Глава 2. «Синдром Фреголи»

«Убеждённость в преследовании определённым человеком, постоянно меняющим свою внешность».

Следующий случай произошёл в психиатрической больнице спустя 4 года – в 1994 году. Мне было 37 лет. Пациент, которого я наблюдал последние четыре месяца, поступил в клинику с довольно редким психическим расстройством. Синдром Фреголи – одна из разновидностей, так называемых бредовых симптомов ложного узнавания. Эти симптомы вобрали в себя все признаки и особенности убеждённости больных в том, что людей из их окружения заменили на двойников. Этот вид психопатологических феноменов распространён не так часто в обществе, но влияет на людей не меньше любого другого расстройства.

Врачи за долгое время изучения смогли разработать классификацию расстройств, входящих в «бредовые симптомы ложного узнавания». Есть теория, что с помощью изучения закономерностей формирования этих симптомов можно выявить причины возникновения расстройств. Бредовые симптомы разделили на множество групп, но смогли изучить более детально всего несколько. В одну из изученных групп вошёл и синдром Фреголи, не дающий покоя моему пациенту. Болезнь часто ставят на одну чашу весов вместе с синдромом Капгра (убеждённостью в том, что знакомые больного заменены на двойников, являющимися их копиями). Но мы всё же рассматриваем пациента с противоположной болезнью. Синдром Фреголи впервые смогли описать в 1927 году. Он отличается от Капгра тем, что в этом случае больной находит в незнакомцах признаки, присущие знакомым ему людям. Назван он в честь итальянского комика – Леопольдо Фреголи, известным своим умением перевоплощаться. Больные, страдающие этим недугом, убеждены, что их преследуют люди, способные менять свою внешность до неузнаваемости иногда в их фантазиях могут всплывать и предметы.

В моей практике был уже один случай, когда я повстречал такого человека. Тогда пациент был уверен, что каждый входящий в его палату, будь то женщина или мужчина – его брат. В то время мы проводили безобидные эксперименты, чтобы лучше понять происходящее с ним. Одна из медсестёр привела в больницу своего семилетнего ребёнка. Пациент с «Фреголи» узнал и в нём своего сводного брата, которого видел в каждом встречном. Мы выяснили, что психологически он понимал, что перед ним находится его брат, а внешне он видел различие между всеми людьми, только всё равно старался находить в них что-то общее. Интересный был случай – этого пациента перевели в другую клинику, а у нас в арсенале остался прекрасный опыт. И вот проходит много лет и в клинику поступает человек, о судьбе которого я уже не смогу забыть никогда.

В ходе долгих исследований выяснилось, что этому расстройству больше всего подвержены люди, получившие тяжёлые травмы головы, что и произошло с моим пациентом Адамом. Он попал в страшнейшую аварию, где погибли его жена и дочь. Адам Лассер был за рулём, семья направлялась прямиком домой с детского праздника. В тот день на концерте собралось много народу, но никто и предположить не мог, что через десять минут после разъезда Лассеры навсегда исчезнут. Адам был преданным мужем и любящим отцом, с дочерью у него был тесный контакт – они были неразлучны. В то утро дочка подарила Адаму рисунок, где нарисовала себя и родителей, держащихся за руки. Счастливый отец хотел повесить рисунок на холодильник, чтобы пополнить семейную коллекцию. Этого не случилось.

Сразу после аварии Адама госпитализировали в больницу, где он впал в кому почти на три месяца. Я узнал о случившемся, когда в нашу клинику поступил звонок от медиков, поддерживающих его жизнь. На тот момент в клинике из врачей был только я, а остальные на больничных и в отпусках. Медсестра передала мне сведения о случившемся. Я прибыл в больницу незамедлительно, от меня требовалось объяснить пациенту и врачам, почему после выхода из комы Адам видит перед своими глазами лишь одного человека. Зайдя в палату, я попросил всех удалиться, чтобы попытаться хотя бы успокоить его.

– Нет! Это снова ты! Ты убил их… убил…

Мужчина не переставал плакать, глазами старался упереться в пол и не смотреть даже на мои ноги. Слишком лабилен. Испуг захлестнул разум, Адам не понимал, как оказался на больничной койке и почему перед ним мелькает лишь один человек. Мне нужно выяснить, что случилось и кого он видит перед собой. Я уже понимал, с чем мне предстоит работать…

– Здравствуй… я друг. Пришёл помочь. Ты помнишь, как оказался здесь? – я говорил медленно, чтобы пациент смог проглотить и переварить каждое сказанное мною слово.

– Я… не помню…

– Я уверен, что помнишь. Постарайся успокоиться и закрыть глаза. Сделай глубокий вдох и скажи мне своё имя.

Метавшись по палате, пациенту пришлось ненадолго остановиться для концентрации на моём голосе.

– Адам…

– Хорошо… станет легче, не дыши слишком быстро, дай эмоциям улечься в разуме. Кого ты сейчас видишь перед собой,… нет! Не открывай глаза! Просто скажи…

– Я ничего не вижу, здесь темно, что Вы от меня хотите?

– Ещё минуту, Адам. Ты должен вспомнить…

Вдруг на несколько секунд мужчина замолчал, перестал часто дышать, немного успокоился. А ещё я был уверен, что в своей голове он восстановил картину случившейся аварии.

– Мы ехали домой. Кэти и Сьюзан спали на заднем сиденье. Там… там был дождь. Слишком темно… Меня обогнал сосед по дому, я машину сразу узнал! Он меня подрезал. Я потерял управление… потерял его, – схватившись за голову, Адам непрерывно рыдал.

– Не открывай глаза, не смотри на меня, слушай голос. Ты знаешь, где твои жена и дочь?

– Леон приходит каждый день и говорит, что они погибли. Почему он не признаётся, что убил их?! Я ему уже не верю. Мне нужна помощь.

– Моё имя Саймон Моррис. Если хочешь, я могу забрать тебя в свою клинику, где мы обо всём поговорим.

Адам согласился на моё предложение. Не стану скрывать, что для меня случай был просто уникальный. Меня спасло, что я уже видел такое, и сейчас воспринимать происходящее было гораздо проще. Когда я приехал забирать его из больницы, врачи имели неосторожность зайти в палату втроём – ошибочное действие с их стороны. Только когда Адам услышал мой голос, который просил надеть повязку на глаза, он успокоился.

С первой встречи с моим новым пациентом я сразу понял, что смогу завоевать его доверие, только если парень будет слеп. Мы перевезли Адама в клинику и поместили в палату. Адам выбрал себе комнату, наиболее подходящую для своего нового восприятия мира. Парень отмечал, что не нашёл там входов, через которые к нему смог бы пробраться преследователь. Для начала лечения необходимо установить положительные условия, а самое главное – в период обострения ни в коем случае не напоминать, что он несёт полный бред. Мы проводили много времени вместе, Адам сидел с чёрной повязкой на глазах, продолжая вести со мной диалог. Адам рассказывал, как сильно любил свою семью. После нескольких неудачных разговоров, которые приводили к припадкам, ему удалось осознать, что жена и дочь погибли по-настоящему. С моей стороны задача упрощалась. Основным препятствием к лечению болезни всегда является «отрицание» – я смог сразу работать с «принятием». Адам осознавал, что остался один, но, когда надевал повязку, мог говорить со своим доктором. Бесконечные преследования со стороны «убийцы» не давали ему покоя.

Прошло около двух недель нашей терапии, и я, наконец, смог вывести его на разговор о личности преследователя. Как проговаривалось Адамом ранее, им являлся сосед по дому Леон Флетчер. Мы выяснили, что сосед намеренно столкнул машину Адама с дороги, так как был влюблён в его покойную жену. Сьюзан – так её звали, не один раз жаловалась Адаму о бесконечных приставаниях со стороны Леона. Однажды между ними произошла драка и вроде всё прекратилось. Но на детском празднике снова произошёл конфликт. Адам утверждает: «Я был уверен, что Леон не поедет за нами!», но тот стал просто одержим Сьюзан. К сожалению, всё уже случилось, и изменить произошедшее просто нельзя. Мне нужно работать с тем, что есть, другого не дано.

Я разозлился, когда мой «уже» коллега доктор Нортон на очередном собрании заметил, что пациент безнадёжен, и нужно перевести его на тяжёлые седативные средства, которые грубо говоря, превратят человека в «овоща», что одновременно сделает его стандартным пациентом нашей клиники. Возмущению моему просто не было предела, теперь я научился не показывать это на людях, у меня была собственная стратегия поведения.

Мне удалось выяснить, что у Адама были проблемы со зрением – это один из факторов, который повлиял на развитие болезни, наряду с получением сотрясения головного мозга. Он просто перестал распознавать лица, ещё и эмоционально был подавлен. Всё это смогло собрать в его голове страшнейшие пазлы, с которыми теперь приходится работать. Бывало, Адам впадал в припадок, случались судороги, приступы эпилепсии. Изучая подробнее синдром Фреголи, я понял, что такие симптомы могут и не оказаться признаками этой болезни. В голове моего пациента творились ужасные вещи, я должен ему помочь.

Я использовал много психотропных препаратов, чтобы хоть немного облегчить его страдания и результат стал появляться. Выдержка из одного сеанса психотерапии:

– Адам, как себя чувствуешь? Ты видел сегодня Леона?

– Да, доктор Моррис. Сегодня пытался вколоть мне какой-то препарат, он хочет замести следы – убить и меня тоже.

– Ему удалось сделать тебе укол?

– Нет, я не позволил. Я ждал Вас.

– Можешь попытаться рассказать мне, почему именно Леон стал причиной твоего нахождения здесь? Ты ведь понимаешь, что находишься в больнице?

– Да, я мыслю здраво, если Вы об этом спрашиваете. Когда я смогу вернуться домой?

– Когда мы сможем вернуть тебе ясный взгляд на жизнь.

– Я не понимаю, чем болен,… почему я не могу снять повязку? Вы ведь настоящий… только не приводите Леона, боюсь, он хочет закончить со мной.

– Что, по-твоему, он способен сделать с тобой?

– Леон хочет моей смерти, также как все остальные. Ему не удалось завершить дело. Каждый раз делает новую попытку, но всё срывается.

– А если я скажу тебе, что ты больше его не увидишь. Сможешь поверить мне?

– Как это возможно,… что мне сделать?

– Ты должен лишь мне довериться…

В то время я уже мог наведаться в клинику поздней ночью, чтобы поговорить с ним. Мне было искренне жаль Адама. Мне повезло, что я смог устроить терапию так скоро, что не дало болезни поглотить мозг пациента целиком. Были необходимы бесконечные разговоры, поддержка с моей стороны и что самое главное – понимание. Мне удалось расположить его к себе полностью, Адам доверял мне настолько, что был готов принять от меня любое лекарство, а мне был нужен новый подопытный. Я сделал необходимый отчёт о его состоянии и обратился с ним к коллегии врачей для согласования кандидатуры на проведение исследования. Подделав множество документов, что казалось просто невозможным, пациент 74 был госпитализирован в клинику другого штата. Теперь мне позволено вывезти его за пределы клиники.

Это стало для меня большим событием. Первый пациент, которого я перевёз в свою лабораторию, сыграл большую роль в моей карьере. Так началась великая работа… много лет до этого момента, я работал над «лекарством», которое могло бы помочь излечить любую существующую болезнь. Звучит, конечно, неоднозначно, но мне казалось, что «оно» содержит в себе все функции для выполнения поставленной задачи. То были лишь теории, мне необходимо испытать своё лекарство на человеке, подверженном тяжёлому психическому заболеванию. Я долго выбирал себе подходящего пациента и остановил свой выбор на Адаме.

Спустя несколько недель мне удалось привезти его в лабораторию. Я не снимал повязку, пациент должен общаться со мной только слыша голос, иначе всё может пойти не по плану. Условия были приемлемыми. Когда меня не было рядом, Адам находился в палате, специально созданной под его предпочтения, парень не общался с людьми, будучи убеждённым, что Леон будет преследовать его на каждом углу.

В тот вечер я открыл коробку, где хранил ампулы с «лекарством». Долго крутил одну из них в руках, мне не давала покоя мысль о том, что никто даже не догадывается, что я создал! Я был в стопроцентной уверенности, что оно сработает и подопытный в виде человека по большому счёту мне не так уж и требовался. Терзавшись в сомнениях, я понимал, что с одной стороны – если теория подтвердится, я смогу покорить мир, с другой – человек, сидящий за стеной избавится от недуга, который тревожит его голову. Это невероятные ощущения, я просто застыл, глядя на эту ампулу, но нужно было собраться с мыслями. Я постучал в дверь и попросил Адама надеть повязку на глаза. Пациент сел на кровать и выполнил мою просьбу.

– Чем сегодня займёмся, мистер Моррис?

– Я бы хотел предложить тебе своё лекарство, если конечно ты не против. Но для начала нам нужно поговорить.

– В последнее время я доверяю только Вам. Вы избавили меня от Леона, я несколько дней его не вижу, спасибо уже и на этом. Поэтому я приму любое предложение.

– Хорошо. Давай начнём. Скажи мне, тебя устраивает твоё текущее положение?

– Да, вполне. Меня никто не преследует, меня кормят, и я сплю в тепле, что ещё нужно.