Интересно, подумала я, какого цвета глаза под этими роскошными сонными веками. Конечно, почем я знаю – может, он косой или еще хуже того – голубоглазый.
Вы не студент и можете делать что хотите.
Я решила, что стоит ему об этом напомнить.
Профессор нахмурился и сказал:
– Только в рамках совокупности определенных социальных, физических и этических параметров.
Мы все, живые и мертвые (мертвых, кажется, больше), – светящаяся молекулярная звездная пыль, галактический мусор из бактерий и микробов. Наши вены – цвета дельфиниумов и люпинов, наша артериальная кровь – лихорадочный отвар давленых лепестков герани и оранжерейных роз, разведенных плазмой, похожей на сопли