После чаепития Николай II вновь работал с 17.30 и до обеда, который подавали к 20 часам. В эти два с половиной часа мог быть принят кто-либо из министров: «После чая – Щегловитова», но в основном царь работал с документами. По дневниковой терминологии эта работа обозначалась словами «читал» или «занимался»: «После чая спокойно занимался до 8 ч.»; «До обеда окончил все бумаги»; «Читал и кончил всё»; «Прочел всё»; «От 6 до 8 ч. читал, было много бумаг»; «Читал много после чая».

В 20.00 начинался обед, который продолжался около часа. При Николае II обед, который, по сути, был ужином, сместился именно на это время. На обеде, как правило, присутствовали только взрослые. Лишь накануне Первой мировой войны старших дочерей стали приглашать за стол. Сотрапезники регулярно менялись. В 1904 г. с царской семьей часто обедала Лили Ден. В январе 1905 г. в числе обедавших впервые упоминается флаг-капитан К. Нилов, а в сентябре того же года – А. А. Танеева. Периодически за столом собиралось довольно большое общество. Но всегда это были люди, к которым императорская семья была расположена лично. Так, в сентябре 1905 г. наряду с Танеевой на обеде присутствовали четыре офицера с императорской яхты «Полярная звезда».

После обеда время могло распределяться по-разному, все зависело от степени занятости императора. Дети, во всяком случае, уходили к себе на второй этаж, на детскую половину Александровского дворца. Если Николай II оставался с гостями, то можно было всем вместе посмотреть «огромную коллекцию фотографий Гана из поездки в шхеры». Часто играли в «дутье», бильярд, домино. Примечательно, что, как при Александре II и Александре III, политические темы из разговоров были совершенно исключены. Это считалось некорректным, и, кроме того, все хорошо понимали, что императору хватает политики в рабочие часы. Великий князь Александр Михайлович свидетельствовал: «Все темы о политике были исключены… В царской семье существовало молчаливое соглашение насчет того, что царственные заботы царя не должны были нарушать мирного течения его домашнего быта. Самодержец нуждался в покое»³⁵. Этого же правила придерживалась и Александра Федоровна. Ее фрейлина писала: «Она никогда не говорила о политике со своими придворными – на эту тему было наложено табу»³⁶.

Если царственная пара обедала вдвоем, то часто после этого Николай II читал вслух жене любимые книги. Собственно, Александра Федоровна и получила представление о русской классической литературе во время этих вечерних семейных чтений. Обычно царь просто фиксировал: «После обеда читал вслух»; «После обеда начал читать вслух «Кн. Скопин-Шуйский»; «Вечером немного вслух». А. А. Вырубова упоминала: «Государь читал необычайно хорошо, внятно, не торопясь, и это очень любил». Она перечисляла Л. Н. Толстого, И. С. Тургенева и А. П. Чехова. Самым любимым писателем императора был Н. В. Гоголь. В последние годы он часто читал А. Т. Аверченко и Н. А. Тэффи³⁷.

Иногда вечером императорская чета выбиралась в гости. Как правило, они выезжали в дом А. А. Танеевой, которая жила в нескольких минутах езды от Александровского дворца. Для Николая II и его супруги это была редкая возможность провести вечер в неофициальной обстановке: «После обеда поехали к Ане. У нее были Дены и офицеры с яхты. Видели небольшое забавное представление чревовещателя. Затем поиграли в общую игру и закусили; дома в 12И».

Периодически все же дела накапливались, и царь не успевал прочесть все бумаги до обеда, тогда он уходил в кабинет и работал еще 2–3 часа: «Занимался почти до 11 ч.»; «Читал долго после обеда». Это чувство долга и трудолюбие Николая II отмечало и ближайшее окружение: «Исключительное самообладание давало царю силы проводить целые часы за неустанным чтением представляемых ему докладов и подробных записок. В этом тягостном и неинтересном для него занятии он полагал главное исполнение своего долга и не отступал от него. «Я никогда не позволю себе идти спать, – говорил он, – пока совсем не расчищу моего письменного стола»³⁸.

После того как царь заканчивал работу с бумагами, он возвращался на половину императрицы, и день завершался в 23.00–24.00 вечерним чаем.

Так проходил обычный рабочий день императора. Конечно, приведенное расписание не было статичным. Наряду с докладами проходили необходимые представительские мероприятия и инспекционные поездки, и в этих случаях график корректировался. К тому же с возрастом, временем года и политической ситуацией в стране характер дел и развлечений менялся. Однако, обобщая, можно сказать, что средний рабочий день Николая II складывался из четырех утренних рабочих часов, часа – полутора после завтрака, двух часов после чая и периодически часа – двух после обеда. В результате набиралось не менее восьми – девяти рабочих часов ежедневно.

Воскресные дни Николая II проходили примерно в том же ключе. Как правило, он работал, правда, не столь напряженно, как в рабочие дни. Тем не менее позволить себе удовольствие провести целый день с супругой и детьми он не мог. Четыре произвольно выбранных из разных времен года воскресенья императора наглядно иллюстрируют это утверждение.

Зимнее воскресенье (17 февраля 1913 г.) вместило в себя следующие мероприятия. 11.00 – церковный парад в манеже 1-го Кадетского корпуса; 12.00 – возвращение в Царское Село, завтрак и снова поездка в Большой Екатерининский дворец к обеду у кадетов. В 14.00 – присутствие в Александровском дворце, куда в походную церковь крестным ходом была принесена икона Почаевской Божией Матери. С 15.00 до 16.30 – большая прогулка. После чая – просмотр кинематографа вместе с сыном и его товарищами. Потом час работы: «Читал до 8 ч.». День завершился благотворительным спектаклем в Царскосельской ратуше, на котором царь присутствовал со старшими дочерями.

Николай II и Александра Федоровна на «Штандарте»

Весеннее воскресенье (21 апреля 1913 г.) также было вполне насыщенно. В 10.30 – обедня в Федоровском соборе, после обеда царь посадил два дерева напротив церкви. Далее – завтрак, после которого во время прогулки, несмотря на то что «холод был собачий», покатался в лодке с сыном. Потом пил чай с женой («дочери уехали в Петербург к тете Оле»). Вторая половина дня прошла в работе: «Занимался до обеда. Вечером читал». Следовательно, в этот день только работе с документами самодержец посвятил 3–4 часа.

То, что можно назвать отпуском, Николай II позволял себе лишь летом, когда с семьей отправлялся на «Штандарте» в финляндские шхеры или на поезде в Ливадию. Обычное летнее воскресенье (23 июня 1913 г.) выглядело так. Полтора часа утренней работы с документами, затем в 10.30 – обедня, далее завтрак «со всеми командирами». Дело в том что «Штандарт» сопровождала целая флотилия судов – от миноносцев охраны до судов обеспечения, и царь считал необходимым собирать командиров на завтрак в кают-компании «Штандарта». После завтрака (14.15) – игра в теннис на берегу. В 18.30 Николай II с дочерями и свитой отправился на острова на вечерний пикник «на плоской скале». Развлекали компанию матросы, которые «сыграли две пьесы очень живо, потом начались танцы с местными жителями под музыку». Около девяти часов вечера «сели ужинать, после чего пели и плясали песенники… Бал продолжался до 12 ч. Вернулись на яхту в 12½ ч.». В это воскресенье царь работал только полтора часа.

Николай II и цесаревич Алексей катаются на лодке

Ближайшее окружение хорошо представляло стандартный уровень интенсивности работы императора. И если он снижал темп, это немедленно фиксировалось всеми, причем без всякого одобрения. В сентябре 1906 г. А. Богданович, со слов руководителя канцелярии Министерства императорского двора А. А. Мосолова, отметила, что царь, проведший в шхерах три недели, хорошо отдохнул, поскольку «делами совсем не занимался»³⁹.

В рядовое осеннее воскресенье (13 октября 1913 г.), когда семья еще жила в Ливадии, царь «утром погулял у моря», на обедню приехало «много народа». По окончании завтрака он совершил большую прогулку и вернулся домой ровно к чаю. После чая началась работа. Он принял «кн. Щербатова по делам коннозаводства и читал» до обеда. Обедали супруги вдвоем, также вдвоем они провели и вечер.

Таким образом, можно констатировать, что воскресные дни императора отличались от рабочих только тем, что не было утренних докладов. Однако доклады в воскресенье могли заменяться представительскими мероприятиями. Середина дня посвящалась прогулкам и семье. Однако после чая Николай II, как правило, час или два работал с документами.

Когда царская семья находилась в пригородных резиденциях, а тем более вдалеке от Петербурга – в Ливадии или Спале, распорядок дня несколько менялся. Например, в бархатный сезон 1897 г. в Ливадии все члены императорской семьи утренний кофе пили у себя. Только в 12 часов все собирались к высочайшему завтраку в большой ливадийской столовой. В 15.00 семья и свита собирались вместе опять, чтобы идти на прогулку. В 17.00 пили чай. В 20.00 семья и свита обедали, после чего гости «оставались у их величеств до 11–12 часов»⁴⁰.

Когда в августе 1914 г. Россия вступила в Мировую войну, распорядок царя, естественно, изменился. Среди докладчиков и представлявшихся увеличилась доля военных. Император начал активно посещать лазареты. В сентябре 1914 г. состоялась его первая поездка на фронт.

Когда в августе 1915 г. Николай II принял на себя обязанности Верховного главнокомандующего и переехал в Ставку, там у него сформировался свой рабочий график. Буквально через несколько дней после вступления в должность Николай II в 10 часов утра принимал в штабе «продолжительный доклад», длившийся до самого завтрака. После завтрака он нашел время для полуторачасовой прогулки. Как это ни парадоксально, в Ставке царь был даже свободнее по времени, чем в Александровском дворце. Его участие в военных делах ограничивалось докладами начальника штаба генерала Алексеева. Как вспоминал один из очевидцев: «Собственно говоря, этим часовым докладом и ограничивалась работа государя как Верховного главнокомандующего. Об участии его в черновой работе, конечно, не могло быть и речи»⁴¹. Кроме утреннего доклада были обязательные приемы приезжавших в Ставку сановников и чтение деловых бумаг с 15.00 и до обеда (в 20.00).

Но и в Ставке день на день не приходился. Иные дни, с точки зрения царя, бывали весьма загруженными. Например, такая ситуация сложилась 6 сентября 1915 г. В 10.00 была обедня, затем доклад, столь продолжительный, что Николай II даже опоздал к завтраку, на котором присутствовало 40 человек гостей. С 14.00 и до 15.30 царь принимал князя Щербатова, и на прогулку у него осталось всего 30 минут. В 17.00 был чай, после которого царь принимал великого князя Георгия Михайловича. С 18.00 вновь последовал полуторачасовой доклад Поливанова, и после обеда в 20.00 – еще один доклад. Затем царь работал с документами до 22.30. В результате император справедливо констатировал, что «день вышел занятой».