«Для души…»

Также «не работой единой» жив человек, всегда нужно находить время и желание и для множества занятий для досуга и развлечений. Здесь в первую очередь хотелось бы начать с упоминания охоты и рыбалки, а также «тихой охоты» – сбор грибов, которыми Михалыч увлекался с истинной страстью и упорством, причем уже с подросткового возраста. Возможно, впрочем, и с раннего детства, проведенного в знаменитых Брянских лесах…

Отступление «2 в 1»: Александр Михайлович в своей шутливой манере неоднократно рассказывал, как в период их жизни в Армении (мать, взяв младших детей, с Брянщины переехала туда к старшей дочери) взрослые мужики брали его с собой на охоту в горах. Они были уверены, что он, пятнадцатилетний паренек, не подведет их. В одну из охот те деды ушли вперед, а он почему-то прилично отстал от них и в одном из ущелий взял под прицел «индюка», то есть улара. Эта крупная горная птица считается завидной добычей для любого охотника, уж больно трудно добыть настолько осторожную и скрытную дичь. Саша подстрелил ее, оставил трофей на гребне под приметным камнем и помчался догонять уходящих вдаль товарищей. Еле догнал, отдышался и проинформировал их, что убил улара. Те встрепенулись: «брось заливать! Показывай!».

«Оставил там-то».

Дальше Саша с неугасающим удивлением при каждом очередном рассказе этой байки утверждает: «им было под шестьдесят лет, а они так припустили бегом по камням с криками «быстрее, а то лиса найдет», что я, молодой пацан, еле угнался за ними. Старики, а как неслись!». После этой фразы он обязательно добавляет: «тогда было удивительно видеть, что деды так бегают. Мне самому теперь пятьдесят (шестьдесят, семьдесят) лет, а я бегаю по-прежнему». В настоящее время (2025 год) все с тем же юношеским задором он подчеркивает: «мне восемьдесят, а я ношусь по полю все время…»

Чтоб ты, Саша Супанек, дядь Саш, Михалыч, Александр Михайлович Супанько, и в сто лет также бегал вприпрыжку, и также весело рассказывал байки из своей интереснейшей жизни, друг мой и наставник!

Легко предположить, что как раз благодаря своей страсти к охотничьим приключениям и рыбацким удачам Саша изъездил практически всю территорию Туркменистана в поисках новых мест, поэтому знал природный комплекс нашей страны чуть ли не наизусть, к «белой зависти» ряда биологов и полевых исследователей. Честно говоря, не знаю, когда именно у него появилась машина «под стать», но в будущем, сколько бы я сам не колесил по трассам и бездорожью, нигде и никогда не встречал на наших бескрайних туркменских просторах другого подобного «автомобиль не роскошь, а средство передвижения». На шасси мини-грузовика «Уаз» был установлен вагончик «кунг», причем еще в заводских условиях, поэтому в результате получилось отличное транспортное средство для долгосрочного пребывания в «диких условиях» – сочетание «вездеходности» и походного уюта. То есть, что называется, годилось и для пира, и для путешествий в труднодоступной местности.

Также я не особо заморачивался уточнять, как и когда на нашего героя обратил внимание очень большой чиновник из национального Министерства охраны природы. Наверняка принял в расчет и знания Саши о природных достопримечательностях Туркменистана, и уж очень приспособленную для долгих полевых выездов машину. Однако затем в течение громадного промежутка времени Михалыч приглашался в качестве сопровождающего научных экспедиций по многим заповедникам страны, в том числе и с участием советских биологов с мировым именем и иностранцев. Говоря современным языком – Саша не только обеспечивал логистику, но и был бессменным водителем, добытчиком необходимых экземпляров флоры и фауны, поваром, продолжите список дальше…

К тому же, он товарищ любознательный, увлеченный и увлекающийся разными «интересностями», который ни в коем случае не стал бы ограничиваться исключительно всего лишь обеспечением надежной работы автотранспорта и функционирования лагеря. Поэтому совсем скоро Михалыч мог впрячься в работу уже как полноправный научный специалист – в таких научных экспедициях каждая пара рук имеет очень даже большую ценность. Особенно если при этом человек владеет хотя бы начальными навыками исследователя. Вполне объяснимо, что его обширные познания в ихтиологии и охотоведении появились и проявились из-за страстного увлечения рыбалкой и охотой с юных лет. А вот как постепенно наш герой занял достойное место среди специалистов, занимающихся настолько специфической и узкой областью биологии, как герпетология, позвольте оставить за рамками повествования и упомянуть одной строкой лишь как наглядная иллюстрация многогранности личности и сферы его бесчисленных интересов.

Корявое слово «хобби», в котором нет множественного числа, поэтому как одно из его «хоббей» хотел бы обязательно упомянуть следующий факт «из другой оперы».

Как раз в период жизни в Мары Саша в 1969 году увлекся занятиями мотоспортом и достиг в нем значительных успехов, уже через пару лет став чемпионом республики по этому виду технического спорта в первый раз. Известна присказка «занять первое место нетрудно, а вот удержаться на нем – та еще задача». Наш уважаемый Супанько еще семь раз поднимался на высшую ступень пьедестала туркменистанского первенства.

Участвовал и в чемпионате Советского Союза, и занял на нем шестое место в личном зачете. Он с таким юмором и в красках описывал свое участие: «остальных участников сопровождали бригады механиков, а мы с Туркменистана, как только приехали на место соревнований, сразу же стали собирать свои мотоциклы. Приходили поглазеть на нас и удивлялись – вы на этой устаревшей технике собираетесь гоняться!?».

Михалыч рассказал единственную, говорящую для понимающего человека, деталь: «у других моторы были мощностью в сто лошадей, у нас – шестьдесят-семьдесят». И добавил задумчиво вдогонку: «тот еще вопрос, кто бы тогда стал чемпионом, если бы и у нас мотоциклы были посильнее. А так шестое место тоже неплохо, когда назвали имя участника из Туркменистана, раздался взрыв аплодисментов и восторженные крики»…

«Человек!»

Вместо заключения вступительной главы: все

вышеописанное кажется сухим и чем-то вроде технико-тактических характеристик человека в профессиональном аспекте. А что насчет так называемых «чисто человеческих свойств личности»? А как о них расскажешь, как найти подходящие и теплые слова, если собственная приязнь

и искреннее уважение со стороны автора может привести к возможной «показушности приукрашенного образа»?

Поэтому, как и приличествует восточному человеку со свойственной ему витиеватостью, зайду издалека и просто попрошу присмотреться к факту, о ключевой важности которого не задумывается и сам Михалыч.

Как-то в одном из своих рассказов, посвященной другой уникальной личности и нашему общему давнему другу Курбану Пирмедову, я перефразировал известную поговорку «скажи мне, кто ты, и я скажу, кто твои друзья». Да, конечно, в оригинале она звучит как «скажи мне, кто твои друзья…».

В отношении Саши Супанько оба варианта также применимы в полной мере и одинаково наглядны и красноречивы. Можно потратить кучу слов о человечности человека, простите автора за такой тавтологический оборот, и не сказать ничего. И наоборот, элементарное перечисление в стиле «без комментариев» тех людей, кто дорожит товариществом с Михалычем, полностью и в деталях обозначит душевность, широту и искренность его личности.

У него в друзьях есть и генерал российской армии, и офицеры разных рангов уже туркменских Вооруженных Сил, главные инженеры и генеральные директора крупных компаний и фирм Туркменистана, то есть, «генералы в штатском». А также доктора наук (включая «дважды докторов» – докторов медицинских наук), чабаны, слесари, водители, энергетики, охотники и рыбаки, художники и артисты, певцы и музыканты, бедняки и миллионеры. Словом, весь спектр судеб людских – «и низы, и верхи». И ко всем им у него неподдельное равное отношение, ко всем одинаково тактичное, вне зависимости от имеющихся у них эполет или толщины их бумажников.

Причем в настоящее время Александр Михайлович долгие годы живет вдали не только от городского шума, но и от ближайшей сельской окраины. Поэтому, чтобы навестить его в его уединении еще постараться надо – без машины с хорошей проходимостью иногда не обойтись, в иную погоду туда элементарно не проехать. Однако редкий день у него в доме нет неравнодушных посетителей – кто на час приедет, кто с ночевкой. Гостеприимство Саши простирается далеко за пределы его фермерского хозяйства – он готов ехать навстречу гостям на своем джипе и забрать их к себе с ближайшей к «фазенде» автобусной остановки с дальней автотрассы Ашгабат-Мары, или с соседнего села …

Юморинка без особой цели, просто чтобы слегка оживить рассказ: я уже давно обратил внимание на забавный момент – у Саши Супанько в друзьях-товарищах довольно-таки много его тезок. В декабре 2025 у меня, наконец, выдался подходящий случай затронуть эту тему: «случайно, не случайно так у него получается – Саша Большой (сам Михалыч)», Саша Маленький – водитель «Сиенны», Григорьич…».

Тут в разговор мужчин по своему обыкновению (иногда изрядно раздражающей собеседников привычке) вклинилась его нынешняя гражданская супруга: «это что, вот один раз у нас в гостях собралось четырнадцать (я специально пишу цифру прописью, чтобы показать «не опечатка» – автор) человек, и все Саши. Я входила в комнату и звала Сашу, а ко мне поворачивались все головы и все откликались «Чего?». Поэтом пришлось, чтобы не было путаницы, обращаться исключительно по отчествам – Григорьич, Михалыч, Семеныч»….

Я даже лично знаком с одним его товарищем, писателем и путешественником, побродившим когда-то по обе стороны земного шара, который в свои редкие приезды в Ашгабат обязательно навещает его «пешим порядком». Не заморачиваясь на поиски оказии, доезжает до конечной остановки городского автобуса в поселке «Ватан» (нынешнее название бывшего совхоза «9 Ашхабадских комиссаров»). А затем около десяти километров идет кратчайшим путем к его владениям через поля, заросли гребенчука и гряды песчаных холмов. Причем не всегда в располагающую к беззаботным прогулкам ясную погоду, а порой попадая под ливень или жмурясь под порывами внезапно налетевшей песчаной бури.

Михалыч частенько ставит в пример как раз его, когда кто-либо из ашгабатских близких знакомых в телефонном разговоре «с отшельником» попытается посетовать, в шутку или всерьез: «хотел бы к тебе ехать, да машины нет». Саша тут же парирует: «хотел бы, добрался бы. Вот Н. пешком приходит и ничего».

В финале риторический вопрос – абы к кому так не стремились бы «зайти на чашку чая», не так ли?

«Он не твой друг!?», или знакомство

Должен для начала отметить, что у меня довольно-таки неплохая память от природы, которую, к тому же, я усилил в школьные годы еще и специальными тренировками. Именно поэтому нередко могу описать чуть ли не в малых деталях, когда и в какой обстановке, к примеру, познакомился с тем или иным человеком…

В первые годы девяностых, в период развала бывшего Советского Союза, у ашгабатского альпинистского клуба «Агама» угасли практически все источники финансирования. Поэтому наши ребята бросались из одной стороны в другую, пытаясь наладить хотя бы какое-то производство в любой доступной области деятельности для зарабатывания средств на клубные нужды. В числе прочих идей мы попробовали изучить возможность разведения грибов-вешенок. Я тогда был единственным дипломированным биологом среди членов клуба, поэтому Арслан Чарыев (он широко известен своими прозвищами «Алладин» и «Бабай») как-то повез меня в пригород Ашгабата Аннау (Энев) на базу института растениеводства (правда, я не уверен, так ли корректно называется та часть поселка). Там мы должны были повидаться с успешным предпринимателем Сашей «Коноплей» (прежде также являвшимся активным горным туристом), который у себя дома обустроил почти промышленное выращивание грибов и грибниц.

Там-то и состоялась встреча, которая привела к далеко идущим последствиям в моей жизни. Пока мы чайковали с Александром Коноплевым в его уютном доме, к нему на короткое время подъехали два его товарища. Второго человека я практически не запомнил, хотя позже и пересекались с ним еще несколько раз. А вот улыбчивый, обаятельный и добродушный энергичный мужик среднего роста с жесткими мозолистыми руками истинного мастерового представился дружески «Саша Супанько». Это и было наша первая встреча, которая переросла сначала в просто знакомство, потом все теснее и дальше уже в многолетнее товарищество.

Я по своей натуре до сих пор скрытный и замкнутый в себе человек, не так-то просто подпускаю к себе кого бы то ни было. Поэтому притирание наших с ним характеров шло сложно, постепенно и медленно. Насколько понимаю, ключевую роль на первых порах сыграло наличие в доме у Михалыча громадной библиотеки художественных книг. Во мне с раннего детства сидит неугасаемый книжный голод, читал многое из того, что попадалось на глаза или под руку. Поэтому всегда возникал тот еще вопрос – «где бы найти что читать», особенно после того, как освоил методику скоростного чтения. А тут перед глазами такое богатство, невозможно было удержаться и не выпросить «что-нибудь почитать», потом опять и снова, и так много-много раз…

Только немного позже сначала неосознанно, на уровне неявных ощущений, на меня стали оказывать все более веское, весомое и громадное влияние уже особенности менталитета Саши. Разумеется, все же до теплых и прочных товарищеских отношений потребовались полновесные десятки лет. Теперь-то я могу в подробных деталях и сочных красках поведать миру, что именно и когда привлекло мое сначала фрагментарное, потом устойчивое внимание к нему, а затем уже неуклонное восхищение настолько неординарной и уникальной личностью, как Александр Михайлович Супанько.

Однако туркменская поговорка гласит «у каждой палки два конца». Что персонально во мне, непримечательном и закомплексованном провинциале, заинтересовало и притянуло дружеское отношение настолько большого человека, не могу и ныне пояснить в глубине души и самому себе. Не говоря уже о потенциально равнодушных, или, враждебно настроенных, куда без них в нашем качающемся мире, «около стоящих» людей, но и множеству нашим с ним общим знакомым. Возможно, неосознанно следуя поговорке «рыбак рыбака видит издалека» (позвольте сделать начальную отсылку к одному из любимейших занятий Саши, речь о которых пойдет позже в деталях и красках), он на первых порах увидел что-то такое же нестандартное, отличающее выходца из захолустной Кушки от иных столичных жителей. Забегая сильно вперед: не быстро и постепенно обнаружилось, что у нас с ним чересчур много общего и во взглядах на жизнь, и в интересах – «дикая природа во всех ее видах», и в манерах общения и обращения с людьми разных возрастов и кругов интересов.

А в самом начале непростого и сложного пути к товариществу меня в один из дней сильно насмешила ревнивая реакция Алладина, напомню, познакомившегося меня с Супанько.

Если перефразировать известное высказывание «чемпионом легко стать, вот удержаться на пьедестале трудновато», то получится мое личное твердое внутреннее убеждение – «завязать знакомство легко и просто, удержать товарищеское отношение к себе в течение долгого времени – тяжкий труд». Простой «хотелкой» не обойтись, в тебе самом должны быть заложены нестандартные природные задатки и непоказной искренний интерес к личности того или иного собеседника и попутчика…

Если откровенно, еще раз повторюсь и сделаю дополнительный акцент на том факте, что даже спустя тридцать лет знакомства и дружбы не могу понять, не говоря уже об «пояснить», что именно в моем характере привлекло внимание настолько уникального человека как Саша Супанько. Я ведь в те непростые годы в начале девяностых прошлого века представлял собой обыкновенного среднестатистического парнишку, еще ничто не предвещало какие-либо мои достижения на местном и международном уровне. Или, что более важно, в «бытовых и повседневных» делах…

Причем здесь Алладин? У него не менее неуживчивый и сложный характер, но, в отличие от меня, он часто умудрялся рассориться даже с близкими друзьями. Хотя бы просто потому, что не задумывался о возможных последствиях своих слов, высказанных в первую минуту запальчивости. К примеру, спустя некоторое короткое время после нашей с Сашей первой беседы, между ними пробежала «та еще черная кошка». А я продолжал поддерживать отношения с обоими. Затем в очередной клубный день – в среду в ашгабатском альпклубе «Агама» каждую неделю собирались поклонники активного времяпровождения в горах, – «Алладин» поймал меня еще на подходе, еще во дворе перед дверью в наш подвал. И, чуть ли не брызгая слюной в запальчивости, выпалил: «ты чего к Саше ходишь? Он мой друг, не твой!».

Да нет, не сказал бы, что я сильно расстроился, или серьезно начал нервничать от такой «заявы». Или что хоть капельку задумался о разрыве отношений с интересующим меня человеком только потому, что кому-то это не нравится. Скорее, абсурдность ситуации серьезно позабавила…