Караванщики были недовольны. Ну как можно добро всяким нищим задаром раздавать. Так же и сами по миру пойдут.

– Я же не сказал всё раздать. Вот что сейчас для меня приготовили, то и отдайте задаром. Да и вообще, откуда вы знали, что я здесь пойду, а? – Прищурил глаз Крайн.

Народ немного пошатнулся назад.

– Так мы всегда на всякий случай берём, вдруг и поймаем тебя, – прокричал на всю округу мужик басом.

Купцы поддержали его громким смехом, но настаивать дальше не стали. И двинулись каждый по своим делам.

– Эх, негоже, сынок, от людей-то отмахиваться, – сказала бабка, всучившая ему пряности. – Ты ж многим помог, с детства тебя помню: то дров мне наколешь, то воды принесёшь. А как с оружием начал учиться, так и вовсе Залир горя не знает. Ни грабителей, ни воров. Все перевелись.

– Бабка Афдосья, я так и знал, что это ты тут главарь и зачинщик, – улыбнулся Крайн. – Тебе помочь? – Посмотрел на увесистый мешок за спиной у соседки Крайн.

– А не, сынок. Я уже пришла, – бухнула мешок о землю Афдосья. – Тут сегодня и буду торговать.

Улыбнувшись Афдосье, Крайн продолжил свой путь домой.

* * *

Люди и нелюди, которые жили в Залире, любили Крайна. Многие были благодарны эльфу, он всегда соглашался помочь: то дети куда-то пропали, то вор какой объявился, то на соседнюю деревню грабители в набеги повадились. Крайн, знал много хитростей и уловок, был хорошим переговорщиком. Но когда уговоры не помогали, применял силу. А драться он умел выше всяких похвал. Но были и желавшие ему зла. В основном, конечно же, нечистые на руку личности. Но напасть на него не решались. Если в юношестве эльф ещё не был таким хорошим бойцом, то вот его отец всегда был быстр на расправу. Барадиона боялся даже граф Бумбар. А как сам эльф однажды двадцать мужиков по всему полю разбросал, помнили все.

На подходе к деревне Крайн учуял мягкий аромат свежевыпеченного хлеба. То пекарь Тимитэль, заезжий эльф, приехал сюда лет пятьдесят назад по делам, но так и остался. Просторы долины Шёлковых Морей покорили сердце пекаря. Эльф был очень скрытным, но хлеб у него выходил отменный. На Крайна сразу же нахлынули воспоминания. Как они с Заром, другом детства, у него булочки воровали, правда, потом от отца по мягким местам так нахватали, что сидеть несколько дней было невмоготу. Крайн улыбнулся сам себе, детство было прекрасно, подумал он.

Пройдя по деревне несколько километров (по прямой, конечно, было бы ближе, но Крайн решил немного погулять по своей маленькой родине), он издали увидел дом своего знакомого. Улыбаясь прохожим, Крайн услышал громкий стук и сопение. Это гном-дворф Здобр. Потеряв ногу в родных краях, он уехал подальше от своих сородичей, чтобы не подводить клан. Зато нашёл себя в Залире. Дворфа ценили и уважали все. А вот он, всегда на всех рычал и оговаривался: «Приходите за товаром, но коль ковать не умеете, разговору у меня с вами нет». Но отца Крайна и самого эльфа Здобр уважал.

–Привет тебе, Здобр! – Помахал рукой Крайн. – Как новая наковальня?

– Не обжилась ещё, – пробубнил себе в усы дворф, выходя из кузни.

– Так старую возьми, – улыбнулся эльф.

– Я бы взял, – упёр руки в бока Здобр, – так один эльф, будь он неладен, расколол её надвое. Не догадываешься, о ком я говорю? – Сурово, но с улыбкой в глазах сказал дворф.

– Нееее… Неизвестно мне местонахождение этого смутьяна. Он, наверное, всегда в движении, попробуй выследи такого, – прокричал Крайн, быстро удаляясь от дворфа. Тот помахивал молотом кило так на двадцать.

– Да постой же ты, – прокричал Здобр, – там к тебе гости приехали. Да сразу видно не лыком шиты.

– Спасибо, дядька, за информацию, – прокричал Крайн, но скорость так и не сбавил.

Крайн помнил, как совсем недавно этот весельчак позвал его, ухмыляясь и держа руку за спиной, сказал, что сковал подарочек. А после на вытянутую доверчивым эльфом руку положил кусочек раскалённого железа. Дворф мог его брать хоть голыми руками. А Крайн так растрогался, что по доброте душевной, выражаясь настолько высокопарными словами, что позавидовал бы и грузчик в порту, расколол молотом рядом стоящую наковальню. После этого дворф больше не шутил с ним.

На подходе к своему дому он увидел двух соседских ребят, которые играли в «Убийцу и Паладина». Игра была довольна проста. Один прятался, а второй его искал, и когда находил, должен был победить его на деревянных мечах, и соответственно, выиграть. Бывали случаи, когда побеждал убийца, другой вопил, что тот играет нечестно, и они обязательно начинали драться. Крайн, улыбаясь, прошёл мимо, дав одному из них лёгкий подзатыльник, а те в ответ, как и всегда, побежали за ним и начали канючить, чтобы он научил их драться.

При входе во двор Крайн увидел коня, который был привязан к столбу. Сильные кони были не редкостью в этих местах, ведь долина Шёлковых Морей была главным перекрёстком торговых путей. Но этот конь всем своим видом показывал, что он вообще бог коней. Крайн подошёл к его морде, рассмотрев получше, погладил и аккуратно похлопал его по колену передней ноги, тот послушно дал ногу. На подкове была выбита корона.

– Значит, это посыльный короля, но вот что ему здесь понадобилось? – Прошептал Крайн.

– …я не знаю, согласится ли он, – услышал эльф голос отца. – Он, конечно, охотился на разных тварей, но не воевал.

– Есть сведения, что небольшой отряд куверов просочился мимо границы, – говорил незнакомый и немного неприятный голос.

– Он не воин, – начал повышать голос отец Крайна.

– Но он прекрасно владеет оружием, а также умеет выживать в очень сложных ситуациях, не правда ли? – Сказал незнакомец немного звонким голосом. – Известно, что в войне между сильнейшим кланом эльфов и одним из самых свирепых кланов Тёмного Нагорья, о которых сейчас и не помнит никто, ну или не хотят помнить, выжил некий ребёнок… – начал он и тут же умолк, так как его слова прервал свистящий звук меча, что был мастерски вынут у него же из ножен.

– Больше ни слова, – сказал Барадион. И это был не голос старца, а голос воина, который прошёл не один десяток битв. – Мне не интересно, откуда ты это знаешь, и кстати, ты уже уходишь, не так ли? – Сказал Барадион с нажимом в голосе.

– Но…

– Никаких «но».

Крайн, делая вид, что ничего не слышал, зашёл в дом и увидел этого самого незнакомца. Тот был одет в генеральский мундир королевской гвардии. Крайн зауважал своего старика ещё больше: не многие могли позволить себе так разговаривать с самим генералом. Он был почти такого же роста, как отец Кайна, телосложение крепкое, лицо суровое, хотя и светится улыбкой. Загар так же лёгок, как и у Барадиона, немного даже схож. А тело такое же подтянутое, как у Барадиона. Если бы Крайн точно не знал, что у отца нет братьев, он бы подумал, что этот вояка если не родной, то хотя бы двоюродный брат отца. Сразу заметно, что это не штабная крыса, что отсиживается в тылу, а настоящий рубака, который так и ищет смерть в первых рядах. Голову венчает шрам, который уходит под чёрные коротко стриженные волосы, словно ему кто-то пытался вскрыть череп. На лице не было никакой растительности, кроме бровей.

– Здравствуй, сынок! – Сказал Гвардеец.

– Здрасть, – пресно и немного смущённо ответил ему Крайн.

– Присядь, – попросил Барадион сына.

– Это мистер… А, впрочем, не важно, – сказал он и демонстративно показал гостю, чтобы тот уходил.

– Я уйду, но они все умрут, и не очень быстрой смертью, – сказал Гвардеец, поднимаясь со стула.

– Кто умрёт? – Спросил Крайн, не понимая, о чём идёт речь.

– Все, – продолжил генерал, – все, кто встретятся им на пути.

– И почему же тогда милостивый король не отправит за ними погоню? Или свои шкуры обходятся дороже, чем чужие? Правильно! Давайте отправим за ними эльфа, его-то не жалко. Увижу я только императора, я ему таких звездюлей навешаю! – Перешёл Барадион на крик. – Да и вообще, какое дело королевским гвардейцам до моего сына?

– Король не хочет поднимать бучу. И я уже говорил, ему приглянулся твой парень. Слухи утверждают, что он, Тала… ну ты понял, о чём я говорю.

– Слухи? Ты, твань болотная, кому разболтал? Говори мне как на духу, или кишки выпущу!

Крайн впервые видел своего отца в таком гневе.

– Да никому я не говорил, знает только король, я и никто более, клянусь именем Творца. Честно говоря, на границе не всё так гладко, как об этом расписывают. Толпы куверов движутся к замку Бирт Да-Зорка. И если бы не архимаг, то они давно бы уже были здесь.

– А может, императора ещё и с ложечки накормить, дабы мимо рта не упало? Вот и попросите Да-Зорка разобраться с ними, – снова закричал Барадион.

– Ты же прекрасно знаешь, что если бы сам король приполз к нему на коленях, то он и тогда пальцем бы не пошевелил. После того случая Бирт Да-Зорк не хочет иметь дело ни с императором, ни с его потомками. Я сам к нему заезжал, но он выдворил меня за стены своего замка, словно какого-то вора. Нам повезло, что он там живёт и убивает куверов ради забавы. У них там вроде малого круга королей, отрёкшихся и…

– Прекрати! Я даже не желаю ничего слушать о политике! – Словно отрубил Барадион.

– Они уже трижды за этот месяц штурмовали его замок и дважды бежали оттуда с подожжёнными задами, – строго продолжил генерал.

– Почему они штурмовали трижды, а бежали дважды? – вдруг спросил Крайн.

– Попался! На слове своём же попался, гнилое ты яблоко. – Злобно сказал Барадион.

– Ничего я не попался, просто в третий раз никто из куверов не выжил, – уверенно сказал генерал.

– И что же вы хотите от меня? – Спросил эльф.

В этот момент на улице что-то зазвенело и в дом вошёл рослый чернокожий мужчина.

– Что это звенело? – Спросил Барадион.

– Его голова, – ухмыляясь, ответил генерал, показывая на воина пальцем.

– Отряд прибыл, вашь бродь, – отрапортовал тот, держась за голову.

– Рассредоточиться. Круговая оборона. И ещё. Аммм, всем отжиматься, пока не приду.

– Так круговая оборона же? – Смущённо спросил воин.

– Смекалку проявите: придёт враг, а вы отжимаетесь, он от смеха и дуба даст. На большее вы, молодняк, пока ещё не годитесь, – закончил генерал, показывая воину на дверь.

– Так, о чём это я, ах да. По разведданным, около сотни куверов пересекли границу в момент последнего нападения на замок архимага.

– И вы хотите, чтобы я один их нашёл и убил? – Немного удивлённо спросил Крайн.

– Почти. Да он всё схватывает на лету! – С улыбкой сказал вояка.

– Мальчик мой, ты не должен никуда ехать, их и без тебя смогут найти. Да что такое сотня куверов? Ты что-то недоговариваешь, старый ты хрыч.

– Ну почему сразу недоговариваю? Я просто забыл. Даже ты подметил, что я уже стар, а ведь мне и на самом деле уже за пятьдесят. Скажем так, это были обычные куверы, но с ними были несколько железных троллей. Да и жрецы у них откуда-то взялись, – сказал генерал, нервно подёргивая щекой.

– Железных троллей! Да ты совсем, я вижу, выжил из ума. Я не пущу моего мальчика и близко к этим тварям. Они хуже, чем все другие твари в той местности, наверное, только каменные великаны могут с ними потягаться в силе. Их кожу не пробить копьём, а дыхание ядовито, как у Изумрудной змеи. Что-то ты задумал, собака ты эдакая, да и откуда у куверов жрецы взялись? Брешешь, на корню брешешь.

– Ты преувеличиваешь. Да, они немного ядовитые, но ведь и твой сын не забудь-трава. Его раны затягиваются настолько быстро, что можно даже и в пасть к дракону лезть. Да и не вру я, – с обидой в голосе сказал генерал.

– Я вижу, ты много знаешь о моём сыне. Это опасно для здоровья, и это я тебе говорю! А ещё я говорю, что не отпущу моего сына одного к этим тварям и…

– Постой, отец, – прервал Крайн его на полуслове, – ждите на улице.

Слёзы хлынули по лицу старого война, когда сын произнёс эти слова. Вот уже двадцать шесть лет, он, Барадион Закарий, оберегает Крайна. Он с детства учил его быть сильным, добродушным, чутким к чужим проблемам. Учил его драться на мечах, так как сам за минувшие годы прославился одним из лучших фехтовальщиков на этих землях. Он всегда говорил: «Ты предназначен для большего, чем эта долина».

Барадион знал, что его любимый и единственный сын когда-то покинет его, ведь эльфы живут в десятки раз дольше, чем люди, а Крайн несомненно относился к этой расе, уж Барадион об этом точно знал. Барадион Закарий – по крайней мере, в этих местах его знали под таким именем и фамилией – каждый день думал, что когда-то его сына заберёт дорога приключений.

Они обнялись и стояли так несколько минут, не зная, что сказать. Отец смахнул слёзы и твёрдо произнес:

– Береги себя, всегда просчитывай отход и… – слёзы Барадиона снова хлынули, и отец отвернулся, чтобы сын не запомнил его таким. Сын обнял отца за плечи, но никак не мог найти слов утешения.

– Я вернусь, обещаю, я вернусь. Я уже сражался против разных противников в боях. В поле даже больше места, чем на ринге, и обходиться с оружием могу не хуже тебя. Это всего-то в пяти днях ходьбы отсюда. Там сёла, они нуждаются в защите, кто же ещё поможет крестьянам? А разве не ты говорил мне, что долг превыше нас?

– Я знаю, сын мой, знаю.

Отец снял со стены свой меч и вручил его Крайну.

– Этот меч ни один раз спасал мне жизнь, он лёгок, как перо, и крепок, как зуб дракона, притом прекрасно сбалансирован. Имя ему Дух. Возьми его, пускай он снова послужит доброму делу.

– Я постараюсь пускать его в ход только по делу.

– Ты вырос. Боги, как же ты вырос! А я, дряхлый старик, и не заметил. Я долго откладывал этот разговор, долго не говорил тебе о твоём прошлом. Но и сейчас не время. Когда ты вернёшься, мы сядем и всё обсудим. А сейчас, вот, держи. Это родовой знак твоего отца. Он повелел передать тебе его.

Барадион повернулся к небольшому ларцу. Щелкнул несколько раз над ним пальцами и вытащил оттуда медальон.

– Я никогда не видел такой знак. А в замке Бумбара порой бывают очень необычные вещи.

– Пффф. Ерунда. В его сокровищнице одна мишура, – отмахнулся Барадион.

– А ты откуда знаешь?

– Да так… Слухи, – снова отмахнулся Закарий.

– А что он означает? У него есть какая-то история?

– Да, сын. Тебе не стоит просто так его светить. Это очень старый и древний знак. Вот эта перевёрнутая восьмёрка обозначает бесконечность силы твоего рода. Сходящиеся лезвиями друг к другу клинки говорят о том, что на любую силу всегда найдётся большая сила.

– А почему скимитары обломаны? – Провёл по медальону пальцем Крайн.

– Обломанные скимитары обозначают мудрость. Только мудрый боец знает, когда пора сломать меч и прекратить войну. Но тем не менее, они проходят через бесконечную силу, – показал Барадион на вплетенные в восьмёрку скимитары. А это значит, что ты всегда должен быть готов и к обратному.

– Отец, я не хочу прятать этот знак. Я слишком долго живу в незнании. Обычные люди ведь всё равно не предадут медальону значения. А сильные, да откуда им на моём пути-то взяться? Я обычный деревенский парень.

– Крайн, – крепко взял за плечи сына Барадион, – я обещаю тебе: как только ты вернёшься, я всё тебе расскажу. Но сейчас, пожалуйста, ради моего спокойствия, повесь его на шею и спрячь под рубаху.

– Хорошо, отец.

Долго ещё они стояли молча. Но пришло время прощаться. Сын и отец, каждого ждали свои душевные муки и испытания. Барадион считал, что никогда больше не увидит своего мальчика, возможно, он был прав, а возможно, и ошибался.