Ответить ей у меня язык не поворачивался, я лишь кивала головой на манер игрушки–болванчика и смеялась до слез, размышляя, зачем я так много съела Нейзы?
− У меня такой голос… − удивилась Анатабель, продолжая хохотать. Затем попросила: − Скаши и ты шо−нибудь.
− Щей−щаз, − пропищала я и, не удержалась, захохотала.
Своим смехом, мы сотрясали стены отсека. Терпеть такое Антич была не в силах.
− Прекратите! – вне себя от гнева прокричала она.
И мы прекратили ровно на пару секунд. Этого времени нам хватило, чтобы удивленно переглянуться между собой, решив, что смешнее приказа мы еще в своей жизни не слышали, и захохотать пуще прежнего.
Антич вскочила и размашистой походкой направилась к нам.
− Вы что спятили?
От мысли, что она сейчас вынет из−под полы халата меч и поотрубает нам головы, я едва не задохнулась от смеха. Фантазерам и особо чувствительным людям надо запретить есть плоды Нейзы. Это до добра тех, кто их не ел, не доводит. Чужой смех отчего−то раздражает.
Отрубать нам головы Антич не стала. А то уж я представила, как эти головы катаются по полу от смеха. Антич быстро поняла, в чем причина нашего неудержимого смеха.
− Уга−щай−зя, − предложила я ей пакетик Нейзы.
− Смех пое−зен для здо−овя, − детским голоском молвила Анатабель.
− Идиотки!
Антич вырвала пакетик из моей руки и отшвырнула его подальше от себя. Затем схватила корзинку с продуктами, стоящую около меня на полу, и под аккомпанемент нашего несмолкаемого смеха, вынесла ее в коридор.
Затем вернулась с твердым намерением избавить Анатабель от ее корзинки. Подружка обалдела от такой наглости. Позволить ограбить себя средь бела дня? Ну уж нет!
Прежде, чем Антич успела сцепить на корзинке пальцы с острыми, окрашенными в черный цвет ногтями, Анатабель вскочила и рванула ее к себе.
− Хватит жрать всякую гадость! – заорала на нее Антич. Свои руки она все−таки успела сцепить на корзинке.
− Она мо−я−я, − запищала Анатабель. – Не от–там! Ла−нуф, по−мо−ги!
Началась сцена: тянем, потянем, а отнять не можем. Это была настоящая борьба. Ни Антич, ни Анатабель сдавать позиций не собирались. Анатабель даже смеяться перестала. А я, глядя на них, страдала от колик в животе. Нет, так смеяться нельзя!
− Отдай! – выкрикнула яростно Антич. И внезапно освободив одну руку, с силой толкнула Анатабель в плечо. Подружка рухнула в кресло, но рук не отцепила. От неожиданного нападения, она преисполнилась гнева, резко вскочила, толкнув корзинку в противника. Все содержимое корзинки разлетелось по сторонам. Антич ударилась спиной о стол и стала пропускать удары Анатабель, которые последовали сразу же после яростного толчка.
Анатабель вошла в азарт. Она так страстно молотила кулаками по голове несчастной, что та, упав на пол, вскоре перестала сопротивляться.
− Так, тебе, так! – пискнула Анатабель, остановившись передохнуть. – Эй, − она хихикнула, − хватит пъетвоятся…
Анатабель тряхнула ее за плечо и удивленно отошла в сторону. Антич сползла на пол.
− Лануф, хи… хи… Она уме − ла? Да? – подружка зашлась в смехе.
− Не сме−ши, − проговорила я, сгибаясь от колик.
− Она не шевелися… Посмой−ти…
Я поднялась с кресла и, согнувшись пополам, приблизилась к неподвижной Антич. В согнутом состоянии было легче дотронуться до нее, а затем перевернуть лицом вверх. Та не подавала признаков жизни. Я расплылась в улыбке, подняв глаза на хихикающую подружку.
− Ну що? – поинтересовалась она.
− Нокаут! Поздяв−ляю!..
− Пъявда? Я ее убила?
− Нет, ско−о ошухается.
− Явай, симем ТЕДД и свяшем ее.
− Явай!
И мы, смеясь, приступили к раздеванию Антич.
− А щем мы ее свяшем?
− Не зняю…
− А вдуг она ощнется? – Анатабель как раз закончила расстегивать пуговицы халата. На Антич было надето короткое черное платье и длинные сапоги.
− Стукем по оолове! – предложила я.
− Чуй, я пейвая! У меня уше и опыт ещ.
Хихикая и толкаясь, мы приподняли Антич и сняли халат.
− Она такая тяшолая… − заметила я.
Еще под халатом мы обнаружили два «Универса» связку атомных гранат. Отложив халат и оружие в сторону, мы, сидя перед неподвижным противником на корточках, задумались, что делать дальше.
− Нещем свяшать, − улыбаясь, сказала Анатабель, − явай, маску симем!
− Явай!
− Токо не я, − Анатабель встала и попятилась.
− Хо−ошо, я симу.
Вздохнув, я последний раз хихикнула и коснулась маски. Ее поверхность была теплой. Осторожно с замиранием сердца я отыскала запирающее устройство и, обнаружив его в области уха, щелкнула им. Крепление ослабло, и маска приподнялась над лицом. Я подхватила ее и сдвинула на лоб.
− Що это? – испугалась я и отпрянула в сторону.
На месте лица был белый череп с черными глазницами. Анатабель подошла ближе и ахнула.
− Мейт−вес! Это как… поимать?
Я пожала плечами, заметив:
− Но смой−ти, она же дышит?
− Нушно исбавися от нее! Ско−ее!
− Как?
И тут мы заметили, как в недрах черепа возник яркий алый блеск. Искра. Она разрасталась с каждой секундой, словно внутри вспыхнул маленький костер. Я, вспомнив, что смотреть на мертвецов мне нельзя, быстро вернула маску на место.
− Ско−ее, тащим ее в стоо−вую! Оттуда она не сбешит.
Дрожащими руками Анатабель схватила тело за ноги, а я за руки, и мы понесли Антич прочь из отсека. От пережитого шока у меня ноги подкашивались, я нервничала и пару раз была причиной падения тела. Но с перепугу мы дотащили ее до столовой очень быстро. Лишь заперев дверь на кодовый замок, мы, облегченно вздохнув, засмеялись.
− Она покойниса, − не верила Анатабель. – Как ше я ее?..
− Тебе повешло…
− Не веися… Это ушас!
Вернуться в отсек у нас не было сил. Мы уселись посреди коридора, обмахивая лица руками. Пот с нас так и лился ручьем. При этом мы не могли спокойно смотреть друг на друга. Смех разбирал. Вот мы и смеялись, пока неожиданно стук в дверь не заставил нас замолчать.
− Эй, откройте немедленно! Я вам говорю! – гневно крикнула Антич и забила по двери ногами.
Тут уж мы резво вскочили и дали такого стрекоча, что спринтеры подавились бы слюной от зависти. В отсек Анатабель буквально влетела, а я, споткнувшись о корзинку, выставленную Антич в коридор, грохнулась на пол и пока кувыркалась, слышала угрозы, несущиеся нам вслед.
− Я вас убью! Выпустите меня, мерзавки! Стервы! Я вас достану!!!
Под оглушительный яростный стук ее сапог по обшивке двери, я на четвереньках вползла в отсек управления. Анатабель с трудом дождалась, когда последняя моя конечность покинет коридор, и тут же стала закрывать дверь на всевозможные запоры.
А после этого мы смеялись. Мы так смеялись. Нет, чтобы я еще раз взяла в руки пакетик Нейзы. Лучше сразу в сумасшедший дом!
Немного успокоившись, Анатабель подошла к монитору. Прошлась пальцами по клавишам.
− Утихоми−илась, − облегченно проговорила она. – Она веть не смошет выйти?
Я подняла с пола халат и воинственно потрясла оружием.
− Пущ попъебует! Ее ждет го−ячий пием!
Я встала за спиной Анатабель, с любопытством заглянув в монитор.
Антич ходила по комнате разъяренная как тигрица. Но напрасно она стучала по стенам и посылала в наш адрес проклятия. Без ТЕДДа пройти сквозь стены ей было не под силу.
− Кто она? – спросила Ан.
− Наеюсь, нам удас−ца это выиснить.
Факт, что Антич не человек, а скорее потустороннее существо, привел меня к следующему важному выводу: друзьями нам не стать. А это значит, Ирлису искать придется мне самой, причем одной – Анатабель была категорична на этот счет, и поиски займут неизвестно сколько времени. И еще я предчувствовала, что так и не узнаю, в чем причина ненависти Антич к султану и особенно ко мне.
− Хошешь? – Анатабель протянула мне нераспечатанный пакетик Нейзы.
− Не−ет! – я отчаянно замотала головой.
− Пошалуй, и я не буду, а то ради смеха вбедет в голову выпутить это чудовище из клетки.
− Не вдумай!
Далее наш полет продолжался без приключений. Через три часа наши голоса стали меняться в привычную сторону, а к моменту, когда Фейяра предстала перед нами во всем своем великолепии, мы вернулись к нормальному психическому состоянию. Смеяться больше не хотелось. Предчувствие тревоги висело в воздухе. Анатабель волнуясь, все чаще отрывалась от наблюдения за Фейярой, чтобы взглянуть на нашу пленницу. Вот уже несколько часов та сидела в центре комнаты в коленопреклоненном положении. Ее голова была опущена, а руки лежали на коленях ладонями вниз.
− Она, наверно, молится, − предположила Анатабель, и я вполне с ней соглашалась. – Как думаешь, Антарес существует?
− Я пока не могу в чем−то быть уверена. Но, глядя на чудеса, что мы наблюдали, я склонна думать, что эта Богиня скорее есть, чем нет.
− А какому Богу поклоняешься ты?
− Никакому, − уверенно ответила я.
− Но как же намеки Антич на разборку между Богами?
Я пожала плечами.
− Есть у меня на примете один Бог, но я ему не поклоняюсь, молитв не читаю, жертв не приношу… Мы знакомы немного.
− Ничего себе! Ты так спокойно об этом говоришь. Как можно быть знакомой с Богом? Ему больше заняться нечем, как приходить к тебе иногда в гости? Поболтать по−дружески о пустяках?
− Нет, конечно, − качаясь в кресле, спокойно возразила я, − о пустяках мы не болтаем. Однажды обсуждали проблему спасения миров и сообща спасали их. Дело было трудное, но не труднее, чем я себе воображала.
Анатабель внимательно выслушала меня и звонко рассмеялась.
− Миры она спасала… − сквозь смех проговорила она, − ты думаешь, я идиотка?
− Не хочешь, не верь.
− Верю… Верю… Ты на кого работаешь? КРУ, ФБР или на самого президента в Тайной Лиге Избранных?
− На себя, − сердито буркнула я, − и нечего тут смеяться.
− Как же не смеяться. Я ж временами думала, что только у меня с головой не все в порядке бывает, так еще и у тебя на лицо отклонение от нормы. Ты хоть имя его знаешь?
− Знаю, Дарьян.
− Не слышала о таком.
− Ты и об Антарес вряд ли слышала, не считая названия планеты в созвездии Скорпион, − предположила я, так как и сама действительно слышала это имя впервые и полагала, что Анатабель тоже его не слышала.
− Ты права. Я не слышала, чтобы кто−то носил такое имя.
Анатабель отчего−то взгрустнула.
− Хорошо, Ан, лицо с отклонениями от нормы просит тебя пристегнуться. Будем снижаться.
Подружка улыбнулась и, кивнув головой, выполнила мою просьбу.
Корабль стремительно ворвался в атмосферу Фейяры. Ее поверхность была изрезана горными цепями, между которыми лепились друг на друга разноцветные плато. И тут встал передо мной вопрос: куда приземляться? Как узнать, где истинное плато? Я включила сканер. Но вскоре поняла всю бесполезность этой затеи. Магнитное поле планеты искажало данные прибора, изменяя движение лучей. Рисковать мне не хотелось.
Почвенный состав планеты не внушал доверия: песчаники, сланцы, да соляные копи. Даже если плато состояло бы исключительно из железняка, я не была бы уверена в его твердости. Определить пустоты, заполненные жидким кислородом, мог лишь очень опытный геолог.
Несмотря на то, что компьютер вел расчет, основываясь на недостоверных сведениях, он предупреждал о существовании смертельной опасности при приземлении на планету. Он, как и я, не был уверен в успехе задуманной операции и даже намекнул на возможность изменения маршрута полета.
− И долго мы будем кружить? – холодно поинтересовалась Анатабель.
− Пока я не найду подходящее местечко.
И тут мне пришла мысль расспросить обо всем Антич. Я перевела приборы наблюдения за столовой на свой компьютер и включила громкую связь.
− Антич, ты меня слышишь?
Пленница подняла голову и, глядя перед собой, ответила:
− Слышу.
− Я тут собираюсь опуститься на Фейяру, и мне приглянулось большое бурое плато на востоке, что скажешь?
− Приземляйся, если хочешь, но я бы не стала – это кремниевое болото.
Но я уже знала из показаний сканера, что это плато относится к мягкой среде, значит, Антич не обманывала.
− Тебе нужна помощь, Лануф?
− Ты же знаешь, я здесь впервые.
− Но мне−то, какой смысл помогать вам?
На первый взгляд, казалось, что действительно помогать нам ей нет никакого смысла. Но смысл был!
− Слушай, ты хочешь, чтобы наши Боги выяснили отношения, а я хочу найти Ирлису. Я догадываюсь, что место, где Боги должны выяснить все раз и навсегда, находится недалеко от места, где ты спрятала Ирлису. Это место должно быть сейсмоустойчиво и атмосфера достаточна для дыхания. Так?
− Твои догадки верны, − согласилась Антич. – И что?
− Если я найду Ирлису, я обещаю отправиться с тобой навстречу с Богами. Согласна?
− Тебе придется долго искать ее…
− Но ведь ты не хочешь так долго ждать?
Антич медленно поднялась с колен, задумчиво повертела головой и, наконец, ответила:
− Хорошо, я скажу, где посадить корабль, но сначала мы посетим Храм Антарес, а потом… − на этом слове она сделала многозначительную паузу, − ты можешь искать Ирлису.
Я отлично поняла ее недомолвки. Антич была уверена, что после посещения Храма искать жену султана мне вряд ли придется.
− Я согласна, − без долгих раздумий сказала я.
Анатабель одарила меня недоумевающим взглядом.
− Говори, где приземляться.
− Бери тридцать градусов севернее, сразу за белой пустыней есть небольшой горный кряж, а за ним оранжевые дюны. Это самое надежное место. И нам не придется никуда идти…
Последняя фраза прозвучала зловеще. Я отключила связь и наткнулась на недоверчивый взгляд подружки.
− Что? – спросила я, желая знать ее мнение.
− Ты ей поверила?
− А у нас есть выбор?
− Мне ясно, как день, она что−то задумала! Мы ничего не знаем об этой планете и собираемся приземлиться на куче песка, и кто знает, не станет ли он нашей могилой.
− Не драматизируй! – воскликнула я. – Мы должны воспользоваться шансом. Или у тебя есть более разумная идея?
− Да, есть, − Анатабель вытянула руку, указывая в смотровом экране на широкий горный выступ. – Давай, приземляйся здесь! Это место выглядит надежнее, чем дюны.
Я спорить не стала. Анатабель была права, не доверяя словам Антич. В конце концов, что взять с мертвеца? Ему вряд ли объяснишь, что мы живые и помирать не хочется, а ему это, как видно из разговора, выгодно.
Я направила «Безымянный» к горе. Выступ внушал доверие. Он был ровным и широким, гарантируя благополучную посадку. Его серая поверхность отчего−то поблескивала, словно недавно прошел дождь.
При подготовке корабля к посадке, внезапно тонко, но предупреждающе громко просигналила система безопасности. Оказывается, к нам стремительно приближался метеоритный фронт. Я лишь успела ввести в режим полета защитное действие отражателей и круто свернуть в сторону.
Последнее, что мы увидели, прежде чем на нас обрушился град камней – это медленно оседающий горный выступ. Он разваливался, словно тающее мороженое. А ведь казался таким надежным!
− Еще будут идеи? – обратилась я к подруге.
− Нет, − буркнула она, нахмурясь.
Огненные стрелы изрешетили горы, слегка коснувшись нас и, повинуясь неведомой силе, продолжили разрушительное шествие по планете.
Прошло немного времени и «Безымянный» повис над оранжевыми дюнами.
Анатабель спросила:
− Тебе не кажется странным, что метеоритный дождь никак не отразился на поверхности дюн?
Действительно их поверхность была на удивление чистой, ни следа от метеоритов, которые без сомнения пролетали над ними.
− Этому может быть много объяснений.
− Да, конечно, тебе виднее. Ведь пилот у нас ты.
− Мы можем поменяться.
− С радостью!
− Ну уж нет! – разгадала я замысел Анатабель. − Ты же сразу рванешь подальше от Фейяры.
− Тогда нечего было обнадеживать! – обиделась она.
− Не злись, я же не для себя стараюсь.
Подружка промолчала.
Поскольку место для посадки беспокоило меня не меньше, чем Анатабель, я решила, что безопаснее приземляться на «треножник». Помнится, я уже применяла такой способ фиксации корабля на опасном объекте. Белый Астероид. Но на нем опасность была явной, а здесь о ней приходилось лишь догадываться.
На вершине одной из дюн «Безымянный» выбросил «треножник» и застыл, удерживаемый в воздухе антигравитационным полем. В таком положении шанс оказаться под землей, если, конечно, такой шанс входил в планы Антич, был микроскопическим.
Я, конечно, могла приземлиться таким способом в любой части планеты, но тогда бы я оказалась безнадежно далека от пленницы Антич.
Анатабель облегченно вздохнула и расстегнула ремни.
− Ты собираешься идти туда? – спросила она.
− Не отговаривай, уже поздно.
− Я не отговариваю. Одень хотя бы скафандр, я хоть буду знать, где ты находишься.
Пока я собиралась в дорогу, примеряла скафандры, Анатабель пребывала в таком удрученном состоянии, что я перед выходом из корабля остановилась и обратилась к ней:
− Если хочешь, идем вместе.
− Нет, я лучше запрусь в отсеке, когда вернешься, постучись три раза и еще четыре после паузы. Тогда я буду уверена, что это ты.
− Я вернусь с Ирлисой, − заверила я.
− А я буду ждать тебя. С Ирлисой или без не имеет значения. Удачи!
Она, вздохнув, вернулась в кресло и повернулась ко мне спиной. Без сомнения, Анатабель на меня обижалась. Но я знала, долго она не сможет таить на меня обиду.
Спускалась я на поверхность Фейяры, как заправский альпинист, используя соответствующее снаряжение. Гравитация планеты была ощутимой, мое тело, например, так устало, едва приблизившись к дюнам на двадцать метров, что в голове возникла мысль: «Зачем я все это затеяла?»
Казалось бы, что сложного спускаться по веревке, так нет: я вспотела от напряжения, заставляя руки держаться за нее. Меня лихорадило, хотелось снять шлем и забыть, что воздух непригоден для дыхания. Еще через двадцать метров я вдруг совершенно забыла цель своего путешествия. Как отрезало! Захваченная врасплох внезапной амнезией, я повисла на веревке, с недоумением глядя вниз. Что я должна сделать? Я лезу вниз или вверх? С трудом подняла голову и увидела над собой серебристое брюхо звездолета. «Треножник» казался осиным жалом, впившимся в оранжевую вершину песчаной дюны. Он был напряжен и несгибаем. Смутно я понимала, что такое его состояние неестественно. Скорее всего, отключилась система контроля за гравитацией, что может серьезно повлиять на корабль. Мне вдруг пришло в голову, что корабль может в любое время рухнуть на землю и погрести меня под собой. От страха я вспомнила, что на самом деле я поднимаюсь вверх, а не спускаюсь и, что есть силы… продолжила подъем. Все чаще приходилось работать руками, отчего−то подводила автоматика. Глаза застилал седой туман, причину возникновения которого, я даже не удосужилась понять. С ресниц то и дело падали капли пота. Волосы выбились из−под костюма и щекотали щеки и нос. Просто издевательство какое−то!
− Лануф, ты где? Ответь! − заговорил передатчик незнакомым женским голосом.
− Ты кто? – прохрипела я.
− Анатабель, кто же еще? У тебя все в порядке?
− Не знаю…
− Ау−у… не молчи. Скажи, где ты? И мне не нравится твой голос…
− Я лезу по веревке на какой−то корабль.
− Ты нашла корабль? Так быстро? – Анатабель, о которой к этому моменту я забыла все, была удивлена. – Он далеко от нас?
− Отстань, − буркнула я сердито, − мне пять метров осталось. Дай долезу.
− Эй, Лануф, я проверила, здесь поблизости нет ни одного корабля.
− А я, по−твоему, куда лезу?
Тратить время на споры я не собиралась.
− Как он выглядит?
− Это комеат. Висит над дюной, как бабочка на игле.
− Здесь нет другого корабля…
− Не знаю, что у тебя с оборудованием, но я собираюсь постучаться.
− Стой, Лануф, не спеши, − испугалась Анатабель. – Дай и мне взглянуть на него. Включи камеру.
− Если скажешь, где включить…
Я попыталась вспомнить о том, где какое устройство на скафандре находится, и… не могла!
− Лануф, она, что не работает?
− Не знаю. Я вообще не знаю, есть ли она.
Подружка помолчала недолго и, наконец, сказала:
− Посмотри на черную круглую кнопку на запястье. Есть такая?
− На правой руке или левой?
Кнопочек было много, но я затруднялась в определении нужного цвета и формы. Все расплывалось перед глазами, изменяясь до неузнаваемости.
− На правой.
О проекте
О подписке