Цитаты из книги «Королевская кровь. Сорванный венец»

Генерал сухопутных войск Хофей Бельведерский

Кладу себя к твоим ногам – душой и телом твой, Мой сон и явь – лишь ты одна, дышу одной тобой. Герой, попав в твои силки, не может не страдать: Любую кару я готов от этих рук принять. Опутан прелестью твоей, молю о снисхожденьи К рабу и глаз, и губ твоих, и этой гибкой шеи.

– Брак – это дело такое. Больно только первые десять лет. Зато получишь иммунитет к пыткам

Строгая и нежная Синяя Любовь Воды с обнаженной грудью. Свирепый Красный Воин Огня, великий кузнец с молотом в руке. Белый Целитель Жизни, он же божественный Воздух, Желтый Ученый Разума – всемирная гармония. И Зеленый Пахарь Земли, который суровым лицом и мощным торсом совсем не походил на мирного земледельца. И только статуя Черного Жреца Смерти сиротливо стояла где-нибудь в уголочке или вовсе была задрапирована тканью. Убрать ее не смели, но и поклоняться ему в Рудлоге запрещалось.

Она всегда ела, когда нервничала, и надо бы ее показать психологу, но он стоил больше, чем содержание машины или пончики.

– Вот почему, – задумчиво протянул Макс, – когда мы по отдельности, то мы уважаемые ректоры, профессора и маги? А когда вместе – те же придурки, что и в универе?

Глава 2 Конец сентября, шоссе Великая Лесовина-Иоаннесбург Марина Я, нервно поглядывая на дорогу сквозь заливаемое ливнем стекло, быстро набирала телефон Валентины – нашей соседки в Орешнике. Видимость была почти нулевая, погода сошла с ума, и молнии и редкие встречные машины, проносящиеся мимо, заставляли меня сжиматься. Слава богам, что магистраль была широкая и почти прямая, иначе в какой-нибудь резкий поворот я бы точно не вписалась. Все-таки я никогда не водила спортивные машины, и управление было сложным: чуть пережимаешь педаль – и уже летишь так быстро, что не можешь сориентироваться. Да и шла машинка, в отличие от моей старушки, легко, реагировала на малейшее движение руля, не грохотала и хрюкала, а с шипением скользила по дороге. Да уж, проклятый Змей знает толк в автомобилях, гонщик все-таки. Урод лживый, лучше бы он в той аварии шею сломал! Скотина подлая! Предатель! И почему из всех миллионов жителей Иоаннесбурга мы встретили и решили подвезти именно этого подонка? Что за шутки богов такие? Если бы знала – проехала бы мимо. Никогда. Никогда больше никого к себе не подпущу. Хватит, уже подставила всех так, что хоть выворачивай руль – и в дерево. При мысли о Люке меня снова затрясло, и я включила печку посильнее. Будить Валентину было стыдно, трое детей в доме, но предупредить сестренок и отца важнее. Соседка долго не брала трубку, хотя телефон должен был перебудить весь дом. Затем что-то щелкнуло, и наступила тишина. Странно. Я снова набрала ее телефон, но гудки не прошли. Видимо, отключила на ночь аппарат от сети. Что же делать? Уже чувствуя тошнотворный привкус паники, набрала Василинку. Два номера, которые знала наизусть. Больше звонить некому. Опять долгие звонки, но трубку сняли. Сонный голос экономки произнес: – Да? – Это Марина. Позовите к телефону хозяйку. – Но… госпожа спит, – растерянно произнесла трубка, и я, не сдержавшись, заорала: – Позовите Василину быстро!!! Ойканье, торопливые шаги, тишина. Какое-то пиликанье в трубке – я посмотрела на нее, шел параллельный входящий звонок. Ага, сейчас. Так я и ответила. Дождь стал еще злее, хотя казалось, больше уже некуда. Молнии вспарывали небо, а я упорно гнала вперед, слушая тишину в телефоне, периодически прерываемую входящими звонками. И кто это у нас такой упорный? «А то ты не знаешь кто…» – Тварь ползучая!!! Я выругалась вслух, и тихий удивленный голос Васюши в трубке спросил: – Марина, что случилось? «Сестричка моя любимая… прости дуру…» Начала рассказывать – все, с нашей первой встречи с Люком, и меня прорвало, зарыдала на середине рассказа. Пришлось свернуть на обочину, иначе суицидальный план стал бы реальностью. Рассказывала, давясь слезами, а сестра

Инландеров, правящей королевской семьи соседней с нами Инляндии, все мужские имена должны были начинаться на букву Л. А в семействе Ши мужчины назывались именами, несущими значение, близкое к слову «великолепный». Каково всю жизнь прожить с именем Великолепный Ши? Лучше уж быть Мариной, так я думаю.

Вы так мило смущаетесь, – усмехнулся он, хромая рядом со мной. – Мило я смущалась в пятнадцать лет, лорд Кембритч, – жестко сказала я, не поддержав игру, – а сейчас я недоумеваю: в чем причина вашего визита?

Недотрога и Кусака, – прогнусавил он удовлетворенно, делая еще несколько глотков. – Но вот вино у