Глава 1.6

Работа – дом, дом – работа, и ещё разные секции и подготовительные занятия будущего первоклассника Ивана вечерами. С мужем я почти не виделась. Когда мы с Ваней уходили в садик и на работу он ещё спал, а когда возвращались вечером после бассейна, музыкальной школы и иных детских радостей, то Влад, чаще всего, уже спал. А если и удавалось поговорить, то почти каждый раз это заканчивалось скандалом. Неустроенный быт в недостроенном доме плохо располагал к общению, а заодно, окончательно отбивал желание что то делать в опостылевшем семейном гнезде.

Вслед за осенью пришла зима и Новый год с его праздничным настроением. Ради Вани, ждавшего праздника и чуда, я купила новую искусственную ёлку, а к ней игрушки и море мишуры. Вдвоём с сыном мы принялись расклеивать дождик вдоль серых стен, пытаясь создать хоть какую то атмосферу праздника в семье. За этим занятием нас и застал Влад.

–А что это вы тут делаете? – спросил он, по обыкновению усаживаясь на стул между плитой и столом.

–К новому году готовимся, не видишь что ли? – ответила я, спрыгивая с табуретки, – Кушать будешь? У нас тушёная капуста.

–Мяса хочу, на х…р мне твоя капуста?!

Я, хоть и привыкла к выходкам мужа, но как то растерялась.

–Ваня просил, он любит капусту и потом, она с тушёнкой. Вчерашние котлеты сейчас разогрею.

Влад как-то обречённо махнул рукой:

–Что у меня за баба, не спать, не хлебать! Ешь сама свою капусту!

Он демонстративно поднял крышку  с кастрюли, словно сомневался, что на плите действительно тушёная капуста, а потом бросил её обратно так, что кастрюля опрокинулась, залив содержимым всю плиту. Муж развернулся, пройдя мимо меня, смахнул с старенького дивана разложенную мишуру и плюхнулся на него с выражением какого то дикого отвращения ко всему на лице. Словно это его только что незаслуженно оскорбили..

–Ну ты и скотина, – только и смогла сказать я, сдерживая слезы. Ваня заплакал в голос, собирая с пола спутавшуюся мишуру.

Влад нажал на кнопку на пульте и телевизор заорал на всю громкость динамиков, будто нас и не существовало в этом доме.

Я обхватила сына за плечики, пытаясь успокоить. С остатками мишуры мы поднялись по деревянной, грубо сколоченной лестнице на второй этаж и закрылись в своей комнате.

–Мам, – всхлипнул Ваня, – давай уедем куда-нибудь на Новый год? Пожалуйста, не будем встречать праздник с ним.

Дверь в комнату сына с шумом распахнулась:

–Давай, настраивай сына против меня, дура! – Влада аж перекосило от злости, голубые глаза казались совсем бесцветными, – Дура тупая, тебе сказали: я мясо люблю. Не буду я всякую траву жрать.

–Знаешь что, -взвилась я, – ты меня спросил, успеваю ли я за этим мясом после работы съездить? Ты спросил, есть у меня деньги мясом тебя кормить? Я и так в школе с восьми до пяти, в две смены ишачу. А ты за пол года ни разу ребёнка вечером на занятия не отвёз. Можно подумать, ты у нас сильно занят!

–Не переломилась, – Влад ухмылялся, – сидите там, в школе, ляжки тянете (это было его излюбленное выражение), чаи гоняете в перемену, детям херню всякую втираете. Не мешки разгружала – съездишь. И что бы мясо было – меня не волнует, поняла?

Не дожидаясь моего ответа, Влад хлопнул дверью.

Я буквально съехала на пол, обхватив колени руками и заплакала. Плакала я последнее время часто. Но потом как то становилось легче. В первом порыве хотелось уйти, собрать вещи, уехать, но наступало утро и с ним возвращалось то самое противное аморфное состояние: что воля, что не воля.

Меня, яркую, энергичную, весёлую когда то, словно отключили от питания: сил не было. Однажды вспомнив слова Анжелы о токсичных отношениях, я  залезла в интернет и ужаснулась: все про меня. И пусть Влад ни разу не поднял руку, он был домашним тираном чистой воды. Пару оскорблений, брошенных мимоходом, навязанное мнение (он же старше, умнее), а вместе с этим и постоянный акцент на том, какая же я глупая; попытки внушить отсутствие женской привлекательности и вот оно: никчёмный мужичек терроризирует вполне себе ранее самодостаточную и уверенную в своих силах женщину. Как там, у классика: «паучок муху – Цокотуху в уголок уволок». И вот уже красавица превратилась в неухоженную, задёрганную бытом женщину непонятных лет: все в дом, все в семью и ничего для себя, уже нелюбимой; умница и правда чувствует себя полнейшей дурой и боится открыть рот: а вдруг снова сморозит какую то глупость под покровительственно – понимающим взглядом своего надменного муженька, который после выскажет ей все, что думает о женском интеллекте; жизнерадостная, привыкшая к мужскому вниманию женщина, вдруг превращается в абсолютно асексуальное существо, потому что раз в месяц (на большее то он и не способен), её мужчина, неожиданно вспоминает о том что у его жены есть потребности, и совершает свой «подвиг» с таким видом, будто одолжение делает, нашёптывая ей в ухо, что на такую фригидную и никчёмную в постели, кроме него никто и не взглянет, да и он с ней из большой жалости. Знакомо?

И мне было знакомо. Мой нынешний портрет прорисовывался в полной красе. А уж каким привлекательным было будущее?

Жалела ли я себя? Еще как. И хотелось, что бы меня пожалел весь мир, я же такая несчастная, жертва. Но Анжела была права, что я делала для того, что бы перестать быть этой самой жертвой? Получился какой то порочный, заколдованный круг…

Глава 1.7

Перед новым годом, видимо, подозревая, что мыс сыном и правда можем уехать в деревню, оставив его в одиночестве встречать праздник, Влад резко сменил пластинку. Нас ждал заботливо украшенный дом. Он купил новую мишуру и развесил её вдоль стен, закрепил гирлянды разноцветных огоньков на окнах, и притащил из гаража коробки с старой ёлкой и ёлочными игрушками. Теперь у нас оказалось две ёлки: по одной на этаж.

Влад позвонил мне и сам забрал сына из детского сада. В музыкальную школу в тот вечер они не пошли, и я застала их, наряжающих ёлку.

Всю предновогоднюю неделю Влад был похож на нашкодившего маленького щенка. Видимо, понимая, что перегнул палку, он вечерами встречал нас готовым ужином, и даже одним чудесным морозным вечером  уехал с сыном на горку, кататься на ватрушках. И если я, сама того не желая, огрызалась на какую то мелочь, Влад превращал все в шутку.

Правда заключалась в том, что это была не первая трансформация мужа. Понимая, что я, хоть и эмоциональный, но очень терпеливый по натуре человек, вот вот дойду до белого каления, он сбавлял обороты и превращался в эдакую приторную слащавую снежинку с теми самыми легендарными глазами кота из мультика про Шрека. И как такого золотого бросишь? И кем ты себя будешь чувствовать после этого? Такой человек прекрасный, все в дом, все в семью, и сыном занимается. Снова по кругу…

–Катя, давай уедем на Новый год в деревню, к твоим родителям?– предложил Влад, обнимая меня за плечи, – Проведём праздник все вместе, по семейному.

Я мыла посуду, оставшуюся после ужина и от неожиданности чуть не выронила тарелку в раковину. Влад рушил все наши с Ваней планы праздничного побега. Я развернулась, полная решимости сказать, что не смотря на его прекрасное поведение в последнее время, Новый год мы собираемся встретить вдвоём с сыном.

–Я знаю, что я свинья, – начал Влад, прижимая меня к себе и не давая сказать ни слова, – не бросайте меня одного, пожалуйста. Я ведь вас очень люблю. Я же все равно приеду за вами, даже если вы уедите без меня.

Он попытался поцеловать меня, но я лишь дёрнулась, подставив щеку. Последнее время не то что целоваться, я старалась даже не касаться мужа без необходимости. Меня словно током ударяло, заставляя сжиматься в комочек. Было неприятно до дрожи. Раньше такого не случалось. Не скажу, что бы испытывала дикое желание непременно прижаться к Владу, поластиться, как домашняя кошка, но и такого отторжения как сейчас я не испытывала.

–Ладно, Влад, собирай вещи. Мы едем завтра утром, пораньше. Надо ещё в магазин заскочить, купить продуктов к праздничному столу.

***

Что может быть веселее чем Новый год в деревне. Родители были бесконечно рады нежданным гостям. Отец натопил баню, мама колдовала на кухне. Стол был накрыт, а на плите доваривался её фирменный хаш – завтра наступит утро первого января, а вместе с ним придёт похмелье и лучше всех изгонит этого нежданного гостя конечно же горячий, наваристый хаш!

Все было как положено: бой курантов, загадывание желаний и даже фейерверки. Влад не отходил от меня, то и  дело прижимая к себе и целуя в щёчку:

–Мамуля, – словно мантру, повторял он, – ты такая у меня хорошая, Я же тебя так люблю.

«Наверно любит, – думала я, – только по своему. И я его, наверно, то же как то по своему любою. Пусть у нас уже все наладится».

Клуб светился одиноким фонарём в конце заботливо расчищенной от снега дороги. Но это одиночество было обманчивым. Скоро там соберётся вся деревня.

Народ притащил с собой все, что только было не съедено и не допито за новогодним столом. Заведующая с отчаянием носилась у дверей, пытаясь образумить подгулявших граждан:

–С ума сошли? Нельзя в клуб с водкой!– кричала она, – Да не суй ты мне эти огурцы!

И тут в дело вступило старшее поколение.

–Дочка, – подхватила меня под рукав непонятно откуда явившаяся тётушка, – ну ка пойдём, подсобите.

Мы принесли из-за сцены будку для голосования, поставили в ней стол и велели всю закуску сгрузить туда. Потом, кто то маркером на большом листе написал: «капля добра!» и повесил на будку. Туда же сгрузили большинство алкоголя. В качестве народной дружины выступили бабушки..

Это был самый весёлый новый год. Все по очереди, чинно скрывались за шторкой и опрокидывали свою «каплю добра», не забывая добротно закусить. Так как употребить выше меры никому не давали, а влезть без очереди было нереально: страждущие не пустят, получилось, что никто не напился, зато все «убились» в танцах и веселье, в разгар которых начались конкурсы. Как это часто бывает на деревенских праздниках и свадьбах, конкурсы были в меру пошленькие.

Влад и сам не понял,как оказался в числе конкурсантов. Им, в паре с милой дамой, муж которой уже мирно посапывал в зрительном зале ( «накапался» мужчина) всучили банан и велели очистить его съесть без рук быстрее, чем остальные пары конкурсантов. Пышногрудая соседка, приготовилась обязательно победить в конкурсе и для скорости процесса взяла Влада за грудки:

–Минуточку, женщина,– завопил Влад на весь зал, – я женат!

Но, не тут то было, закусив бананом, она смачно чмокнула моего мужа, размазав остатки фрукта по его физиономии, а зал зашёлся в приступе хохота.

–Ой, Катька, – услышала я рядом голос соседки, – хороший у тебя Влад. Весёлый, не напился, как некоторые, драться не лезет, за бабами не бегает. А мой дома в новогоднюю ночь сидит, у телевизора. Никуда его не вытащить. Нашёл – молчит и потерял – молчит. Скучно.

«Скучно! – подумала я, – Работает мужик , двое мальчишек в школу сам возит, все свободное время с ними, в сарайке пропадает, не выпивает совсем, а ей – скучно! Пойми нас, женщин? А может и я, такая же, сама не могу понять, чего мне надо?» Но в слух я этого, разумеется, не сказала, а подтолкнув приятельницу под локоть, указала ей на будку и предложила капнуть по чуть чуть.

Впереди было ещё пара дней новогодних праздников. Накатавшись с горки, напарившись в бане и просто навалявшись у телевизора, мы вернулись в город, домой.

–Знаешь, Влад, – начала я разговор как то вечером, сидя у телевизора за просмотром очередной новогодней комедии,– знаешь, если мы хотим сохранить нашу семью, нам надо доделать ремонт. Эта серость все убивает.

Я обвела взглядом потолок из досок, серые стены и пол, покрытый фанерой. Развешенная ёлочная  мишура лишь подчёркивала убогость. Влад сидел рядом, разместив на подлокотнике дивана тарелку с закуской и чекушку. Первое время мне было дико, как человек может пить один? Но потом я перестала обращать на это внимание: себе дороже. Сейчас праздники, и муж считает, что имеет законное право отдыхать.

–Знаю я, – вздохнул Влад, – только мне надоело работать. Работать и все время во что то вкладывать. Я и денег никаких не вижу. Я машину хочу нормальную. Объект обещали большой, заработаю, куплю себе машину, тогда и ремонтом займусь.

–Себе? – спросила я.

–Ну и тебе, разумеется, – с раздражением ответил Влад, – только полностью у меня не хватит, кредит брать будем.

–Влад, – понимая, что мы снова оказались на слишком скользкой теме для разговора, начала я, – ты же знаешь, что я категорически против кредитов.

–Вот что ты за баба такая!– вдруг сорвался муж. Куда и делся тот немного простоватый, заботливый Влад, которого видели в нем окружающие и которым он был эти пару прошедших недель? – Обязательно надо настроение испортить. Выходила бы замуж за миллионера, он бы тебе все и сразу купил! Видела, за кого шла.

–Я, пожалуй, и правда, пошла, – сказала я, налила себе чая и поднялась на второй этаж. Уж лучше книжку почитать, чем слушать эту ахинею. Все вернулось на круги своя. На самом деле хотелось завыть от какой то безысходности, но показывать свои слезы Владу и расстраивать Ваню, игравшего на втором этаже в компьютер, совсем не хотелось.