Цитаты из книги «Bella Figura, или Итальянская философия счастья. Как я переехала в Италию, ощутила вкус жизни и влюбилась»

во Флоренции, я была сама по себе, но не катастрофически одинока. Здесь не приходилось участвовать в вечной гонке в попытке удовлетворить собственные амбиции, а можно было про

статьи, которые написала за долгие годы для разных изданий, и аккуратно, в хронологическом порядке, сложила в пластиковые папки. В двух файлах хранилось пятнадцать лет моей жизни, все мои работы. Теперь, листая их, я думала: «И что они дают? Неужели вот в этом и заключается вся моя жизнь?»

думала: «Прошел почти год. Что я буду делать? В чем смысл моей жизни, настоящей и в будущем?» Я думала о прошлом, о том, что оставила в Лондоне. Перед отъездом я вырез

аппетитными, женственными формами. Но самым удивительным было то, как я улыбалась – тепло, как хорошему другу. Здесь, во Флоренции, я прошла очищение. Потратив такую кучу денег на ультрамодные очистительные процедуры в Лондоне – ни одна из которых не помогла мне похудеть хотя бы на килограмм, убрать с лица хотя бы прыщик или хоть на минуту снять стресс, – я приехала в Италию и с помощью ее диеты, полной углеводов и мороженого, прошла настоящую детоксикацию. Я избавилась от стресса и перевозбуждения, от которого мои почки совершенно истощились. Научившись планировать бюджет и жить по средствам, я теперь накопила достаточно и даже имела небольшой доход от путевых заметок, чтобы позволить себе эту спокойную, непритязательную жизнь во Флоренции, которая незаметно и неторопливо исцелила мое тело, а вместе с ним и душу. Теперь, вместо того чтобы пачками глотать витамины и пищевые доба

Сегодня утром я вдруг понял, что, наверное, никогда еще не занимался столько собой… «Заниматься собой», думала я позже, сидя в углу дивана с ноутбуком. В Лондоне я едва успевала замечать себя, не говоря уж о том, чтобы к себе прислушиваться. Из-за водоворота встреч, переполненного ежедневника и постоянного стресса я стала чужой сама себе и даже отказывалась глядеться в зеркало. Теперь же я встала и отправилась в ванную комнату, подошла к круглому зеркалу над раковиной и решительно на себя посмотрела. Блестящие черные кудрявые волосы. Оливкового цвета кожа, гладкая и упругая. Светло-карие глаза блестят.

Воистину, у итальянок был дар выражать возмущение. Сама я привыкла подстраиваться, принимая любые неудобные позы, только бы угодить другим – проклятое иранское воспитание. И вот теперь, глядя, как Анто пожимает плечами и разводит руками, я решила, что мне еще многому предстоит научиться.

Это шанс запустить важный бренд. Это так интересно! Ты готова? Новый журнал, готовящийся к выпуску одним из самых престижных мировых издательств. Водоворот событий и бескрайний простор для творчества. Я уже чувствовала адреналин и высокочастотные вибрации – ведь над журналом будут

первым человеком, который говорил со мной как художник, и мне нравилось находить в ней отражение самой себя

расширяя сознание, и слова лились рекой. Дино и бешеное волнение, которое вызывало во мне его присутствие, как будто заткнули пробкой этот бурный поток. Этот постоянный страх – что он не придет или что он опасен – нарушал хрупкое равновесие между покоем и возбуждением, на котором держалась моя способность писать.

дитя большого города, – продолжала она. – Я не могу жить здесь постоянно. Но как художника город меня утомляет. Здесь, в Тоскане, с ее восхитительным светом, пейзажами и искусством, я будто бы вновь наполняюсь жизненной силой. Здесь можно замедлить ход. И этот неспешный ритм жизни очень способствует вдохновению. – Тут она впервые посмотрела мне прямо в глаза: – Полагаю, ты чувствуешь то же самое, когда пишешь? К тому моменту я уже несколько отвыкла от своих спокойных прогулок, посещения музеев и работы над книгой. Но теперь понимала, что она права. В первые месяцы пребывания во Флоренции я была словно выжата после Лондона, а этот город капля за каплей вливал в меня энергию, залечивая своей красотой мои саднящие раны. Этот покой убаюкив