Так иди в семейный бордель, тебе там во всех позах почешут, такое расскажут, чего и за сорок лет с супругой в постели не узнаешь. Адриан так и делал, если что. И чисто, и безопасно, и тихо… нет, понесло дурачка на развлечения.

Нарвался!

Хорошо еще, эта магичка их на клубочки не перемотала, судя по всему – могла?

Или нет?

– Фабиан ее первым заметил, ну и сказал, что сейчас напугает.

– Напугал?

– Проскакал в метре перед ней, она с велосипеда на землю так и слетела. Заругалась, понятно.

– Понятное дело, кому ж такое понравится?

– Мы стоим, смеемся, потом решили к ней поближе подъехать…

– Решили или подъехали?

– Собрались только, не успели. Она взяла, на нас посмотрела – и в ладоши хлопнула. И кони взбесились и понесли.

– На конях ничего нет. На вас тоже. Пол от кустарника и падения пострадал, не от магии.

– Но что-то ж она сделала? У нее что – восьмой уровень?

– Второй.

– Отец?!

– Нашел я твою магичку, зовут ее Элисон Баррет, и приехала она к нам по распределению. Нищета из Королевского института, если б у нее способности были, ее бы к нам сюда не засунули, да еще в бюро магической статистики.

– Туда?

– Я ж говорю, мышь серая, канцелярская. Второй уровень.

– Но как-то она это сделала?

– Она ли?

– Пап, а кто?

– Понимаешь, хлопнуть в ладоши – это ни о чем. Губы у нее шевелились?

– Вроде нет.

– Ну и…? Активация заклинания, причем серьезного, по одному жесту? У соплячки второго уровня, после института? Где ее насквозь просветили?

Марко серьезно задумался.

– Не знаю. Как-то это сомнительно, ты прав.

Дураком Адриан не был и понимал, что надо парню дать какую-то цель. Пусть от безделья не бесится и ничего не придумывает. А потому…

– Сам понимаешь, если я этот случай обнародую, вам из города лет на десять уехать придется. Над вами только ленивый смеяться не будет. Четверо героев одной девчонки испугались.

– А… э-э-э?

Так Марко о себе еще не думал. Не понравилось.

– А как? Магии нет, доказательств нет, если она и воздействовала, то чем? Она вам улыбнулась – и вы так напугались?

– Не мы, а лошади.

– Ну-ну. Не сомневаюсь, так и будут говорить.

Ехидством старший Вебер превосходил младшего, так что опыт и навык победили с разгромным счетом.

– А что делать? Отец, ну это же нельзя спустить просто так?

– Два выхода. Или я буду мстить этой соплюшке, или ты познакомишься с ней, узнаешь, чем она на вас подействовала, и потом уж будем думать, как это применить в интересах семьи. Заклинание-то, наверное, интересное? Если второй уровень – и такой результат?

Дураком Марко тоже не был.

Избалованным донельзя – безусловно, но мозги у него были, и пользоваться он ими не стеснялся.

– Не надо. Я попробую с ней познакомиться.

– Я знал, что ты примешь правильное решение. Поговори с приятелями, от Пола сейчас толка мало, ему еще дней пять лежать, а друзья могут тебе и помочь чем.

– Стоит ли с ними делиться такими знаниями?

– Такими – стоит. Утаить не получится, Лернер не глупее меня, да и среди Менгеров дураков нет.

– Я сделаю, отец.

– Вот и молодец. Действуй. Денег дать?

– Не помешало бы.

– И зайди брата проведай.

– Конечно, отец.

* * *

Предупрежден – значит вооружен.

Вот, Элисон и была вооружена пакетиком с острым перцем. Мало ли что?

Ждала она разных пакостей, а дождалась громадного букета роз. Роскошных, белых, так пахнущих на всю улицу, что у нее зубы заныли. Вот странность, когда в горах ветер доносил ароматы с цветочных полей, те накатывали волнами, захлестывали, заставляли принюхиваться и мечтательно щуриться. А вот этот букет…

Фу что такое, а не букет!

– Рента Баррет, здравствуйте.

Красавец с букетом выглядел сногсшибательно. Мечта романтической дурочки. Брюнет, синие глаза, улыбка, концентрат обаяния. И если вам, девушка, этого не хватит, чтобы растаять и растечься в романтическую лужицу, вот вам второй экземпляр. Блондин, с легким уклоном в рыжину, но тоже обаятельный, только в другом стиле. Встречаются этакие «вечные мальчики». Высокие, худощавые, чуточку нескладные, но такие обаятельные, что от улыбки не удерживаются даже самые вредные дамы. Вот этот из таких.

Кстати, сам Фабиан Лернер очень этим был недоволен. Образ он свой эксплуатировал по полной, но предпочел бы внешность, как у Марко. Или хотя бы у Никласа. Тот был концентратом грубой мужской силы. Этакая гора мощи, массы, нарочито грубоватое лицо, тоже производит впечатление, но уже обратное «милому мальчику». Потому Менгера они с собой и не взяли.

Напугается еще девчонка, закроется, а то и вовсе завизжит на всю улицу! А им-то надо вовсе наоборот!

Впрочем, Элисон не рвалась выяснять отношения, равно как и умиляться и улыбаться. Не с ее жизненным опытом.

Хорошо она знала, как могут быть опасны такие мальчики, опасны в первую очередь для тех, кто находится намного ниже их по социальной лестнице.

– Добрый день, ренты.

– Позвольте представиться, – сиял обаянием Марко. – Рент Марко Вебер к вашим услугам, милая рента. А это рент Фабиан Лернер. Мы пришли извиниться за случившееся.

Под густой челкой не было видно, но одна бровь у Элисон неудержимо поползла вверх.

Извиниться? Вот ЭТО? К НЕЙ?!

Тут невольно оглядываться начнешь, не пора ли прятаться, не сдохла ли последняя оставшаяся в горах виверна, не летит ли она с неба тебе на голову?

Понятно, будь Элисон ослепительной красоткой, в шикарном наряде и с бриллиантами на всех местах, дело другое. Было бы понятно, с чего их так разобрало. А сейчас-то что случилось?

В искреннее раскаяние от мальчиков-зайчиков Элисон не верила. Вообще. Никак.

– Извинения приняты, – натянуто улыбнулась девушка. – Всего хорошего.

Развернулась и собралась уходить.

Марко едва челюсть о розы не уколол. Это что?!

Почему она так поступает? Что, его обаяние НЕ ПОДЕЙСТВОВАЛО?!

Люди добрые, да что ж это делается-то?!

Все эти мысли были отчетливо написаны на лице у красавца, так что Фабиан легонько ткнул его кулаком в бок.

– Цветы! НУ!!!

Страшный шепот сработал, и Марко догнал девушку.

– Рента, пожалуйста, это тоже вам.

– Благодарю, но принять ваши цветы не могу, – коротко отозвалась Элисон, даже не глядя на комплект из красавца и букета. – Это лишнее.

– Рента, если вы меня не простите, я буду ходить за вами хвостом и умолять о прощении.

– Я вас простила, – сухо прозвучало в ответ. – Цветы не возьму, у меня на них аллергия. Ходить за мной не надо. Всего хорошего.

И пошла.

Марко остался стоять дурак дураком.

– Аллергия…

– Такое бывает, – кивнул Фабиан, у которого мать не переносила никаких цитрусов и начинала чихать, даже если в доме появлялся рисунок лимона. – Постой тут. Рента! Минутку!

Элисон уставилась на второго «обаяшку» взглядом очень раздраженной гадюки. Такой, у которой полчаса на хвосте выплясывают. Фабиан аж попятился, но не сдался.

– Рента, вы ведь недавно в нашем городе? Могу я рассказать вам о Левенсберге? Показать его достопримечательности? В качестве компенсации за испорченную поездку? Или хотите – мы вам велосипед новый купим?

Элисон закатила глаза.

Что в таких случаях делать? Может, у кого-то и получится дипломатично, а она предпочитала грубой правдой.

– Нет.

– Простите, рента?..

– Простила. А все остальное – нет. У нас разные жизни, дороги и все остальное, рент. Не знаю, что вам от меня нужно, но участвовать в этом я не собираюсь. Всего хорошего.

Развернулась и ушла окончательно.

Марко и Фабиан переглянулись. Охотничьи инстинкты, давно и прочно затоптанные каблучками сотен девушек, мечтающих о такой завидной добыче, встрепенулись, заявляя о себе.

А интересная ведь девушка?

* * *

На работу Элисон пришла злая как виверна и сразу отправилась в бухгалтерию, советоваться. На рену Даларвен она так посмотрела, что женщина сочла за лучшее промолчать. И снова уткнуться в вязание.

– Рена Глент!

Рена честно выслушала, подумала пару минут…

– Не знаю даже, что и сказать. Я бы предположила, что тебя попытаются уволить, нажаловаться… нет?

– Нет.

– Это-то и странно.

Элисон развела руками. Сама понимаю, странно, но куда деваться?

– Ты попробуй в следующий раз спросить прямо, что им от тебя нужно?

– Думаете, скажут?

– Или скажут, или соврут, по крайней мере, будет над чем подумать.

С этим Элисон была согласна.

– Спасибо, рена Глент. Так и сделаю.

И отправилась работать.

Сегодня мужчины были на выезде, оба, и Лукас, и Якоб, а Элисон занималась кристаллами. Мало ведь снять показания. Ты взяла один кристалл, положила на его место чистый, а заполненный привезла в контору. Что дальше?

Снять с него показания, записать и преобразовать в удобную для рены Даларвен форму. Та с кристаллами работать не может вообще, у нее магии ноль и снова ноль, разве что жизненную силу тратить, а это размен невыгодный.

Так что Элисон сидела и писала. Тоже работа, но уж очень муторная. Берешь проектор, выводишь данные с кристалла на экран, сидишь и переписываешь их в специальную таблицу. Цифру за цифрой.

Колонку за колонкой.

Да, в столице есть и новые проекторы, с которых можно вывести данные сразу на лист бумаги. Есть! Только вот для работы с ними нужен шестой уровень магии, и стоят они столько, что жуть берет! Золотой мост построить дешевле будет!

Так что пишем, потом поднимаемся, делаем пару наклонов, чтобы размять затекшую спину, и опять пишем. Голова болеть начинает, надо ведь постоянно глаза переводить со стены на лист бумаги, и освещенность разная, и цифры разные, и все это рябит перед глазами…

Элисон так погрузилась в работу, что пропустила обед. И только часа в три или в четыре вышедший из кабинета рент Свелен возмущенно ахнул.

– Это что такое?!

На столе перед Элисон лежали таблицы. Много. Заполненные, две штуки даже не удержались и уползли на пол. И непрочитанных кристаллов в шкатулке оставалось штук пять…

– Я еще не все, – механически сказала Элисон.

Рент Шандер только головой покачал и решительно, чуть ли не за шкирку, вытащил девушку из-за стола.

– Кыш!

– А?!

С замороченной по уши Элисон беседовать было бесполезно, так что рент Свелен сорвался на том, кто был поближе.

– А ты куда смотришь?! – рявкнул он на рену Даларвен. – Чего сидишь как статуя?!

– А что я? – даже удивилась та.

– Ты не видишь, что она творит? С ее уровнем магии этот объем на три дня делить надо! Тьфу, дуры! Так, иди домой!

– А…

– Ты пока просто не почувствовала, а потом свалит, – рыкнул Шандер еще грознее. – Свалишься тут – придется тебя домой на руках тащить.

Еще одна опасность таких проекторов. Можно увлечься да и израсходовать чуть больше, чем надо бы. В хороших и дорогих проекторах накопители встраивают, ограничители ставят, но где хорошие, а где их провинция? А когда вот так заморочишься, перестанешь все тщательно контролировать – и магии отдашь чуть побольше, и жизненную силу потянет. И чем это кончится?

Правильно, свалишься.

Элисон потерла лоб.

– Я не сообразила.

– То-то и оно. Ты сегодня молодец, но сейчас лучше иди домой. Поняла?

– Да. Спасибо.

– Свободна.

Из конторы Элисон выходила злая и усталая. И голова у нее все же разболелась. Проще работать, когда ты просто диктуешь, а второй пишет, но Леа Даларвен так поступать решительно отказывалась. Она занята – занята – занята, она считает и отвлекаться не будет…

Зараза!

Истощение начинало сказываться, сначала появилось раздражение, да такое, что, ей-ей, встреться ей виверна, она бы с реликтовой рептилии шкуру одним взглядом сняла.

Марко Вебер оказался покрепче нежной чешуйчатой тварюшки и только шарахнулся. Недалеко, на метр в сторону, и тут же вернулся обратно.

– Рента…

Элисон посмотрела на него с таким выражением, что менее эгоистичный человек устыдился бы.

– Вам что надо-то, рент?

– Рента, вы позволите пригласить вас в кафе?

– Не позволю. Ни-ку-да, – отчеканила Элисон. – Если вам что-то от меня нужно, говорите прямо. Если нет – дайте пройти.

– Рента, вы меня просто заинтересовали.

– Рент, вы себя в зеркале-то видели?

Марко даже головой помотал.

Ну да, видел, каждое утро себя разглядывает, следит за собой, вчера вот прыщик удалил… и при чем тут зеркало?

– Ну… да.

– Себя видели, меня видите. Я должна поверить, что я вас заинтересовала? Рент, мне не пять лет, я уже из сказочек выросла.

Элисон обошла остолбеневшего Марко и направилась к дому.

Фабиан помирал со смеху. Красиво умыли! Но… возникает другой вопрос. Если Марко не справился, а он сейчас справится с нахалкой и найдет с ней общий язык, это будет еще одна ступенька к лидерству в компании. Решить то, что не может решить приятель, быть умнее, хитрее…

Элисон он догнал в два прыжка.

– Рента, простите моего друга. Он правда не хотел ничего плохого, вы его заинтересовали.

– Ага, и вас тоже. Верю.

– Ну… и меня тоже. Только мне стало интересно, чем вы таким приложили наших коней?

В голове у Элисон словно сирена взвыла.

ОПАСНОСТЬ!!!

Ага, сейчас она признается, что именно сделала, а что с ней потом сделают? Сейчас-то она не поймана – не злоумышленница, а если сознается?

Нашли идиотку!

– Рент, у меня второй уровень. Понимаете? Вто-рой. Сертифицированный и подтвержденный.

– Правда? Не выше?

Элисон помахала рукой, на которой скромно, медью, поблескивало кольцо с цифрой «2».

От пятерки и выше шло серебро, от десятки и выше – золото.

Кольца выдавались вместе с сертификатом, маги их могли носить или не носить, их право. Элисон носила. Самое обычное кольцо-печатку, такие можно купить у любого кузнеца десятком. Подделать тоже можно было, но к чему? Кольцо-то ты наденешь, а магию в себя не закачаешь. Опять же, маги к таким подделкам относились очень негативно.

Последнему умнику кольцо раскалили и засунули… да-да, именно туда. Говорят, он потом еще целых три дня прожил.

Фабиан почувствовал легкое разочарование. Но…

– Вы же воздействовали на нас, рента! Я видел!

– Вы маг?

– Нет.

Увы.

По какой-то причине магия обошла стороной и Веберов, и Менгеров, и Лернеров, и Сандмайеров… вот не получалось в их семьях магов. Может, и потому, что женились и выходили замуж они, стараясь получить выгоду. Мага в семью взять можно, но…

Да, вот это страшное слово из целых двух букв высотой с гору.

НО!

Маг обладает волей и характером, своим мнением и вкусами – и не стесняется себя отстаивать. Так вот женишься, а на жену прикрикнуть не получится, она тебя в бараний рог свернет, ходи потом и бодайся. Или дочь за мага замуж выдашь, а у него свое рассуждение.

Магия ж…

Вдруг магу срочно деньги потребуются? И помрешь ты от какой-нибудь случайности?

Запросто!

И страшновато, и колется, и рады бы, но вот как-то… если бы сам по себе в семье маг родился, его бы воспитали, к делу пристроили, а пока своего нет, обходимся наемными рабочими. Это совсем не то, но лучше, чем ничего.

Нанять эту?

Такой мысли Фабиану и в голову не пришло, но правда же!

– Тогда вы не поймете меня, наверное. – Элисон пришла в голову идея, которую она и собиралась навешать на уши парню. Благо это была непроверенная теория, и доказательств просто пока не нашли. – Я попробую простыми словами, не обижайтесь. У мага есть аура, она сильнее, чем у обычного человека.

– Да, безусловно.

– Когда вы меня сбили с велосипеда, я разозлилась.

Фабиан кивнул. Он бы тоже разозлился, кто б спорил.

– Ваши кони чувствительнее, чем люди, я была в такой ярости, что они просто бежали от источника опасности. Дело не в действиях, дело в ощущении… протяните руку!

Фабиан послушно протянул.

– Не бойтесь, это не вредно, это просто действие ауры. Сейчас она совсем слабенькая, и я не злюсь.

Рука девушки прошлась сантиметрах в пяти над ладонью парня. Фабиан ощутил покалывание, словно остренькими иголочками прошлись по коже.

Не больно, но решительно неприятно. Его аж передернуло.

– Маги это сдерживают. Но когда я упала с велосипеда… иногда и кошка тигра прогнать может, понимаете? Моя злость выплеснулась наружу, ваши лошади ее почуяли и убежали. От опасности, как от землетрясения или наводнения.

Фабиан задумался.

Звучало вполне логично.

– Разве так бывает, рента?

– А вы часто сталкиваетесь с разъяренными магами, рент?

– Э-э-э-э-э, нет.

– Люди стараются не злить магов, не прыгать в водопады, не танцевать под лавиной… кстати, можете посмотреть в библиотеке «Магический вестник». Кажется, за прошлый год, то ли шестой, то ли восьмой номер. Там была статья на эту тему, про аурические воздействия.

– Я посмотрю. Спасибо за разъяснения, рента. Может, если вы простили нас и соизволили все объяснить, вы примете от нас символ мира?

– Символ мира?

– То, что благовоспитанная девушка может позволить себе принять от мужчины. Коробочку конфет?

Элисон вздохнула, постаравшись сделать это незаметно. Конфет хотелось, но гордость была дороже сладостей.

– Рент, это ни к чему. Недоразумения между нами улажены? Мир?

– Мир. Между нами нет нерешенных вопросов.

– Вот и отлично, всего вам хорошего.

Лисси побрела к дому.

Голова раскалывалась. Ей бы сейчас лечь… и сдохнуть!!!

* * *

Астрид Шафф, увидев свою жиличку, только за голову схватилась.

– Глупая девчонка! Ты что с собой сделала? Вся серая!

– Я показания считывала, – пробормотала Элисон, понимая, что решительно перенапряглась. Недаром ее в конце дня даже рент Свелен отчитал. Не просто так он наорал и запретил больше десяти кристаллов в день отсматривать. А она все двадцать пять или даже тридцать… кажется, в черепе у нее маршировали отвратительно бодрые тараканы с барабанами.

Еще и на Леа Даларвен рявкнул, сказал, что следить надо за коллегами, а не схемы пинеток изучать на рабочем месте!

Видимо, поэтому.

Астрид разбираться не стала, показания там или что еще… доброта? Тьфу на вас восемь раз! Вы хоть представляете, как упадет репутация доходного дома, если в нем жилец помрет?

– Иди сюда!

Она подхватила Лисси под руку и потащила по лестнице, к ее комнате. Элисон и опомниться не успела, как оказалась в мансарде.

– Переутомление?

– Д-да… – Девушку откровенно знобило, подташнивало, и голова кружилась.

– Лежи. Сейчас я, минуту…

У Элисон даже сил раздеться не было, но это и не потребовалось. Астрид метнулась куда-то и через пять минут вернулась с толстенным одеялом.

– Вот так… руки давай сюда. Не стесняйся, чего я у тебя там не видела – мослов?

Сопротивляться и правда сил не было, Элисон повиновалась и быстро осталась в одной нижней рубахе и панталонах, а Астрид пихнула ее в кровать и укрыла одеялом.

– Это верблюжья шерсть, теплое как не знаю что. Лежи!^[11]

Астрид огляделась, увидела носки, которые были предназначены для походов в горы, и уверенно натянула их на ноги Элисон. Стало чуть полегче.

– Сп-п-п-п… сибо…

– Лежи, сдыхоть. Сейчас вернусь.

Астрид действительно вернулась через десять минут, и не просто так, а с подносом, на котором стояли кружка и вазочка.

– Горячее молоко и мед. Как употреблять – знаешь?

– Д-д-д-д-да.

– Действуй.

Элисон сунула в рот ложку меда – и потянула руку к кружке. Рука так дрожала, что взять кружку было боязно.

Астрид качнула головой и протянула девушке соломинку.

– Язык не обожги.

Соломинка отправилась в кружку, а глоток молока смыл мед с языка Элисон. Девушка едва не застонала от восторга.

– Еще.

Астрид не отошла, пока все не опустело, потом отставила в сторону поднос и оглядела Элисон.

– Помирать не собираешься. Явно.

Элисон, которая согрелась, кивнула головой.

– Тогда ложись и спи. Одеяло завтра вернешь.

– Спасибо!

– И деньги за мед, поняла?

– Да, рена.

Астрид сурово кивнула и закрыла за собой дверь с грохотом среднего камнепада. Кажется, она еще и ворчала на лестнице что-то о самонадеянных дурах, у которых здоровья с кулачок, а силы и вовсе клочок, а они тут горы ворочать пытаются…

Элисон даже и не вслушивалась.

Значение имели поступки, не слова. А Астрид сделала для нее сейчас очень много. Фактически спасла от магического истощения: если магу плохо, ничего лучше молока с медом еще не придумали. И ведь знала откуда-то…

Тепло укутывало с ног до головы, убаюкивало, распространялось из желудка по всему телу…

Элисон прикрыла глаза и уснула. И во сне она улыбалась. Впервые со дня приезда в Левенсберг.

Оказывается, рядом с ней есть хорошие люди.