок (откуда он взялся?) свисал с люстры, второго не было видно, а из шкафа была вывалена вся одежда. Что тут делали? Искали клад? Устроили маленькую оргию? Под стулом мелькнули джинсовые шортики. Сойдёт. – Отвернись!

– Зачем? – не понял он. – Я уже видел здесь всё.

– Меня не волнует, что ты видел, а что упустил, – дождавшись, когда ко мне повернётся его спина, переодеваюсь. – Так как говоришь, тебя зовут? – извиваясь, влезаю в шортики. – Завтракать будешь? – не получив ответа, ныряю в футболку. – Пошли на кухню… ээ? – Имя его я вспомнила бы разве что под гипнозом, но что-то рядом ни одного доброго гипнотизёра не было видно.

– Ты не помнишь? – Сей факт его прямо убил, если судить по голосу. – Я думал, женщины ничего не забывают, как слоны, – заявил он, следуя за мной по пятам на кухню.

– А ты мне напомни. – По пути с облегчением замечаю, что зал не пострадал и имеет почти образцовый вид. Похоже, нам хватило спальни. Чем он занимался, пока я была в ванной? Хоть бы чайник поставил, не говоря уж о банальной яичнице. Мужчины!

– Что напомнить? – с подозрением спросил он.

– Всё. Кто ты? Как тебя зовут? Сколько тебе лет? Сколько у тебя детей?

Густые, слегка вьющиеся золотистые волосы. Красиво очерченные губы и волевой подбородок. Его лицо упорно кажется знакомым: наверное, мы вместе возвращалась с Купальских игрищ. Не в коридоре же я его встретила и сюда затащила. А куда делись Ольга с мужем? Черт, не помню ничего.

Чайник бодро забулькал водой, а я нырнула в холодильник. Не густо. И кушать зверски хочется. Устроить скандал с изгнанием, что ли, чтобы самой больше досталось? Ладно, он-то не виноват, если задуматься. Накормим, а уже потом изгоним.

– Говорят, что меня зовут Лель.

Керамическая маслёнка выпала из рук и замерзший кусок масла, шлепнувшись мне на ногу, отскочил под стул. Моя спина медленно распрямилась. Холодильник мягко чпокнул, закрываясь.

– О-о-о-о не-е-ет! – Память услужливо, как будто только и ждала этих слов, выдала события недельной давности. Как можно было забыть такое бредовое знакомство?!

Лель, на всякий случай, отступил, уперевшись в стенку – кухня-то маленькая. Стенка с встроенной техникой занимала большую часть пространства. Оставшиеся свободными метры делили выросший под потолок холодильник и обеденный стол, в сопровождении углового диванчика.

– Скажи мне, что я сплю, – с надеждой смотрю на гостя.

– Не думаю, – осторожно покачал головой тот.

– Хорошо (хотя, что же тут хорошего может быть?), – гляжу на него тоскливо, вытаскивая масло из-под стула. – Объясни мне тогда, как меня нашёл? – любопытствую, сдувая микробов с масла и водружая его в масленку на столе. Всегда знала, что город – это большая деревня. Четверо знакомы друг через друга со всем городом.

– Меня родила… – со вздохом начал гость.

Чем больше узнаю незваных гостей, тем больше люблю татар.

– Так много знать мне не надо, – машинально убираю с плиты вскипевший чайник. – Начни с того, как ты сюда попал.

– Не уверен… Как бы тебе помягче сказать?.. – начал мямлить Лель, уставившись на низ моего живота.

– Говори как есть, – внутренне я была готова ко всему, в том числе и к тому, что подхватила от него какую-то дрянь. Только ноги немного дрожали где-то в коленках.

– Ты читала некоторое время назад заклинание, помнишь? – осторожно спросил он.

– Это-то причём здесь? – растерялась я. Для одного похмельного утра сложностей было слишком много. – Я тебя спрашиваю, как ты сюда попал? – Пытаюсь вспомнить лица всех, кого видела на гулянии. Нет, его там точно не было – я бы заметила.

– Я и пытаюсь ответить! – огрызнулся парень. – Отойди, ты же босиком. Где у тебя мусорное ведро? Угу.

– Мне не надо с начала времён. Как ты сюда попал? – захотелось убить того, кто подкинул мне такую свинью. И заодно узнать, как сюда попала я сама. Скорее всего, завезли Оля с мужем.

– Пришёл, – ответил он, неловко пожав плечами.

– Просто вот так взял и пришел? Как это? Адрес откуда узнал? – Мысли передвигались по голове медленно-медленно. – Ты за мной вчера следил? – запоздало осенило меня нехорошее подозрение.

– Очень надо, – фыркнул он. – Ты тугодумка от природы или брала уроки? Я ведь пытаюсь…

– На себя посмотри.

– Для меня найти кого-либо не составит труда, – объяснил Лель надменно, скрестив на груди руки. – Как для тебя найти проблему на свои вторые девяносто.

– Хам! – я села на стул. Желудок предательски заурчал.

Разыграв тугоухость, Лель начал деловито готовить стол к завтраку. Для человека, который у меня дома первый раз, он слишком хорошо ориентировался, где что стоит. На клеенчатой скатерти быстро появились бутерброды с сыром, мармелад, хлеб, варенье в чашке из шкафа. Он все тщательно и долго обнюхивал, прежде чем выставить на стол. Конечно, готовлю я не часто, но дежурные продукты у меня всегда первой свежести. Сковородка с удовольствием приняла на себя разбитые яйца с кусочками колбасы и зеленью.

– Я тоже не в восторге от наших встреч, но кто же виноват, что люди никогда не думают о последствиях? – сказал он, переворачивая лопаткой яичницу.

Думаю, и о последствиях в том числе. Только разумного объяснение появления у меня на кухне этого типа не нашлось. Чего он хочет? Кто он? Псих?

– Ешь, – передо мной плюхнули тарелку с занюханной, почти до исчезновения запаха, яичницей. – Может быть, сытая ты более нормальная.

– А в квартиру ты как попал? – я застыла с вилкой и ножом. Ножом обычно я только в ресторане пользуюсь, а тут схватилась на всякий случай.

– Было не заперто, – ошарашил он меня.

«Это надо же так напиться! – подумала я. – Так ведь убьют и ограбят, а я и не узнаю. Собаку, что ли завести?» Шальная мысль завести собаку периодически наведывалась в мою голову, чаще всего это происходило после просмотра очередного фильма о святой дружбе человек-собака. Я задумывалась о породе собаки, о кличке, о прекрасных вечерах вдвоём. Но следом приходили мысли о том, что собачку эту надо кому-то будет выгуливать, дрессировать, мыть, кормить… И желание как-то само собой сходило на нет. А сейчас вот очень захотелось, чтобы у меня была собака. Большая и злобная.

– Ты не голодный? – спрашиваю Лёля. – Ну, смотри, – начинаю есть, чтобы выиграть немного времени на обдумывание своих дальнейших действий. Вкусно, кстати. – И чего ты от меня хочешь?

– Объяснений, – Лель сел напротив, как заботливая бабушка, наблюдающая за питанием любимой внучки.

– И я их хочу. Давай сначала ты. – Желудок настоятельно требовал продолжать прием пищи, угрожая начать переваривать самого себя. Яичница оказалась божественной. Чем хорошо моё похмелье, что справиться с ним можно ещё и едой, если выпивка закончилась вчера. Прекрасная наследственная черта.

– Повторяю для особо одарённых, – незваный гость почесал нос. – Ты читала заклинание?

– Когда?

– Месяц назад.

– Ну, допустим… – Вопреки чисто женской привычке никогда не признаваться в том, что сделала, вынуждена согласиться.

– Слава богам! – воздел руки к потолку Лель. – А где ты его взяла?

– Ум-м, – усердно киваю, так как рот набит. – У Насти одолжила «Книгу заговоров и колдовства», – поясняю, тщательно пережевав. Напряженное лицо гостя вызывает большое искушение начать нести ахинею. – Три раза, как полная дура, читала заклинание о возврате любви. На рассвете. На балконе. И что?

– Что? – повторил за мной Лель.

– И ни-че-го. А ты откуда знаешь про заклинание? – Мысль о том, что он за мной следил, казалась все более правдоподобной и пугающей.

– Ты уверена? – уточнил он, не слыша моего вопроса.

– Ты видишь здесь мужчину, кроме себя? – обвожу рукой комнату. Он оглядел кухню и помотал головой, дескать, не вижу. – Значит, не подействовало. Не вернулся Коля.

– У Насти этой книга откуда? Она – знахарка или колдунья? – нахмурился парень.

– Да в книжном лотке купила, когда решила колдовской салон открыть на дому, – пожимаю плечами. – Салон так и не открыла, а литературы на целую библиотеку накупила.

Лель что-то просчитал в уме, подняв глаза к потолку, и сказал:

– Не сходится.

– Что не сходится? То, что я как идиотка талдычила абракадабру? – отодвигаю тарелку и тянусь за банкой растворимого кофе. Молотый неделю как кончился, а в зернах купить вечно забываю. – Или то, что Настя подруге не помогла? У неё бабушка настоящей мастерицей была, между прочим. К ней из других областей приезжали. Только бабушка дар свой с собой унесла и осталась Настька без прибыли. – Кофе подло кончился на моей чашке.

– А ещё взрослый человек, – он укоризненно посмотрел на меня и покосился на отложенные мною в сторону столовые приборы. – Бабушка у неё, может быть, и была мастерицей, а вы с Настей этой просто дуры, – сняв турку с закипевшей водой, заваривает мне кофе в чашке. От кипятка, растворившего порошок, по комнате поплыл слабый аромат.

– Ты тоже мальчик с тараканами, знаешь? – делаю первый глоток и блаженно опускаю веки.

– Нет у меня тараканов! – дёрнулся парень, нервно отряхивая одежду, заставив меня подскочить от неожиданности, чудом не облившись кофе. – И вшей нет, и блох!

– Это образное выражение, то есть человек ты со странностями. Подай вафли – они у тебя за спиной.

– Ты тоже с тараканами, большими тараканами, – просветил меня гость не без злорадства. Взял с подоконника красную герань в горшке и с удовольствием стал нюхать. И после этого я со странностями.

– У меня столько тараканов в голове, что я уже перестала давать им имена, – философски пожимаю плечами, обойдусь и без вафлей. После каждого глотка жизнь становилась всё краше. – Ты узнал всё, что хотел?

– Тебе известно, что эти цветы заряжают воздух отрицательными ионами, которые улучшают атмосферу в доме, – с видом завзятого наркомана он кайфовал от запаха герани, как будто она была коноплёй, но, взглянув на меня, послушно вернулся к теме разговора. – Ваша книга была пиратская.

– Не было там ничего о пиратах. Обычная дешёвая книжка с заклинаниями – такие сейчас на каждом углу продаются. Чёрная и белая магия для мгновенного результата, – растягиваю последние глотки кофе.

– Помоги мне Небо, – Лель вернул цветок на подоконник. – Она – незаконное воспроизведение чужого мыслительного труда в массовых количествах.