Улан Далай

Книга просто потрясла. Уж сколько было прочитано разных семейных саг и все равно цепляет, не оставляет равнодушной. Тем более,что это первая книга автора и сразу такой размах.
Книга о трех поколениях донских калмыков, семьи Чолункиных. Повествование захватило период с 1884 года до 1957 года. Самое неспокойное время. Время, когда у каждой семьи остался след от истории. Уж сколько было прочитано об этом периоде: Японская война, Гражданская, Первая Мировая, становление Союза, коллективизация, неурожай, голод, ВОВ, репрессии, ссылки... В этот раз вся история страны со стороны калмыков.
Калмыки - степные люди. Автор очень подробно описала быт и устройство жизни калмыков, их обычаи, их поверья, их семейные устои. И вместе с повествованием, течением времени мы увидим как изменились семейные устои, как изменились взгляды молодого поколения под влиянием событий.
Судьба сильно побила семью Чолункиных(как и многих других). Разбросала по стране, братья оказывались по разные стороны баррикад, заставляла выбирать между семьей и обязанностями.
Баатр Чолункин - с него начнется повествование. Именно он пройдет через всю книгу, пережив своих детей... и это, наверное,самое страшное.
Казалось бы будь верен партии, поступай по совести,не забывай о чести и будет все ок... так думали многие, так думал и Чагдар и тем больнее ударяет молотилка чисток по нему.
Страшно было читать о гонениях, о разрушенных надеждах, о неверии и непонимании событий.
Калмыки - те самые нацменьшинства, которые сначала вознесли, как благонадежных, а потом - с таким же усердием "чистили", высылали после смены ветра.
Наверное самым запоминающим стал финал: Владимир (внук Баатра) уже сам дед и вернулся найти место, где стоял их дом, чтобы найти когда-то закопанные медали... Найдет он обгоревший косяк, который и заберет домой - как память, как часть истории семьи...
Оффтоп. Самым неожиданным для меня оказалась новость, что калмыки после того, как чуть выучили русский, перешли на латиницу. Почему-то я думала, что они кириллицей пишут...

Там, где мой народ, к несчастью, был.

Еще один повод поблагодарить Большую книгу 2024, потому что этот роман, мой 18/50 лонга премии не был бы прочитан, если бы не попал в длинный список. Книга Натальи Илишкиной из немногих от РЕШ, которую я не стала читать сразу после выхода. Ну, потому что подумала: незнакомое имя, объемное произведение, про калмыков, с которыми ничего общего Зачем? Благодаря номинации, у меня есть "Книга года 2024" и абсолютный фаворит в этом премиальном списке, сколь прекрасными ни оказались бы другие, а когда о личном рейтинге говорит женщина. читающая несколько сотен томов в год, это что-то, да значит.

"Улан Далай" великая книга. Никакое определение: грандиозная, колоссальная, эпическая, шедевр - не будет чрезмерным. Есть простой тест, который проходят единицы из сотен тысяч хороших и разных: если герои становятся для тебя живыми людьми, я имею в виду - если думаешь о них, как о своих реально живущих или живших прежде знакомых, родственниках, предках - он пройден. Семья Чолункиных для меня сейчас - это мои предки, бежавшие от коллективизации и раскулачивания донские казаки, о которых совсем ничего не знаю. Моя семья не проходила через выселение, они действовали на опережение, как делает в книге Чагдар - сами переселились в Казахстан в благословенную Алма-Ату (бабушка еще называла город "Верным"), где и героям довелось пожить.

Гениальные книги не рассказывают нам свои истории, а возвращают нашу. Утраченную не по ленности или отсутствию любопытства, а потому что нас планомерно ее лишали - ковали единство советских людей без корней. Невозможно подсчитать, сколько связей навек оборвалось с вынужденными переселениями; о чем выжившие и укоренившиеся не рассказывали внукам, потому что вспоминать об унижениях и бесправии слишком больно. Да и страшно, обе мои бабушки не одобряли политических анекдотов, потому что помнили - за это сажают. Ну и довольно о своем, возвращаюсь к роману. Рассказ о трех поколениях семьи Чолункиных охватывает промежуток с 1884 по 1957 годы с заходом на территорию условно наших дней в эпилоге, и рассказывает о трех поколениях семьи донских казаков калмыков.

Братья Баатр и Бенге, старший ушел добровольцем на Японскую, где сложил голову; младшему, Баатру досталась долгая жизнь, трое сыновей. Старшего, Очира, он по обычаю отдал на воспитание бездетному брату и вот эта удивительная смесь, когда родного отца первенец будет считать отчасти дядей, оплакивая смерть дяди как отца - осталась с ними на всю жизнь. Очир, красавец и смельчак, доброволец Первой Мировой, дослужился до унтер-офицера, ушел с белой армией в эмиграцию. Чагдар, средний сын, стал красноармейцем, судьба побросала его в Монголию, на коллективизацию в родные Сальские степи, на учебу в Ленинград, снова на руководящую работу домой, в бега от чисток, на фронт Великой Отечественной, на поселения в Сибирь. Младший, Дордже, отданный по обету в хурул (буддистский храм) глубоко верующий, средний жребий между юродивым и святым.

Судьба младшего поколения, детей Чагдара Володьки (угадайте, в чью честь), Йоськи, Нади (в честь Крупской) и Розы (Люксембург, вестимо), которая началась как жизнь образцовых советских детей, продолжилась совсем иначе после депортации. Калмыков принудительно переселяли так же, как чеченцев и крымских татар, только их не в Азию, а в Сибирь. И эта часть книги невыносимо тяжела, такой неумолчный стон, хотя заплакала я только в части Алма-Аты, уже после ссылки. Такие яркие. через край наполненные витальностью персонажи, роскошный язык с филигранными речевыми характеристиками; ряд ярчайших сцен, на которые повествование не распадается, но они отмечают движение рассказа вешками. Для меня самая мощная и обнадеживающая - уход в абсолют монаха-затворника из ленинградского буддистского дацана.

Ровно три года назад я рассказывала о "Высокой крови" Сергея Самсонова, эпического масштаба романе о донских казаках, моей Книге года 2021, которую тоже узнала благодаря лонгу Большой книги. К несчастью. один из ведущих критиков зарубил ее на старте смешной, злой и несправедливой рецензией, в которой сравнивал с "Тихим Доном" и бабелевскими "Донскими рассказами", похоже, не читая Надеюсь, нынешнее жюри БК найдет время прочесть "Улан Далай". Или послушать, аудиокнига в исполнении Алексея Багдасарова чистый восторг.

Не скажу, что мне не понравилось, но в последнее время у меня все четче формируется нечто вроде предубеждения: современная книга «о том времени» (неважно, каком) почти никогда не будет так же хороша, как написанная тем, кто сам через это прошел. Чего-то в ней не хватает такого, неосязаемого, что цепляет, заставляет проживать события вместе с героями и верить автору. И потому я все чаще избегаю современной литературы в виде семейных саг, книг о войне, репрессиях и т.п. Насчет романа Натальи Илишкиной я тоже сомневалась, но в итоге все же решила попробовать: хорошие отзывы, незнакомая ни с какого бока история Калмыкии, ну, и заодно возможность закрыть регион в игре. И неплохая аудиоверсия, что тоже плюс. Но впечатление в итоге осталось такое же не совсем определенное: как будто чего-то не хватило, несмотря на то, что книга написана хорошим языком, а в сюжет вошли воспоминания собственной семьи автора, а также, очевидно, и других людей, живших в описываемое время.

«Улан Далай» – роман о трех поколениях семьи калмыков Чолункиных, начиная с XIX века и службы «белому царю» и заканчивая 1950-ми, уже после смерти Сталина.

Дед, Баатр, родился еще в то время, когда его народ вел кочевой образ жизни, пас табуны лошадей, жил в кибитках и считал страшным грехом копать землю с какой бы то ни было целью. Баатр пережил гибель старшего брата в русской-японской войне, смерть родителей от эпидемии. Но с молоком матери он впитал традиционные ценности и уклад жизни. Род обязательно должен быть продолжен. Слово старшего мужчины в семье – закон. Жену выбирают старшие родственники. Младший брат должен отдать сына на воспитание старшему, если тот бездетен. Баатр все это принимал и подчинялся традициям, но сам человеком был добрым, даже если это не было в обычае. Да и потом, уже сам став главой семьи, Баатр отличается мудростью и терпимостью. А еще – удивительным фатализмом, способностью как принять как будто бы любые удары судьбы и отнести их на волю богов, что особенно выражается в его размышлениях в самом начале романа, когда всех калмыков депортируют в Сибирь.

Сын, Чагдар – уже человек иного поколения. Его молодость пришлась на период Гражданской войны, где, как и во многих других семьях, он оказался по разные стороны баррикад с собственными братьями. Его старший брат – ярый приверженец старых традиций, младший – религиозен до блаженности, что в новом обществе уже просто опасно, сам же Чагдар скорее волей случая, чем по убеждению, оказался на стороне красных, а потом и вовсе партийным работником. Многое выпадет на долю семьи за это время – и хорошие времена, и не очень – и Чагдар все время будет балансировать на грани, никогда не будучи до конца уверенным, как поступить правильно: вот есть приказ, а вот живые люди. Сегодня он кого-то выселяет, а завтра, возможно, наступит и его очередь. Сегодня у него и его семьи все, в целом, хорошо, а уже завтра он в бегах и не уверен, что увидит еще своих.

Внук, Александр (при рождении – Иосиф) перехватывает нить повествования уже в Сибири, куда калмыки, в том числе и семья Чолункиных, были выселены во время Великой отечественной войны. Он из тех, кто рожден уже в СССР, далек от старых традиций, с детства грамотен и мечтает не пасти коней, а иметь какую-нибудь современную профессию, вроде летчика. Но и ему предстоят свои испытания: нападение немцев на родные места, смерть матери, депортация и необходимость приспособиться, сжиться с новыми условиями, осознать, что мечтам вряд ли дано когда-нибудь осуществиться… А потом – начинать жизнь заново.

Это мог бы быть своего рода калмыцкий «Тихий Дон», и место действия близкое, и темы отчасти совпадают, потому невольно начинаешь сравнивать. Но на самом деле, книге далеко до романа Шолохова и по размаху, и по силе воздействия. «Тихий Дон» пробирает до глубины, заставляет проникнуться судьбой каждого третьестепенного героя и за ним увидеть еще многие и многие судьбы разных людей. «Улан Далай», охватывая больший временной промежуток, проходит больше по поверхности, дает некоторый экскурс в историю, но задеть так же сильно не может даже судьбой главных героев.

Отчасти на это влияет и структура повествования: жизнь семьи показывается отрывками, каждый раз перескакивая несколько лет, как будто кто-то перемотал пленку семейной кинохроники. Это, конечно, оправдано, т.к. невозможно подробно описать несколько десятков лет жизни. Но неоднократно такой «перескок» совершался в критические, сложные для героев моменты, и было бы, наверное, правильнее дать читателю увидеть, как они эти моменты проживают, а в итоге получается: вот тут он попал в непонятную ситуацию, а вот вам переход на пару лет вперед, когда эта ситуация уже так или иначе разрешилась. Все проходит, и это тоже пройдет. Притом за кадром могут остаться и очень важные события, о которых потом нам упомянут задним числом.

Наиболее странным для меня оказалось вот так «опустить» расстрел немцами жены Чагдара. Как будто это что-то настолько неважное, что можно об этом просто потом мимоходом упомянуть. Зато какие-то другие сцены из жизни, далеко не столь существенные, показаны подробно. Остался какой-то неприятный осадок.

В целом же, могу сказать, что роман слушался достаточно ровно и спокойно. Было интересно про бытовой уклад и традиции, про кое-какие местные особенности, в том числе, в контексте исторических событий. Но вот именно погружения, сопереживания истории семьи Чолункиных, а в их лице – и многим другим, мне не хватило. Как раз того, о чем писала в начале рецензии – чего-то такого, что могут иные авторы вдохнуть в свою книгу и что заставило бы меня до конца и осознать и поверить в их реальность, прочувствовать эту их жизнь. А потому и оценка субъективно снижена.