Глава 5. Белый мех

«С чего бы начать?» – раздумывала Фея. Она понимала, что никакое шитьё не может обойтись без материала, поэтому её взор обратился к ткацкому станку.

Девушка принялась искать подходящие нитки, но все они были слишком коротки и годились скорее для вышивки или латания заплат.

Любопытный Когтигрёнок суетливо бегал вокруг.

– Рыженьких нет? А беленьких?

Маленькому помощнику очень хотелось, чтобы нечто волшебное было похоже на него. В итоге котёнок устал и улёгся на ковёр из лунного света. Он потянулся, выпустив золотистые коготки, и случайно зацепил лунную ворсинку. Та отделилась от ковра и, следуя за кошачьим коготком, стала превращаться в невесомую белую нить.

– Мр-р-ряу-у-у! – зарычал Когтигрёнок так громко, что Фея выпустила из рук очередной моток мулине.

– Лунные нитки!

Слава коготкам! – победоносно голосил котёнок.

Фея изумлённо глядела на второе чудо, которое сумел сотворить её подмастерье. Не зря, ох, не зря котёнок получил имя в честь своей необыкновенной цепкости!

– Ай да умница!

Фея подхватила из лап Когтигрёнка серебристую нить и подняла указательный палец правой руки. Впервые она не испытала никакого трепета, будто магия входила в комплекс утренней гимнастики. Луч появился сразу, его свечение было ровным и спокойным. Он смирился с силой своей обладательницы и полностью подчинился ей. Фея попробовала пошевелить рукой. Движения давались легко, луч плавно заскользил по потолку, спустился по стеклянной стене и остановился на ткацком станке.

– Ткать! – тихонько, но отчётливо приказала девушка.

Станок заработал. Защёлкал челнок, замелькали нити. Показалась ткань ослепительной белизны. Фея дотронулась до сверкающей поверхности. Пальцы утонули в мягком ворсе.

– Это же мех! – удивлённо воскликнула она. – Прекрасный лунный мех! Такого даже на Большой Медведице не сыщешь!

Чудесное полотно прибывало и прибывало, и вот уже пушистые белые волны заколыхались на полу.

– Как его остановить?! Он же нас с ног до головы заткёт! – верещал Когтигрёнок, отдёргивая лапы.

Фея находилась в замешательстве. «Запустить волшебные механизмы оказалось половиной дела. Обязательно должно быть заклинание, которое их останавливает. Иначе и правда заткёт», – забеспокоилась она.

Перебрав в голове подходящие волшебные слова, Фея вытянула указательный палец в сторону распухшего от лунного меха валика и повелительно произнесла: «Достаточно!»

Щёлканье челнока замедлилось, а затем и вовсе стихло. Станок покорно остановился.

Котёнок восхищённо мяукнул:

– Как ты узнала волшебное заклинание?!

– Я не знала никаких заклинаний, просто решила: раз волшебство моё, то и правила устанавливаю я, и заклинания придумываю тоже я. «Хватит» звучит неуважительно, а «перестань» – грубо. Я выбрала «достаточно». По-моему, вполне вежливо.

– Вполне, вполне… – одобрительно закивал котёнок.

Фея поманила мех пальцем, а когда он приблизился, отправила к швейной машине. Полотно ловко поползло по указанному адресу, сгибаясь и вытягиваясь, словно огромная гусеница. Фея пошла за ним. Она ощущала себя на седьмом небе от счастья.

Следом, спотыкаясь и падая, бежал Когтигрёнок. Он страшно боялся пропустить что-то важное и тараторил без умолку:

– А мы сейчас куда? Ой! А мы сейчас чего? Ай! Хочу посмотреть! Мне не видно! Возьми, возьми меня на ручки!

Фея остановилась и обернулась. Вид у взъерошенного котёнка был потешный.

– Ладно, запрыгивай, – улыбаясь, сказала она, – только не мешай, пожалуйста! И никаких вопросов, а то от твоей болтовни я забываю, как меня зовут.

– А как тебя зовут? – спросил котёнок, удобно устраиваясь на плече.

Наступила неловкая пауза.

– Прости, это последний вопрос. Но он очень-преочень важный.

– Фея… – неуверенно ответила Фея.

– Нет. Фея – это не имя. Всё равно если бы я представлялся котёнком. Раньше у меня не было имени, потому что никого рядом не было и никто не звал. Но теперь, когда появилась ты, потребовалось имя, и я стал Когтигрёнком. Поняла?

Фея с грустью подумала, что её маленький друг опять прав. Имя появляется, когда рядом есть кто-то близкий и тёплый, а когда никого нет, то имя ни к чему. Вот и она прожила долго-долго одна – без родителей, без друзей, без имени.

– У меня нет имени, – со вздохом призналась она. – Я одинокая безымянная Фея.

– Но раньше? Раньше-то, до Вспышки? Когда были мама, папа, собаки, кошки? Как они тебя называли?

Фее пришлось напрячь всю свою память и добавить немножко известного колдовства, чтобы история прошлого выскочила из запертого сундучка.

Но на этот раз сундучок наотрез отказался выдавать секрет.

– Выходит, ты его потеряла, – заключил Когтигрёнок.

– Выходит, потеряла, – подтвердила Фея.

Увидев, что Фея расстроена, котёнок потёрся о её руку и ласково промяукал:

– Не горюй, я помогу тебе найти Имя. А пока пусть будет Фея. Мне нравится!

* * *

Основной чудодейственный механизм терпеливо ждал своей очереди, поблёскивая в полумраке остриём стальной иглы. Полотно смирно лежало на столе. Что делать дальше, Фея не знала, но полностью доверилась собственной интуиции и прозорливости рыжего друга.

– А как называется то, чем мы сейчас занимаемся? – не унималось любознательное животное.

– Папа назвал бы ерундой, а бабушка называла рукоделием.

– Хм. То есть мы сейчас должны сделать руки? – предположил котёнок.

– Точно! Сделать руки! Ты необычайно мудр для своих лет! – похвалила его Фея. Заклинание возникло само собой: – Руки-крюки! – скомандовала она, и из швейной машины моментально выскочили три тонких изгибающихся железных прута с шустро шевелящимися пальчиками.

Это были руки! Одна держала карандаш, другая звонко лязгала портновскими ножницами, а третья… в третьей ничего не было, но она указывала двум другим, что и как нужно делать. В волшебстве всё устроено разумно. Если вы думаете, что третьи руки не нужны и это лишний никчёмный инструмент, оглядитесь вокруг. Мир буквально держится на третьих руках!

Закипела работа. Рука с карандашом быстро и чётко рисовала пунктирные линии.

– Выкройка, строчка, обмётка… – вспоминала девушка бабушкины слова, каждое из которых тянуло на полновесное заклинание.

– Голова, туловище, лапки… – вторил ей Когтигрёнок, демонстрируя знание игрушечной анатомии.

Первая рука вырезала части выкройки, вторая составляла детали мехом внутрь и засовывала под иглу. Третья, руководящая, рука опускала зажим и придерживала ткань, чтобы строчка не сбивалась с контура. Эту тонкую операцию она не могла доверить никому. Стальная игла с белой сверкающей нитью сделала первые робкие стежки и, почувствовав уверенность, пошла по намеченной карандашом тропинке. Руки действовали споро, их движения приобрели слаженность. Раздобытые в бездонной бочке горсти опилок с морскими камушками быстро придавали заготовкам объём.

* * *

Работа подходила к концу. Рука-начальница в последний раз нырнула в бочку, вытащила оттуда круглый столик, похожий на крепко сбитый грибок-боровичок, и торжественно возложила на него результат волшебного труда.

– Ого! – всплеснула руками Фея. – Это же болванка медведя!

Кот спрыгнул с её шеи, осторожно подошёл к сияющему лунным светом существу и принюхался.

– Медведями не пахнет. И с чего ты взяла, что он болван? Мы не можем судить о его умственных способностях, пока он молчит.

Фея снисходительно улыбнулась.

– Болванка, милый, вовсе не означает болвана. Это швейная заготовка: почти медведь, только без глаз и носика.

– Но почему такой странной формы? И почему именно медведь? – продолжал терзать расспросами Когтигрёнок.

– Это нам ещё предстоит выяснить, – ответила Фея и взглянула на любопытного собеседника. Её губы расплылись в улыбке.

– Ну-ка, посмотри на меня! Повернись к свету!

Через секунду она уже заливалась звонким смехом.

– Глаза… хи-хи-хи… Твои глаза!

– Что! Где! – всполошился котёнок.

– Они поменяли цвет… хи-хи-хи… они жёлтые! – хохотала Фея, едва держась за край столика.

– О, нет! Этого не может быть!

Теперь Когтигрёнка не интересовала болванка медведя. Он пулей помчался к зеркалу и стал внимательно разглядывать свои глаза. Котёнок не знал, плакать ему или смеяться. Если честно, ему понравился новый цвет. Будучи животным дипломатичным, он с гордостью произнёс так, чтобы Фея услышала в другом конце комнаты:

– Они не жёлтые. Они золотистые. Как раз к звёздочке и коготкам. Глядишь, и у меня откроется новый Дар… хи-хи-хи!

– Я тоже, тоже хочу посмотреть. Я очень хочу глазки… – внезапно вмешался кто-то.

Когтигрёнок рванул назад и увидел Фею, сидящую на полу в полной растерянности. Она больше не смеялась. Раскрыв от удивления рот, девушка смотрела на болванку медведя.

* * *

Ночь подходила к концу. Лунный ковёр на полу постепенно таял, уступая место первым лучикам белого солнца. Сумрак рассеивался, но количество загадок не уменьшалось. Чем дальше наши герои проникали в тайну волшебных механизмов, тем больше вопросов возникало у любопытного рыжего котёнка и тем труднее Фее становилось на них отвечать.

Однако стремительная череда событий исчерпала силы Когтигрёнка. Он так устал от удивлений, восторгов и страхов, что рухнул рядом с массивной ножкой столика-грибка.

– Завтра… – жалобно промяукал он, – всё завтра…

– Что завтра, мой милый? – заботливо спросила Фея.

– Глазки, болванка… А сейчас я хочу спать! – захныкал котёнок.

– Ты отправляйся в постель, а я должна доделать работу.

– Ну-у во-от! Теперь меня никто не обнимет, не поцелует, не согреет в своих ладошках, не отнесёт в кроватку и не укутает в мягкий красный шарфик! Какая-то непонятная болванка тебе дороже меня? – Когтигрёнок капризничал самым некрасивым образом.

– Нет, мой дорогой. Но ты же слышал просьбу. Может, она хочет стать настоящим медведем? Неужели мы бросим того, кого создали своими… – Фея покосилась на швейную машину. Рука-начальница погрозила ей указательным пальцем. – …ну или почти своими руками? Мы просто обязаны сделать очаровательную мордашку с ясными глазками, аккуратным носиком и улыбчивым ротиком.

– Я уста-а-ал… – продолжал ныть котёнок. – Я не хочу делать ро-о-отик. Как же болванка могла что-то просить, если у неё нет ротика? – встрепенулся Когтигрёнок от неожиданного озарения.

После ночи фееричных превращений Фея перестала удивляться таким пустякам.

– Значит, мы научились слышать мысли вещей, что тоже неплохо.

– Ура-а! – вскочил Когтигрёнок. – Вот он, мой новый Дар!

Рыжий непоседа подбежал к загадочной игрушке из лунного меха и настойчиво потребовал:

– Давай! Подумай что-нибудь! Я немедленно хочу послушать твои мысли!

Но болванка молчала. То ли смутилась, то ли терпеливо ждала, когда её прошлая мысль станет реальностью.

– Я так и знал! У тебя и мозгов-то нет на две мыслиподряд! – в сердцах отрезал котёнок и потопал к обустроенному спальному месту.

– Вот и иди, маленький рыжий лентяй, без тебя справимся, – донеслось до его чутких ушей.

Когтигрёнок резко обернулся. Болванка неподвижно лежала на столе, а Фея замерла в раздумьях.

– Кто это сказал?! – возмутился он. Никто не отозвался.

Начиналась новая, неизвестная часть волшебства: оживление игрушки.