По его сигналу меня ведут в туалет, один из охранников остается снаружи, второй входит со мной в уборную, где ждет, пока я закончу свое дело в кабинке. В туалете имеется большое окно по пояс, поэтому охранник опасается, что я могу попробовать удрать в этот момент через него.

Однако у меня и мысли такой не имеется, чтобы от сильно нужного моему делу человека в окна зачем-то сигать. Поэтому я мою ладони после процесса и снова оказываюсь за столом перед товарищем Берия.

– Угощайтесь, дорогой товарищ! – о, какие мне авансы выдает хозяин всего в этом городе.

Сразу появляется чувство долга и приближенности к нему самому. Ничего, я быстро заполняю тарелку всем, что мне на глаза попадается на столе.

– Вы, значит, как ваш паспорт, из восемьдесят второго года к нам пришли?

– Из сентября восемьдесят второго, товарищ Берия, – по-строевому ответил я, вволю накладывая себе люля из нежной баранины и добавляя зелень с тушеной фасолью.

Паспорт у меня выдан в июле, штамп о разводе из конца августа, так что все должно сойтись внешне.

– А как здесь оказались? – серьезный такой вопрос.

И на этот вопрос я продумал ответ. Тут нужно ответить так, чтобы больше вопросов не возникало.

«Ну, прямо сразу не возникало, чтобы никто Храм не вздумал искать».

Придется сослаться на могучее государство, отправившее меня со спецзаданием в прошлое.

Одно дело – когда мои личные способности и еще умение в магии, тут еще Храм, того гляди, появится. И все подобное я должен буду объяснить и показать с привязкой на местности.

Ведь меня точно попробуют заставить такое сделать.

А я про все точно не собираюсь делиться с кем-то, пусть даже ценой своей жизни, если начнут сильно настаивать.

«Нет, Храм и все остальное сдавать никак нельзя, учитывая, что при большом желании опытные следопыты найдут мои следы около него самого», – понимаю я.

Найдут вскоре парня, который меня подвез, что довольно несложно, постовой его сразу узнает. Определятся с местом, где я объявился у того на глазах. Дознаются, что я не проходил нигде среди людей, и быстро поймут, что пришел я откуда-то с гор.

Следы мои очень незаметные, однако могут и их распознать, тогда окажутся в районе Храма. Самого его точно не найдут, я при спуске следов на каменной стене не оставил, но все вокруг хорошо обыскать могут.

«Как те же миноискатели сработают на мои Палантиры? Наш изобретатель Кудымов собрал первый миноискатель в тридцать шестом году, но сейчас еще, наверно, не получил широкого распространения. Но фузею обнаружит однозначно! Зря я их там спрятал, получается. Правда, так я могу применить большую силу, не открывая Храм у всех на глазах, если меня приведут в те места под конвоем. Просто упасть на землю и просунуть ладонь в песок на десяток сантиметров, чтобы коснуться Источника, завернутого в полиэтиленовый пакет», – напоминаю себе.

Если у меня уже маны не будет, если всю потрачу почему-то.

Я не очень верю в человеческое отношение довольно жестоких по жизни людей, именно таких, как встретивший меня первый секретарь целой республики.

Всю зачистку Грузинской ССР и Закавказской тоже сам товарищ Берия лично курировал и проводил, без помощи следственных бригад из центра.

Может такое дело у него все же менее кровопролитно получилось. Может, наоборот, еще более счеты с оппонентами сводил.

Кто его точно знает?

Мне положение вещей не изменить никак, а вот контактировать придется именно с товарищем Берия, чтобы через него выйти на единолично главное лицо огромной страны. Только они могут правильно распорядиться знанием будущего, больше некому подобное сделать, ибо очень жесткая вертикаль власти замыкается именно на Вожде.

И все серьезные решения по политике страны принимает тоже он.

– Экспериментальный проект перемещения во времени. Не из нашего, тысяча девятьсот восемьдесят второго года, конечно, нет у нас пока таких технологий. Из более далекого будущего. Они пришли к нам, поэтому меня отправили к вам. Руководство дало добро с огромными оговорками. Вам тоже стоит о них узнать прямо сейчас.

Вот уже я не сам по себе странник по мирам и временам, а просто исполнитель чужой организованной воли.

Такое знание меня должно прикрыть от наездов и дать возможность одно говорить, а другое уже нет.

То есть, значит, за мной стоит именно такая же организация, как теперешний НКВД, получается.

И тоже самое социалистическое государство, но уже без руководящей роли рабочего класса согласно новой Конституции СССР 1977 года.

– Да, про эти оговорки я хотел бы услышать первым делом, – кивает головой собеседник.

Сразу вычислил главное из того, что я ему донес.

– В основном, они касаются только моего участия в процессе организации нового будущего. Я вам даю только достоверную информацию. Все остальное решаете и делаете вы сами. Есть определенные трудности в том, что человеку из будущего можно что-то лично изменить в прошлом. А вот именно главные действующие личности в истории вполне могут его менять – для них оно еще настоящее. Но менять очень-очень осторожно, буквально по доле процента за один раз.

– Ну, какая же я главная личность? Я просто первый секретарь небольшой республики, – улыбнулся наконец-то Берия.

Я же, азартно расправляясь с люля из баранины, не забываю подкладывать себе тушеную фасоль и уже выпил первый бокал в меру терпкого вина. Я должен быть информированным, но все же простым попаданцем из будущего.

Кем я и являюсь, на самом деле, чтобы играть свою роль достоверно. И еще нужно хорошенько выпить, чего я сам хочу, чтобы стать немного откровеннее на язык и показать товарищу Лаврентию Павловичу, что я именно засланец без всяких задних мыслей.

– В конце августа вы уедете в Москву на должность заместителя наркома Ежова, а двадцать пятого ноября, если я не ошибаюсь, сами станете наркомом НКВД.

Мои простые слова произвели на Лаврентия очень серьезное воздействие. Наверняка, он уже в курсе своей будущей службы, однако разговор об подобном назначении происходил наедине с Вождем. Никто подслушать его не мог.

Типа, Ежов сделал свое дело, теперь пора его назначить виновным в перегибах на местах, заменить и списать в утиль.

Для Сталина Грузия – особое место во всем Советском Союзе, он должен дать своему помощнику время все подготовить заранее. И передачу власти, и вникание в новую работу на высочайшем уровне.

Уж Берия то точно должен знать тринадцатого мая, что ответили американцы двенадцатого мая на предложение Советского Союза заключить сепаратный мир между собой.

Думаю, вся верхушка напряженно ждала ответа, и тут такой облом. Никого не получается подтянуть к совместной обороне от дьявольски удачливого фюрера всего немецкого народа.

Не для того англосаксонская элита его вырастила, привела к власти и снабдила огромным средствами в твердой валюте.

Советский Союз остается один против всей Европы, пожалуй, такой вопрос не поможет решить вся моя информация.

Поэтому улыбка лица Берии сразу исчезла, он только махнул рукой, отправляя своих церберов еще на несколько метров дальше от нас. Так до них могут долететь обрывки слов, благо я сижу к ним спиной, и по моей артикуляции они ничего понять не могут. Но услышать и связать фразы по смыслу точно попробуют.

«Очень осторожный и продуманный человек», – подумал я еще раз.

– Лаврентий Павлович, вы, пожалуйста, не думайте, что вас с… – и тут я показал глазами одному ему наверх, обозначая только одного человека в стране под названием СССР. – Что вас прослушивает британская или немецкая разведка. Это данные из будущего, они везде есть в свободном доступе, именно, как историческое знание. Когда точно вы переедете в Москву и станете наркомом.

Я уже выпил три бокала хорошего вина, закусил двумя наборами люля, теперь настроение у меня заметно приподнялось.

Берия молча закинул в рот ложку такой же фасоли и медленно ее пережевывает, потом делает глоток вина из бокала рядом с собой.

– Значит, вас отправили к нам рассказать о будущем, чтобы мы могли изменить его? – вдруг спрашивает он.

– Так именно и обстоит дело. Споры среди моего руководства шли долго, однако победила точка зрения, что можно все-таки попробовать. Сами понимаете, все опасаются, что с ними самими потом станет, когда вы измените свое настоящее и наше будущее. Кто-то может просто не родиться на этот свет, хотя тогда у гораздо большего количества детей отцы вернутся с войны.

Видя недоуменное выражение лица собеседника, я еще сильнее убедился в том, что шапкозакидательские настроения в высшем руководстве страны очень развиты.

Типа, победим одной левой и воевать будем на чужой территории.

Сам Берия, наверняка, в курсе опасений Вождя про бесноватого фюрера всего немецкого народа, но официально должен поддерживать точку зрения насчет легкой войны на чужой территории.

– Только потери Советского Союза в войне с нацистской Германией и всей Европой за ее спиной слишком невероятны и ужасны. Именно поэтому я здесь и оказался.

Я уже вижу, что всемогущий первый секретарь не торопится выспрашивать меня о будущем. Он смотрит и составляет свое мнение обо мне. И опасается особо личное что-то узнавать наедине, ему такое может здорово откликнуться.

Если кто-то из его людей отправляет информацию совсем наверх.

– И еще, Лаврентий Павлович. Я пришел к вам сам осознанно по заданию своего правительства и поэтому пропадать куда-то я не собираюсь. Обратно мне не вернуться, для меня получился путь в один конец. Вся технология осталась в восемьдесят втором, здесь есть только точка моего появления. Я честно собираюсь выполнить задание партии и правительства, чтобы помочь своей стране. Прошу вас правильно понимать, – убеждаю я его.

– Хорошо. Вас, Виктор Степанович, отвезут в правильное место, чтобы переночевать. Вас будут охранять, поэтому не делайте никаких резких поступков. У вас в мешке много чистых листов бумаги, зачем они вам?

– На них нанесена информация о том, что имеет серьезное значение для нашей страны. Видеть могу ее только я один, так все устроено. Мне приказано выдавать ее дозировано согласно утвержденному графику. Сами понимаете – таков приказ. Хотя теперь я полностью в вашем распоряжении.

– А та информация, которую вы рассказали Владимиру Гедевановичу, что вы можете добавить к ней из особо неотложного?

– Ничего особенно. Пожалуй, только то, что в конце сентября этого года Франция и Англия сдадут Судетскую область Германии без войны. Мнение самих чехов их доблестные защитники даже не спросят.

– Даже так? – заинтересованно блеснули глаза у Берии, но он сдержался.

– Всего хорошего, об вас позаботятся, – только и сказал он, показав охранникам, что я могу уйти.

Так я и ушел с ними, потом меня передали другим вооруженным и бдительным людям, уже они отвезли меня в хороший санаторий, где разместили в двухкомнатном номере. Я бы назвал его люксом, однако в первой комнате дежурят двое охранников, под окном тоже всю ночь кто-то бродит. Ладно, хоть уборная с ванной здесь свои, я помылся и лег спать.

Сытный ужин, хорошее вино настроили на душевный лад. Я попал туда, куда собирался, хотя вероятность подобного события была совсем не стопроцентная.

– Мне откровенно повезло, – только и сказал. – Можно теперь двигаться дальше!

Немного странный и отстраненный разговор не удивил меня. Все происходящее очень непонятно первому секретарю, а все непонятное таких людей очень настораживает. Еще он усиленно раздумывает, не ловушка ли поставлена от самого Вождя.

Теперь он должен доложить на самый верх о моем появлении товарищу Кобе. Иначе провалит свою проверку на верность.

Ну, или как он сам решит.