Глава 6. Дамьен

Я вызываю прислугу и одного из телохранителей, коротко отдаю распоряжение: отвести Келли в её новую комнату, дать время прийти в себя. Мне тоже нужно немного времени, чтобы окончательно расставить всё по местам. Я уже знаю, как использовать её. Она идеально вписывается в мою игру. Теперь мои планы становятся не просто реальными – они обретают новый масштаб. Она будет моими глазами, моими руками там, куда я не могу добраться напрямую. С её помощью поднимусь ещё выше. Буду контролировать всех, кого захочу. Надеюсь, она не разочарует меня. Хотя, если разочарует… у меня всегда есть способы исправить такие ошибки.

Докуривая сигару, медленно выпускаю густой клуб дыма, наблюдая, как он растворяется в полумраке комнаты. В руке держу тот самый чёртов чек, который поджигаю без тени сомнения. Пламя жадно охватывает его, пожирая цифры, подпись, всю эту бессмысленную фикцию. Я откидываюсь в кресле, позволяя мыслям заполнить пространство.

Наивная. Или слишком самоуверенная? Может, я переоценил её? Может, она не так умна, как мне показалось? Ладно. Скоро узнаем. Посмотрим, как она будет играть свою роль. Она станет моим инструментом, и уже чувствую, как она постепенно вплетается в сеть, которую я создаю и которая вскоре изменит всё.

После обеда я изучил её досье, которое Кейн смог оперативно достать. Калиста Харт. Мать отказалась от неё ещё в роддоме. Интересно, ей дали такое имя в приюте, в котором она провела все свои двадцать пять лет?

Докурив, поднимаюсь с кресла и направляюсь в столовую, бросая короткий взгляд на пространство вокруг. Поправляю настольную лампу, стоящую не ровно по центу консольного столика. Всё должно быть идеально. Даю указания прислуге накрыть стол, а сам направляюсь к бару. Наливаю себе очередную порцию виски, наблюдая, как янтарная жидкость наполняет бокал. Пара глотков – и тепло разливается внутри. В центре комнаты потрескивает камин, огонь играет отблесками на дорогих поверхностях мебели. Я останавливаюсь перед ним, позволяя себе пару минут тишины.

Каждый шаг, который я сделал, привёл меня к этому моменту. Всё идёт по плану. Теперь остаётся лишь ждать. Ждать, пока она выйдет на шахматную доску, и сыграет роль моей пешки.

Как только дверь открывается, и она входит в столовую, я задерживаю на ней взгляд. Она одета только в тонкий хлопковый халат, который не скрывает, а лишь ещё больше подчёркивает идеальные формы её тела. Я наблюдаю за ней, не скрывая своего внимания. Она двигается плавно, грациозно – словно знает, что каждый её шаг, каждый поворот головы привлекает взгляды. Высокая, стройная, с длинными ногами, которые словно созданы, чтобы завораживать. Её фигура – идеальный баланс хрупкости и чувственности: тонкая талия, переходящая в пышную грудь и округлые бёдра. Аккуратные черты лица, густые шелковистые волосы. Всё в ней продумано до мелочей, каждая деталь создана для того, чтобы соблазнять.

Но не только это отличает её от других женщин. Её голубые глаза – холодные, внимательные, расчётливые. Они выглядят такими чистыми и невинными, но я знаю, что это обман. Они скрывают больше, чем могут сказать. Лёгкая улыбка на её губах, ленивый наклон головы, игра света на коже – всё это кажется случайными движениями, но я вижу, как тщательно она контролирует себя. Но в этой её идеальной красоте есть что-то большее, что-то тёмное, что я ещё не раскрыл. Может быть, её сила скрыта именно в этой наигранной нежности, в её умелом притворстве. Она не просто красива – она опасна. И, как бы она ни пыталась казаться беззащитной, я вижу, что в её душе скрывается нечто более глубокое и непокорное.

Она привыкла управлять вниманием. Но рано или поздно она ошибётся. И я увижу в её глазах то, что она так старательно скрывает.

Она, конечно, пытается выглядеть спокойно, но я чувствую её напряжение. В её походке есть нечто сексуальное, что я не могу игнорировать. Всё в её образе говорит о том, что она привыкла быть в центре внимания, и это мне нравится. Идеальная игрушка и оружие против соперников. Когда её глаза встречаются с моими, я вижу в них не только страх, но и что-то более сложное, скрытое. Словно она начала осознавать свою роль в этой игре, где я – непобедимый король.

Я указываю на место за столом.

– Садись, – говорю, не отрывая взгляда от неё. – Ужин ждёт.

Она садится напротив, и я продолжаю наблюдать, позволяя тишине заполнить пространство между нами. Мы оба молчим, но она не сводит с меня взгляд, выжидающий, оценивающий. Она держится уверенно, элегантно – её осанка безупречна, движения отточены. Но я вижу не только внешнюю оболочку. Она изучает меня так же, как я изучаю её. Что-то проскальзывает в её глазах. Мысль, сомнение, расчёт. Она разыгрывает свою роль идеально, но не сомневаюсь – в голове она перебирает варианты. Возможно, думает, как сбежать. Или уже осознала, что выхода нет.

Я не спешу. Я наслаждаюсь этим моментом. Она подносит бокал с вином к губам, делает медленный глоток. Всё грациозно, продумано, но я чувствую – она следит за мной так же пристально, как и я за ней. В её взгляде что-то меняется. В нём больше нет ни страха, ни подчинения. Наоборот – лёгкий вызов, скрытая дерзость. Я замечаю, как её пальцы слегка сжимаются на ножке бокала перед тем, как она делает очередной глоток. Мгновение слабости? И это только делает её ещё более притягательной. Ухмыляюсь, когда она снова задерживает на мне взгляд, будто пытается прочитать меня, понять, кто я. Пусть пытается.

Когда ужин подходит к концу, я поднимаю бокал с вином, внимательно наблюдая за ней.

– За сотрудничество, – говорю с усмешкой, чувствуя, как мои слова доходят до неё.

Она не отвечает. Просто смотрит на меня, но я вижу, как она подносит бокал к губам и выпивает своё вино залпом. Без слов, без возражений. Это лишь подтверждает, что она согласилась на сделку. Она здесь, со мной, и это только начало.

Глава 7. Келли

Я чувствую его взгляд – жёсткий, бесцеремонный, пронизывающий. Он даже не пытается скрыть его, и это раздражает. Весь этот фальшивый ужин – просто декорации, за которыми нет ничего настоящего. Я не могу сосредоточиться ни на чём другом, потому что знаю: он изучает меня. Этот взгляд – как невидимое прикосновение, словно его пальцы медленно скользят по моей коже, начиная с лица, спускаясь ниже, задерживаясь на каждом изгибе, на каждом участке тела. Будто он не просто смотрит, а прокладывает невидимый маршрут, запоминая, присматриваясь. Слишком явное внимание. Я не могу быть уверенной, что он не ищет слабые места, которые можно использовать против меня. Поэтому молчу. Слишком много слов – слишком много возможностей ошибиться. Лучше просто сидеть и не реагировать, наблюдать, смотреть за ним. Я должна быть осторожной. Это всё игра, и мне придётся в неё играть.

Когда он произносит тост, я молча поднимаю бокал и выпиваю вино, не прерывая тишины. Всё слишком запутанно, чтобы я позволила себе расслабиться. И я не могу не заметить, как его глаза не отрываются от меня, словно он пытается понять, что я думаю, что чувствую. Я не собираюсь давать ему такую привилегию. Он не знает, что скрывается за этими глазами, и я не намерена раскрывать ему всё сразу. Пусть это будет его проблемой.

– Когда мне приступить к работе? – спрашиваю я, стараясь сохранить холодность в голосе. Не буду я играть в беспомощную жертву, пусть сколько угодно продолжает строить свои планы. Я не из тех, кто верит таким мужчинам.

Дамьен, не отрываясь от меня, говорит медленно, его голос холоден, как лёд.

– Я сам буду выбирать с кем из твоих клиентов и когда у тебя будут проходить встречи. Без исключений. Всё, что я скажу, всё, что скажут они, будет твоим приоритетом. Ты будешь делать это, потому что у тебя нет другого выбора. И ты знаешь, что я всегда получаю то, что мне нужно.

Не утруждая себя лишними словами, Дамьен отдает короткое распоряжение телохранителю – проводить меня в комнату. Будто я просто бытовая проблема, которую можно решить одним указом прислуге.

Он говорит, что уже поздно, что у него назначена встреча. Его голос звучит ровно, спокойно, но я слышу в нём нечто большее – он уже мысленно там, в своих планах, в своих расчетах. В этом мире, где всё подчинено его воле. Прекрасно. Пусть так думает. Чем больше он уверен в своём контроле, тем легче мне будет управлять его самоуверенностью. Меня это не пугает. Но заставляет быть осторожной. Я должна держать дистанцию. Чёткую, выверенную. Иначе эта игра закончится не в мою пользу.

Телохранитель ведёт меня вверх по лестнице. Дом огромный – роскошный и безграничный, словно выстроенный не для жизни, а для демонстрации власти. Я замечаю детали. На стенах – картины, но не просто искусство, а инвестиции. Современные, дорогие, безликие. Идеально вписываются в стиль – холодный, строгий, без единой лишней детали. Мебель с угловатыми линиями, чистая геометрия, будто в этом доме нет места мягкости. Огромные панорамные окна выходят на сады, который тоже продуманы до мелочей. Каждый куст, каждое дерево выглядит так, будто его подстригали с линейкой в руках. Этот дом – ловушка. И я в неё попалась.

Меня заводят в спальню. Дверь за спиной закрывается, оставляя меня в одиночестве и тишине. Взгляд сразу скользит по комнате, по её безупречному порядку. Современный минимализм. Никакой лишней детали. Огромная кровать с идеально разглаженным бельём. Темно-серый плед аккуратно сложен у изголовья. Шкафы встроены в стены, скрывая всё лишнее, а прикроватные тумбы пусты, словно здесь никто и не живёт. Никаких личных вещей, никаких признаков тепла. Только холодная эстетика – чистота линий, стекло, металл. Я провожу рукой по прохладной поверхности металлического столика. Чувствую, как напряжение внутри только растёт.

Но спать не хочется. Сейчас не время для отдыха. Я разворачиваюсь, бросаю взгляд на своё отражение в зеркале и решаю выйти. Пройтись по дому. Ощутить его, изучить. И обдумать, что будет дальше.

Пройдя по коридору к лестнице, замечаю, что телохранитель идёт следом за мной. Он молчит, но я чувствую его взгляд на спине.

– Кейн, значит, – с ухмылкой говорю я, но ответа не получаю.

Он выглядит так, будто готов ко всему. Высокий, крепко сложенный, он не слишком худой, но мускулистый – тело человека, который привык работать руками и драться, если потребуется. Его короткие тёмные волосы аккуратно подстрижены, подчёркивая резкие, грубоватые черты лица. Но больше всего выделяется его взгляд – тяжёлый, суровый, цепкий. Он смотрит так, будто просчитывает все возможные варианты развития событий, стараясь всегда оставаться на шаг впереди. Между бровей у него залегла морщинка, потому что он хмурится почти всё время. Может, это привычка, а может, отражение того, каким стал его мир.

Я прохожу по нескольким комнатам первого этажа, внимательно осматривая всё вокруг. Здесь всё дорого, продуманно, безупречно… но холодно. Слишком безлико. Я не спешу. Двигаюсь медленно, позволяя себе прочувствовать пространство, ощутить его ритм. Здесь всё подчинено порядку, словно каждая деталь имеет своё строго отведённое место, и любое отклонение невозможно. Решив, что на сегодня достаточно, поднимаюсь по широкой деревянной лестнице со стеклянными перилами и останавливаюсь наверху. Справа – небольшой коридор и дверь в комнату, где мне предстоит жить. Но вместо того, чтобы пойти туда, решительно поворачиваю налево. Любопытство берёт верх. Я хочу увидеть, что скрыто в этом крыле. Однако не успеваю сделать и шага. Чья-то тень скользит в поле зрения, и, прежде чем я осознаю, что произошло, передо мной оказывается Кейн.

– Там комнаты мистера Дювьера. Туда нельзя, – говорит он, сдерживая меня своим взглядом.