Глава 5

 
Тогда вас люди называли псами —
Ведь вы лизали немцам башмаки,
Орали «Хайль!» осипшими басами,
Ревели «Ще не вмерла» от тоски.
 
 
Где вы прошли – пустыни и руины,
Для трупов не хватало больше ям.
Плевала кровью «Ненька Украина»
В хозяев ваших, прямо в хари вам.
 
 
Вы б пропили ее, забыв о Боге,
Вы б выжили и нас с своей земли,
Когда бы Украине на подмогу
С Востока не вернулись «москали».
 
 
Теперь вы снова, подвязавши кости,
Торгуясь, как потасканная б…ь,
Нацистов новых кликаете в гости —
Украинские хлеб и сало жрать.
 

В. Симоненко,

1963 г.

Колонна ехала по узкой асфальтированной дороге где-то между селам и деревнями, медленно продвигаясь вперед. За окном еще темно, но уже чувствуется приближение рассвета, небо слегка, еле заметно, наполняется светлыми оттенками. В кабине тепло, мерно шумит вентилятор печки. Мы сидим, плотно прижавшись друг к другу, плечо в плечо. Бронежилет крепко стягивает грудную клетку, давит и тянет, прижимая к сиденью; между ног неудобно стоит автомат. Изловчившись, я дотянулся до ручки, совсем чуть-чуть приоткрыл окно, закурил. Дым струйкой потянулся наружу.

Интересно рассуждать о цикличности истории. Ведь если задуматься, то за тысячи лет ничего не меняется. Если отбросить прогресс, если убрать новые гаджеты, новые средства передвижения и получения информации, то мы увидим, что суть человеческая за сотни лет осталась прежней.

Страшные страницы истории, конечно, служат уроком будущим поколениям, но со временем боль утихает, ужасы забываются. И вот уже новые малообразованные люди, по глупости и невежеству уверенные в своей исключительности, наступают на старые грабли.

Надо же было так случиться, что спустя восемьдесят лет нацизм снова выберется из тьмы, поднимется во весь рост! Понятно, что он не сам вылез. Ему помогли те, кто сохранил и бережно оберегал его мелкие осколки, прятал и тайно взращивал на своей территории, чтобы в нужный момент высадить этот поганый сорняк в России в надежде, что он быстро разрастется и затянет расцветающие земли.

Но откуда все же взялись эти семена? Ведь прошло уже много лет, и нам казалось, что рецидива не будет, что не взойти этому семени на земле никогда. Мы наивно полагаем, что началось все в 2014 году. А я думаю, намного-много раньше. Нельзя сказать, что мы закрывали глаза на пробивающиеся то тут, то там ростки. Но и делали мы недостаточно, чтобы не вылезла черная мразь из ада. Сначала осторожное чествование ветеранов СС в Прибалтике. Потом чуть смелее. И вот уже немногочисленные шествия сменились полноценными парадами нелюдей.

На Украине вытащили из поганой ямы Степана Бандеру – лидера украинского националистического движения, агента абвера, пособника Гитлера. Сделали из него своего идола. А между тем при его участии было замучено и убито более ста тысяч человек! Кстати, он активно уничтожал и своих братьев-украинцев. Думаю, он и сегодня одобрил бы те зверства, что происходят в той стране. Маленького роста (всего каких-то 158 сантиметров), лысеющий, с задатками диктатора, человечишка был на словах одержим независимостью Украины – якобы ради этого он был готов на все. Хотя на самом деле Бандера просто был готов в угоду фашистам убивать всех, не жалея ни женщин, ни детей. Откуда у него взялось это? Не может вырасти такое чудовище в нормальной семье! Заглянем дальше. Тут появится его отец – греко-католический священник, убежденный украинский националист, он прививал своим детям радикальные ценности.

У семьи Бандеры не было своего дома, жили они в помещении, выделенном церковью. У них была большая библиотека. К отцу часто приходили его сторонники и устраивали дискуссии. В такой среде рос мальчик Степа. Глубоко проникнувшись националистическими идеями, он готовил себя к будущим пыткам: учился терпеть боль, нанося себе раны, засовывал иголки под ногти, обливался холодной водой. Еще в юности примкнув к радикальному движению, он впоследствии, уже во взрослом возрасте, ездил по селам и читал лекции, привозил и распространял запрещенную литературу.

Преемственность поколений привела к тому, что уже в наше время, в 2010 году, на тот момент президент Украины Ющенко присвоил посмертно Степану Бандере звание Героя Украины. Кто же получал эту «почетную» награду? Его внук – тоже, как дед, Степан Бандера!

Так кто же они – внуки нацистов, наследники Бандеры, Шухевича и Гитлера? Почему получилось так, что сегодня мы, с оружием в руках, как наши деды и прадеды, вырываем с корнем эту заразу?

Думаю, сдержанная, нерешительная реакция России на пробные вылазки отпрысков фашизма привела к тому, что их признали и поддержали на уровне государства. В этот момент разбухание и последовавший взрыв было не остановить. Во всех уголках западного мира уже пророщенные зерна, пустив корни, распустились и бросили новые инфицированные семена в щедро удобренную почву. Во многих странах Европы пришли к власти наследники гитлеровского режима. Не афишируя прошлое своих предков, они тихо и планомерно вскармливали последователей своей идеологии, внедряли их в общество и так привлекали в свои ряды все новых и новых адептов. Устроив переворот на Украине, фашисты получили оружие, и теперь простой мирный житель страны, став заложником ситуации, не может противостоять им, вынужденный подчиняться, он превратился в раба.

На улице рассвело, перед глазами открылась привычная картинка – поля и голубое с белым отливом небо. Ожила рация. Громкий, раздраженный голос прокричал:

– Стой, стой!!! Куда поехали?! Не надо поворачивать! Прямо надо было ехать!

Головная часть колонны, двигаясь по асфальту, проскочила съезд на грунтовую дорогу.

– Разворачивайтесь! Внимательно! На обочину не заезжаем, может быть заминировано.

Саня-Белаз гневно выругался, вспомнив чью-то мать, стал разворачивать машину. Нервно дергая рычаги, излишне давя на газ, раскачиваясь во все стороны, Саня развернул «Град». Потратив немало времени, головная часть колонны вернулась на исходный маршрут, съехала с асфальта и стала углубляться в густые лесопосадки, расположенные за рекой в стороне от полей. То и дело из строя выезжали боевые машины, их командиры направляли на заранее определенные места. Солнце замерло в зените, стало жарко.

– Где-то между сиденюями была вода, сможешь достать?

– Погоди, похоже, уже приехали, сейчас выйдем, найдем.

Остановившись и спрыгнув с машины, мы увидели давно привычную для нас обстановку – густая лесополоса, перед ней небольшое поле, заросшее обычной травой.

– Ну что, ребята?! Доставай топоры, будем маскироваться.

– Может, и не придется, посмотри туда. В посадке, как будто специально для нас кармашек приготовлен – заезжай, потом нарубим веток, закидаем машину.

Яркое солнце, выбрасывая раскаленные лучи, плавит воздух. Дышать становится тяжело, на глаза накатывается липкий пот, попадая в них, больно щиплет. Тело – словно разогретая докрасна печь, еще чуть-чуть – и потеряешь сознание. Быстрее спрятаться в тень, под деревья, где не так жарко.

Если скинуть бронежилет и развернуть его, прислонив одной частью к дереву, а другую положить на землю, можно соорудить небольшой импровизированный шезлонг. Тяжело опустившись, пытаешься устроиться на нем. По бокам брони с одной стороны болтаются подсумки с магазинами к автомату, с другой – гранаты. Они мешаются, никак не давая удобно расположиться. Ребята достали газовую плитку, поставили кипятиться воду. Самое время заварить быстрый суп или пюрешку, немного перекусить.

Глава 6

 
Пламя ударило в небо! —
ты помнишь,
Родина?
Тихо сказала: «Вставайте на помощь…»
Родина.
Славы никто у тебя не выпрашивал,
Родина.
Просто был выбор у каждого:
я или Родина
 

Р. Рождественский. Реквием

Обходя машины одну за другой, проверяя, как замаскированы «Грады», комбат, пробираясь сквозь ветви деревьев, подходит к нам:

– Что разлеглись? Не время отдыхать. Сегодня вечером, край – ночью, мы должны начать работать. Надо огневые привязать.

Обращаясь ко мне, сказал:

– Берите с Исянычем Рому-топика, буссоль^[5], через пять минут садимся в УАЗик и едем искать позиции.

Надо подготовиться: срубить несколько небольших палок – они будут служить колышками, отмечая места определения координат; взять с собой топор и красный скотч – чтобы обозначить ориентиры. На местности нужно делать все быстро, не тратить время на лишние движения. Важна каждая минута, противник не должен нас увидеть. Для него человек с буссолью гораздо опаснее, чем человек с автоматом. Заметив с «птички» идущего с буссолью бойца, а тем более если он ее установил и что-то делает, точно наведут артиллерию. Бывали случаи, когда с вечера определив место под огневую позицию, гаубичники под утро приезжают с орудием и боеприпасами, и их тут же накрывает огонь вражеской арты. Вероятно, за ними наблюдали, когда они привязывали точку, и враги караулили, выжидая появления всего боевого расчета.

Усевшись плотно в УАЗике, положив на колени треногу, устроился поудобнее. Тронулись. Петляя между островками кустарника по грунтовой дороге, подпрыгивая на каждой кочке, машина козлит, оправдывая свое народное название – «Козел». Этот УАЗ-469 появился в нашей батарее где-то с полгода назад. Ребята-волонтеры собрали на него деньги, купили и пригнали к нам. Уже немолодой автомобиль очень выручает. Много оперативных вопросов решается с его помощью. Где нужно съездить в город за запчастями, или получить продукты в соседнем подразделении, или, как сейчас, быстро привязать огневую – ему нет равных в решении этих задач. Иногда задумываешься, все-таки как неоднозначно общество отнеслось к проведению специальной военной операции. В то время как толпы предателей, коллаборантов и просто слабых духом людей бросились бежать из страны, придумывая самые безумные причины, за бесценок продавая имущество, с дрожащими коленками стоят где-нибудь на Верхнем Ларсе, волонтеры – люди с невероятной доброй и несгибаемой волей – взялись за работу.

УАЗик перескочил через небольшую канавку, зад машины подпрыгнул, мы взлетели, приземлившись, с силой впечатались в сиденье, в багажнике забрякали, перемешиваясь в чемодане, гаечные ключи. Небольшой подъем, водитель переключил передачу, добавил газу, машина натужно завыла и, перевалившись через бугорок, выехала на асфальт.

Дорога, плавно изгибаясь, потянулась вперед. УАЗик набрал скорость, нешумно, монотонно загудел задний мост. Показалась деревня, на обочине одиноко, с потертыми временем буквами, стоит дорожный знак, на нем отпечатано название населенного пункта. Теперь можно и сориентироваться. До этого момента не удавалось даже понять, где мы находимся. Геолокацию включать опасно – враг вычислит положение. Сверившись с картой, понимаем, с какой стороны мы подъезжаем к Работино. Комбат сказал:

– Давай я тебе перекину предварительные точки, чтобы было понятно, куда будем работать.

– Хорошо, я готов. А где мы будем жить? Там, в лесополке?

– Пока да, потом посмотрим.

Проезжая деревни, доехали до крайней. Впереди, в нескольких километрах, линия фронта, дальше ехать опасно. Дорога сломалась: раскрошившийся, мелко надробленный гусеницами танков асфальт превратился в грунтовую, полную рытвин и ям, военную тропу. Машина завиляла, объезжая препятствия. Водитель, внимательно всматриваясь вперед, резко вертит руль, болтанка, как в самолете при сильной турбулентности.

– Где-то в этом районе надо будет сделать промежуток, – сказал комбат.

Вдоль дороги стоят уставшие, с покосившимися гнилыми заборами, старые дома. За ними лесопосадки. Замечаем, что вокруг деревни множество островков зарослей.

– Может, сюда совсем переехать?

По обочине неспеша прошли несколько солдат. Оглядевшись, мы увидели, что в домах живут военные.

Чувствовалось, комбат принял решение:

– Точку привяжем, посмотрим, есть свободные дома или нет. Надо ближе к огневой разместиться.

Когда выезжали из деревни, перед нами открылся невообразимый пейзаж. Узкая асфальтированная дорога, ныряя между двумя рядами высокого, пышного орешника, уходила как будто в тоннель. Аллея тянулась далеко вперед. Роскошные кроны деревьев широко раскинули ветви, солнце, переливаясь, резвилось на зеленых листьях ореха. Правее в поле уходила грунтовая колея. Великолепную картинку портили то тут, то там стоящие искореженные остовы сгоревших боевых машин. Звуки боя раздавались где-то не так далеко впереди. Справа и слева от нас выстрелы тяжелых орудий разрывали прогревшийся воздух. Прилеты снарядов фашистской арты, с треском врезаясь в землю, ложились чуть впереди.

– Посмотри по карте, достанем отсюда до крайней цели? – спросил комбат.

– Да, достанем.

– Тогда ищите место и привязывайтесь. Сейчас важно подготовить хотя бы одну точку, потом, когда изучите местность, сделаете еще.

Установив буссоль под нависающими ветками деревьев, Рома направил ее прямо в солнце. Зная дирекционный угол светила, можно очень точно сориентироваться по сторонам света.

– Рома, поставь фильтр (темное стеклышко), без него на солнце не смотри. – иронично сказал я.

У буссоли шестикратное увеличение, взглянув на солнце, можно остаться без глаза.

– Да знаю я! В буссоль на солнце без фильтра можно посмотреть только два раза! Правым глазом и левым. Не учи ученого!

Закончив работу, мы вернулись в деревню. Проезжая по улицам, останавливаясь, разговаривали с людьми, спрашивали – нет ли где свободного дома. Везде жили солдаты: танкисты, артиллеристы, пехота. Наконец нам повезло, и на краю деревни мы нашли старый покосившийся дом. В нем царил хаос. Разбросанный хлам, сломанная, покрытая вековой пылью мебель, местами провалившийся пол, обвалившаяся со стен штукатурка оголяла дранку. Но все равно это – не блиндаж. В паре-тройке сотен метров от дома, за деревней, разрослась небольшая роща.

Переглянувшись с Исянычем, ничего не сказав, без слов понимая друг друга, подумали: «То, что надо!» Комбат одобрительно сказал:

– Оставайтесь здесь, готовьте места под БМки. Как стемнеет, по одной начну присылать. Маскируйте машины и размещайте народ. Будьте в готовности, возможно, сегодня работать начнем.

Командир, запрыгнув в УАЗик, уехал.

Осмотрев дом и скособоченные сарайки, мы вышли во двор.

– Есть охота.

– Ага. И ничего не взяли с собой. Сигареты хоть есть?

– Совсем немного, до вечера не дотянем, пошли к соседям.

– Пошли.

Соседний дом был намного лучше. Заходя внутрь, увидели уютную обстановку: на входе висит белый тюль, на окнах – шторы, на полу аккуратно постелены коврики. Хорошая кухня: электрический чайник, плитка, микроволновка, в центре – круглый стол, стулья, вдоль стен стоят диваны, кровати. Какая-то идиллия. Даже не верится.

– Есть кто дома?!

Из дальней комнаты раздался голос:

– Заходи, чего хотел?

Оказалось, что в доме живут военные, тоже артиллеристы – гаубичники. Их батарея на передке, а сюда, периодически сменяя друг друга, ездят отдыхать. Уже девять месяцев живут в этом доме. Узнав нашу ситуацию, пацаны, недолго думая, разогрели суп, во дворе, под кроной огромного ореха, накрыли стол. Кто бы мог поверить, что такое возможно!

Перекусив, налив кофе, довольные, что голод отступил, откинувшись на спинки деревянных стульев, закурили. Разговаривая с ребятами, расспрашиваем их об обстановке, о том, как тут устроен быт, о том, что происходит на передке.

– Деревню часто обстреливают?

– Бывает, но очень редко. Они, похоже, не достают. Вот перед ней уже веселее.

– На передке как? Сильно давят? А то нас сюда в таком ужасе перебрасывали.

– Сильно. Видимо, Работино оставим. Сейчас на Вербовое один накат за другим. Потери есть, и в плен ребята попадают. Пехоте несладко приходится, так что вы очень кстати.