Я, замерши, стоял за спиной и не мог пошевелиться, наблюдая за отцом. Мой отец был абсолютно спокоен, не издавал никаких воинственных криков, как это делали люди Хрона. Каджи просто ждал следующего, кто на него нападёт, и они не заставили себя ждать. Видя, как он легко расправился с их приятелем, воины решили напасть втроём. Закружив вокруг Каджи, время от времени делая в сторону кузнеца выпады. Пару раз им даже удалось ранить отца, правда, неглубоко, но всё же. Один из троицы нападавших умудрился подобраться со спины и уже занес кинжал, дабы воткнуть моему отцу в спину. В тот момент пришло осознание: отец не успевает среагировать, и тогда я закричал… А в моей руке появился лук, тот самый, который я пытался вытащить и, похоже, вытащил.

Толком не понимая происходящего, мои руки сами натянули тетиву и выпустили стрелу, сотканную из белого, яркого света. Сорвавшись с тетивы, она прошла сквозь кинжал, оставляя после себя обрубок в руке нападавшего. Хотя должна была попасть тому в спину, по крайней мере, я целился туда. В последний миг я каким-то образом смог отклонить лук чуть в сторону.

От яркой вспышки у подгорья все замерли, переведя взгляды на меня.

Лишь владетель, отхаркиваясь кровью, заревел: «Заберите лук у парня. Жива!»

Продолжая харкать кровью, Хрон не отрывал взгляда от лука, а у самого в голове промелькнули одна мысль за другой: «Так вот кто не дал парню разбиться, когда тот упал со скалы. Если так, то лук ему поможет и не даст умереть. Главное – забрать у мальчишки дар богов».

Люди Когтистого стали обходить кузнеца, направляясь ко мне с единственным желанием завладеть моим луком.

– Он мой, и я никому не отдам, – выкрикнул я.

– Да, Крэн, я твой, а ты мой, и сейчас мы их всех убьём, – в голове раздался дикий хохот, но кроме Крэна этого никто не услышал.

На тетиве лука вновь появилась стрела, правда, в отличие от предыдущей, она была алого цвета.

– Мальчик, просто представь, как выпускаемая тобою стрела поражает всех твоих врагов одновременно, – проговорил чей-то голос в моей голове. Я стал озираться, чтобы понять, кто это со мной говорит.

– Сделай, как сказано, или умрёшь.

Не став более тянуть время, я представил и сделал всё, как велел голос.

Спустив тетиву, стрела унеслась прочь, в полёте она размножилась, пробив всех людей Хрона в районе сердца. Люди, словно мешки с пшеном, замертво попадали на землю. Пока они оседали, в моей голове звучали странные слова, напоминавшие больше песню или стихи.

Лук из пламени явился

С золотым сияньем лунным;

Серебром концы блестели,

Рукоятка – пестрой медью.

Был по виду лук прекрасен,

Но имел дурное свойство:

Каждый день просил он жертвы,

А по праздникам и вдвое.

Боль, которую я ощутил в груди после выстрела, была просто чудовищна. Как я не умер, до сих пор не пойму. Думал, ещё миг, и грудь разорвёт на части. Но спустя мгновение боль исчезла, будто и не было ничего. Что это было? Но ответом мне была тишина.

***

Трава вокруг тел убитых стрелой из странного лука пожухла, а после и вовсе почернела. Хрон сидел на земле с глазами, налитыми кровью. Он был безумно зол на старосту за подлый удар в спину. Злился на своих солдат, не сумевших справиться с деревенщинами, на себя за то, что взял так мало с собой людей, но больше всего он злился на парня, который получил дар богов. Пока Хрон злился на всех и вся, голову терзала одна мысль – почему Унлак так с ним поступил. За что…

От вида мёртвых тел и осознания, что это дело рук моих, меня вывернуло наизнанку. Отец бросился ко мне, снимая на ходу флягу с пояса. Выпрямившись, я вытер рот рукавом рубахи, принимая из его рук фляжку с водой. Ополовинив которую, с благодарностью вернул её обратно отцу.

– Как ты, сын? – обратился ко мне отец с явным переживанием в голосе. Каджи не мог найти себе места, поскольку сын впервые забрал жизнь другого человека, а точнее, жизни.

– Не знаю, отец, как-то не очень, голова кружится, и руки трясутся, – я показал ему свои ладони.

– Это нормально, сын, главное, ты жив. Каджи осмотрел поляну, на которой произошла трагедия, а по-другому и не скажешь, изменившая всё в их жизни.

Унлак стоял и о чём-то переговаривался с Тарамом, периодически посматривая на Хрона.

– Унлак, это что сейчас было? – Отец подошёл к старосте, держа окровавленный тесак в руке.

– Каджи, тебя это не касается, – выкрикнул гневно староста.

– Да ладно? – удивился Каджи. – Судя по всему этому, – кузнец обвёл тесаком поляну с трупами. – Мне кажется, ещё как касается. Из-за тебя, старый, моей семье теперь нужно бежать как можно дальше отсюда. Нам придётся бросить всё: дом, кузню, землю моих предков. И очень надеюсь, ты сможешь сейчас всё мне объяснить, – Каджи поудобнее перехватил тесак.

Старик молчал, не произнося ни слова.

– Ты думаешь, нам это сойдёт с рук? Да он всю деревню на костёр отправит, – отец не кричал и не обвинял, а лишь констатировал факт. Кузнец говорил и в это же время своим тесаком указывал то на Хрона, то на трупы людей.

«Вокруг мёртвые тела, семье угрожает смертельная опасность, а он спокоен, как скала. Какой же у меня потрясающий отец», – я стоял и восхищался им, позабыв о проделанном.

– Каджи, у меня нет к тебе претензий, – выкрикнул Хрон. – Убей Унлака и его ублюдка Тарама, отдай мне лук, и даю слово, помилую тебя и сына за убийство моих людей, – сплюнув кровь, Когтистый смотрел на кузнеца с надеждой, что тот ему поверит. Главное – выбраться отсюда живым, а уж потом он утопит их всех в собственной крови. Потому как сжечь – это слишком милосердно для них.

– Не слушай этого червя, – староста подбежал и с силой пнул владетеля по ноге. – Этот ублюдок обесчестил Алару, из-за чего моя кровинушка повесилась на рассвете в сарае, – кричал Унлак, продолжая пинать владетеля то по спине, то по ногам.

Хрон, услышав обвинение в свой адрес, поразился и всё это из-за какой-то девки, но сейчас не время, всё потом, главное – выжить. Мужчина решил попробовать оправдаться, хоть это было и в новинку для него.

– О чём ты вообще лопочешь, старый дурак. Не трогал твою дочь. И не ты ли мне рассказывал не далее, как вчера, мол, отправил её к тётке, – Хрон любил молодых дев, но дочь старосты он бы не взял. Но это не то точно.

– А с кем, по-твоему, ублюдок, ты сегодня всю ночь развлекался? – Староста в очередной раз пнул Хрона, от чего тот распластался по земле.

– Она вчера поздно вечером вернулась домой. У телеги, на которой она уезжала, сломалось колесо недалеко от деревни. Твои люди схватили её у входа во двор дома, – Унлак кричал, при этом не переставая пинать владетеля.

Каджи оттолкнул старосту: «Хватит, Унлак».

Приподнявшись на руках из последних сил, Хрон с ненавистью кинул взгляд на старосту.

«Ох как же ты будешь страдать», – только эта мысль и успокаивала мужчину.

– Мои люди отловили молодуху и привели её ко мне, откуда мне знать, кто она такая. Да если б знал, то не стал её брать, – прохрипел Хрон, брызгая кровью.

Каджи, услышав сказанное, хлопнул себя ладонью по лбу. «Вся жизнь на свалку из-за сломанного колеса», – и тут он вспомнил, как вчера отказал Петру в ремонте телеги в долг. Косвенно во всём этом виноват и он, но знать об этом им не обязательно.

– Унлак, а как ты собираешься поступить с ним? Ты же понимаешь, к тебе обязательно придут и будут задавать вопросы.

– Я всё продумал. Мы сегодня же соберём вещи и ночью двинем на юг.

Каджи невесело ухмыльнулся на столь глупое решение, показывая всем своим видом, что он по этому поводу думает.

– Ты полагаешь, что Хрон или те же сыновья тебя не найдут? Не бросятся в погоню? А не слишком ли ты наивен для своих лет, думая, будто у тебя есть шанс выпутаться из всего этого…

Каджи убрал тесак в ножны и сложил крепкие руки на груди.

– Никто по нашему следу не пойдёт, а сыновья Хрона наверняка будут грызться между собой за звание «владетеля» этих земель. Им не будет никакого дела до нас, а если и решат чего-то, то мы к тому времени будем далеко, – Унлак говорил уверенно, но внутри понимал: Кузнец прав.

– А меня ты не боишься? – Холодный взор Каджи напугал Унлака, от чего тот поёжился. – Вот сейчас возьму и сдам тебя Химану. Глядишь, и разойдёмся краями.

– Ты не посмеешь, – а вот это Унлак произнёс уже не так уверенно. Но тут Унлак вспомнил, кто повинен в смерти воинов владетеля, и зло улыбнулся Каджи: – Твой сын виноват не меньше моего. Увидев, как дёрнулся Каджи, староста понял: он попал в точку.

– Кузнец, даю слово, не трону твою семью, верь мне. Сделай, как сказал, и деревня будет… – Хрон хотел ещё что-то сказать, но Тарам ударом ноги в голову отправил того в небытие.

– Каджи, ты давно знаешь когтистого, и я уверен, слово, которое он дал тебе, ничего не стоит. Ты же не думаешь, что он простит твоему сыну убийство своих людей? – Слова Унлака словно нож вонзались в сердце кузнеца. – Может, это ты наивен, а не я? – Каджи обернулся к сыну и, что-то решив для себя, сказал:

– Старый, слушай меня внимательно. Тебе придётся убить Хрона, спрятать все тела и убрать следы на поляне как можно лучше, хорошенько постарайся, иначе нам не отвертеться.

– Зачем?

– Это даст нам всем время, покамест они будут выяснять причину задержки отца.

– Я всегда знал, ты справедливый и честный человек, и, как отец, ты понимаешь мой гнев, – староста сжал от злости кулаки.

– Твоя Вилиара могла оказаться на месте моей Алары, – Унлак надавил на больное, зная, как Каджи любит свою дочь.

– Спасибо за помощь.

– Я не тебя спасаю, старый, а свою семью. Коли меня спросят, знай, старик, расскажу всё, как было на самом деле. И ещё, лошадей я заберу. Схватив пару лошадок под уздцы, Каджи развернул их и направился к сыну.

А в это время на поляне Тарам со словами: «Это тебе за сестру», – перерезал горло Хрону. – Крэн, пойдём домой, нам нужно собрать вещи и убраться как можно дальше отсюда. Когда кузнец с сыном ещё не отошли слишком далеко от поляны, то услышали окрик старосты:

– Каджи, а куда ты двинешь с семьёй? – Унлак постарался придать своему голосу безразличие.

– На юго-восток, к брату Ёрмику, надеюсь, он приютит мою семью, – не оборачиваясь, ответил Каджи.

Я повернулся к отцу, намереваясь спросить у него, а кто такой Ёрмик, как у моего носа оказался здоровенный кулак, намекающий: мол, не время для вопросов.

– Понял, молчу, чего ж тут непонятного, – пробубнил тихо я.

Тяжело вздохнув, я погладил лошадь: нам предстоял долгий путь.

***

– Отец, а кузнец не сдаст нас сынам Хрона? – Тарам укладывал на лошадей мёртвые тела, намереваясь отвести трупы с поляны глубоко в лес, а там животные с ними быстро разделаются, не оставив и следа. – Не пойдёт Каджи к ним, он в таком же положении, как и мы. Да и записку в доме с намёком, кто на самом деле убил владетеля, оставлю на видном месте. Мы за то время, пока Химан будет преследовать кузнеца, успеем добраться и пересечь пустыню. – Отец, а где мы возьмём деньги, ну чтобы попасть в караван? Места там недешёвые, ты сам рассказывал. Закинув последним тело Хрона, Тарам взял под уздцы лошадь и направился собирать остальных лошадей с погружёнными на них телами. – Заберём деньги и телеги с данью, которые приготовили вчера для Хрона. Нам этого хватит на первое время, к тому же кое-что накоплено за эти годы.

Унлак перехватил трёх лошадей у сына. Немного подумав, староста сказал:

«Надо бы их раздеть и на тракте продать встречным торговцам, дополнительные деньги нам не помешают».

– Сделаю, отец, как только в лес приедем —покорно ответил сын.

Они шли молча, и, подойдя к опушке леса, Тарам осмелился спросить:

«Отец, я не хотел спрашивать при кузнице, но вот сейчас, когда их нет рядом, ответь мне. Ты ведь видел, как Крэн убил людей Хрона? Как думаешь, это был дар богов?»

– Да, сын, это был он, но ты никому и никогда об этом не расскажешь. Если кто-то услышит такое от тебя, к нам появится слишком много вопросов.

Унлак остановился и, удостоверившись, что сын внимательно слушает, продолжил:

«Во-первых, тебя сочтут безумным или лгуном, во-вторых, боги не любят, когда кто-то пытается отнять их дар у того, кому он дарован. Ну и в-третьих, есть очень опасные люди, которых может заинтересовать твоя история, и придётся тебе всё им рассказать. Поверь мне, сын, эти люди умеют получать ответы на свои вопросы. Осознаёшь ли ты, какие у нас возникнут проблемы?» – Тарам с серьёзным видом кивнул.

Унлак, удовлетворившись этим, пошёл дальше, заходя как можно глубже в лес.

Сгрузив тела, бывший староста высказал своё мнение: «Да и надо быть полным глупцом, чтобы решиться на такое… Яркий тому пример – Хрон «Когтистый». Ты видел, как Крэн убил всех людей силой, дарованной богами», – Тарам вновь согласно кивнул. – «Боги, сын мой, крайне капризны, запомни это». В общем, надеюсь, ты меня услышал и не наделаешь глупостей.

– Клянусь тебе, я никому и никогда не расскажу об увиденном сегодня. «Добро, и давай поспешим, надо успеть до темноты вернуться в деревню».