– Да неважно, какая у него кличка! В общем, не появление этого Сташевского… В общем, все, о чем поведал нам брат Иов, все это можно принять за сказку. Просто старая такая легенда о каком-то там братстве. Но два слова из всей этой истории наводят на некоторые размышления.

Я с любопытством уставилась на сестрицу, а она, усмехнувшись, продолжила:

– Так вот… Всего два слова: ключ и сокровища… Если соединить эти два слова логической цепочкой, то получится весьма интересная история. И потом, то, что Сташевский заинтересовался твоим ключом, наводит тоже на определенные мысли. Он вовсе не тот человек, который гоняется за мифическими кладами. И уж если Бронислав Сигизмундович заинтересовался этим ключом, значит, за этим кроется что-то вполне себе реальное, если не сказать, материальное. И это «что-то» настолько же огромное, насколько и опасное. А мы с тобой непонятно каким образом умудрились во все это встрять!

Я кивнула головой, полностью соглашаясь с сестрой. А потом, помолчав, внесла свою лепту в общее заключение:

– Я бы сюда добавила бабульку, от которой получила этот ключ. Точнее, ее такую «своевременную» и весьма странную смерть, а еще слежку, в которой я абсолютно уверена. Кстати, ты ее тоже видела. Никаких особых грехов я за собой не знаю, чтобы организовывать эту самую слежку за мной. Так что выводы напрашиваются сами собой. А если соединить все, что мы услыхали от монаха, с тем, что происходит в последнее время со мной, – увидев насупленные брови сестры, я быстренько поправилась, – с нами… Конечно же, с нами!!! …То картинка получается весьма пугающей, если не сказать, страшненькой. – Тяжело вздохнув, я добавила задумчиво: – Только вот про ключ мы так ничего и не узнали. Если бы не появление отца Андрея, возможно, нам бы и удалось что-нибудь вытянуть из брата Иова. Мне показалось, что он был не прочь с нами поболтать. Как ты думаешь?

Сенька покивала головой:

– Не прочь-то, не прочь, только… Тебе не показалось, что у них в монастыре тоже имеются кое-какие противоречия?

Я вопросительно уставилась на сестрицу:

– Что ты имеешь в виду?

Сенька, раздражаясь от моей показной бестолковости, проговорила несколько эмоционально:

– Ой…! Только не надо…! Не говори мне, что ты не заметила, как отец Андрей волком смотрел на нас, когда мы только заикнулись об этой библиотеке, будь она неладна! Была бы его воля, он бы нас на пушечный выстрел не подпустил ни к брату Иову, ни к хранилищу! Но отказать он мне не может, так как я периодически вношу неплохие пожертвования на этот монастырь. Такое чувство, что он знает больше, чем хочет показать. Что-то там у них творится. Какие-то противоборства. Заметь, это Иов сказал, что митрополит «напрасно допустил к этой библиотеке чужих». Из этого следует, что он вместе с отцом Андреем хотели бы что-то скрыть, а митрополит… В общем, если честно, то мне пока мало что понятно. Поэтому предлагаю жить, как и раньше жили. Никуда не соваться, ничего не предпринимать. Авось, все само как-нибудь и рассосется… – Закончила она с надеждой и, чуть ли не умоляюще, посмотрела на меня, будто это самое «рассосется» зависело целиком и полностью только от меня. Но я сегодня не была настроена на особую покладистость, и поэтому несколько жестко проговорила:

– Тут впору употребить выражение: «Мы можем забыть о мире, только вряд ли мир забудет о нас». Тебе Казимир известен, и, насколько я понимаю, лучше, чем мне, раз ты сама говорила, что вы с ним несколько раз пересекались. Мне лично и одного раза – за глаза. Он похож на человека, который, во что-то вцепившись, сам по себе отцепится от этого? – Сенька сникла под моим вопрошающим и чуть насмешливым взглядом. И я продолжила: – Вот то-то же! И мы с тобой эту тему уже обсуждали. Страусами в этот раз притвориться не получится. И я предпочитаю в этой ситуации быть зрячей, нежели слепой. И знаешь, что…? – Сенька вскинулась, с надеждой глядя на меня: – Поезжай-ка ты лучше куда-нибудь, желательно, подальше и на подольше. Эдак, месячишка на два, а лучше на три. Ты же, кажется, хотела посмотреть на пирамиды майя и остров Пасхи? Вот и поезжай… А я тут потихоньку со всем разберусь. А Юрик, в случае чего, меня прикроет. Ну, как тебе идея?

Сенька свирепо глянула на меня и отрезала:

– Ну уж, дудки! Оставь тебя здесь одну, ты таких дел наворочаешь, клочков потом не соберешь! Да и бизнес я надолго оставить не могу. И вообще…! В нашей семье еще никто от опасностей не бегал, и я первой не стану! Тоже мне…! Идея у нее! И думать не моги! И вообще, чего стоим-то??! Поезжай уже!

В общем, сестрица разошлась не на шутку. Чтобы не раздражать ее еще больше, я плавно нажала на педаль газа, и машина послушно покатила вперед. Сенька еще побушевала немного, сверкая на меня зелеными, словно у сердитой кошки, глазами, да и успокоилась. Задумалась, молча уставившись в окно. Про слежку уже ни она, ни я не думали. Я по десятому разу прокручивала в голове всю информацию, полученную от брата Иова. Картинка складывалась, вроде бы, понятная, но не совсем реальная, больше похожая на роман Роберта Стивенсона «Остров сокровищ», только вот роли я пока еще точно распределить не могла. В конце концов, решив, что для меня есть только одна роль – это роль попугая на плече боцмана, который с раздражающей периодичностью орет «Пиастры! Пиастры!», я постаралась выкинуть все мысли из головы, пока моя несчастная черепушка окончательно не отъехала в дальние дали без желания вернуться обратно.

Сосредоточив все свое внимание на дороге, я запретила себе думать о чем бы то ни было, кроме самой дороги. Высадив Сеньку возле дома и клятвенно пообещав ей «по крайней мере» до завтрашнего дня никуда не встревать, я поехала в магазин. Нужно было проверить, как там идут дела, да и сейф закрыть, который в моем кабинете я оставила нараспашку, ввиду нашего с Сенькой поспешного убытия в монастырь.

На входе меня встретил охранник и сразу же доложил весьма встревоженным и каким-то, я бы сказала, загадочным голосом:

– Евдокия Сергеевна, вас искали…

И так он это произнес «искали», что можно было подумать, что искало меня не меньше пары сотен человек. Так как после «искали» он замолчал, застыв по стойке «смирно», я вынуждена была его слегка подтолкнуть:

– Сережа, не томи… Кто «искали»? Может быть, что-то «велели» передать?

Охранник Сергей, сменивший Игорька на посту, в отличие от последнего, был роста невеликого, но весьма широк в плечах. Про него наши девчонки шутили, что его легче перепрыгнуть, чем обойти. Но я тем, кто не знал Сережу, «прыгать» через него не советовала бы. Реакцией он обладал змеиной. Отслужив в горячих точках и лишившись там одного легкого, он ушел на раннюю пенсию по ранению и вынужден был податься в охранники, так как на эту самую пенсию прокормить жену с двумя детишками и больную маму было весьма затруднительно. Характер имел покладистый, я бы даже сказала, мягкий. И вид его напоминал немного ленивого и неспешного медведя. Но также как и с медведем, шутки с ним были… В общем, себе дороже. Относился он ко мне, как бригадному генералу. Всегда докладывал четко, по-военному, над чем (разумеется, когда он не слышал) втихаря немного подсмеивались все наши работники. Сергей, не принимая позиции «вольно», четко отрапортовал:

– Никак нет! – А потом добавил чуть смущенно и совсем не по уставу: – Сказали, что ваш друг… – Вид при этом он имел весьма расстроенный, из-за того, что не смог точно доложить, кто «искали».

Я быстренько обрисовала ему портрет Юрика, на что охранник радостно возвестил:

– Так точно! Он самый!

Я про себя выдохнула. Уф… Наконец-то мы добрались до истины. Прошла быстро в кабинет и только там, вытащив из сумки телефон, проверила входящие звонки. Ну конечно!!! Я ж в монастыре звук отключила, а включить совсем забыла! В итоге: пятнадцать пропущенных звонков от Юрика. Вот черт!! Пятнадцать звонков приравнивались, если и не к вселенской катастрофе, то очень близко к ней. Поспешно набрала номер друга, и уже после одного гудка он ответил, будто только и ждал этого моего звонка. И вместо «привет» или, на худой конец «как дела», в трубке послышался рев:

– Дуська!!! Где тебя черти носят???!!

Я было принялась что-то лепетать, пытаясь, непонятно с какого перепуга, оправдываться, но друг меня перебил, проворчав:

– Ладно… Жива – и слава тебе… Ты где сейчас?

Я честно и со всей откровенностью ответила, что на работе. В трубке повисла секундная пауза, а потом голос Юрика произнес:

– Так… Иди сейчас домой, и носа оттуда не высовывай. Я как приду, в окошко стукну. – И, не дожидаясь, когда я начну задавать дурацкие вопросы, отрезал: – Все! Иди домой…

Сказать, что Юрик меня перепугал до дрожи в коленях, значит, ничего не сказать. В голове у меня стала крутиться только одна единственная фраза: «Небо пало». Ничего более толкового на ум не шло. Быстренько закрыв сейф, предварительно затолкав в него все бумаги, я рванула в сторону дома, и только уже по дороге сообразила, что моя машина так и осталась на паркинге рядом с магазином. Возвращаться уже не стала, подумав, что там она будет целее под бдительным оком Сережи. Тем более, жила я всего-то в пятистах метрах от работы. Только пересечь центральную площадь и одну улицу – и вот я уже дома. Пока бежала, передумала все, от начала войны до собственного ареста по неведомой мне причине, но ни на чем толковом я так и не остановилась. По сторонам тоже головой не вертела. Если слежка и была, то ничего необычного они все равно не увидят. Я просто спешу домой. Может, я утюг забыла выключить, а сейчас только вспомнила, вот и лечу, сломя голову. Больше всего, если честно, меня напугало в словах Юрика, что он «стукнет в окно». Это что, конспирация такая? А с чего бы вдруг? В общем, мысли жужжали в голове, словно пчелы в растревоженном улье. Только, в отличие от пчел, никакого порядка в них не было.

...

12 13 14

Премиум

(2 оценки)