– На своем БТРе, ты хотел сказать? – притворное возмущение Васька было таким комичным, что Паша тихонько засмеялся. Перед ним его прежний друг, с головой ушедший в новое приключение и забывший про своё бездвижие. Для Васька любая опасная вылазка всегда была “ приключением”. Иначе его друг и не рассуждал. Пашка пихнул его в плечо, выражается одобрение, а Васек продолжал: – Разобьём лагерь у реки, там ниша небольшая есть. Я останусь, а вы налегке с Петровичем сгоняете поутру. Тем более обзор только отсюда.

– Решено,– ответил Паша, который тоже приметил подходящее углубление в скале, и зевнул, – когда же у них ночь?

– Так ты спи. Я пару часов ещё в дозоре, потом сменишь. Если что, я разбужу,– отозвался Васёк и повернулся к Паше. Тот уже спал, уронив голову на руки.

Хорошо, что здесь тенёк. Иначе солнечный удар обеспечен. Да и тепловой всё ещё можно схватить.

Васёк посмотрел на часы. Надо же, тикают себе, как полагается. И время показывают. Московское.

Дома ночь. Они же с раннего утра в пути. Ему что – “БТР” везёт. А эти двое должны отдохнуть. Пашка-то закалённый, Петровичу тяжко. Хотя держится молодцом. Васёк хмыкнул себе под нос. Ботан вроде крепкий.

Васёк виду не подавал, но в душе испытывал дикий восторг от происходящего. Как зачарованный он глядел на чужой город и не мог насмотреться.

Разве с Пашкой они в детстве не мечтали о путешествиях к другим планетам? Зачитываясь приключенческими рассказами разве могли предположить, что однажды их детские мечты станут явью?

“ Смелее мечтайте!”– говорил им Пашкин отец. Вот жук. Знал, что возможно. Всё возможно.

Спустя час, когда руки окончательно затекли Васёк попытался сменить положение тела, но вдруг замер, потому что в это мгновение солнце не просто село. Оно буквально упало и темнота окутала город и скалы. Воздух охладел, как заскучавшая любовница и, наконец-то, наступила прохлада. Что ещё более невероятно по мнению Васька, так это то, что люди в городе исчезли, будто их корова языком слизала.

Пустынный, словно брошенный город. Сиял лишь двойной периметр. В темноте особенно отчётливо он был виден.

В самом же городе немного отсвечивали указатели, висящие прямо в воздухе. Васёк ни слова не понял, но стрелка— она и в Африке стрелка. И ни души. А это значит, что ночью не войти в город. Слишком заметен будет Петрович.

Пашка заёрзал. Воздух остывал быстро и он начал подмерзать. Через несколько минут Паша открыл глаза и сел.

– Васёк! – тихо позвал он, пытаясь рассмотреть друга в темноте.

– Я здесь!– откликнулся Васёк и быстро пересказал другу увиденное.

– Понял,– ответил Паша, взял бинокль и принял пост.

Васёк кряхтя упаковал себя в спальник и тут же уснул. Впечатлений на сегодня хватило. С ними надо переспать. Друзья провели ночь, сменяя друг друга, но больше ничего интересного не заметили.

Ночь длилась ровно шесть часов. Солнце выскочило так же внезапно, как и появилось. Через полчаса воздух раскалился и пришлось оставить на время наблюдательный пункт.

Паша сходил разбудить Петровича и вдвоем они помогли Ваську добраться до его “БТРа”.

– Как они в такую жару по городу носятся?– поинтересовался Васёк, усаживаясь поудобнее и роясь в рюкзаке.

– Костюмы видел? Если правильно помню – они регулируют температуру. Возможно поэтому, – ответил Пашка, откупоривая последнюю бутылку с водой.

Петрович молча жевал свое последнее печенье. О еде он думал в последнюю очередь, собираясь в это великолепное приключение, и сейчас четко понимал, что голодная смерть его удел. А вовсе не укус неизвестной мелкой дряни, который постепенно опухал несмотря на прививки и, несмотря на антибиотики, которые ещё вчера он начал принимать. Хотя как знать, от укуса может и быстрее помрёт. Почему этих двоих никто не укусил, интересно?

Когда Паша предложил дойти до бункера из его детских воспоминаний, Петрович радостно согласился, отвлекаясь от невесёлых мыслей.

Хотелось бы вернуться домой с новыми образцами и новыми знаниями, но, видно, не судьба. Жена-то переживёт. Последний их год был для нее тяжким, хорошие воспоминания почти стёрты. Справится. А детей не нажили. Некому горевать будет.

Так что вперёд и с песней. Набрать как можно больше впечатлений, а может успеть и что-то хорошее и полезное сделать.

Паша чуть не пропустил нужный проход. Ребёнком ему этот проход казался довольно просторным, но взрослый и широкоплечий мужчина едва втиснулся. Светя фонарями они с Петровичем медленно продвигались вперёд, всё время спускаясь, пока не упёрлись в стену. Тупик.

– Может не тот проход? – озадаченно спросил Петрович, топчась у стены за Пашкиной спиной.

– Да вроде тот. Посвети-ка сюда, – Паша махнул рукой куда-то вправо, а свой фонарь направил на левую сторону.

Спустя несколько минут он заметил едва заметное углубление для ладони примерно на уровне своей груди. Не задумываясь вложил руку и стена с тихим скрежетом отъехала в сторону. За ней просторное помещение, заваленное контейнерами осветилось тусклым светом.

– Захламлять пространство всем нажитым непосильным трудом у человечества в крови, и не важно о какой вселенной речь, – прокомментировал обалдевший Петрович.

– Начинай мародерствовать,– усмехнулся Паша, и принялся один за одним вскрывать контейнеры, толстый слой пыли на которых явно свидетельствовал о заброшенности бункера.

Петрович с удовольствием погрузился в изучение содержимого. Паша не отставал. Одежда нужна Серёге для вылазки. И им с Васьком терморегуляция пригодится. Мало ли.

Петрович же завис над какими-то приборами, больше напоминающими автомобильные брелки. Обозначения неясны, но пригоршню этих штук на всякий случай в карман пихнул. А дальше “ Остапа понесло”.

Паша прихватил три комбинезона и пару ботинок и дожидался товарища, который с головы до пят увешался всем, что не имело отношения к одежде и обуви. На вопрос “ зачем” ответил “потом разберусь”. Паша напомнил, что обратно в гору идти, но Серёгу было не унять.

С этими богатствами отправились обратно.

Васёк хохотал в голос при виде Петровича, пыхтевшего под тяжестью своих богатств. Тот не обращал внимания. Да чтобы они понимали в инопланетных технологиях. Сам он тоже не понимал, но ведь интересно же.

– Выход в город есть. И даже не охраняется. Узкий, но Петрович пролезет. Аккурат между двумя строениями, торчащими из скал,– рассказывал Паша Ваську, передавая тому комбинезон.

– Откуда знаешь? – спросил Петрович, отвлекаясь от созерцания сваленных в кучу “богатств”.

– Ты пока млел над чудо-технологиями, я сходил и проверил, – улыбнулся Паша, передавая Петровичу его комбинезон и ботинки, – примерь.

– Пашка, а ты дверь закрыл в этот бункер?– вдруг спросил Петрович.

– Нет, руки были заняты, – ответил Паша, облачаясь в комбинезон. Вроде такой же.

Он вспомнил, как в детстве нажимал на всё подряд, что светилось в этом комбинезоне и повторил подвиг: удалось активировать терморегуляцию, подтянуть размер по фигуре и даже выпустить странную сферу, которая тут же укрепилась вокруг его головы. Убрав ее обратно вспомнил, что эта сфера вроде противогаза. На случай попадания в ядовитый туман. Несколько часов жизни обеспечено.

Васёк пыхтел над своим нарядом, натягивая его на обездвиженные ноги. От помощи отказался и заявил, что комбез бракованный, потому что терморегуляция не работает. Сработала от Пашиной ладони.

– Ишь. Избранный!– ехидно буркнул Васёк, но довольно улыбнулся, когда ощутил отсутствие изнуряющей жары.

Наконец-то. Можно хоть полный день вести наблюдение, не изжаришься. Да и тело уже чесалось от обилия пота.

– Я в наблюдение, – заявил он,– может источник воды у них обнаружу. Поможете?

Друзья переместили Васька на выступ и оставили наблюдать, сами вернулись. Петрович разбирался со всем, что удалось притащить, а Пашка отошёл подальше, чтобы тренироваться с браслетом.

Не зная с чего начать он внимательно изучал само устройство и красный камень в центре. Браслет сидит, как влитой. Сроднился с кожей и совершенно не беспокоит владельца. Камень, как камень. Что с ним делать – непонятно. Направляя руку в разные стороны Паша пытался что-то ощутить, но тщетно.

Долгое время ничего не выходило, и он начал злиться. Бесполезная фигня,– решил Паша. Никакой он не Охотник. А в детстве просто случайно сработало.

Поблизости раздалось то ли пищание, то ли рычание, Паша вздрогнул от неожиданности и красный смертельный луч прорезал пространство. Он вскочил, и снова луч. Потом ещё.

– Замри!– заорал Петрович, падая на землю и закрывая голову руками. – Обвал же устроишь.

Паша замер. Собрался, выдохнул, нацелил браслет на какие-то тёмные камни, стоящие отдельной кучей и снова луч.

Камни загорелись.

– Получается! – во весь рот улыбался Паша.

Кажется он понял, как это работает и стал вспоминать тренировки с Кирой, пытаясь применить все действия, которые наблюдал. Через час – полтора он уже свободно мог выпускать то маленький тонкий луч, то мощный и дальний и даже получилось создать лазерную фигурку огненного шара.

Забавляясь, как ребенок с новой игрушкой он настолько увлекся, что совершенно забыл о друзьях. Важное он для себя отметил. Контролировать действия браслета может.

Опомнившись, Паша побрел к Ваську хвастаться новыми достижениями и даже не заметил, насколько потрясенный вид у Петровича.

Серёгин пытливый ум никак не мог понять принцип действия этого браслета. И ведь не разберёшь его на запчасти, он будто неотделим теперь от Пашки.

Следуя за капитаном Петрович продолжал изумляться и строить догадки, надеясь, что Паша хоть что-то сможет объяснить.

Васёк одобрил, словно так и должно быть. Словно вовсе не странно, что эта инопланетная штука послушна в руках его друга.

У самого Васька тоже были новости: лагерь Охотников он похоже обнаружил. И это хорошо. Кира скорее всего там.

Плохо то, что на другом конце города. Пересечь целый город и остаться незамеченными будет крайне сложно. Так же стало понятно, что вся одинаковая одежда аншуманцев всё-таки различалась эмблемами на груди.

Синие эмблемы занимались периметром: Сновали туда -обратно, проверяя их сохранность. Красные держали путь только в одном направлении: На другой конец города из здания под ними. Возможно это и есть Охотники. Их было мало, и всего одно направление. Их эмблема напоминала кроваво-красный камень браслета, и аналогия напрашивалась сама. С зелёными и желтыми было не всё ясно. А вот белые гоняли караваны с едой.

День провели строя планы и отсекая одну за другой идеи. К ночи решили, что информации мало и надо продолжать наблюдать. К тому же выяснили, что их комбинезоны с синими эмблемами, а нужны красные. Хотя бы Петровичу, чтобы проникнуть в лагерь.

Серёгу не заботил комбинезон, он мучился голодом и болью в руке, но мужественно молчал. Стыдно было признаться, что так плохо о еде побеспокоился.

Друзья же молча разделили с ним паек и заставили поесть.

– Почему камни до сих пор горят? – вдруг спросил Васёк, которого вернули в лагерь для отдыха, т.к. он вызвался в ночной дозор.

– И правда. Горят,– задумчиво произнес Паша, разглядывая ту самую кучку камней, в которую целился и попал.

– А ты говоришь, Серёга, что веток нет. Вон тебе костерок каменный, – Васёк лыбился и не скрывал удовольствия. – Поглядим, сколько продержаться эти горючие камни.

– Ох, Васёк, да может мы преставимся к утру с этих камней. Не ясно, что там испаряется при горении. Лучше затушить, – ответил Петрович, не скрывая беспокойства и доедая фрикадельки с рисом из консервной банки.

– Я тебе затушу!– возмутился Васёк, – нам ещё воды добыть надо, – доставая маленький армейский чайник пояснил он.

– Дистилляция не спасёт от вредных микроорганизмов и ядов, – съехидничал Петрович.

– “Аквабриз” на что? Я припас,– парировал Васёк и продемонстрировал Петровичу пригоршню таблеток для обеззараживания воды.

– Васё-ёк, – тихо простонал Петрович, – другой мир, другие микробы. Это всё у нас сработает, как не поймёшь?

– Да иди ты. Помирать от обезвоживания, пока воды не нашли я не собираюсь, – Васёк отмахнулся от Серёги, как от назойливого насекомого, и покатился дистиллировать воду. Горючие камни захватили его внимание, и упускать шанс он не собирался.

– Васёк сколько у тебя сухпайков? – спросил Паша, проводя ревизию в своём рюкзаке, хотя и так знал, что три суточных ИРПа у него самого ещё осталось.

– Ещё пять, – крикнул Васёк, пристраивая чайник на камни и прилаживая к носику трубку, – на пару – тройку дней на троих хватит, – Петрович как-то поник от этих слов.

– Куда у тебя всё влезло?– недоумевал Пашка, рассматривая оружейные запасы Васька, сваленные в аккуратную кучку на берегу.

– Так я же не на себе тащу, – усмехнулся друг, увлеченно занимаясь испарением речной, и как оказалось соленой воды, – Петрович, ты мне вот что скажи: В отделе ты готов был на себе всё испробовать, что пошло не так? – Петрович молча закатал рукав. Чуть выше запястья расползалось багровое, сильно отёкшее пятно. Друзья переглянулись и молча уставились на Серёгу.

– В первый же час меня кто-то цапнул. Болит. Опухает. Антибиотики не помогают. Может чуть сдерживают. Из-за жары понять не могу, есть ли температура. Воду очистить и я бы смог, всё взял. Только теперь наглядно вижу, что нет гарантий. Можем передохнуть раньше, чем Киру и Пашкиного отца найдём.

– Значит Киру ищем быстро. Нам помощь нужна, – резюмировал Васёк и посмотрел на Пашку. Друг— друга поняли без слов. Времени разводить антимонии не осталось.

Спустя пару часов и набрав около литра дистиллированной воды Васёк снова занял наблюдательный пункт, Петрович отправился в бункер поискать какие— нибудь медикаменты, без всякой надежды их распознать.

Паша занял место рядом с Васьком. Тихо переговариваясь, они обсуждали всевозможные варианты поиска Киры.

Петрович долго не возвращался и друзья забеспокоились. Паша отправился за ним, предварительно спустив Васька к их лагерю. Но в бункере было пусто. Петрович пропал.