Дон и Бусинка

– Дон, Донушка, поешь хоть немножко! И вода вся осталась… Ты и не пил ничего? Что же мне с тобой делать?

Кира присела на ступеньку рядом с собакой. Крупная овчарка подняла было голову, но тут же снова опустила ее на лапы.

– Я знаю, что ты скучаешь по нему… Я тоже! Если бы только знал, как я по нему скучаю! – Кира всхлипнула, но тут же взяла себя в руки.

Дон всегда реагировал на ее настроение. С тех пор как семь лет назад он появился в их доме, для Киры не было лучшей «жилетки», чтобы поделиться своими печалями. Он единственный, кто не задавал глупых вопросов, которые теребили душу, не настаивал на том, чтобы она рассказала все в подробностях, не давал неуместных и ненужных советов. Он просто садился рядом, слизывал слезы с ее щек, а когда она успокаивалась, приносил любимую игрушку и поводок. Они собирались и уходили на долгую прогулку. Папа называл это «проветрить голову».

Именно отец принес в свое время домой неуклюжего лопоухого смешного щенка.

– Прошу любить и жаловать! Дон. В документах имя другое, но пока его выговоришь – язык сломаешь.

Мама тогда пришла в ужас, а Кира хохотала, глядя, как Дон, усевшись посреди прихожей, смешно крутит головой, пытаясь понять, куда попал.

– Не будет покоя в этом доме… – мама, вздохнув, пошла искать тряпку, а отец с улыбкой подмигнул Кире.

– Хорош?

– Да, куда уж лучше! Пап, а почему?

– Доктор посоветовал. Сказал, что для меня нужны долгие прогулки и положительные эмоции. Вот я и решил совместить два в одном. Ты же знаешь, я всегда мечтал о собаке.

– Знаю.

– Когда-то надо осуществлять свои мечты, дочь. Думаю, что время пришло.

Сейчас Кира не сомневалась, что именно Дон продлил жизнь отца так надолго. Ведь врачи не давали ему и года. Всегда спортивный, крепкий, он очень удивился, когда кардиолог, просмотрев результаты обследований, покачал головой:

– Нечем мне вас порадовать, к сожалению…

Отец тогда не стал долго слушать о том, как мало ему осталось. Что-то, конечно, поменял, отказавшись от курения и бани, но в остальном продолжал жить так же, как и раньше. С удовольствием возился на даче, высаживая любимые свои розы и ухаживая за яблонями, долго гулял и вплотную занялся тренировкой Дона.

– Собака должна быть не балованной, а умной и подготовленной.

Кира вздохнула. Папа очень хорошо подготовил Дона ко всему, кроме своего ухода. В ту ночь, когда не стало отца, Кира проснулась от странного, жуткого какого-то звука. Она даже не сразу поняла, что это воет Дон.

Никогда ни до, ни после она не слышала от него ничего подобного. Столько боли было в этом звуке, что она, еще толком не проснувшись, сразу поняла, что случилось. Она побежала в спальню родителей, и мама, подняв на нее ставшие совершенно темными глаза, попросила:

– Кирочка, убери собаку…

Дон, услышав ее голос, тут же замолчал, внимательно посмотрев на Ольгу, мать Киры, а потом лег рядом с кроватью, на которой лежал отец.

– Он не уйдет, мама. Не гони его. Ведь он тоже любил папу…

Следующие дни слились в какой-то кошмар, который то мелькал так, что Кира не успевала ухватить суть происходящего, то вдруг начинал тянуться невыносимо долго, и ей хотелось закричать, умолять, чтобы все это, наконец, закончилось.

Они не стали перебираться в городскую квартиру, оставшись на даче.

– Не могу пока, Кирочка, не хочу. Тут он пока рядом. Мне так кажется…

– Мама! – Кира обнимала мать, всерьез опасаясь за ее здоровье.

Головные боли снова вернулись, и Ольга дни напролет лежала в темной комнате, сжимая зубы, чтобы не стонать и не пугать дочь. Мигренями она страдала всегда, но, пока болел муж, запретила себе даже думать о них. Приступы накатывали, как и прежде, но Ольга справлялась, не давая им захватить себя в тиски боли. А сейчас у нее было такое чувство, что вся та боль, что должна была распределиться на отдельные части и приходить в свое время все эти годы, разом обрушилась на нее, не давая дышать и думать, не давая даже поднять голову от подушки.

Кира металась возле матери, не зная, чем помочь.

– Ничего, Кирочка, потерпи. Все образуется.

«Когда?!» – хотелось крикнуть Кире, но она молчала, понимая, что матери сейчас и так плохо.

Дон, который все это время не заходил в дом, проводя все время на веранде и лишь изредка спускаясь в сад, вдруг вернулся и занял место рядом с кроватью Ольги. Как ни старалась Кира уговорить его уйти, ничего не вышло. Четыре дня он провел рядом с хозяйкой, отказываясь от еды. Только воду, которую Кира ставила возле него в миске, купленной еще отцом, он изредка пил. На пятые сутки Ольга открыла глаза утром и удивилась. Голова не болела, а самое главное – она ведь спала. Спала почти всю ночь.

Осторожно приподнявшись, она спустила ноги с кровати и чуть не взвизгнула, когда они коснулись чего-то теплого и пушистого.

– Дон! Напугал! Ты что здесь делаешь?

Собака приподняла голову и посмотрела на Ольгу. Что-то было в ее глазах такое, что хозяйка опустила руку и, коснувшись лобастой головы, сказала:

– Спасибо…

Она, покачиваясь, встала и пошла на кухню. Кира застала мать сидящей на ступеньках веранды и жующей бутерброд. Хлеб был совсем черствым, а сверху в холодильнике не нашлось ничего, кроме горчицы, но Ольге почему-то казалось, что вкуснее она в жизни ничего не ела.

– Мамочка…

– Кира, это полное безобразие. В доме шаром покати! Есть нечего. Чем ты питалась? И Дон? Он же голодный!

– Он ничего не ест, мама. Как я ни пыталась, как ни уговаривала…

Дон, лежащий на ступеньках рядом с Ольгой, сердито буркнул и закрыл глаза.

– Вот так все время.

– Папа бы нам задал… Ставь воду и доставай мясо, если там что-то осталось. Надо сварить ему свежую кашу.

Теперь с Доном пытались справиться сразу две хозяйки. Но результата это никакого не дало. Когда они совсем допекли его, Дон встал и, еле переставляя лапы, ушел в сад. Кира с Ольгой переглянулись.

– Надо к ветеринару. Потеряем собаку, – Ольга решительно поднялась и кивнула дочери. – Выгоняй машину, я быстро.

Пока Кира возилась с воротами, Ольга оделась и вышла на крыльцо.

– Дон! Донушка! Иди сюда, мальчик!

Ответом ей была тишина. Она спустилась в сад и пошла по дорожкам, которые так заботливо прокладывал здесь когда-то муж. Его любимые яблони стояли, склонив ветки под дозревающими плодами. Еще немножко и можно будет собирать. Как он гордился тем, что в этом году такой урожай!

Ольга тряхнула головой, запрещая себе думать о том, чего уже все равно не вернуть.

Шорох в кустах малины заставил ее остановиться. Дон стоял возле невысокого заборчика, которым был огорожен малинник, и что-то сердито бурчал.

– Что там, Дон? Крыса? Или еж?

Собака сердито гавкнула, и Ольга присмотрелась. В траве явно что-то было, но что именно, она понять не могла.

– Ладно! Была бы это крыса, уже бы удрала, а с остальным как-нибудь справимся, да? – она перешагнула невысокий заборчик и раздвинула траву.

– Этого нам еще не хватало! Ты только посмотри!

Котенок, которого она выудила из зарослей травы, был совсем крошечным. Он слепо тыкался в ее ладони. Голос у него был таким тихим, что Ольга поняла, почему не услышала его сразу, как только подошла. Дон удивленно отступил на пару шагов, когда она поднесла найденыша к его морде.

– Что ты? Испугался, что ли? Этакая малявка тебя точно не съест. Что ж делать-то с ним, Донушка? Он слепой еще.

Сердито ворча, Дон обнюхал котенка. Тот, ища тепла и еды, ткнулся с размаху в нос собаки, и Дон замер. Ольга улыбнулась, глядя, как оторопел пес, и поднесла котенка поближе.

– Что скажешь?

Дон осторожно обнюхал котенка еще раз и, неожиданно для Ольги, лизнул его раз, потом другой.

– Понятно. Ну, пойдем. Посмотрим, что Кира скажет.

Кира удивленно разглядывала процессию, которая шла к крыльцу.

– Мама, я тебя потеряла. Что это?

– Дон нам проблему нашел, – Ольга посадила котенка на верхнюю ступеньку и Дон тут же пристроился рядом, вылизывая и пытаясь согреть найденыша.

– Ничего себе! И что теперь делать с этим счастьем?

– Не знаю. Надо придумать, чем его кормить, а нянька для него, похоже, уже нашлась.

Котенок оказался спасением для всех. Дон приободрился и после выволочки, которую устроила ему Кира, начал, наконец-то, есть.

– Если в отцы придумал податься, то ешь, давай! – она сердито подвинула миску в морде собаки. – Родителям силы нужны. Как ты собрался ребенка воспитывать, если тебя шатает уже?

Дон поднялся, виновато переминаясь с лапы на лапу, и, глянув на котенка, который пополз к миске, сердито рыкнул.

– О! Процесс воспитания пошел! Молодец, Дон! – Кира посмотрела, как собака ест, и облегченно выдохнула. Ей не хотелось себе признаваться в том, что, если бы не этот маленький комок шерсти, Дона они скорее всего потеряли бы. В их семье все были с характером. И собака исключением не стала.

Ольга взяла на себя кормления по ночам, настояв на том, чтобы Кира спала.

– Ребенок, тебе сессию закрывать надо и диплом писать. Вот и займись. А с младенцем, пусть и кошачьим, я уж как-нибудь справлюсь.

Котенок рос, и скоро стало понятно, что это кошечка.

– Как назовем? – Ольга держала на коленях котенка и, отталкивая Дона, который пытался забрать свою подопечную, кормила его из бутылочки. – Дон! Я тебя накажу! Дай поесть ребенку!

– Не знаю… – Кира теребила на запястье браслет, который когда-то подарил ей отец.

Ничего особенного, просто низка маленьких бирюзовых бусинок, но ей он очень нравился, а теперь она носила его не снимая. Нитка вдруг не выдержала и лопнула. Кира ахнула и опустилась на колени, пытаясь поймать раскатившиеся бусины.

– Ну вот! – она чуть не плакала.

– Не реви! Соберешь и на новую нитку нанижешь. Только покрепче выбрать надо. Придумала! – Ольга подняла на ладони наевшегося котенка. – Бусинка! Отличное имя для кошки, а?

Дон, поняв, что кормление окончено, тут же ухватил свою приемную дочь и потащил к своей лежанке. Устроившись там, он принялся вылизывать сонного котенка.

– Никогда бы не подумала, что у взрослого серьезного пса могут проснуться отцовские инстинкты.

– Я тоже! – Кира подобрала последнюю бусину. – Все! Мама, найдешь мне хорошую нитку…

Договорить она не успела. Дон сорвался с места в сад.

– Что там? Кира, не ходи сама! – Ольга поднялась и поспешила вслед за дочерью.

Громкий лай Дона привел их к самой большой из яблонь.

– Ясно! – Кира рассмеялась, глядя на перепуганные рожицы мальчишек, которые сидели на дереве, поджимая под себя ноги и боясь пошевелиться.

Дон прыгал внизу, пытаясь достать непрошенных гостей.

– Дон! Рядом. Молчи!

Мальчишки удивленно ахнули, глядя, как собака мгновенно выполнила команды и села рядом с девушкой.

– Умный… – протянул самый чумазый из сорванцов.

– Еще бы! Скажите мне, друзья мои, а что вы здесь забыли?

Мальчишки опустили глаза и замялись. Наконец, тот же мальчик, что подал голос первым, буркнул: