Чего нас тянет в горы…

– Мужики, а кто скажет, чего мы прёмся каждый год в эти горы? – остановился Бато и перехватил свою поклажу. – Там мёдом намазано, что ли?

Ребята догнали его и остановились.

– Чего встали-то? – поинтересовался подошедший после всех Андрей

– Ась? – не понял его Сергей, шедший чуть спереди.

– Чо встали, говорю? – Только что отдыхали, пошли уже!

– Да Бато тут всех достал своими вопросами. – Философ, едрёна капуста! День не прошли, а его уже на высокое тянет, – ответил Андрею Серега.

– Бато, ты, когда успеваешь, – в тихушку глыкнул что ли? Мы же вроде не наливали, – поперхнулся Андрей.

– Да идите вы! – сжал губы тот, как обиженный ребенок. Щеки у него надулись, лицо покраснело, а лоб покрыла испарина. – Я тут, панимаишь, смысл в жизни ищу, а они – глыкнул…, философствуешь…

– Дальше-то идти, помните куда? – он стоял на развилке. Впереди лежал большой валун, а за ним три тропки убегали вглубь. Две поуже, менее хоженые, среди крупных старых деревьев, и одна пошире, по натоптаннее, посреди молодняка и кустарника.

– Ясно дело, – вот эта! – указал Серёга на широкую тропку.

– Откуда ты взял? – недобро глянул на него Бато.

– Так понятно же, – он послюнявил палец и поднял его вверх. – С потолка, откуда же еще! – Само точно всегда получается!

– Дурак ты, Серый, и метод у тебя дурацкий! Если по ней пойдем, в аккурат к реке спустимся, а зачем туда, если нам вверх надо?

– Ладно вам спорить, как петух с индюком, – урезонил их Андрей. – Пошли уже. Скоро обед готовить, а мы еще, «за огороды не отошли».

Сергей оказался прав. Дорожка уходила вниз к реке, и дальше, вдоль русла поднималась вверх. Там у реки они и сделали остановку.

«Расчехлились», обед на скору руку сготовили.

Сидят на камушках, суп едят, да чайком швыркают. Красота!

Только обманчиво это, камни-то сверху от солнца прогретые, а внутри, от земли холодом тянут. Не усидишь на них долго. Того гляди – ревматизьму заработаешь.

Не усидел Серега, пошел по берегу бродить. Пока остальные чай допивали у костра, он уже весь берег облазил, да обувку свою где-то умудрился промочить. Пришел к костру и начал шарить в рюкзаке.

– Ах ты корень ты мохнатый! – Сапоги дома оставил резиновые! – Разошелся о с досады Серый. – Говорил ей положи. Так нет же, сам не проконтролируешь, – ничего не сделает!

– Это ты чего на жену, что ли разошелся? – удивился Бато. – Ну, ты паря как малый ребенок, без мамки никуда.

На вот тебе, перчатки мои резиновые!

– На кой они мне, на голову их что ли одеть?

– На ноги напялишь, как утка с перепонками, заместо сапогов! Крякать-то хоть умеешь? – улыбнулся Бато широкой улыбкой.

– Я посмотрю, как ты закрякаешь, когда мы в гору поднимемся, – ответил Сергей и снял обувь. Он переодел носки, а мокрые повесил подсыхать на палку у костра.

– Хороший шашлычок у тебя, с душком! – подтрунил его Андрей.

– Да тут не душок, а духан настоящий, убирай их подальше скорее, – вонища, аж слезу прошибает! – за возмущался Бато. – Ладно, пошутил я, пускай висят, потерпим уже, – смягчился он.

Они сидели у костра, доедали свой суп, и попивали чай, а на ветке сохли носки незадачливого Серёги. Своим ароматом разбавляли природную идиллию.

– За теми горами, за перевалами, далеко с обратной стороны – долина. Большая она, – там люди живут. Источники целебные из-под земли бьют, вода в них хорошая, лечит разные болезни. Санаторий там в наше время сделали.

– Так там мы были с женой, ездили подлечиться на курорт. Помню старик в долине, будущее смотрел и прошлое. Народ к нему шел, кто на воды приезжал.

– А ты к нему ходил? – спросил Бато, наливая себе новую кружку чаю.

– А то! Побывать в той долине и к нему не зайти! – Как же!

Общались мы, про жизнь разговаривали. Знают его и местные и приезжие наслышаны. Все говорит как есть и сны объясняет, если попросят. Но в основном он сам все говорит: откуда ты приехал, что у тебя на душе и на вопросы отвечает. Хотя прямо не говорит. Как-то пространно: истолковать можно и так и эдак.

– Такие люди как тот дед никогда прямо не скажут. Иначе получится, он сам тебе дорогу закрывает! – поправил его Бато. – Предупреждает тебя и выбор дает, а как поступать решаешь ты сам. Оно и правильно. И старики наши говорят и Милхай, тоже так говорит.

– Ну да, Милхай, – его порой сложно понять. Где прямо ответит, а где уклончиво. Вроде как ответил, а вроде нет. Как хочешь, так и понимай его, – подтвердил Сергей.

Я хоть и не в деревне живу, но к Милхаю доводится приезжать. Успеваем поговорить иногда. Это ведь он меня вытащил с Егерем и с Андрюхой после охоты.

– Угу, – махнул головой Андрей. Он налил вторую тарелку супа и еще не разделался с картошкой и куском разваренной тушенки.

– Ладно, доедай спокойно, прожевывай, – подбодрил Бато.

– Хорошо как у нас! Хочешь в горы пойти – вот тебе горы! Море если хочешь, – вот тебе море, поехать рядом на автобусе или на машине. Холодное, правда, Сибирское, зато самое чистое и пресное!

А кому захотелось, на воды лечебные или на грязи, – так оно за теми горами. Все для нас в одном месте. Зачем другие места нужны, – у нас у самих все есть! – разошелся Бато.

– А я б поездил по стране, посмотрел бы ее родимую!

– отозвался Сергей.

– В Москве никогда не бывал, только по телевизору видел, да по рассказам слышал.

– Ну, поездить это дело хорошее, посмотреть. Только все равно лучше нету места, чем наши земли. Это я вам говорю, а мне довелось много где побывать, – отвечал ему Бато.

Андрей дожевал свой суп, и теперь попивал неспешно горячий чай. Рядом сидел его Сава, и все внимательно слушал.

– Наелся Андрюха? Слово-то хоть молви! – раззадорил Бато.

У Андрея, на этот счет своя история имелась.

– Я с моей супругой там, на водах познакомился. Родители возили меня еще подростком. Вот я ее и встретил. Подружились, на танцы бегали вечером. В столовую в одну ходили, за разными столами только сидели. Я тогда напросился, и нас посадили рядом, за один стол. Гуляли мы в парке, до водопада поднимались. Мостик там еще есть такой, где желание все загадывают. Ну, мы и загадали! Потом на экскурсии поехали: по музеям и по долине.

А потом я назад вернулся, домой. Мы друг другу письма писали. Я в армию сходить успел, отслужить. Как вернулся из армии, поехал свататься. Так и мы познакомились и поженились. К нам в деревню переехали.

Я уже на тракторе работал. Мы с батей, моим, на пару дом сложили для будущей семьи. Почти вся деревня строить помогала. Кто материалом, кто техникой, а кто руками своими, навыками плотницкими. Женщины наши народ работный кормили и поили. Всем миром сложили хату, благодаря батиному авторитету.

– Весёлое было время, – посетовал Бато. – Ну, так чего? Поднялись и пошли дальше? – спросил он у других.

– Пошли, – подтвердил Сергей.

Они затушили костер, собрали вещи и двинулись вверх, по проторенной тропе, вдоль русла.

Пока шли, – внимательно смотрели по сторонам.

Птички чирикают, вода плещется, солнце пробивается сквозь густые заросли.

– Пубух… бух… бух… бух… бух… пшшш… шш… шш… шш, – прогремело где-то рядом, сильно сотрясая землю, и, с брызгами упало в воду.

Ребята растерялись от неожиданности. Сава даже присел с испугу и чуть не повалился под тяжестью своей ноши.

Андрей схватил сына за рюкзак, удержал от падения.

– Не боись, Сава, – успокоил Бато. – В горах не такое случается!

– А что это было? – спросил тот.

– Так ясно море! – Камень большой с горы полетел и в воду плюхнулся, – ответил Бато. – Шалят Духи местные, балуются, нас с тобой пугают.

– Вот на счет пугать…, – включился в разговор Сергей. – Как-то мы не по-нашенски поступаем, не по-бурятски. Капнуть надо было. Если не сделать, тогда второй камень в аккурат по нам проедется! – С такими вещами здесь не шутят.

– Ладно, – ответил Бато. Он снял свой походный рюкзак и поставил сумку на землю. Достал фляжку с тарасуном, налил полную крышку. Чего-то не громко пробурчал под нос и распылил содержимое по ветру. Налил вторую, капнул на землю и пригубил. Отдал фляжку своим товарищам. Они повторили, как это сделал Бато. Сава же, пригубил, глядя на отца и вернул ему крышку. Андрей дополнил до краев, сказал несколько фраз по бурятски, капнул наземь и остатки выпил.

– Ну, вот и порядок! – оживился Бато. – Теперь можно смело шагать, нас никто не тронет на этой земле.

Они поднимались вверх по каменистой тропе: с одной стороны росли высокие деревья и кустарники, с другой, местами, возникал обрыв, где далеко внизу бежала шумная горная речка.

– Бывают случаи, – развернулся Бато к своим товарищам. – Там выше протока есть, в речку впадает. По той протоке три года назад, каякеры сплавлялись своей компанией. Погиб один из них, утонул. Закрутило на порогах, перевернулся он, головой об камень ударился, и каска не помогла.

Так его товарищи, спустя год, специально пришли на то же место, доску повесили памятную.

– И как они после случая? – спросил Сергей. – Бросили, небось, свою затею.

– Да где там! Помянули товарища, и теперь каждый год приезжают, чтобы заново пройти весь маршрут, – ответил Бато. – Я и говорю, – будто тянет кто-то в эти походы, в опасные приключения.

– Хорош мужики о плохом. Давайте ходу прибавим, а то закат скоро, – нам до места добраться, лагерь еще разбить, – осек их Андрей.

Они проползли очередной крутой подъем, и после короткой передышки, начали спуск к реке.

Бато спускался первым, за ним Сергей с Савой, и последним Андрей.

Стоянка у реки

Прошло время. Не далеко от берега стояла палатка, а рядом горел костер. На костре шкварчал горячий походный ужин.

День выдался длинный утомительный. Все устали и сильно проголодались.

В таких походах, из продуктов, обычная тушенка – самая практичная. Не портится, можно ее и жарить и варить, и места она занимает не много.

– Сегодня заночуем, а завтра можно порыбачить, глянуть какая тут рыба, – сказал Бато, пробуя на вкус наваристый бульон из котелка. – Картошка сыроватая, пускай покипит еще, – пробубнил он так, что его никто не услышал.

– Горячее – не сырое! – оживился Сергей, облизываясь и потирая руки. Он протянул Бато свою закопчённую алюминиевую чашку.

– Да ты чего, оголодал что ли? – грозно посмотрел Бато. – Потерпи пять минут и все вместе поедим. Он раскрыл сумку, достал оттуда целлофановый пакетик с приправой, отсыпал немного в пригоршню и кинул в кипящий суп. Вытянул пару листов лаврушки, из магазинского кулька, и тоже отправил в котел. Сверху прикрыл крышкой.

До ребят донесся аромат распаренной зелени и наваристого жирного бульона.

Забурлил суп в котелке, вспенился. Часть его выбежала наружу.

– Стоять! – Куда пошел! – крикнул Бато вдогонку убегающему супу. – Команды не было еще! Он открыл крышку, достал паломник и тщательно перемешал. Отодвинул котел от огня.

Ребята в это время сидели рядом и с нетерпением поглядывали то на костер, то на кипящий суп, то на своего шеф-повара – Бато.

Андрей нарезал хлеб, лук репчатый покрошил на тарелку, почистил головку чеснока.

– Ну вот! А теперь налетай пока горяченькое! – сказал Бато и начал разливать суп.

Загремели ложки по тарелкам. – Молодые здоровые организмы с благодарностью принимали чистую, свежую пищу, приготовленную в мужской компании у таёжного костра.

– Ай-ё! – хлопнул по лбу себя Бато.

Сергей от неожиданности чуть не поперхнулся:

– Чего, ты? – Чо орешь так? Поесть не даешь спокойно.

– Чего я? – И вы тоже хороши! Сели есть, а капнуть не капнули первой пищей.

– А зачем? Мы же тарасунили сегодня! – Еще что ли нужно? – удивился Сергей.

– Вы как хотите, а я старший в Роду, – мне положено. Он зачерпнул ложкой гущины из тарелки и капнул на огонь, мысленно проговаривая имена предков и свою благодарность. После набрал в ложку бульона и заново повторил.

Мужики перестали есть и уставились на Бато.

– Ну, все, теперь можно! – смягчился тот и продолжил трапезу.

Смеркалось. Заметно похолодало. Такое оно, – лето Сибирское: пока солнце светит – жарко как на юге, а чуть за тучи спряталось, – прохлада сразу пришла. Но если оно на закат склонилось, тогда холодно в лесу, хоть свитер одевай!

– Что поделаешь! – Мерзлота у нас вечная, – говорил Милхай, когда был в лесу. – За лето она не отходит, тянет холодом снизу. Если в лесу ночуете, лапник сосновый подкладывайте. От земли защищаться нужно, чтобы не простыть.

Слушали, Милхая, ребята и делали, так как он говорил.

Место, ребята, хорошее выбрали: в большом распадке, почти у реки. И козырьков не видать каменных, – нечему на голову падать. Тихо вокруг, спокойно. Ветер только бегает по верхам, макушки у деревьев колышет. Не достает до самого низу.

Солнце на закат пошло, рыбу в реке взбудоражило. Играет она, плещется, – из воды выпрыгивает.

– Видал, Сава…. – Рыба как веселится! – улыбнулся Бато, потягивая остывший чай.

– А мы ее будем ловить? – спросил тот.

– А как же! Вот выспимся, уды свои настроим и сразу рыбачить!

Андрей с Сергеем поели, попили, и пошли дров заготовить на ночь.

– Дядя Бато, а мы дежурить будем ночью? – поинтересовался Сава.

– Зачем? – удивился Бато. – Спокойно тут, никому мы не нужны, чтобы дежурить. Место хорошее, никто сюда не сунется. А если сунется, тогда камнями загромыхает на спуске. Мы сразу и проснемся! Как он сказал, так и поступили. Улеглись все враз, – угомонились после долгого утомительного дня. За ночь ни разу не проснулись.

Наутро Бато первым «продрал» глаза:

– «Вроде не тарасунили вчера, а лицо заплыло», – он попытался глянуть пошире. – «Застудился я что ли? Да вроде, нет, нормально все».

Он поднялся еле, распалил затухший костер, согрел чаю, и стал собирать снасти для рыбалки.

К тому времени поднялся Сергей. Сходил до ветру. Стоит возле дерева, свое дело делает, а сам наслаждается видами да воздухом чистым утренним.

Солнце уже поднялось и отражалось ярко в реке. Птички пели, чирикали, вода журчала прохладой и спокойствием. Она, как живой организм: днем шумела, бурлила, песок перекатывала и камни, а ближе к ночи успокаивалась и стихала.

Поднялись Андрей с Савой. Сходили, оправились, потом в речке помылись по-рыбацки: глаза водой намочили, да горло сполоснули,

Красота кругом! – Лепота!

– Ну, чо мужики, – отвлек их Бато.

– Давайте чайку, да кто куда: кто по рыбу, а кто по грибы!

– Пап, какие грибы? – удивился Сава.

– Да шутит он так, шутит, – улыбнулся Андрей, расчехляя свой спиннинг и прикрепляя к нему катушку.

Сергей тоже взял спиннинг. Один Бато только со снастями. Удилище вырубил из ивы, прикрепил леску с крючком, с грузилом и поплавком. Нацепил наживку. Плюнул три раза на нее, крякнул как утка и побрел вдоль берега, по течению, в своих сапогах.

Так весь день они и прорыбачили: рыбы наудили и на уху, и на жареху, и даже подсолить на вечер набралось.

Сава тоже рыбачил. У отца спиннинг взял: закидывает, тянет постепенно: все повторяет, как отец его учил. Вышагивает по камням, присматривается.

Неожиданно что-то дернуло за крючок и сразу отпустило. Потом снова дернуло и опять отпустило. У Савы глаза округлились, заблестели. Проснулся в нем хищник, охотник проснулся! Руки сами по себе стали работать, ноги сами, а в голове мысли появились совсем другие.

«Есть!» – подумал Сава, прокручивая катушку.

«Теперь главное, чтобы не сорвалась». Он медленно поднимал удилище, а потом закручивал леску, опуская при этом спиннинг.

«Опять дергает! – Ух, как сильно!» – он весь напрягся, ощущая рывки. Леска сматывалась на катушку, вытягивая добычу все ближе и ближе к берегу.

Вот, в прозрачной воде, он увидел силуэт, то и дело поблескивающий на камнях.

У Савы дух перехватило.

«Какая рыбина!» – Он осторожно скручивал леску, вращая маленькой деревянной ручкой.

Андрей заметил сына, его сосредоточенное лицо, и сразу все понял. Достал из рюкзака складной сачок, расправил его и приготовился опустить в воду.

Сава перебирал ногами, подходя все ближе и ближе к воде. Он неожиданно запнулся о торчащий камень и чуть не упал. Спиннинг каким-то чудом не упал на землю. Сава поднялся, и принялся заново скручивать леску.

Рыба – вот она! Андрей завёл под нее сачок и вытащил ее на камни.

Радости Савы не было границ! Его первая добыча в походе, еще такая большая. Он подбежал к сачку, достал оттуда рыбу и стал освобождать ее от крючка.

Чешуя блестящая, хвост оранжевый, голову поворачивает, рот свой открывает. Не хватает воздуха рыбе. Она жабры растопырила, в руках у Савы, и кааа… аак даст ему хвостом по лицу.

Сава от неожиданности отпустил руки и выронил рыбу.

Упала на камни, подскочила несколько раз, вся извиваясь, попала на отмель, резко забила телом и хвостом и ушла на глубину.

Вот это досада! У Савы даже слезы на глаза навернулись.

Андрей заметил такое дело и стал успокаивать сына.

– Да ты чего расстроился? – Да таких рыб знаешь, сколько у тебя будет! Не переживай, наловим мы еще. Всю, которая есть в этой речке!

Сава шмыгнул, утерся рукавом и улыбнулся сквозь слезы.

– А как она тебя… по мордасам-то стукнула! – схохмил подошедший Сергей.