«Я вошел в литературу, как метеор»
Почти так же стремительно Ги де Мопассан ворвался и в мою читательскую действительность. Восполняя пробелы в чтении рассказов, вдвойне приятно осознавать, что в руки мне попал стоящий сборник, и знакомство с этим автором началось именно с той литературной формы, в которой он был столь искусен, столь близок к литературному совершенству, которая, наконец, и сделала его знаменитым писателем.
Талант и мастерство Мопассана признавали и ценили такие великие русские мэтры как Толстой, Чехов, Горький и Бунин, мнение которых более чем авторитетно как для меня, так и для многих других читателей. Сам же Мопассан считал своими учителями Флобера и Тургенева, с которыми советовался, которым носил на суд свои рукописи и от которых выслушивал наставления, а впоследствии и посвящал свои произведения и статьи. Однако, после знакомства с творчеством Толстого, он стал неизменным кумиром француза: «Нам всем следует учиться у графа Толстого, автора «Войны и мира».
Новеллы Мопассана – это Франция XIX века в миниатюрах, темы и настроения которых зачастую разнятся, но в большинстве своем объединены мыслью о неприглядности современной автору действительности. А Мопассан, как мятежный дух, не может смириться с тем, что его окружает, потому и тащит на поверхность всю общественную грязь, сокрытую за пеленой мнимой благопристойности, и пороки, и обличает, и уличает, и судит. Имеет право. Для него в этом отношении равны буржуа и крестьяне, ремесленники и проститутки.
Кроме стилистической безупречности, яркой стороной таланта Мопассана является умение этого автора на нескольких страницах подметить главное, обобщить, отделить зерна от плевел, сделать из маленького большое, не отвлекаясь на случайности. У него случайности сведены к минимуму.
Порой, поступаясь нравственностью, что не понравилось в свое время Льву Николаевичу, Мопассан в изображении правдивости жизни не стесняется показывать пошлость, похоть и откровенный разврат. Но рассказы «с перчинкой» («Заведение Телье», «Поездка за город», «Подруга Поля») прекрасно уживаются в одном сборнике и с добрыми трогательными историями («Папа Симона»), напрочь лишенными какой-либо злобливости. Между тем жемчужиной этого сборника по праву считается новелла «Пышка» и давшая ему название, где человеческая низость и подлость достигла, на мой взгляд, апогея.
Он мог бы быть художником-импрессионистом, если бы умел рисовать, тогда литература потеряла бы выдающегося писателя. Каждая новелла – сюжет для несчетного множества тончайших мазков. Но он стал импрессионистом от литературы, а я глядя на картины Мане, обязательно буду вспоминать Ги де Мопассана.
