Цитаты из книги «Жизнь, которую стоит прожить»

больше никогда не переступлю черту безумия, не означало, что все страдания позади. Я стала сильнее, научилась держать удар и шла вперед, несмотря ни на что. А еще я верила в Божественное провидение: «Да будет воля Твоя».

боялась, что никогда не смогу стать значимой для другого человека и навсегда останусь одна.

Больше всего на свете мне хотелось быть любимой — стать важной для кого-то, иметь поддержку в минуты грусти.

важный урок: один человечный поступок может полностью изменить чью-то жизнь. Мне повезло: я часто встречала добрых людей. Не знаю, почему они мне помогали. Возможно, потому, что я принимала их поддержку. И всегда старалась отвечать добром на добро, как делаю и по сей день.

фундаментальные знания о поведении человека, деятельности мозга, психических процессах и расстройствах, а затем на базе полученных знаний разработать новые схемы лечения. «То, что надо, — подумала я. — Значит, план В».

Ведь я сама была на месте пациента, которому никто не мог помочь.

перестала считать себя странной, когда узнала, что мистические переживания похожи на состояние влюбленности. Утверждения Борхерта кажутся мне убедительными. Мистические ощущения распространены гораздо больше, чем принято считать. Я поняла это, много лет выслушивая истории пациентов и участников дзен-практик, которые я провожу. Мистический опыт не обязательно приводит к преображению, он бывает более скромным — например, дарит ощущение единства с природой, горами, землей

прочитала книгу Бруно Борхерта «Мистицизм: история и проблемы». В его описании мистических переживаний я узнала именно то, что сама испытала в тот январский день 1967 года: ощущение единства с, как он выразился, «реальностью, которая всегда существовала, хотя и была неосознаваемой».

Уверена, что большинство людей не поймут, что произошло, и, по правде говоря, я тоже до конца не понимаю. Я только знаю, что все изменилось.

вдруг поняла, что люблю себя. В это мгновение я почувствовала, что ­изменилась. Если бы раньше кто-то спросил меня: «Ты любишь себя?», я ответила бы: «Я люблю ее». Оказавшись в аду, я всегда думала и говорила о себе в ­третьем лице, как будто меня было двое. В детстве такого ощущения не было, оно появилось после моей госпитализации. Я произнесла вслух: «Я люблю себя» — и почувствовала ликование. В восторге побежала звонить своему психиатру, чтобы поделиться с ним переполнявшей меня радостью. Но его не было на месте. И тут я окончательно осознала, что преобразилась, потому что мне было на это наплевать. Обычно я расстраивалась, если мне не удавалось поговорить с врачом. Но не в этот раз. Я снова стала собой.