Открытие

Город Корд. 2153 год.

Доктор Хэйн не спал всю ночь. Голова была слишком взвинчена надеждами на день, в котором всё зависело лишь от его профессионализма.

– Здравствуйте, мистер Хэйн!.. – уважительным тоном произнёс темнокожий охранник через окошко будки.

– Привет, Ларри! Как день? – спросил Хэйн, с улыбкой выглядывая из окна машины.

– Все отлично, мистер Хэйн. Как обычно, довольствуюсь хлебом насущным, и наблюдаю за успехами таких гениев, как вы… Удачи вам сегодня! – с почтительной расстановкой ответил Ларри, поднимая шлагбаум.

– Спасибо, дружище! – на прощание сказал доктор, заезжая на территорию научного центра.

Найдя своё парковочное место, он оставил машину и энергичным шагом побрёл к входным дверям строгого, но внушительного строения.

Главный научный центр города Корд. 25 января 2157 года. Огромное святилище науки сегодня как никогда охвачено всеобщим волнением.

Квадратная, с виду монолитная форма тёмно-серого здания навевала глубокую тоску, рождающуюся в сердцах прохожих. Учёные же не испытывали ничего похожего на чувства обычных зевак. Они знали о том, что внутри их ожидает укромный уголок, который позволит заниматься любимым делом с достаточной свободой.

Вдруг Хэйн остановился, суетливо проверяя карманы куртки.

«Да нет, вроде всё на месте» – подумал он, вздохнув с облегчением. Набрав пароль на панели доступа и отсканировав сетчатку глаза, Хэйн вошёл внутрь обиталища знаний. Он пошёл по коридору, замечая неестественные изменения в поведении своих коллег.

Сегодня с ним здоровались более лаконично, но при этом почтительнее, чем всегда. Обыкновенно спокойные учёные, кропотливо занимающиеся исследованиями, в этот час были особенно хлопотливы и душевно восторженны, но никто из них не показывал вида, дабы сохранить деловую атмосферу. Они торопливо бегали из коридора в коридор, из офиса в офис, из лаборатории в лабораторию, передавая научные образцы и бумаги. Им было известно о том, что должно произойти.

Пройдя через коридор, доктор Хэйн направился в лабораторию. Он насвистывал забавную мелодию, услышанную из комедии две тысячи двадцать третьего года. Комедия пришлась всей его семье не по вкусу: очень скромный, будто бы извиняющийся юмор, обрезанный на корню. Тем не менее, ему нравилось изучать фильмографию режиссёров прошлого века. Это позволяло окунуться в историю, прочувствовать на себе взгляды тогдашнего общества.

Генетик Мартин Хэйн – мужчина сорока трёх лет. С детства увлечённый наукой, он положил всю свою жизнь на создание лекарства от многих болезней. Исследуя особенности человеческого и животного мира, Хэйн пришёл к выводу, что многие их части взаимозаменяемы.

Ещё ребёнком он слышал, что операции по замене некоторых человеческих органов на свиные вполне оправдывают себя. Однако, в современных реалиях одной замены органов было недостаточно.

Простые по строению, но в то же время имеющие крайне сильные приспособленческие способности, беспозвоночные иглокожие впечатлили доктора Хэйна ещё в годы юности. Не отвлекаясь ни на что, он начал проводить опыты на лабораторных животных, трансплантируя в их тело клетки морских звёзд.

К сожалению, даже самые близкие по строению к человеку существа не смогли выжить, умирая от отторжения внутри организма. Тем не менее, несколько удачных экспериментов было: пару животных, в ходе своей жизнедеятельности потерявшие конечности, смогли отрастить новые. Затем они, как и остальные, скончались от отторжения. Таким образом, долгосрочные и дорогостоящие исследования имели противоречивый результат. С одной стороны, в большинстве случаев клетки совершенно никак себя не проявляли, уничтожая чужой организм изнутри. С другой – частичный результат всё же присутствовал.

Людские организмы ослабли из-за совершенно конкретных причин. Эволюция человеческой расы напрямую сопряжена с повсеместным облегчением жизни, что сделало их тела крайне неприспособленными к ухудшающимся условиям. Кроме того, та же эволюция дала человеку возможность утолить свой безмерный аппетит. Неконтролируемое поглощение ресурсов, наплевательское отношение к флоре и фауне сделали своё дело, создавая невыносимые условия окружающей среды. Ясно было одно: без очередного открытия, способного приспособить людей к новой жизни, человечеству придёт конец.

Снова остановившись, он на мгновение задумался. В голове навязчиво всплывали имена людей, от которых так или иначе зависел успех эксперимента.

«Так, в Хайзи я не сомневаюсь. Этот парень подходит к делу со всем трудолюбием, да и годы работы вместе дают о себе знать… Мистер Кроувелл, очевидно, уже на месте. Не каждый день выпадает шанс спасти свою жизнь… Беррет неплохой техник, но всё же достаточно ленивый… Надо бы самому проверить оборудование» – подумал доктор Хэйн и направился дальше.

От взаимодействия научных отделов зависела судьба переломного открытия, способного изменить жизнь всего мира. Несмотря на внешнюю хладнокровность звеньев сциентифического братства, наученные люди оказывали друг другу посильную поддержку в исследованиях. Соперничество здесь не принято, ведь все работают как единый механизм, обеспечивающий продолжение истории открытий.

Наконец настало время, когда труд доктора Хэйна окупится сполна.

Джонатан Кроувелл, неизлечимо больной лейкемией, услышав из программы новостей об удачных попытках доктора Хэйна в области клеточных трансплантаций, дал согласие на проведение эксперимента. Давно уже не имея надежды на выздоровление, он воспринял новость об эксперименте как посланный свыше шанс вернуться к нормальной жизни.

Хайзи взял карточку больного и понёс её в лабораторию. В ней были описаны основные параметры тела больного: волосы тёмные, глаза зелёные, рост 5' 10 футов, вес 172 фунта.

– Итак, всё готово? – спросил доктор Хэйн ассистента Хайзи.

– Да, сэр. Все показатели больного в норме, отторжения организмом не наблюдается. – ответил он, поправляя очки на носу. Хайзи – молодой мужчина двадцати девяти лет. Уже многие годы он работает в паре с доктором Хэйном, ассистируя ему в опытах и исследованиях. Довольно скромный, он всем сердцем доверял Хэйну, ибо был уверен не только в его профессионализме, но и в человеческих качествах, известных всему научному центру.

– Хорошо… Как вы, Джонатан? – спросил Хэйн у помещенного в биокапсулу подопытного. Современная наука позволила использовать изобретение – прямоугольные биокапсулы, позволяющие создавать необходимые условия для поддержания жизнедеятельности клеток, трансплантированных в тело Кроувелла.

– Все хорошо! – ответил Кроувелл, пытаясь всеми силами подавить неуверенность в себе.

– Чувствуете какие-нибудь изменения? – спросил Хэйн, внимательно осматривая больного через прозрачную стенку биокапсулы.

– Да… Кажется, мне становится легче. Странные ощущения… – ответил Кроувелл, пытаясь прислушаться к своему телу.

– Как вы думаете, доктор, клетки смогут прижиться? До этого момента у нас никогда не выходило даже приблизиться к такому серьезному результату! Подготовив геном¹ больного, получилось трансплантировать регенерирующие клетки в самый очаг болезни! И он даже чувствует себя лучше! – с восторгом произнес Хайзи, протирая запотевшие очки. В характере Хайзи присутствовали нотки юношеского задора, сопряжённые с нарочитой наивностью. Ему не хватало стальной выдержки и спокойного разума для достижения успехов на поприще желаемой им профессии учёного.

– Верно. Но, тем не менее, рано делать выводы. Сейчас его организм перестраивается, пытаясь совладать с инородными клетками. Этот процесс не так прост, ибо даже мои надежды на выживание человека в таком эксперименте может оправдать только по-настоящему сильное тело, обладающее великолепным иммунитетом. Нам нужно будет наблюдать ещё как минимум месяц. – ответил Хэйн, глядя на отчёты по анализам. – Возьмите кровь для исследования, Хайзи. Это покажет, начался ли процесс восстановления.

– Хорошо! – радостно ответил Хайзи, выполняя просьбу доктора.

Прошёл месяц после эксперимента. К счастью доктора Хэйна и его ассистента, всё прошло как нельзя лучше. Больной пошёл на поправку, с каждым днём всё больше наполняясь энергией и здоровьем. Клетки морских звёзд заменили собой поражённые участки по всему организму, позволяя избавиться от неизлечимой напасти.

Информация об удавшемся открытии просочилась между коллегами по работе, а затем и ослепила весь мир. Сразу же была дана огласка в СМИ о новом лечении, способном изменить жизнь всего человечества. Множество больных и их семьи начали отправлять письма в научный центр, дабы поскорее получить заветную операцию, являющееся современной панацеей.

Прошёл второй месяц после эксперимента. Взяв повторный анализ и убедившись, что всё хорошо, Джонатана Кроувелла отпустили домой, с радостью сообщив ему о выздоровлении. Симптомы недуга полностью исчезли, показатели анализов пришли в норму, и больше не было причин держать настрадавшегося мужчину взаперти.

Его душа была будто обдуваема ветром перемен, что приносит события, наполняющие красками потускнелую жизнь. Теперь судьба не выглядела такой уж несносной стервой, завлекающей первыми десятками лет беззаботной жизни, а затем сбрасывающей с обрыва неизлечимой болезнью.

Придя домой, Джонатан тут же встретил свою возлюбленную по имени Кассандра. Она кинулась в его объятия и от счастья заплакала.

– Джон! Я так боялась… – всхлипывая произнесла Кассандра, прижимаясь к нему сильнее.

– Всё хорошо… Теперь всё позади. – ответил Джон, наслаждаясь ароматом духов любимой. Ему казалось, что этот запах он чувствует впервые, хотя она никогда не изменяла себе в выборе духов. Любовь теперь существовала совсем по-другому: она была более трепетной и чувственной, более щадящей и мученической, но, что более всего важно – она была куда ценнее, чем раньше.

– Стой… Джон, почему ты так сильно давишь? – с трудом сказала она, пытаясь сделать вдох.

– Что?.. – удивлённо спросил Джон, разжимая объятия.

– Фух! Ты чуть мне все ребра не переломал, силач! – произнесла она, смеясь и удивлённо глядя на вернувшегося к жизни любимого человека.

– Извини… Я не специально. – ответил Джон, смущённо улыбаясь.

– Я приготовила к твоему приезду прекрасный ужин! Сейчас мы откроем бутылочку дорогого вина и тогда… – полушёпотом сказала Кассандра, прикусывая нижнюю губу.

Они сели за стол, наслаждаясь долгожданной встречей друг с другом. Кассандра немало постаралась, приготовив настоящий пир к прибытию своего героя. Даже в такой прекрасный вечер она мучилась не меньше его, возможно даже больше, испытывая страх за судьбу Джона.

Ей было до боли тяжело отдавать любимого для проведения опасного эксперимента. Изучив информацию о прошлых неудачах на научном поприще в этой сфере, она не могла уснуть ночами, молясь о его выздоровлении. К огромной радости, он вернулся домой. Но кто может дать гарантию, что с ним и дальше всё будет хорошо? Моменты счастья так мимолётны, чему они оба успели убедиться.

«Ещё в самом начале жизни любовь мне казалась детской игрой, заключающейся во взаимном утолении потребностей. Теперь же я вижу, что она может быть больше и важнее, чем весь мир» – думал Джон, глядя на прекрасное лицо Кассандры. Она аккуратно резала кусок мяса на мелкие части и элегантно клала их в рот.

Как следует насладившись домашней едой и охмеляющим напитком, двое разделись и легли на кровать ближе к полуночи. Испытывая дикую страсть, они наслаждались теплом тел друг друга как никогда. Влюблённые смаковали каждую секунду и энергично переворачивались в кровати, упиваясь земным удовольствием.

Джон на секунду остановился, в полутьме разглядывая лицо возлюбленной. Очертания блаженства больше не украшали милое чело молодой девушки. Лицо её изменилось со страстно – возбуждённого на непонимающе – неприязненное.

– Джон… – сказала она медленно, понимая, что что-то не так.

– Да? – спросил Джон, тяжело дыша.

– Твоя кожа… делает мне больно. – сказала она, чувствуя боль от каждого прикосновения.

– Как?.. – спросил Джон, пытаясь убрать свою руку от руки Кассандры.

Поднимая руку, он заметил, что рука Кассандры будто прикована незримой силой к его руке.

– Что за?.. – вопросительно выпалил Джон, пытаясь оторваться от неё.

– Как больно!.. – завопила Кассандра, корча обыкновенно умиротворённое и чистое лицо в мучительную гримасу.

Джон увидел, что из его живота наружу выбирается желтовато – прозрачный пузырь, медленно обволакивающий тело Кассандры. Он не поверил своим глазам. Всё это выглядело как страшный сон или галлюцинация, создавшая гротескный образ в полутьме.

– Джон!.. А-А-А! Сделай что-нибудь будь! – безумно закричала Кассандра, в отчаянной попытке выбраться и ёрзая телом.

В первые же секунды Джон пытался что-то предпринять, чтобы прекратить её мучения. Первым, что пришло в голову, было схватить странную консистенцию, выходящую из его брюха рукой. Совершив это, он увидел, что склизкая масса просочилась через его ладонь и начала обволакивать тело Кассандры.

На мгновение он залип в одной точке, будто потерявшись в пространстве. Мысли начали покидать голову, всё на свете стало не таким уж и важным. Совсем скоро усталые глаза начали закатываться от неведомого удовольствия. Он почувствовал, что его голод наконец начинает утоляться.

Снова открыв глаза, Джон понял, что какое-то время спал.

«Что за дурной сон?.. Ах, ладно, пора возвращаться к нормальной жизни. Как же давно у меня не было столько сил!» – подумал он, сбрасывая с себя одеяло.

На простыне он увидел огромное пятно крови и мелкие ошмётки человеческой ткани.

– Что за?! – вопросительно крикнул он, выпрыгивая из кровати. – Кассандра?! Кассандра?! – шокировано провопил он, пытаясь её найти.

В прихожей Джон увидел, что обувь, сумка и пальто, принадлежавшие возлюбленной, на месте.

«Не могла же она уйти без всего?..» – догадался Джон, выискивая улики.

Обратно зайдя в спальню, он увидел, что мобильник Кассандры гудит на тумбочке.

К нему пришло осознание, что это был не сон.

– О господи!.. Неужели всё это было взаправду?! – крикнул вслух Джон, держась за голову. Нечто в тот миг в нём умирало, рассыпалось на мелкие осколки, не оставляя и следа вчерашнего счастья. Словно гром раздавались в сознании мысли о том, что её больше не будет рядом. Та, что была всей его жизнью, будто растворилась в пространстве, оставляя после себя лишь догадки и предположения, намекающие на трагичный конец. Все планы, которые он строил после своего выздоровления, прямой нитью связывали их обоих и должны были привести к долгожданному счастью, но, видимо, мечты оказались несбыточны.

«Моя дорогая Касандра… Как такое возможно? Ты оставалась верна мне всегда, даже когда шансов на моё выздоровление не оставалось… Через сколько всего мы вместе прошли… Что же случилось? Ведь я не хотел тебе никакого зла…» – сокрушаясь над потерей подумал Джон, обессиленно падая на кровать. Всё произошло слишком быстро, чтобы можно было принять реальность как факт.

Он взял её фотографию с тумбочки и с его глаз потекли слёзы. В одно мгновение весь мир рухнул, оставляя лишь пепел воспоминаний.

На эмоциях он зашёл на кухню, взял кухонный нож и всадил его себе в живот, пытаясь свести счёты с жизнью. Почувствовав нестерпимую боль от удара, он выронил нож и лёг на пол, облокотившись на кухонный гарнитур. Джон ощутил некоторое жжение на месте раны, сопровождающееся бегающими мурашками по его коже. Подняв рубаху, он увидел, что поражённая плоть невероятно быстро затянулась, не оставляя на себе никаких следов. Кровь, оставленная на его руке после удара, начала исчезать на глазах. Она впитывалась в кожу, будто через губку.

«Наверно, надо позвонить доктору Хэйну… Сообщить ему обо всём этом ужасе… Но что со мной будет? Явно, они не предпримут ничего хорошего по отношению ко мне… Поместят в клетку, как животное, и будут ставить опыты, которые приведут к ещё большим смертям! Мне нужно скрыться… Точно! Я куда-нибудь убегу!» – подумал Джон, размышляя над произошедшим. Недоверие, смешанное с шоком от ситуации, сделало из него пугливого отшельника, пытающегося разузнать немногое о странностях прошлой ночи.