Цитаты из книг автора «Франческо Пикколо»

Когда мы с другом болтаем, неторопливо идя по улице, мы говорим и слушаем друг друга на ходу лишь в том случае, если не касаемся в разговоре ничего существенно важного, но, собираясь сказать что-то серьезное, значительное, моментально оживляемся, замедляем шаг, трогаем спутника за руку, и останавливаемся, и, пока серьезный разговор, приобретающий характер спора, продолжается, стоим на месте, жестикулируем, размахиваем руками, они не могут оставаться в карманах или за спиной. Только посчитав спор законченным, один из нас возвращает руки в карманы, другой следует его примеру, и мы идем дальше.

Понедельник. Точнее, минута, когда кончается воскресенье, а еще точнее – короткие ускользающие секунды за обедом между первым и вторым, когда вокруг только и говорят, что воскресенье прошло, хотя впереди еще добрая половина дня. То же самое говорят, не замечая, что повторяются, когда начинает темнеть, но это уже по привычке, потому что прошло воскресенье гораздо раньше. Решительно все, кто беспокоится обо мне или занимается мной.

Раньше я готов был от унижения провалиться сквозь землю, и чаще всего это означало конец восторга, но постепенно я научился упорствовать и продолжаю любить вещи, которые мне нравятся, а то, что они дошли до меня поздно, ничего не меняет. Я чувствую себя немного глупым, но в то же время и немного счастливым.

После долгого перерыва встретить человека, с которым поссорился. Увидев его, вспоминаешь только, что поссорился с ним, а почему – не помнишь. И он не помнит. Ты подходишь к нему, и вы начинаете болтать и болтаете как ни в чем не бывало – не выяснять же отношения, когда прошло столько времени.

По-моему, перезванивать должен тот, кто звонил. Хорошо бы всем условиться – раз и навсегда. Потому что обычно люди в этих случаях начинают одновременно набирать друг друга или ждут, что их наберет другой. А то говорят в один голос: он, наверно, звонит. Или: попробую дозвониться сам. В обоих случаях в ту минуту, как ты решаешь сам позвонить, номер оказывается занят, потому что тебе пробует дозвониться тот, с кем ты недоговорил.

Каждый раз, когда я слышу в поезде подробные объяснения, почему дорога самолетом и поездом занимает фактически одно и то же время.

И тут я прибавил газ, потому как в эту минуту в голове промелькнуло развеселившее меня предположение – всего лишь предположение, но чем черт не шутит? – что если я буду хорошенько гнать, то очень скоро увижу впереди вчерашние машины.

Я обогнал все машины, ехавшие в тот день по Норвегии. Впереди не было никого. Я – и больше никого. Моя взяла, я посрамил всех норвежских водителей.

Почему, стоя у перил балкона, всегда нестерпимо хочется плюнуть вниз?

Над тем, почему калитки не делают шире, чтобы в них, при дожде, можно было пройти, не закрывая зонта.