Глава четвёртая. На пороге

Спустя 55 часов после получения сигнала «Лавина»

Люк с грохотом захлопнулся. Первая группа разместилась в пассажирском отделении вертолёта. На двух продольных лавках, прислоняясь спинами к металлической обшивке между круглыми иллюминаторами, сидело восемь человек. Один из них, средних лет, посмотрел на наручные часы в тот момент, когда машина оторвалась от земли и начала движение вперёд. «11:03», – считал с циферблата командир отряда «Раскат-4» Вадим Мазков. О его храбрости, граничившей с безрассудством, знали многие бывшие сослуживцы, слышали о ней и за пределами спецотряда. Когда нужно было рискнуть, действовать вопреки страху и «правилам войны», когда счёт шёл на секунды, он со всей решимостью врывался в гущу событий и побеждал. Старый – так звали его с незапамятных времён однополчане и друзья. Так он позволял звать себя даже новобранцам, считавшим его старшим братом.

Старый вновь окинул взглядом серых глаз свой отряд: «Готовы». Затем пробежался кончиками пальцев по правому краю бронежилета – своеобразный ритуал, который для него был принципиален. «Если нет петелек, торчащих ниток – живыми вернёмся», – это была наивная, но успокаивающая мысль. Старый перекинул из руки в руку ствол автоматической винтовки, стоявшей прикладом на полу, и поправил под шлемом микрофон гарнитуры, прикрепленной на ухе. В теле ощущался прилив энергии от осознания простой мысли: «Началась охота». По коже пробежали приятные мурашки от ощущения себя в роли хищника, уже выдвинувшегося к ничего не подозревающим жертвам. И его люди идут на задание вместе с ним, а впереди их ждёт добыча. «Вернёмся без потерь», – он воображал, как исполняется это желание.

Старый поднял взгляд с берцев бойца перед собой. Это была она. «Шерлок» – она никогда не любила прозвища, но пришлось пойти на уступки и принять правила отряда. Прядь коротких светлых волос свисала над высоким лбом тонкого вытянутого лица. На белой коже – ни шрамов, ни татуировок. Ярко-красные от природы губы сейчас дарили улыбку командиру в ответ. Её зелёные глаза, в которых читался незаурядный ум, искрились радостью. «Настроился», – беззвучно, одними губами проговорила Шерлок о командире.

Вертолёт плавно покачивало из стороны в сторону. Без двери в кабину были отлично видны все движения рук пилотов. Изредка то один, то другой посматривал на приборы, тянулся пальцами к каким-нибудь тумблерам или кнопкам, расположенным на панели. За стеклом иллюминаторов мелькнула ограда аэродрома, затем скошенная полоса «запретки», и вот поплыли темно-зеленые верхушки елей и сосен.

Здоровяк, ростом под два метра и не менее метра в плечах – «шкаф», – расположившийся на краю лавки, рассматривал моховую опушку, проносившуюся под днищем вертолёта в десятках метров внизу.

– А грибов пособираем? – спросил он громко, повернувшись к отряду с усмешкой на простоватом лице. Окружающие были заняты проверкой оружия, подсумков или просто смотрели на лес, куда-то вдаль. Парень с сивыми волосами, сидящий напротив «великана», улыбнулся, что-то шепнул своему товарищу – темноватому мужчине с чёрными глазами и хмурым грозным обликом, дремавшему рядом. Затем приблизился к «великану» и прокричал сквозь оглушающий гул двигателей:

– Сними уже!

Тот вопросительно насупил брови.

– Мы на борту! Гора, ну ты ж не камешек – думать можешь! С предохранителя сними! – Он хлопнул по прикладу пулемёта, что лежал на коленях «великана».

– А! Ё! – Гора сконфуженно щёлкнул огромным пальцем по рычажку-переводчику огня, благодарно кивнул Джигиту. Он так не любил моменты, когда выглядел нелепо, погрузившись в мысли о чём-то, но всё же иногда позволял себе такую слабость во время привалов или перелётов – помечтать о приятном.

За стеклом холм с каменистой короной из скал на вершине становился всё крупнее. Эта точка, возвышающаяся над окружающей местностью, казалась жутким опознавательным знаком восьмидесятки, что начиналась у его подножия. Вертолёт пошёл на снижение, и днище приблизилось к пушистым ёлкам. Вдруг махину резко качнуло вправо.

– Ай! – воскликнула Мессия, темноволосая девушка санинструктор, врезавшись надетой на голову каской в противоположную стенку пассажирского отделения. Отряд еле усидел на местах, мертвой хваткой вцепившись в стальные лавки. Вертолёт дёргало, шатало, кренило.

– Тварь на крыле! – прохрипел из кабины пилот, пытаясь вывести машину на нужную высоту или хотя бы не дать ей сорваться в падение. Старый прильнул к иллюминатору. На правом крыле, подтянувшись, висел мутант, похожий на обезьяну. В его теле угадывался стан гориллы, но морда была более вытянутая и заострённая, пальцы лап заканчивались когтями, которыми он прорезал обшивку, зацепившись за вертолёт. Зверь наконец забрался на опору и начал бить по металлической оболочке машины, оставляя глубокие вмятины.

– Командир, он на мушке, – громко отчеканил хмурый тёмный боец, Палач, целясь через иллюминатор в голову твари.

– Нет, Палач, не стрелять в вертушке! – Командир отряда уже поворачивал ручку откатного люка-двери. В вертолёт ворвался порыв ветра. Гул лопастей и сигнальный писк бортового компьютера оглушали команду. Джигит подскочил к проёму и, схватившись одной рукой за поручень на стене, достал пистолет, затем выпустил всю обойму в разъярённого монстра. Пули пролетели по касательной, лишь одна царапнула мутанта по плечу. Дьявольская горилла посмотрела на высунувшегося из люка человека жёлтыми, налитыми кровью глазами. Рык, вырвавшийся из звероподобной пасти, заставил душу Джигита уйти в пятки. У него задрожали руки, и парень случайно выронил запасной магазин. Тот лязгнул об обшивку и улетел вниз – на землю.

Длинный извивающийся язык монстра исчез в клыкастой пасти, и на каркас кабины пилотов обрушился новый шквал ударов. Разбилось стекло, раздался душераздирающий крик, и вертолёт качнуло вправо. В этот момент Джигит чуть не выпал из вертолёта, но его успел ухватить за шиворот бронежилета Рысь – голубоглазый разведчик с телом настоящего гимнаста, ловкости которого позавидовали бы олимпийские чемпионы. Он был заместителем командира группы, свой кошачий позывной он получил до прихода в «Раскат». Втащив бойца внутрь, Рысь проорал:

– Подстрахуй, командир! – и ударил ладонью по бляхе на поясе.

Старый кивнул, упёрся ногами в стенку по обеим сторонам от открытого люка и схватил товарища руками за ремень. Рысь заложил приклад в левое плечо, затем высунулся из вертолёта, подавшись наружу и согнув ноги в коленях. Тварь уже бодро орудовала одной лапой в кабине пилотов, держась за машину когтями второй. Из-за сильных порывов ветра и качки он с трудом прицелился, выстрелил. Очередь проскользнула по короткому крылу боевой машины, высекая искры, но всё же разбила затылок мутанта. Туша опрокинулась назад, втянув когти обратно, и, завалившись вбок, скрылась в тёмно-зелёном море елей и сосен.

– Тяни! – что есть силы крикнул Рысь, когда голова монстра в прицеле сменилась на приближающуюся отвесную скалу. Старый потянул бойца на себя, Гора и Палач схватились за лямки на бронежилете Рыси, и через мгновение все четверо упали на пол. Пилот пытался увести вертолёт от столкновения как мог. Корпус сильно накренило, и команда раскатовцев оказалась прижатой к стенке левого борта. Спустя несколько секунд транспортник выровнялся, и бойцы свалились под лавки, звякнув касками и набитыми до отказа разгрузками.

С пола кабины пилотов в пассажирское отделение стекала кровь. На металле порога после выполненного манёвра остался красный изгиб.

– Мессия, сюда! – скомандовал Старый и вместе с Рысью ринулся к кабине.

Они бережно достали раненого лётчика из кресла, срезав мешающий шнур шлемофона, медленно и плавно вытащили в пассажирское отделение и уложили на пол. Санинструктор присела рядом, опустившись на колено, и расстегнула свой рюкзак с красным крестом по центру. Лысый пилот лет сорока бился в мелкой дрожи и выл. Его предплечья оказались распороты глубокими ранами, видом напоминавшими нечто среднее между рваными и резаными. Синий комбинезон местами побурел, лохмотья рукавов бесполезно свисали. Защитный костюм на животе и груди стал темнее из-за нескончаемых красных капель, падающих на него с остатков манжет.

– Тут глубокие, кровопотеря большая! – Мессия спешно вскрыла перевязочный пакет.

Декан, худой боец лет тридцати пяти, присел по другую сторону от раненого и спешно принялся накладывать жгут. Этот спецназовец с очками на узкой переносице получил свой позывной не только за успешное окончание аспирантуры биофака, но и за телосложение, казавшееся таким неподходящим для карьеры военного, регулярного облачения в бронежилет и ночных марш-бросков. Учёный, решивший стать воином.

Искромсанный пилот перестал трястись в судорогах, замолк, закрыл глаза и обмяк.

– Мля, у него шок, времени мало – нужно срочно в госпиталь! – выкрикнула Мессия, перематывая краснеющим бинтом истерзанную конечность.

Старый твёрдо возразил:

– Только первую помощь! Мы на месте десантируемся, и вертолёт вернётся на базу. Путь обратно будет быстрее, обходные манёвры ни к чему!

– А если не протянет? – не унималась санинструктор.

– Вариантов нет, у нас только один шанс зайти на объект. Разница по времени будет не больше минуты, а второй рейс нам может обойтись в стаю тварей, сбежавшихся на шум.

– Вот же ему выпало так, а! – с гневом процедила Мессия, смотря на раны истекающего кровью будущего инвалида, и невольно под нос добавила: «Если бедняга вообще останется жив».

– Ему ещё повезло! Тварь добралась до рук, которыми он закрылся, а могла ведь и с груди всё до костей содрать первым же ударом! – Декан ловко перевязывал ближайшую к себе руку раненого.

Вертолёт облетал по часовой стрелке каменную корону. Ниже склон был занят разросшимся кустарником и редкими деревьями, усеян торчащими из земли глыбами. Серый безжизненный камень на первый взгляд делал подлёт невозможным. Вертолёт сделал заход со стороны единственной дороги к аванпосту. С высоты она казалась забытой всеми тропкой – узкая, извивающаяся серпантином между глыбами. Спустя пару мгновений из окон вертолёта стала видна небольшая ровная площадка на вершине горы с железобетонным забором, огораживающим несколько небольших построек. На крыше одной из них стояла тарелка локатора. Вертолёт опускался всё ниже и ниже.

– У вас пятнадцать секунд, и я ухожу! – крикнул из кабины второй пилот. В голосе лётчика слышался надрыв, парня потряхивало от ужаса, что творился в полуметре от него.

Командир отряда несколько раз стукнул кулаком по нагрудному карману своей разгрузки. Бойцы взяли оружие на изготовку. Вертолёт снижался, в иллюминаторах стали различимы небольшие кусты, прижатые ветром к земле. Люк отъехал по направляющим вбок. Один за другим раскатовцы выпрыгивали из зависшего в полуметре над землёй вертолёта и тут же разбегались в стороны, давая сослуживцам место для приземления. Последними с борта десантировались Мессия и Декан, закончив перевязку в момент открытия люка. Санинструктор, едва успев схватить рюкзак, прошептала, оглянувшись:

– Всё, что смогла. Теперь сам выкарабкивайся.

Автоматическая дверь возвращалась на прежнее место, скрывая за собой лежащего без сознания раненого пилота. Чёрный борт с белыми цифрами «015» на хвосте устремился вверх, отдаляясь от горы в сторону базы.

Образуя собой замкнутый круг, спецназовцы присели на одно колено, держа округу на мушке. Ветер понемногу стихал, кустарник вновь лениво шелестел листвой. Тучи неторопливо плыли в пасмурном небе. В прицел каждый видел деревья, зелёную траву с ковром диких невзрачных цветов, поросшие лишайником валуны, лежащие то тут, то там. Стрёкот режущих воздух лопастей теперь стал почти не слышен – вокруг только тишина. По центру зоны высадки проходила потрескавшаяся асфальтовая дорога в две колеи с недавно обновлённой разметкой на поверхности. Её рассыпающаяся кромка при этом оставалась слабо различимой, скрытой местами под слоем песка и травы. Та самая «забытая тропа» начиналась у подножия, петляла между глыбами гранита и наконец выпрямлялась аккурат в месте высадки группы. Затем она шла дальше, на аванпост, подныривая под темно-серые ворота узла связи. Их створки были навешаны на железобетонное ограждение из сборных панелей с колючей проволокой поверху.

– Идём к воротам. Третье звено – контроль тыла, – негромко произнёс Старый, вставая на ноги. Группа перестроилась вполукольцо и, держа на прицеле окрестность, двинулась в сторону аванпоста. Гора и Рысь держались позади, не спуская глаз со склона и дороги.

Ворота оказались приоткрыты. Краска в углах начинала немного шелушиться, обнажая ржавчину. На левой створке был установлен небольшой, с домофон размером, электронный замок. По нему явно кто-то ударил чем-то увесистым: приборная панель была разбита, через трещины в корпусе виднелись тонкие проводки.

Старый скомандовал:

– Палач, Джигит.

Те осторожно приблизились к приоткрытым воротам. Не отнимая приклад от плеча, Палач потянул на себя левую створку с повреждённым замком, Джигит скользнул в образовавшуюся щель. Следуя за ним, Палач успел заметить на земле кривой обломок стального засова.

«Ни фига себе! Тут как будто пара шашек рванула! Тогда почему нет копоти?» – удивился он.

Отряд занял оборону у ворот, переключив всё внимание на склон. Отсутствие густых зарослей сейчас было на руку: появись враг с той стороны, его бы тут же изрешетили шестью очередями из разрывных пуль. В гарнитурах послышался непривычно сосредоточенный голос молодого ротного шутника:

– Командир, периметр: два пи эр.

– Джигит, уймись пока, – улыбнувшись, ответил Старый, подавая остальному отряду знак рукой.

Не касаясь ворот, бойцы зашли на территорию аванпоста. Асфальтовая дорога уходила прямо к зданию со здоровенной антенной на крыше. По бокам дорогу окантовывали черно-белые полоски бетонного бордюра. Ответвления вправо и влево от основной «магистрали» вели к небольшим постройкам.

Слева от ворот размещался большой металлический ангар, в котором легко можно было припарковать с десяток легковых автомобилей или несколько грузовиков. Через высокие ворота сооружения протиснулась бы и гружёная фура. Правда, ширина ангара больше подходила для армейских грузовиков. Справа от дороги притулился одноэтажный небольшой кирпичный корпус. Его широкие пластиковые окна выходили на окрашенный в песчаный цвет фасад гаража. Один оконный блок был разбит, осколки стекла виднелись на серой отмостке, двери распахнуты настежь, а на бетонном крыльце валялись клочья ваты.

Спецназовцы двинулись в сторону здания связи с тарелкой на крыше максимально тихо. Песок, скрипевший под подошвой, сейчас казался сигнальной ловушкой. Озираясь, раскатовцы шли вперёд, не снимая пальцы со спусковых крючков. Проходя мимо бетонных ступеней, Шерлок приметила на земле багровое пятно на газоне у крыльца. Ростки травы были заляпаны жижой и сгустками чего-то красного, очень похожего на ошмётки плоти.

– О! Сойдёт за образец. – Декан присел рядом с кровавой кляксой, поправил очки, достал из нагрудного кармана колбочку и затолкал в неё пальцем еле заметный кусочек, прилипший к газону.

Шерлок передёрнуло. Она никогда не понимала, как некоторые люди могут так бесцеремонно, по её мнению, относиться к телам других.

– Потом не мог это сделать? – бросила она в ответ.

– Не мог что? – не понял сначала Декан. – А, ну это надёжнее – точнее, чем жетон. Обладатель ДНК точно не останется без вести пропавшим, если только это, конечно, не шматок мутанта.

– Ствол не опускай лучше, чтобы наши жетоны никому искать не пришлось, – процедила Шерлок.

Пройдя немного дальше, группа достигла здания с антенной. Все окна небольшой постройки были заблокированы стальными листами.

«Похоже, они забаррикадировались изнутри», – подумал Старый, а вслух отдал приказ:

– Всем внимание! Не подстрелите выживших!

Сам он поднялся по металлическим ступеням крыльца и шагнул к входной двери пункта связи. Шерлок, подобно кошке, беззвучно проследовала за ним, но держалась немного левее, Палач и Джигит поднялись последними: крыльцо не вмещало больше четырёх человек. Остальные бойцы развернулись и следили за той частью территории поста, которую они только что прошли.

Входная бронированная дверь легко поддалась. Скрипнувшие петли окончательно лишили отряд элемента неожиданности. В тёмном длинном тамбуре, больше напоминающим холл или коридор, совсем не было света. Включив подствольные фонарики, бойцы рассмотрели пустую комнату: пол выложен белыми и синими ромбами кафельной плитки, стены увешаны плакатами по технике безопасности при работе с электрическими приборами и какими-то инструкциями, набранными мелким шрифтом. Но кое-что особенно бросилось в глаза: в дальнем конце комнаты пол вспучился небольшой горкой. Вокруг неё лежали комья земли и осколки разломанной плитки.