Илью Капитоновича уже давно никто не называет иначе как Сверчок. Он служит шорником (специалист по изготовлению конской упряжи) в доме барина.
Чтобы показать невзрачность этого персонажа, Бунин сравнивает его с другим шорником - Василием. И во всем Сверчок уступает Василию. Не только внешне, но и в работе.
В своем рассказе Иван Алексеевич показывает, что даже такой неказистый человек, как Сверчок, способен на поступок. Его геройские качества проявились в трудной жизненной ситуации, когда пришлось искать решение в, казалось бы, совершенно безвыходной ситуации.
господа пришли только на минутку, — уж очень тяжелый и теплый был у шорников воздух, — но потом, как всегда, забылись, потеряли обоняние… И вот тут-то, неожиданно для всех, и рассказал Сверчок свою историю.
Сверчок с сыном заблудились в тумане по дороге домой от барина. "Ночь лютая, самая что ни на есть волчиная". Сын потерял и силы, и надежду.
Я, понятно, думал, что мне первому конец, — много ль во мне духу, сами изволите видеть, — а как увидал, что я-то еще жив, стою, а уж он на снег сел, как увидал его…
Илья Капитонович пытается помочь сыну. Готов отдать и последнюю свою накидку, но на сыне одежда в разы теплее. И не поможет это. Когда уже сын идти не мог, Сверчок понес его на себе, пока самому хватило сил: "Нет, думаю стой, нет, шалишь, не отдам, — мертвого буду сто ночей таскать!" Донес Сверчок сына, но не до села, а до железной дороги.
Обморозил руки, ноги и уже совсем терял сознание. Рассвело, шла метель, все белело, а он сидел в степи и смотрел, как заносит снег его мертвого сына, набивается в редкие усы и в белые уши. Подняли их кондуктора товарного поезда, шедшего из Балашова.
Не ожидали слушатели, что такой хлипкий мужичок способен на настоящий поступок. Сверчок же не считает это каким-то геройством. Он просто сделал то, что должен был сделать. Даже после того, как эта трагедия с ним произошла, он не ожесточился. Илья Капитонович остался таким же отзывчивым, как и до злополучного дня.
В глазах всех тех, кто слушал рассказ шорника, Сверчок сильно вырос и уж теперь никто не смеялся над ним, а напротив, стали относиться с уважением.