Глава 6+

Звонок будильника разорвал утреннюю тишину. Я открыла глаза, на мгновение ощутив привычное забытье после сна. Но только на мгновение. Реальность накатила тяжёлой волной, как это происходило каждое утро последние недели: измена, двойная жизнь, иск, полиция… Перечень предательств, которые нанёс мне Андрей, разрастался как снежный ком.

Я тихо поднялась с кровати, стараясь не шуметь. Стены в нашей квартире были тонкими, а Катя теперь спала чутко, часто просыпалась от кошмаров. Все недавние события сильно отразились на дочери – она стала замкнутой, тихой, словно повзрослела за считаные дни.

На кухне уже хлопотала мама. За прошедшие недели её состояние заметно улучшилось – движения стали увереннее, речь яснее. Словно сама ситуация, требовавшая от неё сил и собранности, ускорила восстановление.

– Я заварила тебе чай, – она поставила передо мной дымящуюся чашку. – Есть будешь?

Я покачала головой. Кусок в горло не лез. Сегодня предстояла важная встреча с Ильёй Сергеевичем – нужно было обсудить нашу стратегию после того, как Андрей подал иск.

– Тебе нужны силы, Оленька, – мама поставила передо мной тарелку с яичницей. – Хотя бы немного. Нельзя воевать на голодный желудок.

Воевать. Именно это слово точно описывало происходящее. Не развод, не разрыв отношений, а именно война – с атаками, отступлениями, флангами и тылами. Я никогда не думала, что окажусь на поле такой битвы. Что человек, с которым я прожила пятнадцать лет, окажется противником.

– У тебя сегодня встреча с адвокатом? – мама села напротив, внимательно глядя на меня.

– Да, в десять. Я подам встречный иск, как советует Илья Сергеевич.

Мама одобрительно кивнула:

– Правильно. Нельзя только обороняться, нужно и атаковать.

За последние дни она стала настоящим стратегом, выдавая мне советы, которые, как ни странно, часто совпадали с рекомендациями Ильи. Может быть, горький опыт её собственного развода, о котором она впервые рассказала мне, давал ей это понимание.

На пороге кухни появилась сонная Катя – волосы растрёпаны, глаза ещё затуманены дрёмой.

– Доброе утро, – пробормотала она, опускаясь на стул.

– Доброе, солнышко, – я коснулась её плеча. – Выспалась?

Катя неопределённо пожала плечами. Под глазами залегли тени – свидетельство бессонных ночей и слёз, которых она не показывала при мне, но которые я иногда слышала сквозь дверь её комнаты.

– После школы поедешь к Лене? – спросила я, пытаясь создать иллюзию обычного утра.

– Нет, сразу домой, – она посмотрела на меня с какой-то взрослой серьезностью. – Буду готовиться к контрольной.

Ещё несколько минут обычной утренней суеты – завтрак, сборы, – и вот мы уже вышли из квартиры. Я проводила Катю до школы, крепко обняла на прощание. Она ответила на объятие с неожиданной силой, словно черпая от меня энергию для предстоящего дня.

– Всё будет хорошо, – пообещала я, и на мгновение сама почти поверила в это…

Офис Ильи Сергеевича встретил меня привычной атмосферой собранности и порядка. Секретарь сразу проводила в кабинет – я стала частым посетителем за последние недели.

– Доброе утро, Ольга Владимировна, – Илья поднялся мне навстречу. – Вижу, вы готовы к решительным действиям.

Я кивнула, доставая из сумки папку с документами.

– Я собрала всё, что вы просили. Выписки со счетов, договоры, квитанции о моих вложениях в бизнес Андрея.

Он внимательно просмотрел бумаги, делая пометки в своём блокноте.

– Отлично. Теперь мы можем подать встречный иск с чёткими требованиями. Доля бизнеса, компенсация вложений, право на квартиру, алименты на дочь. Всё по закону.

– Я… я готова, – голос слегка дрогнул, но глаза оставались сухими. Слёзы давно закончились, оставив место холодной решимости.

– Великолепно. Мы подадим документы сегодня же, – Илья откинулся в кресле. – Есть ещё кое-что, о чём я хотел с вами поговорить. Нам нужны свидетели, которые могли бы подтвердить ваш вклад в семейный бизнес.

Я задумалась. Моё участие в делах Андрея не афишировалось, но оно было.

– В самом начале, когда он только открывал первый магазин, я привлекла своих клиентов из архитектурного бюро. Три крупных строительные компании начали закупать у него сантехнику именно благодаря моим связям, – сказала я, удивляясь, что совсем забыла об этом.

– Кто-то из тех людей мог бы это подтвердить?

– Максим Петрович Конев, директор «СтройГрада». Он тогда очень хвалил меня за рекомендацию. И Елена Сергеевна из «АртСтрой», моя бывшая начальница. Она знает, что я вкладывала деньги от своей премии в развитие бизнеса мужа.

Илья кивнул, записывая имена.

– Прекрасно. Я свяжусь с ними. Любое подтверждение вашего вклада усилит позицию.

Мы ещё долго обсуждали детали иска, формулировки, суммы. Поговорили и о том, как вести себя в случае провокаций со стороны Андрея или Ирины.

– Главное – не поддаваться эмоциям, – наставлял меня Илья. – Они хотят, чтобы вы сорвались, показали себя неуравновешенной. Не давайте им такого козыря.

Я кивала, ощущая странную отстранённость от происходящего. Словно всё это случалось не со мной, а с какой-то другой женщиной, чью историю я наблюдала со стороны.

– Что ж, думаю, мы готовы, – подытожил Илья, закрывая папку с документами. – Теперь нам остаётся только ждать реакции противоположной стороны.

Выйдя из офиса адвоката, я не чувствовала ни облегчения, ни удовлетворения – только решимость идти до конца…

Вместо того, чтобы сразу поехать домой, я решила прогуляться по набережной. Мне нужно было собраться с мыслями, подготовиться к следующему шагу – возможно, самому важному за всё время. Я должна была позвонить Максиму Петровичу, попросить его свидетельствовать в суде о моём участии в начале бизнеса Андрея. Этот звонок требовал мужества. Максим Петрович был влиятельным человеком в нашем городе, и мне неловко было втягивать его в свои семейные проблемы.

Звонок Максиму Петровичу я сделала прямо там, на набережной. К моему удивлению, он не только помнил о моей роли в начале бизнеса Андрея, но и выразил готовность свидетельствовать.

– Ольга, я всегда знал, что без вас Андрей не добился бы и половины своего успеха, – сказал он. – Ваши контакты, ваши идеи, ваша поддержка – всё это было фундаментом его бизнеса. И если сейчас нужно это подтвердить официально – я к вашим услугам.

Его слова придали мне новых сил. Так странно было осознавать, что окружающие видели мой вклад яснее, чем я сама…

Домой я вернулась с чётким планом действий и неожиданно ясной головой. Мама должна была прийти позже – у неё был плановый приём в больнице. И я решила приготовить ужин, чтобы порадовать её и Катю, которая, как обычно, возвращалась из школы голодной и уставшей.

Но к моему удивлению, мама вернулась раньше, чем я ожидала, и с каким-то странным выражением лица – смесь возмущения и торжества.

– Ты не поверишь, что я узнала! – воскликнула она, едва переступив порог. – В больнице! От Светланы, той медсестры, которая всегда так внимательна к пациентам.

Я напряглась, неготовая к новым потрясениям.

– Что случилось?

Мама опустилась на стул, переводя дыхание.

– Эта Ирина, – начала она, и даже само имя прозвучало как ругательство, – оказывается, известная особа в определённых кругах. К ней уже уходил семейный мужчина.

Я застыла с ножом в руке, остановив нарезку овощей.

– Что ты имеешь в виду?

– Светлана рассказала, что у этой… женщины такая репутация. Она хвасталась своей подруге – медсестре из другого отделения – как «удачно подцепила бизнесмена и что у неё всегда был нюх на деньги», – так и сказала!

Я медленно опустила нож, чувствуя, как внутри всё холодеет.

– И это не всё, – продолжила мама, подавшись вперёд. – Оказывается, она работала в компании, которая сотрудничала с фирмой Андрея. Всё было спланировано с самого начала, понимаешь? Она нацелилась на него.

Я опустилась на стул рядом с мамой, пытаясь осмыслить эту новую информацию. Картина предательства становилась ещё более мерзкой, но, странным образом, менее болезненной. Словно, узнав о расчётливом плане Ирины, я получила последнее доказательство того, что мой брак был обречён не из-за моих действий или бездействия.

– Но знаешь, – сказала я после паузы, – какой бы расчётливой ни была Ирина, главная вина всё равно на Андрее. Он взрослый мужчина, он делал свой выбор каждый день на протяжении многих месяцев. Никто не заставлял его лгать, изменять, вести двойную жизнь.

– Конечно. Мужчины любят представлять себя жертвами коварных соблазнительниц, но правда в том, что они сами выбирают, кому хранить верность. Сильные остаются преданными семье, слабые ищут оправдания.

Я кивнула, чувствуя, как внутри разливается странное спокойствие. Да, это откровение не имело юридической силы, не могло повлиять на судебное решение. Но для меня, для моего внутреннего равновесия оно значило многое. Я больше не мучилась вопросами: «Что я сделала не так? Где недосмотрела? Как могла быть настолько слепой?». Теперь я понимала – против меня играли в нечестную игру. И всё же главным предателем был именно Андрей. Не Ирина с её планами, не обстоятельства, неслучайность – а муж, сознательно выбравший ложь…

Вечером, когда Катя вернулась из школы, я не стала рассказывать ей о сплетнях, услышанных мамой. Ни к чему девочке знать грязные подробности, достаточно и так тяжёлой правды – что отец предал семью. Вместо этого мы просто ужинали вместе, обсуждая школьные события, новых друзей Кати, фильм, который она хотела посмотреть на выходных. На короткое время мне удалось создать иллюзию нормальности, забыть о предстоящей битве.

Укладывая Катю спать, я заметила в её глазах вопрос.

– Что-то изменилось, мам? – спросила она. – Ты сегодня какая-то… другая.

Я присела на край её кровати.

– Да, милая. Мы начали действовать. По-настоящему.

– И мы… победим? – в её голосе была такая жажда уверенности, такая потребность в обещании, что на мгновение я растерялась. Но потом решила, что моя дочь заслуживает честности.

– Я не знаю, Катюш. Но я знаю, что мы сделаем всё возможное. И даже если что-то потеряем – мы не потеряем себя. Это точно.

Она вдруг обняла меня с неожиданной силой.

– Я горжусь тобой, мам, – прошептала она мне на ухо.

Эти простые слова стали для меня ярче любой победы в суде. Моя дочь видела во мне не жертву, не брошенную жену, а сильную женщину, которая борется за свои права. Я не могла желать лучшего примера для неё.

Ночью я долго не могла заснуть. Перед глазами проносились события дня – встреча с адвокатом, рассказ мамы о прошлом Ирины, разговор с Максимом Петровичем. Пазл нашей жизни за последние месяцы складывался в новую картину. Я вспомнила все странности в поведении Андрея, его нежелание обсуждать будущее, его отстранённость.

«Всё было спланировано с самого начала», – эта фраза пульсировала в моей голове. И с этим осознанием пришло ещё одно – ключевое: мне не в чем себя винить. Не моя забота о болеющей маме стала причиной разрыва. Не моя усталость или невнимание. Просто Андрей оказался слабым человеком, попавшим под влияние другой женщины, и при этом сделавшим свой собственный выбор – предать, солгать, разрушить семью.

Это понимание не уменьшало боли от предательства, но дарило освобождение от чувства вины. И с этим новым чувством внутренней свободы я, наконец, погрузилась в глубокий, спокойный сон, впервые за долгие недели не видя кошмаров.

А утро встретило меня звонком от Ильи.

– Ольга Владимировна, встречный иск принят. Мы начали процесс. Теперь готовьтесь – будет непросто, но я верю в нашу победу.

Я улыбнулась, чувствуя прилив решимости. Началась новая глава моей жизни – глава борьбы и восстановления. И я была готова к этому пути.