– Трещина в два полета стрелы плюс завалы шагов на триста в каждую сторону, – просветила меня Софья. – Олаф рассказал. А как вы оттуда выбрались, хотела бы я знать? И почему ты был весь в крови? Как ты себя вообще чувствуешь?

– Выбрались? Как обычно. Я тогда, честно-то говоря, плохо соображал от перенапряжения. Чувствую, что сейчас рванет, хватаю Тин и ухожу на поля пепла. Дальше и сам не помню. А самочувствие? Довольно паршивое. Что-то вроде ожогов Тианы, только внутренние. Слишком большой поток силы пришлось через себя пропустить. Колдовать мне пока нельзя, но дня через три, думаю, восстановлюсь.

– Так… на полях – это был ты? – Тиана смотрит на меня с каким-то суеверным ужасом. – Тот демон пепла?

– Башка, похожая на череп, рога прикрывают с боков и загнуты на манер бараньих, глаза, клыки и когти черные, вдоль предплечий костяные клинки, так? Тогда да.

Взгляд демонессы становится совершенно отсутствующим, некоторое время она что-то тихонько бормочет себе под нос, а потом начинает хохотать. Дико, взахлеб, не замечая перевернутой тарелки и удивленных взглядов.

– Кажется, это истерика, – задумчиво предположил Элеандор.

– Определенно, – ухмыльнулась Софья, рассматривая всхлипывающую в подушку демонессу, словно какую-то забавную зверюшку. – Как успокаивать будем?

– Ну, можно сделать ей больно, – меня реакция Тианы несколько удивила и обидела, честно говоря.

– Не… малыш, не смей делать тете больно, – послышалось сквозь заливистый смех. – Это… ха-ха-ха, нехорошо.

– Даркин, если ты ее ударишь, она, пожалуй, и не переживет, – отвергла предложение Софья.

Вернувшийся Элеандор попросту вылил на рыжую ведро воды, что вызвало возмущенный вопль не только Тианы, но и Софьи, которая тут же закричала про испорченные бинты и необходимость повторной перевязки. Зато Тин более-менее успокоилась.

– Софья, уймись! – прикрикнул я на девушку. – Сейчас мы уйдем, и делай с ней все что хочешь. Только сначала Тиана объяснит, что вызвало у нее столь бурную реакцию.

– Ну… я… – Тин все еще пыталась отдышаться. – Я, кажется, поняла, почему ты задыхаешься.

– Оу! – склонив голову к плечу, смотрю на пытающуюся справиться со смехом демонессу.

– У тебя после прыжков на поля ничего не болит, не ноет?

Рефлекторно потираю шею сзади. Тиана замечает жест и снисходит до объяснений. Смешки все еще прорываются сквозь напускную серьезность. Но это уже не истерика.

– Видишь ли, у рахуден, высших рахуден, две дыхательные системы. Когда малыш первый раз меняет облик, кто-то из старших, чаще мать, вскрывает дыхательные щели. Иначе ребенок может и задохнуться. Хотя обычно он просто принимает основной облик. А ты… ха-ха… так получается, до сих пор малыш.

– Ну, извини, моя мать далеко, – обиженно бурчу я, покидая шатер. Элеандор выходит следом.

На следующий день участвую в совещании командиров. Ситуация безрадостная – город в осаде, прорвать ее мы не можем. Когда ждать подкрепления – непонятно. По неподтвержденным данным, лорд-протектор все-таки жив и сейчас находится в осажденном городе. По долине рыщут разъезды эранийцев и наши разведчики. Под конец подполковник прямо спросил: могу ли я чем-то помочь как маг разрушения? Может быть, существует какой-то ритуал, который поможет нам в решении проблемы? Отговорился травмой после поединка. Увы, Элеандора так просто не проведешь – он насел на меня уже после окончания встречи. Его я просто послал прямым текстом, не объясняя ничего. Потому что на самом деле такой ритуал есть.

Когда я услышал от вестового: «Мэтр темный маг, вас там какая-то девочка ищет», – у меня сердце остановилось, в глазах потемнело. Сердце вдруг опомнилось и заколотилось в каком-то бешеном ритме. Влетев в палатку командира, я оценил обстановку и судорожно выдохнул: не она. Меньше ростом, чем Ниа, волосы светло-русые, с отливом в рыжину.

– А, мэтр Кат, проходите, – приветствовал меня подполковник. – Вот эта девочка ищет черного мага с белыми волосами. Ее разведчики подобрали. Они там деревню брошенную обследовали, малышка сама к ним вышла. Говорит, всех жителей увели солдаты в красных мундирах, а она в скалах спряталась, теперь требует мага. Вроде как знамение ей было.

Все это время девчонка в ветхом платьице неопределенного цвета пялилась на меня с какой-то смесью благоговения, надежды и ужаса. Где-то на самом краю сознания мелькнуло знакомое ощущение, не передаваемое словами и почему-то ассоциирующееся с запахом зеленых яблок. На всякий случай я решил уточнить:

– Тебе действительно было видение?

– Да, – смело кивнула девчушка. – Я видела тебя и себя. Ты ведь, и правда, можешь спасти город?

Взгляд тай-Робера стал заинтересованным. Молча разворачиваюсь и выхожу. Такого поворота событий я не ожидал.

Горные пейзажи на этот раз не приносили успокоения, в душе царил полный раздрай. Мне даже не удалось уйти в состояние медитации, чего со мной не случалось уже очень давно. Долг и Честь сражались между собой, разрывая мой мир на части и подпитывая пламя Ярости. Она-то всегда со мной и готова вылезти наружу при первых признаках слабости.

Тяжело дыша, на мою любимую площадку вскарабкался Элеандор. Некоторое время он просто молча сидел, прислонившись спиной к скале и созерцая окрестности.

– Давай рассказывай, при чем здесь эта девочка, – все так же глядя вдаль, потребовал он. – Ты сам не свой, как ее увидел.

Не дождавшись ответа, он продолжил:

– Девочка говорит, что ей явилась богиня. Что она нужна тебе, чтобы спасти город.

– От тебя пахнет яблоками, Эл, – я не отрывал взгляда от линии горизонта, – ты тоже служитель Девы, да?

– Да какой там служитель, – невесело хмыкнул парень, – игрушка, забавный уродец. Ты от темы не уходи. Ты действительно можешь спасти город?

– Да, – Эл мой друг и советчик, он имеет право знать. – Могу. Для этого мне придется убить девочку. И не просто убить – замучить до смерти. А так как ритуал я не проводил еще ни разу, есть вероятность, что я убью ее зря.

– Что тебя останавливает? Вероятность неудачи? Если девочку привела сама богиня, значит, для ритуала она подходит, и все пройдет хорошо.

– Я обещал дочери никогда не использовать в своих опытах детей, лучник.

– Для тебя это достаточно веская причина, чтобы обречь на смерть целый город? Даркин, ты думал, зачем эранийцы уводят людей целыми деревнями? Что-то мне подсказывает: не укрепления строить. Скоро здесь будет второй Гаэсс.

– Я дал слово.

– Замечательно, – выдохнул парень сквозь зубы. – Твоя верность слову достойна восхищения. Но не тогда, когда на кону жизни тысяч людей! Какого стрикха ты тут изображаешь страдания святого Альберта, разорви тебя крайс?! Да Ниа, совершенно уверен, простит тебя за подобный поступок! Что еще, кроме твоей тупой упертости? Да даже боги ясно выразили свое отношение к происходящему, за ручку притащив к тебе эту девчонку! Все за, все просят, буквально умоляют тебя спасти людей! Нет, наш лорд уперся в собственные принципы, как баран в скалу! Они ему дороже всего. Чихать он на людей хотел!

– Боги, говоришь? – половину пламенной речи я пропустил мимо ушей. – Вот скажи мне, забавная игрушка, почему твоя Дева такая тварь, а? Сначала Бернард, теперь эта девочка. Эта богиня любит убивать, ей нравится кровь? Что ж, я сделаю ей приятное. Я залью кровью ее алтари! Пока эта тварь не захлебнется!

Резко повернувшись на месте, Эл ударил локтем в солнечное сплетение. Я был без брони, да и не ожидал от него такого, так что удар прошел полностью.

– Не стоит так говорить, – спокойным, каким-то отстраненным тоном произнес лучник. – Даже тебе не стоит. Хотя я уверен, у тебя достанет силы выполнить обещание. Знаешь, однажды я тоже вот так бегал, злился, спрашивал: «За что?». Один мудрый человек сказал мне: «Не пытайся оценить поступки богов человеческой меркой». Могу только посоветовать тебе то же самое. Откуда ты знаешь, сколько девочек сейчас молят богиню в осажденном городе? Кому из них что предназначено? Что будет, если ты сейчас струсишь? Твои принципы против человеческих жизней – согласен, не слишком приятный выбор. Впрочем, единственный, кто тебя осудит за нарушение слова, – ты сам. Тут уж извини, я тебе не помощник.

Элеандор вздохнул и отправился в обратный путь, ворча, что староват он уже по скалам лазить за всякими ненормальными магами. А я остался сидеть и думать. На душу опустилось холодное безразличие. Что ж, это еще одно испытание, еще один шаг к цели. Я его сделаю. Ради детей, ради той, которую люблю, даже если они этот шаг не оценят. Ради будущего счастья Ниа нужно втоптать в дерьмо собственные принципы? Значит, будем карабкаться наверх по дерьму. И пусть потом не морщат носы всякие высокоморальные личности – вы сами толкаете меня на этот шаг, так извольте получить результат.

Не откладывая дело в долгий ящик, занялся подготовкой ритуала. Вырубил из камня алтарь, обтесал под правильный восьмигранник, при помощи Мэта и Жан-Жака перетащил на подходящее место. Дальше по памяти начертил звезду со всеми стяжками, фокусами, уловителями. Повезло, что я как раз собирался заняться с Рэйчел простейшей ритуалистикой, так что купил запас ингредиентов. Хотя о каком везении может идти речь, когда в дело вмешиваются боги? Хорошо хоть, для ритуала не нужен череп нерожденного младенца или еще какая экзотика. Так, черные свечи, в воск которых добавлена кровь, по нечетным лучам, слезы девственниц (интересно, аптекарь перед сбором лично девственность проверяет?) в фокус-оберег. Просыпать эти линии смесью тайгового угля и серы, поджечь… Двигаюсь, словно автомат, полностью сосредоточившись на задаче. Никаких эмоций – их очередь придет позже. Готово. Где там эта жертва? Так, ее успели накормить всякой дрянью. В смысле, накормили, чем было, но в данном случае лучше подошло бы овечье сердце и кое-какие травки. Но чего нет – того нет. Будем работать так. Надеюсь, это не сильно повлияет на процесс.

– Я умру?

– Да, – смотреть в глаза, полные страха, надежды и чего-то еще неуловимого, чертовски больно. Оттого и отвечаю отрывисто, грубо. Я не могу позволить себе сейчас чувствовать хоть что-то, иначе брошу все к чертовой матери. Какие бы слухи ни ходили обо мне в баронствах, пытать пятилетних детей мне еще не доводилось.

– Это… это будет не больно?

– Больно. Очень больно.

И долго. Чтобы из невинной детской души создать дух мщения, нужно очень много боли. И я разделю ее с тобой, но знать об этом тебе не нужно. Процесс очень тонкий, и необходимо полностью осознавать, что происходит, поэтому на «пелену боли» я не имею права.

– Но ты ведь спасешь город? И маму с папой, и братиков?

– Ты спасешь.

Вот это правильный настрой. Она должна хотеть смерти захватчиков. Для этого и нужна человеческая душа – различать своих и чужих. Надеюсь, получится. Отгоняю подальше всех любопытных, включая Рэйчел. Сейчас она может только наблюдать. Трижды предупреждаю ученицу, чтобы не смела призывать силу. Движением руки вспоров ветхое платьице, киваю девочке на алтарь. Чуть поправляю, чтобы руки-ноги находились в соответствующих узлах фигуры. Готово. Начали.

Разум, словно стекло, хрупок и прозрачен. Любая мысль – словно порез, но я выдержал. Полтора часа сплошной боли. Чужой боли, но воспринимаемой почти как своя. Последние слова, повелительный жест и неразличимый в наступившей темноте призрак – тораквимин, исторгающий души, отправляется к цели. Все, теперь от меня ничего не зависит. Надеюсь, я достаточно надежно вложил в него образы своих и чужих. По крайней мере, двигается он в сторону города. Хлюпаю носом – моя кровь на алтарь попасть не должна. В принципе, ритуал окончен, но ну их на фиг, такие эксперименты. Оглядываюсь – вокруг пустота, даже Рэйчел нет. Нехорошо. Наших ребят застаю в компании Васкара, подполковника с сыном и Олафа. Все пьяные вдрызг. На меня смотрят с ужасом и затаенной ненавистью. Делаю большой глоток из первого подвернувшегося кувшина и иду спать. Кувшин забираю с собой – вряд ли я смогу уснуть просто так.

ГЛАВА 11

Любуюсь рассветом со своего любимого утеса над лагерем и меланхолично пытаюсь подобрать на риттоне «Невзятый замок». Не с моим слухом такие подвиги, но нужно же чем-то отвлечься. Прошла уже почти декада, а я все еще просыпаюсь иногда от собственного крика. Увы, даже маги разума не всесильны. Эксперимент можно считать удавшимся – злые с похмелья и недосыпа разведчики принесли вести о погибшем за одну ночь войске противника и ошалевших от такого поворота дел пленниках. Их, похоже, действительно собирались принести в жертву – семь алтарей замыкали город в гигантскую гептаграмму. В городе умерли чуть больше двух дюжин – в основном, тяжелобольные, старики и несколько детей. Те, чей дух был слишком слаб, чтобы противиться зову тораквимина. Остальные отделались кошмарами. Бойцы стараются не встречаться со мной взглядами. Они взрослые люди, не раз видевшие смерть, они все понимают, но чувствам не прикажешь. Именно поэтому все прячут эмоции в меру сил и просто стараются не общаться со мной без необходимости, чисто случайно находя кучу дел в другом конце лагеря.

Впрочем, сегодняшнее пробуждение связано не с кошмаром. Энергетику мира баламутит так, что я почувствовал это даже сквозь сон. Привычным усилием слившись с хаосом (частично, разумеется), определил направление – где-то к северу от Герна. Попытался разобраться, что же происходит, и хоть немного выправить баланс, но получил недвусмысленную рекомендацию не соваться. И сила очень знакомая. Интересно, с кем это мессир архимаг воюет, да еще так, что порядочные разрушители уснуть не могут? Подозреваю, сегодня клан Ворона прекратит свое существование. По крайней мере, лишится верхушки. Но ребята, похоже, действительно сильны. Жаль, не удалось порыться в мозгах ни одного из них. Трактаты по темной магии – большая редкость, а знания лишними не бывают.

Рядом со мной из воздуха возникает фигурка в наглухо застегнутом сером плаще с капюшоном. Теперь Тин появляется на людях именно так, стараясь меньше улыбаться, чтобы не шокировать окружающих нечеловеческими клыками. Официальная версия – девушка сильно пострадала во время боя и теперь стесняется своего уродства. Что, в общем-то, недалеко от истины. Но если она сейчас опять заведет песню про «ты просто не мог поступить иначе, все правильно…», скину вниз, и пусть машет своими подрубленными крыльями, как хочет.

– Уф-ф-ф, ну и душно же в этом плаще, – демонесса скинула капюшон, потом помялась немного и продолжила уже извиняющимся тоном: – Ты прости, что я тогда смеялась. Ты и вправду из проклятого клана?

– Понятия не имею, – пожимаю плечами. – Других демонов пепла ни разу не видел.

– Хочешь, я… – Тин замялась, покраснела, потом изменила формулировку: – Вы позволите помочь вам вскрыть дыхательные щели, тан?

Хороший вопрос. Повернуться к ней спиной и подставить шею, да еще когда она ранена и пребывает в боевом облике. Хотя это уже не вопрос. Любимому человеку или доверяешь, или нет.

– Это опасно, – сообщаю ей. – Облик я меняю только на полях пепла. Уверена, что тебе, раненой, стоит туда соваться?

– Я бы хотела, – девушка опустила глаза, – еще раз посмотреть.

Ну, почему бы и нет? Открываю портал, вытаскивая испуганно пискнувшую девушку в мир смерти. Тин тут же оказывается у меня за спиной почти вплотную, организм реагирует сам – растущие из-под лопаток хлысты приходят в движение. Один обхватывает демонессу за пояс, а костяная пика второго замирает у горла. Медленно расслабляюсь, загоняя инстинкты подальше. Хотя в этом облике присутствие рядом самки ощущается еще сильнее.

Сзади раздается смущенное покашливание. Ах да, в этом облике Тиана сильно ниже меня, она-то почти не меняется. Приседаю, чтобы ей было удобнее. Прикосновение когтя к шее отдается мурашками по всему телу. Короткая вспышка боли, еще одна. Распрямляюсь и аккуратно делаю первый вдох. Туманный воздух этого мира проникает в легкие, в кровь, я буквально чувствую, как он пропитывает каждую клеточку тела. От новых ощущений кружится голова. Только теперь я понял, насколько чужим был в этом мире и как сильно ограничены были раньше мои возможности. Сделав еще один глубокий вдох, разворачиваюсь к Тин. Та стоит, обхватив себя руками за плечи, и какими-то стеклянными глазами созерцает окружающий пейзаж. Ладно, хорошего понемногу. Возвращаюсь в реальный мир, снова занимая свое излюбленное место. Тиана тут же опускается на землю рядом со мной. Ее все еще трясет. На автомате обнимаю ее за плечи. Как ни странно, жест не встречает сопротивления – наоборот, девушка прижимается ко мне еще плотнее. Чуть изменяю позу, чтобы не касаться прижатых к спине крыльев.

– Жуткое ощущение, – делится она через некоторое время. – Если бы еще лет пять назад мне сказали, что я побываю на полях пепла, и демон проклятого клана вернет меня обратно… Странно, я думала, этот мир гораздо опаснее.

– Уж тебя-то прикрыть аурой моих невеликих способностей хватит, – усмехнулся я. – А вообще, конечно, с такими ранами ты уже через звит не смогла бы вернуться обратно, а через три обессилела бы до полного развоплощения. Ладно, не будем об этом, – меняю я тему, – расскажи лучше, что там у вас с Софьей вчера произошло? С чего вы так друг на друга кричали?