Ленгосцирк Премьеры 25 марта 1936 г.
Сценарий Е.М. Кузнецова под редакцией С.Э. Радлова
Постановка В.В. Максимова
Художник Г.П. Руди
Консультант С.Э. Радлов
Музыка – Р.И. Мертвольф, Н.С. Рабинович,
О.П. Римский-Корсаков
Балетмейстер П.Е. Кретов
Пантомима шла во втором и третьем отделениях.
Но на все время показа «Шамиля» зал был капитально переоборудован.
По бокам форганга, перекрытого занавесом, поднимаются под углом к сцене, зрительно расширяя ее по сравнению с воротами барьера, ведущими на конюшню, лестницы. Ступени их как бы пробиты в горной породе. Впрочем, так они выглядели и во время первого, номерного отделения.
Над верхними боковыми проходами в амфитеатр установлены (стационарно, на все время демонстрации пантомимы) перекрывающие их площадки. Левая, выложенная неровным камнем, декорирована под скалистую горную террасу. Правая площадка отделана лепными военными атрибутами на фоне синего шелка под интерьер в стиле ампир.
Сцену перекрывает занавес (оркестр пересажен на площадку, сооруженную на месте верхних левых рядов галерки).
Во время антракта убирались манежный ковер и барьерная дорожка. Раскрывались специально прорубленные для «Шамиля» ворота барьера напротив боковых противопожарных проходов.
Когда зритель занимает места, полностью вырубается свет.
Оркестр исполняет увертюру.
В темноте открывается занавес сцены.
Акт первый
Оркестровое звучание переходит на дудочку.
По всему куполу цирка зажигаются звезды.
Медленно высвечиваются горы (прорезной задник в глубине сцены).
Зеленый луч освещает на переднем плане сцены ашуга.
Ашуг исполняет небольшую песнь эпического склада о Шамиле, его подвигах, его борьбе с царскими генералами, завоевателями Дагестана[15].
Во время песни на затемненном манеже по линии передних ворот барьера устанавливаются каменные заграждения с проделанными в них бойницами для ружей.
По бокам ворот, ведущим на конюшню, воздвигают «завалы» – особые укрепления из гранитного камня.
На манеж выкатывается тура (деревянная башня с бойницами на колесах), деревянная пушка, фашины (движущееся на колесах защитное сооружения из ветвей и земли).
Выносятся несколько наковален, бочонок для воды, устанавливается костер.
В двух-трех местах в манеж вонзают боевые знамена горцев – вдетые на шест флажки из узорчатого ситца с нашитою белою луной.
К концу песни луч, освещающий ашуга, слабеет и гаснет.
Уходит свет гор.
Меркнет звездное небо.
В темноте закрывается занавес сцены.
Там во время показа на манеже «Битвы при Ахульго» устанавливается декорация палатки Шамиля.
В музыку увертюры врываются сигналы горна и обрывки военных маршей.
Со стороны центрального прохода вспыхивают огненные языки бушующего поблизости пожара.
Огонь костра, колеблющееся пламя факелов освещают укрепленную стоянку горцев в скалистой местности Дагестана. Лето. Ночь.
Стражники, стоящие под прикрытием каменных заграждений, напряженно вглядываются в сторону центрального прохода.
Оттуда доносится отдаленная перестрелка. Раздаются приглушенные выстрелы, причем они резонирует, как в горах, так что от каждого рождается ниспадающее по своей звучности эхо.
Многочисленные горцы, заполняющие манеж, куют, рубят, починяют сбрую, оттачивают лезвия шашек.
При свете факелов чинят примитивную пушку со стволом из грушевого дерева, поставленную на колеса, снятые с арбы.
У костра кузнецы починяют «туру». Над восстановлением этого, самого мощного орудия горской военной техники трудятся и плотники. Поодаль готовят «фашины».
На ишаках привозят и сбрасывают камни для «завалов».
Женщины приносят ведрами воду и сливают ее в бочонок.
Гассан, сподвижник Шамиля, распоряжается работами.
Люди изнемогают от жары и напряжения. Некоторые обнажены по пояс, другие полуодеты, немало раненых. У многих одежда порвана, подчас даже представляет собою лохмотья, лица перепачканы, окровавлены, закопчены.
Музыка переходит на тремоло.
Первый гонец. Гассан! Выслать вниз нашу туру!..
Гассан (раздельно, к работающим). Готовить туру для отправки вниз!.. (К гонцу.) Что там внизу?
Второй гонец (допивая воду, почерпнутую горстью из бочонка). Внизу… Там русские нагнали столько войска, что звери не могут укрыться в своих норах и стадами перебегают с места на место… (Убегает обратно.)
Гассан нетерпеливо торопит с отправлением туры. При свете факелов он спешно осматривает туру, проверяя ее готовность.
Бойцы быстро приготавливаются: напиваются воды, накидывают верхнюю одежду, заряжают кремневые ружья, затем залезают в туру, высовывая из нее ружья. Тура, движимая людской силой сидящих в ней бойцов, неторопливо продвигает к центральному проходу – и исчезает.
Гассан (напутствуя уходящих). Мусульмане!.. Помните о том, что ждет нас, если победят генералы!.. помните о поруганной вере отцов, о сожженных аулах, о затоптанных полях, порабощенных детях!.. Помните завет Шамиля – победить или умереть!..
Проводив туру, Гассан вновь распоряжается оборонительными работами.
Первый из стражи (стоящий на карауле у каменного заграждения). Гассан! Смотри!..
Опираясь на руку молодого горца, со стороны центрального прохода на площадку выходит раненый Ахверды-Магома, лицо и шея которого облиты кровью.
Музыка снова переходит на тремоло.
А х в е р д ы – М а г о м а (к Гассану). Вина!..
Гассан (поднося бурдюк с вином). Ты сдал свой аул?..
Ахверды-Магома (отхлебнув глоток, отстраняет бурдюк). Мой аул?.. От аула ничего не осталось… Заняв его, генералы угнали скот, а самый аул приказали разобрать на дрова…
Раненого проводят вглубь. По приказу Гассана пушку втаскивают на пригорок близь центрального прохода и наводят дуло.
В оркестре вновь тремоло.
В т о р о й г о н е ц (вбегая со стороны центрального прохода). Гассан! Приказ Шамиля: всех оставшихся защитников выслать вниз под прикрытием фашин…
Гассан (раздельно к работающим). Кроме стражи и беглых русских, все защитники отправляются вниз под прикрытием фашин!
Группа горцев, вооружившись, размещается за фашиной. Гассан командует. Под прикрытием фашины группа движется к центральному проходу, но останавливается.
Навстречу фашине, поддерживаемые провожатыми, бредут несколько безруких горцев, только что раненных в сражении. Они движутся со стоном в обгорелой одежде, истекая кровью. Женщины проводят их вглубь.
Фашина с людьми скрывается в центральном проходе.
Гассан, распоряжаясь работами, отходит в центр манежа.
Т р е т и й г о н е ц (вбегая со стороны центрального прохода). Гассан!.. Имам Шамиль… Сквозная рана навылет…
Г а с с а н. Где же имам?
Т р е т и й г о н е ц. Его ведут сюда… (Вглядываясь в сторону центрального прохода.) Вот!.. Смотри!..
Г а с с а н (взглянув в направлении, указанном горцем). Шамиль!..
Перестрелка смолкла. Отсвечивают только отблески пожара.
Оставшиеся на террасе группируются близ Гассана, напряженно всматриваясь вдаль в ожидании появления Шамиля.
Выкрикнув «Шамиль!», Гассан бросается вперед. С единодушным криком «Шамиль!» все оставшиеся делают движение навстречу вождю.
Из центрального прохода медленно выходит Шамиль, сопровождаемый двумя горцами. Под правую руку Шамиля поддерживает Юнус.
Луч белого прожектора падает на Шамиля и его спутников.
Общее движение горцев.
Величественным исполнением героической темы Шамиля оркестр завершает музыкальный номер.
Вырубка.
В темноте с правой стороны горнист играет несколько резких тактов военной зори.
Ярко высвечивается правая площадка.
Первое междудействие ШТАБ КАВКАЗСКОГО ФРОНТА Правая выносная площадка
На площадке лицом к манежу стоит генерал фон Граббе. Рядом с ним – адъютант. Перед ними (спиной к манежу) – капитан фон дер Лаунц. Сбоку – несколько горцев в разодранной одежде, руки их туго стянуты веревками.
Г р а б б е (к фон дер Лаунцу). Все мои требования… передайте Шамилю… в тоне, не допускающем возражений!.. Скажите… что я даю Шамилю на размышления… полчаса!.. Если он станет оттягивать решение… возвращайтесь тотчас же… Я жду здесь, не сходя с этих камней!..
Фон дер Лаунц берет под козырек, поворачивается и уходит. Граббе оборачивается к группе горцев и вопросительно смотрит на адъютанта.
А д ъ ю т а н т. Ваше превосходительство!.. Эти жители нижнего аула… пользуясь прикрытием гор… осмелились… стрелять по частям Апшеронского батальона…
Г р а б б е (перебивая). Партизанская война у меня в тылу?!.. Я вырву партизанщину с корнем!.. (К горцам.) На что надеетесь?!.. Разве не видите нашей силы?! Теперь… в одну неделю… мы окончательно… сокрушим Шамиля!.. Наша сегодняшняя победа…
П л е н н ы й г о р е ц (перебивая). Победа?! Она ничтожна!.. Наши потери значительны… Но для целого народа, известного своею храбростью, отвоеванные тобою скалы ничего не стоят!.. Взгляни кругом! Вспомни!.. Ведь это те же самые места, на которых предками нашими… была разбита могущественная армия Надир-Шаха Персидского, который сам избавился от смерти поспешным бегством… Так сможет ли после этого покорить нас русский царь?!.. Так сможет ли после этого…
Адъютант генерала выхватывает револьвер из кобуры, но Граббе останавливает его.
Г р а б б е (к горцу). Безумец!.. и в присутствии главного начальника над здешней страной!.. Ваш ничтожный народ…
П л е н н ы й г о р е ц (перебивая). О, народ наш… Народ наш, как один, сделает последнее усилие против ваших войск!.. Народ наш прогонит их… или… или умрет за свободу гор!.. (Делает движение в сторону Граббе.)
Граббе отступает на шаг. Адъютант подымает револьвер, целясь в горца.
Вырубка.
В темноте звук револьверного выстрела.
В темноте раздвигается занавес сцены.
Сразу после выстрела вступает музыка.
На высокий аккорд оркестра из центрального прохода в луче прожектора выезжает капитан фон дер Лаунц, сопровождаемый двумя конными ординарцами.
Сделав полукруг, всадники спрыгивают с седел. Их встречает Юнус, ближайший помощник Шамиля, и несколько горцев. Юнус жестом предлагает приехавшим следовать за ним. Лошадей, взяв за узду, уводят двое из горцев. Остальные следом за Юнусом и русскими поднимаются по боковой лестнице.
Уходит свет с манежа.
Освещается внутреннее помещение в палатке Шамиля.
На тюфяках, покрытых коврами, сидят наибы. У многих повязки и перевязи. На тюфячке, покрытом ковром и подушками, сидит раненый Шамиль.
У двух пологов, закрывающих вход в палатку с противоположных сторон, стоит стража.
Юнус вводит русских посланцев.
Музыка оканчивается.
Г а с с а н (к фон дер Лаунцу). Говори… Великий имам Шамиль слушает тебя… Но помни: веревка хороша длинная, а речь короткая[17]…
Ф о н д е р Л а у н ц (подойдя на несколько шагов, кланяется по-военному, отчеканивает слова). Генерал Граббе приказал передать… что он даст приказ приостановить наступление… лишь в том случае, если повелитель ваш Шамиль… (поклон) намерен покориться белому царю… В знак искренности этого намерения… Шамиль должен выдать старшего сына в заложники… (Шамиль нервно выпрямляется.) Генерал приказал передать… что, если последует отказ… он не отступит, пока не возьмет вашего повелителя…Но тогда уж не ждите пощады: повелитель ваш будет казнен… или сослан в Сибирь. (Кланяется в знак окончания речи.)
Шамиль внезапно встает. Все мгновенно поднимаются с мест. Фон дер Лаунц отступает на шаг. Гассан и Юнус со спины подходят к имаму. Шамиль наклоняется к ним, тихо отдает распоряжение.
Г а с с а н (фон дер Лаунцу). Имам будет совещаться. Надо обождать… (Страже.) Проводите (показывает на русских, которые, поклонившись, уходят).
Ш а м и л ь (жестом приглашает всех сесть, сам же продолжает стоять). Мусульмане… Вы слышали своими ушами! Как?! Сыновей наших, ради независимости которых мы бьемся, нам предлагают отдать в барабанщики? (Выхватывает шашку.) Ответ один: вы ничего не получите от нас, кроме работы шашкою!.. (Размахивается широким воинственным жестом, но опускает оружие, видя, что слушают его крайне угрюмо.) Поймите же, война с белым царем – залог нашего счастья… Мы воплотили давнишнюю мечту отцов и дедов о лучшей доле, изжив родовые междоусобия и объединив наши племена узами братства… Но это объединение племен наших будет обеспечено только через военное сопротивление белому царю и генералам, через священную войну против неверных… Помните: меч есть ключ от рая, и одна ночь, проведенная в защите мусульманских границ от нападения неверных, лучше трехмесячного поста!.. (Оглядывает собрание, опускает шашку, переходит на другой тон.) Друзья мои!.. Выдадим ли мусульманина в руки неверных?!.. Решайте!.. Я подчинюсь решению вашему. Моя душа будет чиста перед Аллахом.… Но вы, вынося решение, подумайте прежде – какой ответ сможете вы дать ему в страшный час вашей смерти… (Садится.)
Напряженное молчание.
Первый наиб (встает, кланяется). Шамиль!.. Надо обмануть генералов, чтобы вырвать время.… Надо собрать новые силы… и тогда… с новыми силами начать новый бой!..
Второй наиб (встает, кланяется). Имам!.. Он верно говорит!.. Нам нужно выиграть время для дальнейшей борьбы… Ради этого ты должен пойти на такую жертву…
Торопливыми шагами входит наиб Али-Бек.
А л и – Б е к. Шулатгульгохская башня пала… Из трехсот правоверных уцелело девять… Я выбыл последним, оставив русским генералам совершенно мертвый утес. (Опускается в изнеможении.)
Движение среди собравшихся.
Г а с с а н (кланяется Шамилю). Великий имам! Перемирие… должно быть достигнуто… Своей жизни никто из нас не жалеет, лишь бы воплотилась мечта о независимости родины… Но кто же будет бороться за эту мечту, если все мы погибнем здесь?!
Ш а м и л ь (поспешно встает). Ступайте все… (Собрание расходится, остаются лишь Гассан и Юнус.)
Пауза.
Ю н у с. Имам! Выдача Джемал-Эддина необходима для дальнейшего продолжения твоей борьбы… На пути твоем много военных побед – и при первой новой победе ты потребуешь Джемал-Эддина у русских – и получишь его!..
Ш а м и л ь (обнимая Юнуса). Скажи… Скажи там… (Жест.) Скажи моей матери: разбудить сына… привести его сюда… Захватить лучшую одежду… (Юнус уходит; Шамиль оттаскивает Гассана вперед, говорит почти шепотом.) Скажи там… гяуру… скажи: заложник будет выдан… (Гассан выходит.) О, какой день! В этот день моя рана является для меня благодатью: она одна умеряет мой внутренний жар…
Появляется мать Шамиля, Баху-Меседу, неся на руках полуодетого спящего восьмилетнего мальчика.
Ее выход сопровождает прожектор.
Баху-Меседу, укутанная в темную чадру, идет неровными шагами. За ней следует Юнус с детской одеждой в руках.
Ш а м и л ь (принимая мальчика на руки). Не будите… (Делает шаг вперед, вытягивает руки, держа на них спящего сына, смотрит на него, затем вскидывает голову, говорит в пространство.) Тебе одному, о, Аллах, доверяю его… Не будите его… Юнус! Проводишь… сдашь… скажешь… Шамиль… ставит условием, чтобы его сыну… дали военное образование… (Перекладывает сына на руки Юнуса, прикрывает его одеждой, потом с внезапной резкостью.) Ступайте же!..
Юнус делает движение, чтобы уйти, но в это время мать Шамиля испускает вопль отчаяния и с простертыми вперед руками падает на колени. Шамиль резким движением зажимает ей рот и указывает Юнусу на выход. Юнус удаляется со спящим мальчиком на руках. Стража запахивает за ним полог шатра. Баху-Меседу, рыдая, с умоляюще-простертыми руками подползает на коленях к Шамилю.
Свет на сцене гаснет. Остается один прожектор на Шамиле.
Шамиль. О, сейчас даже самая смерть является для меня вожделением!.. (Делает шаг, чтобы отойти от матери, ухватившейся за его одежду, Шамиль наступает на шашку, лежащую на полу, быстро поднимает ее, говорит обрадовано, вполголоса, однако твердо.) Но прав Юнус… мы выиграет время, мы соберем новые силы – и снова обрушимся на голову врага… приди, желанная победа, – и я вырву сына у гяуров!.. Я заберу его себе силой меча!.. (Широким жестом «заносит» шашку.)
Вступает оркестр. Короткая темпераментная тема Шамиля.
С концом музыки медленное затемнение.
Темнота.
Закрывается занавес сцены.
На сцене за занавесом убирается декорация палатки Шамиля и устанавливается строенная стена второго этажа (бельведера) летнего дворца князя Чавчавадзе. Готовятся приборы для имитации пожара.
Со стороны левой площадки горнист играет несколько резких тактов военной зори.
Площадка ярко высвечивается.
Второе междудействие КАБИНЕТ ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА Левая выносная площадка
В полной парадной форме лицом к манежу стоит генерал-адъютант Генерального штаба. Сбоку – адъютант генерала. В глубине – шеренга воспитанников кадетского корпуса.
Г е н е р а л (лицом к шеренге кадетов). …И, наконец, последняя заповедь – заповедь номер двенадцатый – принадлежит королю Фридриху Прусскому Второму… Этот великий монарх говорит… что каждый солдат… должен бояться палки своего капрала больше… нежели пули своего неприятеля… Золотые слова: солдат должен бояться больше палки капрала, чем пули неприятеля…А?.. Ха-ха-ха… Так вот, господа: свято соблюдайте эти двенадцать заповедей – и вы станете верными сынами отчизны и преданными слугами престола!.. Итак, поздравляю вас с окончанием кадетского корпуса!.. Итак, поздравляю вас с производством в чины!.. Ура!..
Общий выкрик «Ура!».
Г е н е р а л (к адъютанту). Давайте!..
А д ъ ю т а н т (держа в руках папку с тисненым орлом). Воспитанник… граф Апраксин, Андрей!
От шеренги отделяется один из воспитанников, по-военному подходит к генералу, генерал жмет ему руку и вопросительно оборачивается к адъютанту.
А д ъ ю т а н т (стоя «на току»
О проекте
О подписке
Другие проекты