Глава 10

–Потопали. –Мой провожатый холодно зыркнул, перегнулся через сиденье, открывая мне дверь. Слишком громко вдохнул мой запах, пряча при этом взгляд.

Задержался на несколько долгих томительных секунд, медленно вернулся обратно, глядя прямо в глаза.

Так близко.

Так остро. До едкой боли. Тело мгновенно отреагировало на мужчину, что порядком разозлило.

–Где мы? – Спрашиваю, чтобы избавиться от неловкости, отводя взгляд.

–В преисподней. –Буркнул Лешка, выбираясь из машины. Я последовала за ним, подняла руки вверх, потягиваясь, стараясь разогнать кровь в замлевших конечностях. От меня не укрылся горячий взгляд, который он бросил на мою грудь, на что я густо покраснела.

Смех, да и только.

Огляделась, и приуныла. Это место и вправду напоминало своей убогостью и захламленностью преисподнюю.

–Зачем мы здесь?

Лешка криво усмехнулся.

–Как? Ты не узнаешь место, в котором выросла? – В груди противно заныло. Это его издевка так задела меня, или я действительно знаю это место? Глаза метнулись в сторону, проверяя наличие ржавой старой качели. В голове прозвучали протяжные унылые стоны, словно издалека, разрезая утреннюю тишину металлическим криком.

Я знаю. Мелькает в голове, и сердце ухнуло вниз.

Это угнетающее, заброшенное место, на краю вселенной имеет ко мне отношение? Это какой–то сюрреализм, я не могла поверить в это, разглядывая обшарпанный дом, не дыша. Грязные зеленые ставни выцвели так, что их цвет скорее угадывался, чем просматривался. Такие же грязные серые стены, без признаков бывалой штукатурки и какого–то фасада. Нет ничего, только грязные доски и обветренный черный камень, зиял из многочисленных дыр, которые, словно, огромные раны гноились на теле полуразрушенного дома.

Вокруг, также царила поразительная запущенность, грязь и тонны мусора.

–Поторопись. Мы и так порядком задержались. А у меня дел по глотку.

Осторожно ступая, я медленно шла вперед, пожирая глазами все вокруг, словно узнавая это место. От этого мне стало так тошно, что скрутило судорогой диафрагму. Меня била мелкая дрожь, и руки ходили ходуном.

Внезапно дверь подъезда перед нами распахнулась, и громко бахнула о стену, вырывая кусок камня со стены. Я проводила взглядом его стремительный полет в густые заросли сорняка, затем оглядела, по всей видимости обитательницу дома.

–Куда прешь? – Взревела женщина неопределенного возраста, в грязной засаленной фуфайке, обдавая нас застарелым перегаром. Леша поспешно отошел в сторону, уступая дорогу грозной женщине. – Ходють тут всякие! Как померла Валька, так проходной двор! Пошла девка по рукам. И че в ней хорошего–то? Рыжая, конопатая тьфу!

Сплюнув в сторону, женщина торопливо пошагала в сторону покосившего ларька, с символичной вывеской "Хмельной ларь".

Лешка по–джентльменски придержал замызганную дверь, и мы вошли в подъезд, где на смерть воевали два кота, завывая что есть мочи.

Марлей – осенило меня, при виде рыжего тощего кота. Его немногочисленная шерсть торчала грубыми клочьями во все стороны, но он храбро сражался с более молодым и сильным дворовым котом.

–Брысь, –рявкнула я. Серый кот дал деру, а Марлей тяжело опустился на холодный бетон. Я присела возле него, погладив за грязными ушами. Марлей испуганно вскинул взгляд, и насторожился, принюхиваясь. В памяти вдруг всплывает картинка, как тощая девчонка тащит котенка с мусорки, такого изможденного, еле живого. Прячет у себя в холодной комнате…Кормит его обедом со школы… А он согревает ее своим теплом, и благодарно урчит, скрутившись клубком под боком.

Закрываю глаза, крепко их сжимая, сдерживая выступившие слезы, потому что сразу узнала себя в этой девчонке. Марлей потерся о мои ноги, преданно заглядывая в глаза. На щербатом лице мелькает радость, а меня словно в кипящий котел бросили. Все задрожало внутри от чувства дежавю, и чего– то едва уловимого, болезненного.

–Если ты закончила акцию милосердия нам пора.

Поднимаюсь, прошептав Марлею одними губами "Прости". Но он понял. Я уверена. Он всегда понимал меня, словно читал мои мысли. Иду за Лешкой, но кот устремился следом.

Лешка, тем временем, замер возле коричневой, обитой дермантином, наполовину изодранной котами дверью, и громко постучал в нее огромной ручищей.

–Открывай. Я знаю ты дома. –За дверью не слышалось ровным счетом ничего. –Если ты не откроешь, я сам войду, так и знай.

Звякнул замок, и дверь медленно открылась. На нас уставилась молоденькая рыжеволосая девушка, испуганно глядя на нас. Ее милое личико, усыпанное веснушками, горело любопытством, а глаза метались от Лешки ко мне.

–Ну, что ты, как в первый раз видишь? Где твое гостеприимство, и манеры? – Поглумился Лешка, отталкивая девушку плечом, проходя внутрь. – Заходи, не отсвечивай. – Это уже мне.

Я зашла в узкий, темный коридор, огляделась, прислушиваясь к себе, прошла вглубь.

Нет, ничего.

–Майка поедешь с нами.

Мая, так звали девушку, обернулась к Лешке, отступая к стене, медленно покачала головой.

–Я не могу. Флинт не отпустит.

–Чихать я хотел на твоего Флинта. С нами поедешь. Кстати, чего это ты такая не приветливая? Поздоровайся с гостьей.

Мая поджала дрожащие губы, поднимая на меня зеленые, так похожие на мои, глаза. Впивается в меня, сканируя, не оставляя без внимания, ни одну клеточку моего лица.

–Ну, что скажешь? – Поторопил ее Лешка, она дернулась всем телом, пожавши плечами.

–Странно.

–Я без тебя вижу эти странности, бл*ь, ты мне скажи – это твоя сестра или нет?

Мая снова посмотрела на меня, а меня словно напалмом обожгло, ведь я четко понимала, что она моя сестра, но почему–то промолчала.

–Почему ее не спросить? И почему она так одета? –Спросила так, будто меня здесь не было.

–Ты мне вопросы будешь задавать или я тебе?

–Не кипятись. –Потерла она двумя пальчиками переносицу, –столько времени прошло.

–Это не Селена, верно? –С нажимом произнес Алексей, распаляясь. – Черти б ее побрали. Бл*дство!

Громко выругался мужчина, чем повеселил меня.

–Ты же моя сестра, верно? –Осторожно спросила Майка, в волнении заправляя рыжий локон за ухо.

–Не знаю. Я ничего не знаю. – Развела руками, продолжая истерично веселиться.

–Это как? – Растерялась Майка.

–А вот так. За твоей сестрой наблюдалась склонность к драме?

Засмеялась Майка, разводя руками.

–Заткнись! – Разозлился Лешка. – Нашла, когда веселиться. Пошла! – Толкнул он меня к выходу, давая знак Майке следовать за нами.

У дверей терся Марлей, и увидев его Майка, постучала рядом в соседскую дверь. Она тут же распахнулась, будто хозяйка квартиры, та самая грозная дама, находилась сразу за ней.

–Теть Зой, за Марлеем присмотрите? – И видя, как грозно поползли кустистые брови вверх, добавила: – пожалуйста. А я вам винца привезу. Идет?

Очевидно, последняя фраза оказалась решающей, потому как теть Зоя зычно позвала кота, шире распахнув дверь:

–Марлей! Иди милок! –Кот, тут же метнулся в образовавшийся проем и скрылся в глубине квартиры. – Опять подрался, ирод непослушный?

Мы наконец спустились и вышли на улицу. Я тут же глубоко вдохнула полной грудью воздух, показавшийся мне свежим и вкусным, не смотря на смердящую свалку, чей аромат доносил ленивый ветерок.

–Поехали. – Алексей устроился за руль, Майка бесцеремонно уселась рядом, а мне ничего другого не оставалась, как перебраться назад.

–Позвони Флинту. Проблемы будут. –Озабоченность отозвалась девушка ближе к обеду. За окном городской пейзаж сменился полевым и пустынным, и мне вскоре надоело пялиться в окно.

–Обойдётся. –Буркнул Алексей.

–Да что с тобой? Это она так на тебя действует, да? Вернее, не она, а её призрачная тень. Моя сестра была яркой, эффектный девушкой, а это кто? Но тебя и от этой повело, ведь так? Только знаешь, что я тебе скажу? Селена это или нет, ее участь ясна. Волков не оставит ее в живых. И мы оба об этом знаем.

–Закрой свой поганый рот! –Прорычал, выплевывая каждый слог. – Иначе я сам вырву тебе язык, и не придётся больше боятся Флинта.

Дальше мы продолжили путь в абсолютном безмолвии, а я, разумеется, принялась размышлять о своей незавидной участи, предвкушаю встречу с Волковым. Порылась на задворках своей памяти в поисках хоть малейшего представления, что это за человек, но тщетно. Голова отозвалась всплеском головной боли.

Вскоре мне удалось задремать, и проснулась уже ближе к вечеру. Майка закапризничала, требуя приличный ужин, и Лешка сдался, ругаясь матом себе под нос. Поужинали в маленькой кафешке, вполне приличном, и двинулись дальше.

Ближе к городу, чьи огни рассыпались на горизонте Лешке позвонил он.

В тишине салона его хрипловатый тягучий голос прошелся тупым ржавым лезвием по натянувшимся вдруг нервам, опаляя внутренности жидким пламенем.

–Вези ее ко мне…

Глава 11

Сердце судорожно пульсировало где–то в горле в тяжелом предчувствии, когда мы поднимались по черной гранитной лестнице какой–то жутко помпезной резиденции. В ушах все еще звучали бархатные нотки того голоса, который задел внутри нечто такое, что до сих пор не давало покоя.

Лешка заметно нервничал, а Майка притихла, широко раскрыв рот глазела по сторонам. И хоть посмотреть действительно и было на что, все мои мысли занимал он, хозяин того голоса. В голове словно в калейдоскопе менялись картинки, я напрягалась изо всех сил, но так и не смогла сосредоточиться на них.

Лешка замер перед тяжелой черной дверью, и я затаила дыхание, пытаясь унять дикое сердцебиение. Коротко постучав, он толкнул дверь, и мы вошли в просторный кабинет в чёрных тонах, где во главе длинного стола сидел он.

Меня будто со всей милы ударили в солнечное сплетение, потому что прямо передо мной сидел настоящий дьявол–искуситель с глубокими черными глазами. Он был просто нечеловечески красив, той красотой от которой глазам становилось больно, до рези, до кровавых слез. Никогда в жизни я не ощущала столь мощной и величественной силы. Один его взгляд вызывал желание немедленно сделать глупость, с мольбой заглядывая преданной собакой в глаза. Впадаю в оцепенение, продолжая жадно прожигать его своим растерянным взглядом. Волосы чуть длинноватые, были растрепаны, словно их хозяин имел привычку то и дело запускать туда руку. Полные губы преступно яркого цвета и длинные черные ресницы, скрывающие черную бездну и пляшущих на их дне чертей. Ровные черные брови сведены на переносице, а глаза впились в меня пронзительным цепким взглядом. Под их прицелом меня буквально швырнуло в жар, и пот тут же выступил вдоль позвоночника.

Рукава рубашки закатаны, обнажая загорелые сильные руки, верхние пуговицы небрежно расстегнуты, а в вырезе видна мощная шея, и на ней тонкая филигранная цепочка… Пока я пристально разглядывала, до меня наконец дошло, что этот человек смотрит на меня с адской полосующей ненавистью. От этого открытия у меня засосало под ложечкой. Время замерло для меня в одной безумной точке, где агония медленно поднималась к самому сердцу, чтобы вцепится в него острыми клыками– жалами. Я дышала рвано, словно загнанное дикое животное, и в груди клокотал такой же животный ужас.

Перед ним.

Волк… Так, кажется, его называли? Так вот это не просто волк, это самый настоящий дикий волчара, который существует чтобы убивать, повелевать и решать участь своей жертвы. Он буквально пропитан запахом смерти, я чувствовала ее так явно, что закололи кончики пальцев. Видела на дне черной ядовитой бездне его пылающих глаз.

Коротко, едва заметно качнул головой, и Лешка, подхватив оторопевшую Майку под руку, попятился к выходу. Я позорно решила примкнуть к рядам отступающих, но натолкнувшись на безапелляционный взгляд Лешки, замерла на месте, и попыталась все же взять себя в руки под тяжелым ледяным взглядом.

Все так же молча, он тяжело поднялся и медленно двинулся ко мне. Едва он остановился передо мной, буравя меня взглядом, как я почти лишилась чувств. Тело мгновенно стало ватным, и ноги задрожали. Сердце снова лихорадочно зашлось, по телу устремились колкие мурашки оседая внизу живота ноющей сладкой болью. Такой знакомой. Слишком сильна была его энергетика, слишком агрессивно тяжела. Она давила меня могильной плитой прямиком к полу, именно туда мне и хотелось растечься лужицей. Прикрыла глаза, чтобы не видеть его обжигающей красоты и бездонных глаз. Его запах всколыхнул во мне дикие, первобытные инстинкты, мгновенно швырнув в лихорадку. Мне хотелось заорать до трясучки, когда его горячий шепот коснулся моей пылающей щеки.

–Я мог бы обмануться на твой счет. Но едва взглянув в твои трусливые глазенки, как сомнения тут же отпадают. – Бархатные, глубокие вибрации оседают тугим колючим комом в желудке, я тяжело сглатываю его, не в силах взглянуть ему в лицо.

–Смотри! – Коротко приказывает, и я не в силах ослушаться.

Медленно открываю глаза и мгновенно падаю на дно его черных глаз.

Циничная улыбка растягивает алчный рот, и я уже не в силах отвести глаз.

–Я мог бы убить тебя еще там, в Богом забытом Мухосранске. Но я предпочел уничтожить тебя медленно, глядя как ты будешь подыхать в муках. – Ленивая хрипотца парализует каждый нерв в моем измученном теле, расцветая жгучей болью под сердцем.

–Кто ты?… – С трудом выталкиваю из себя, разлепив пересохшие губы.

Взглянул в недоумении, затем громко рассмеялся, чуть закинув голову. От этого звука меня прошило высоковольтным разрядом, и ударило прямиком вниз живота. Я не смогла отвести глаз, жадно пожирая его ими, в глубине души наслаждаясь его хохотом.

Звонкая оплеуха обрушилась на мою щеку, второй раз день, свалив меня на пол. Рывком дернув меня снова вверх, пятерней обхватив лицо, поднял на уровне своих глаз, другой в растрепавшиеся волосы, и тут же впился в меня диким взглядом.

–Не стоит испытывать мое терпение, Селин. У меня его никогда не было. Признаться, мне пришлось за тобой побегать. Но к счастью, все кончилось. А теперь становись на колени, и как хорошая девочка, исполни то, для чего предназначен твой лживый рот.

Глава 12

Адам

Как только она появляется на пороге моего кабинета, как все внутри обрывается. Та злоба что еще недавно плотоядно жрала меня изнутри, замерла, поглощая в себя ее образ. Запах, который доносился до меня даже с того расстояния, где она растерянно замерла.

Улетучилась куда – то жажда мести, и нестерпимое желание сомкнуть руки на ее тощей, продажной шее. Ярость мгновенно упала до отметки ноль, и я как полный кретин, распахнув рот выпал в осадок.

Сказать, что меня удивил ее вид, не сказать ничего. Ее внезапная ранимость и растерянность, проникли в каждую клеточку моего тела. Я жадно впитывал в себя ее, не отдавая себе отчета, воспламеняясь под затравленным взглядом ее зеленых глаз, стараясь изо всех сил держать лицо. Все мои инстинкты задергались в диком пароксизме, требуя долгожданного реванша, затем также растерянно притихли, утробно урча глубоко внутри. Припоминаю вдруг, тот роковой день, когда кривая свела нас вместе. Ее, дикую, затравленную, но такую отчаянную девчонку. При взгляде на нее яйца скручивались в узел, и дыхание замирало в груди. Сейчас я четко понимал лишь одно – эта бешеная страсть, мгновенно вспыхнувшая между нами тогда, стоило только нам оказаться друг возле друга, не просто желание оказаться членом между ее порочных губ, нет. Это нечто большее, глобальнее и сакральнее. Настолько глубокое, что я отдал ей свою Алину. Душа болела, и рвалась на части. Я причинил ей столько боли, что впору сдохнуть, особенно когда четко осознаешь, кто передо мной. Что не смогу задушить эту падлу. Снова и снова воскрешал ад в своей душе, в котором горела и корчилась моя персональная боль, требуя возмездия, подкармливая ее,

Осознание настигает меня внезапно, именно тогда, когда я почти поднял руку, почти коснулся гладкой бледной кожи. Проклятое притяжение не ослабело ни на грамм, нет. Оно швыряет меня на колени, выбивает кислород из легких, сдирая наваждение. Заслон в моей памяти исчезает, обнажая уродливую сущность, которая и есть я…

Мне хочется зайтись безумным оглушающим криком, потому что это пропасть – я, кровожадная, и черная требующая в данный момент крови.

Ее крови.

Когда–то давным давно, убегая от своих кошмаров, погрязшим по локти в чужой крови, я встретил ее. Совсем молоденькую, безумно красивую, какой – то немыслимой красотой, раздирающей мое сознание на лохмотья. Она была моим маяком, тем якорем, который мог не только вытащить меня из трясины разлагающих, гниющих тлеющих зловонных тел, пожирающих мою плоть медленно и целенаправленно, но и столкнуть туда же к ним родимым. Она цепко удерживала меня на дне моей черной пропасти, погружая с каждым выполненным заданием все глубже и глубже. Иногда мне казалось, запах гниющей плоти давно сроднился со мной. Забился глубоко в глотку, оседая на рецепторах сладковатым отвратительным вкусом. Именно, поэтому, я не подпускал эту девку ближе, несмотря на ее алчное рвение, и бескомпромиссный настрой.

Но даже несмотря на это потребность в ней не стала меньше, учитывая тот факт, что был не свободен. Она продолжала расти словно бл*дский снежный ком, поглощая остатки здравомыслия.

Селенааа… Шепчу беззвучно, вспоминая давно забытое первобытное возбуждение, перекатывающееся на языке, при звуке ее имени.

Моя девочка. Мое наваждение. Моя месть.

Ярким пятном проступает тот момент жизни, когда я едва не свихнулся, едва узнав о ее смерти. Эта сука смерть, всегда шла бок о бок не только со мною, но и с ней самой. Руки сжимаются в кулаки, и я пытаюсь усмирить свою ярость.

Еще не время.

– Селена… –Выдыхаю, и замираю, чувствуя, как в душе разрастается темная ледяная бездна. – Добро пожаловать, как же долго я тебя ждал. – Шепчу, приветствуя ее.