– Договорились, – ответила я, прикидывая, что пока можно подзаработать и на фрилансе.

Данька обнимает меня и прижимает к себе, трется носом о мои волосы и продолжает что-то рассказывать о поездке с друзьями за город на прошлых выходных. Я уже собиралась достать телефон, чтобы проверить, не ответили ли мне на бирже труда, когда почувствовала на себе тяжелый взгляд.

Она обернулась и встретилась взглядом со Станиславом. Рядом стоял мужчина, который что-то оживлённо рассказывал.

Сказать, что я не удивилась? Нет, я удивилась. Сначала, а потом поняла, почему бы и нет. Разве такой мужчина, как Станислав, не может прогуливаться по ВДНХ? Не только же ему заседать в пафосных местах, а мне почему-то казалось, что он проводит свободное время именно там. Да и вообще, здесь столько выставочных центров, может, он здесь по работе.

Я кивнула ему и улыбнулась. Думала, что он ответит тем же, но каково же было моё удивление, когда он попрощался со своим собеседником и направился прямо к нам с Данькой.

– Добрый день, Стася, – поздоровался мужчина, осматривая меня с ног до головы и фокусируя взгляд на руке брата, лежащей на моей талии. Станислав нахмурился и усмехнулся, отвернувшись в сторону.

– Здравствуйте, – поздоровалась я.

– Ты меня представишь своему спутнику? – спросил мужчина.

– Это Данил. Данил – это Станислав, – сухо представила я мужчин друг другу, после чего они пожали друг другу руки.

– Отдыхаете? – поинтересовался Станислав, глядя мне в глаза.

– Отдыхаем, – ответил Данила, сканируя подошедшего мужчину, на что тот лишь кивнул.

– Вопрос с работой решился, Стася? – поинтересовался Станислав, а я мысленно порадовалась, что рассказала брату всю правду, иначе сейчас попала бы в неловкое положение. Даня не любит, когда его обманывают. «Лучше горькая правда, чем сладкая ложь», – всегда говорил он мне и своим друзьям. И я всегда говорила ему правду, какой бы она ни была. И главное, что я усвоила, – правду нужно говорить вовремя. И сейчас это подтвердилось.

– Пока нет, – честно сказала я.

– Мое предложение с помощью все еще в силе.

– Я подумаю.

– Может быть, пришлёшь мне своё резюме, – предложил Станислав, – я посмотрю и что-нибудь придумаю для тебя.

– Мы собираемся в отпуск, – ответил за меня Даня, притягивая меня к себе за талию, что не ускользнуло от внимания Стаса. Мужчина нахмурился, невесело усмехнулся, а затем произнес:

– Что ж, не буду вам мешать. Удачного отпуска, – сказал он, продолжая смотреть мне в глаза, – и еще, Стася, мое предложение о работе все еще в силе.

– Хорошо, я подумаю, – я улыбнулась ему, стараясь разрядить неизвестно откуда взявшееся напряжение.

– Всего хорошего, – попрощался Стас, развернулся и быстрым шагом удалился.

– Кто это? – тут же поинтересовался Даня.

– Знакомый, – ответила я, не вдаваясь в подробности.

– Какой-то слишком взрослый у тебя знакомый,

– Ой, перестань, – отмахнулась я. – Знакомые бывают разные, на то они и знакомые.

– Только этот «знакомый» смотрел на тебя так, словно у него были большие планы на твой счёт.

– Что за глупости ты несешь? – возмутилась я.

– Поверь, я прекрасно понимаю, когда мужчина планирует затащить тебя в постель…

– Перестань, День, – перебиваю я брата, – Стас не такой, он…

– Все они не такие поначалу, – перебивает в ответ меня брат.

– И ты тоже? – интересуюсь я, складывая руки на груди.

– Я – твой брат, – гордо произнёс Даня, – тебе не стоит меня бояться.

– Пфф, пойдем, брат, – сменила я тему, – нам пора.

Дани завтра утром улетает обратно, нам еще нужно успеть на Красную площадь, пройтись по торговому центру и еще много куда. Мы гуляли, разговаривали о разном, а у меня из головы не выходили слова Дани: «я прекрасно понимаю, когда мужчина планирует затащить меня в постель». Не думаю, что у Станислава были какие-то пошлые мысли в мой адрес. Он очень внимательный, заботливый, состоятельный мужчина. У него отбоя нет от женщин, зачем ему я? Просто развлечение? Не думаю.

– О чем задумалась? – щелкнул меня по носу Даня.

– Да так, – пожала я плечами, – о своем.

– Волнуешься из-за работы?

– Угу, – пусть лучше думает, что я переживаю из-за работы, чем из-за Станиславы.

– Не переживай, – приобнял меня брат, – всё будет хорошо. Найдешь новую работу, и всё наладится.

– Я всё думаю, может, не стоило так эмоционально реагировать, писать заявление.

– Ты поступила так, как считала нужным в тот момент, перестань себя накручивать, – успокаивал меня Даня.

– Наверное, – чуть подумав, ответила я.

– Не наверное, а точно. Тебе обещали повышение, а в итоге слили. Если здесь тебя обманули, что могло произойти дальше?

– Демидыч требовал, чтобы я передала все наработки и планы по дальнейшей работе Даше, – задумчиво добавила я.

– То есть ты работала, а Дашка бездельничала, а тебе всё отдать? – Данька от возмущения даже повысил голос, так что на нас начали оборачиваться люди.

– Ну, типа того.

– И ты ещё переживаешь из-за того, что уволилась? Глупышка ты моя, Стаська.

– Нормальная я.

– Нормальная, конечно. Только слишком доверчивая, мягкая и добросовестная. Но сейчас молодец, проявила характер. Отстояла свою честь.

– Честь? – рассмеялась я. – Дань, ты о чем сейчас?

– О том, что ты молодец. И не переживай из-за увольнения.

– Я переживаю не из-за увольнения, – уклончиво ответила я.

– А из-за чего?

– Из-за тебя.

– Вот сейчас я не понял.

– Понимаешь, ты давишь на меня всякий раз, когда зовёшь обратно…

– Я давлю на тебя? – переспросил Даня удивленно. – Почему ты раньше не говорила?

– Не знаю, – тихо ответила я.

– Вот я и говорю, глупышка ты у меня совсем.

Он снова обнял меня, а потом вдруг отстранился и спросил серьезным тоном:

– Ты предохраняешься?

От неожиданного вопроса я поперхнулась слюной и закашляла.

– Ты вообще нормальный? – хриплым голосом спросила я, откашлявшись.

– Я серьёзно, – продолжил брат, – ты принимаешь таблетки или…

– Дань, пожалуйста, перестань, – попросила я, чувствуя, что краснею. Никогда бы не подумала, что мне придётся обсуждать этот вопрос с собственным братом.

– Таблетки вроде как надёжнее, – продолжал Даня, словно не замечая моего смущения, – хотя и резинки вроде как нормально…

– Дань, я не буду это с тобой обсуждать. И вообще, я ни с кем не встречаюсь, так что можешь быть спокоен. У меня сейчас совсем другие мысли: трудоустройство и предстоящая поездка в горы. С тобой.

– Ладно, оставим этот разговор на потом, – снисходительно произнес Даня. – А вообще, лучший способ не залететь – это не заниматься сексом вообще, потому что ни одно средство не дает полной гарантии…

– Я и не занимаюсь им, – прошипела я сквозь зубы.

– Вот и молодец, – похвалил меня брат, так, будто я сообщила, что сходила в магазин за хлебом.

Пока Данька с довольным выражением лица продолжал рассказывать мне о важности контрацепции, я сидела рядом, краснее помидора, стараясь не вставлять лишнего слова, чтобы он не распалялся сильнее.

– Ты закончил? – в надежде, что он прекратит наконец свою лекцию о незапланированной беременности.

– Еще нет.

– Дань – это уже перебор.

– Ну, извини, – он виновато посмотрел на меня, – у нас девчонка с соседнего подъезда залетела. Парень бросил.

– Сколько ей лет?

– Семнадцать.

– Дань, ей семнадцать, а мне двадцать два!

– Ну и что, ты ж моя сестренка, я о тебе беспокоюсь.

– Не надо обо мне беспокоиться, глупостей не натворю. Все, заканчивай уже свою нудную лекцию.

– Заканчиваю, – улыбнулся он.

– Поехали на Красную площадь. Времени уже мало осталось.

– Слушай, а хорошо, что ты уволилась, – вдруг сказал Даня, поднимаясь.

– С чего бы это? – не ожидала я такого заявления.

– Если бы я сейчас мотался по Москве один, ты бы приехала вечером уставшая и делала вид, что бодра и готова обойти все парки Москвы.

– Послушай, мы физически не смогли бы обойти все парки за один день, – рассмеялась я.

Мы снова спустились в метро и отправились в самое сердце Москвы, гуляли допоздна и едва успели до закрытия метро.

Утром мы чуть не проспали будильник, но Соня была ещё дома и разбудила нас.

Я проснулась раньше и наблюдала, как Соня тормошит притворяющегося спящим Даньку, который чуть ли не мурлыкал от удовольствия от ее прикосновений.

– Сони, у вас же поезд! – сокрушалась она.

– Соня, здесь только ты, – пробормотал Даня, приоткрыв один глаз, схватил ее за руку и притянул к себе. Соня от неожиданности рухнула в кресло, а Даня быстро схватил ее в охапку и обнял, прикрыв глаза.

– Ты с ума сошел, – возмущалась Соня, отталкивая Даньку и пытаясь встать. – Из-за вас я опоздаю на работу!

– Ладно, беги на свою работу, – отпустил ее Даня.

– Ты совсем не нормальный! Ты мне прическу всю растормошил!

– Тебе и так хорошо.

– Всегда так: хочешь как лучше, а получается как всегда.

Соня выбежала из комнаты, продолжая возмущаться из-за испорченной причёски и размазанного макияжа, а Данька, довольный как никогда, встал с постели и начал собираться. Когда мы уже собирались уходить и Данька прощался с Соней, он вдруг крепко прижал её к себе и долго не отпускал, гладил по спине, зарывшись носом в её волосы.

– Дань, ты чего? – прошептала внезапно притихшая Соня.

– Прощаюсь, – хрипло ответил брат.

– Ты так прощаешься, как будто мы больше никогда не увидимся.

На это брат ничего не ответил, отпустил Соню и отошёл на шаг. Я никогда не видела его таким счастливым, как в тот момент, когда он отпустил Соню, а она смущённо смотрела на него, не зная, куда себя деть.

– Пока, – в последний раз попрощался Даня и вышел из квартиры, а я поплелась за ним, изо всех сил стараясь не комментировать произошедшее. Даня прислонился к стене в кабинке лифта, прикрыл глаза, и на его губах появилась улыбка. Я знала, что прямо сейчас он прокручивал в голове каждую минуту, проведённую с Соней.

Мы почти не разговаривали, пока ехали в метро, пока шли по платформе к поезду, и только перед самой посадкой я решилась:

– Все в порядке, Дань? – спросила я, осторожно коснувшись его плеча.

– Конечно, Стась, не волнуйся.

Он обнял меня так же крепко, как Соню до этого, и прижал к себе.

– Дань, всё хорошо, – сказала я, не зная, как реагировать. Раньше он никогда так себя не вёл. Весело щёлкал меня по носу, хватал сумку и заходил в вагон, а сейчас…

– Конечно, хорошо, – ответил он, отстраняясь. – Ну всё, я пошёл.

– Да, давай. Счастливого пути и тишины ночью.

– Надеюсь, никто ночью шуршать пакетами не будет под ухом.

– Я тебе беруши в сумку положила, – спохватилась я.

– Беруши? И почему я сам не догадался.

– Для этого у тебя есть любимая сестра, – похвалилась я.

Данька привычно щёлкнул меня по носу, взял сумку, приобнял напоследок и тихо сказал:

– Люблю тебя, сестренка.

– И я тебя люблю, братишка.

Он сел в поезд, и мы долго смотрели друг на друга через мутное стекло, пока поезд не тронулся и не покатился, медленно удаляясь, пока совсем не скрылся из виду. Я продолжала стоять на платформе, мимо проходили люди, а я всё стояла, не решаясь сдвинуться с места. Мне казалось, что стоит мне только пойти, как то ощущение, которым я наполнилась, когда мы смотрели друг другу в глаза, разрушится, и магия единения с братом куда-то исчезнет. Не знаю, сколько бы я так простояла, если бы меня не толкнула в плечо полная женщина с огромным чемоданом на колёсиках.

Магия разрушилась.

Я достала телефон, сфотографировала себя и отправила Даньке, и тут же получила его ответное фото. Какое-то тяжёлое чувство разливалось в груди и продолжало удерживаться и разрастаться, как бы я ни пыталась его прогнать. Я сделала несколько успокаивающих вдохов, ещё раз посмотрела в ту сторону, куда недавно скрылся поезд, унёсший Даньку, и пошла в сторону метро, стараясь не думать о плохом.

Скоро мы поедем в отпуск, в горы. Нужно подготовиться, докупить кое-что. Да, сейчас самое время сосредоточиться на предстоящей поездке. Прочь дурные мысли.