Глава III
Неудовлетворительное объяснение

– Мистер Бервин! – воскликнул Люсиан, узнав человека. – Это вы?

– А кто еще, по-вашему, это должен быть? – ответил Бервин, подаваясь вперед, чтобы разглядеть, кто его окликнул. – Кто еще это мог быть, мистер Дензил?

– Но я думал… я думал… – пробормотал адвокат, не в силах скрыть удивление. – То есть я предполагал, что вы у себя дома.

– Как видите, ваши предположения неверны. Я только иду домой.

– Тогда кто у вас дома?

Бервин пожал плечами.

– Нет там никого, насколько я знаю.

– Ошибаетесь. У вас в гостиной горел свет, и я видел тени ссорившихся мужчины и женщины.

– Люди в моем доме! – удивился Бервин, крепко сжав руку Люсиана. – Невозможно!

– Уверяю вас, все именно так!

– Ну, тогда поищем их, – объявил Бервин дрожащим голосом.

– Но они уже, наверное, ушли!

– Ушли?

– Да, – быстро подтвердил Дензил. – Я звонил в дверь, поскольку мне показалось, что ссора закончилась фатально. А потом свет погас, и так как никто не подошел к двери, думаю, мужчина и женщина сбежали.

Минуту или две Бервин молчал, но потом отпустил руку Люсиана и отступил.

– Вы наверняка ошиблись, мистер Дензил, – пробормотал он изменившимся голосом. – Не может быть никого в моем доме. Уходя, я запер дверь, и меня не было по крайней мере два часа.

– Тогда я, вероятно, сошел с ума или грезил наяву, – с горячностью парировал Люсиан.

– Мы можем легко выяснить, что именно с вами произошло. Пойдемте со мной и вместе осмотрим дом.

– Простите, – продолжал Дензил, отодвигая руку собеседника. – Это не мое дело. Но я должен предупредить вас, мистер Бервин: другие более любопытны, чем я. Несколько раз в доме во время вашего отсутствия кого-то видели. Кроме того, вы ведете скрытный и странный образ жизни, и это не нравится соседям. Если вы продолжите вести себя в том же духе, пойдут сплетни, и рано или поздно разразится скандал, а потом появится полиция.

– Полиция! – повторил старик, теперь явно встревоженный, задрожавшим от волнения голосом. – Нет! Нет! Так не годится! Мой дом – моя крепость! Полиция не осмелится ворваться ко мне. Я – мирный и очень несчастный человек и хочу жить спокойно. Все эти слухи о каких-то людях в моем доме – вздор!

– Все же вы, кажется, испугались, когда я рассказал о тенях, – многозначительно заметил Люсиан.

– Кто испугался? Я ничего не боюсь!

– Даже тех, кто вас преследует?.. – спросил Дензил, вспоминая разговор во время предыдущей встречи.

Бервин вскрикнул в ужасе и отпрянул, словно собирался защититься от невидимого противника.

– Что… что вы знаете об… об этом? – выдавил он.

– Только то, о чем вы намекнули, когда мы встречались в прошлый раз.

– Да, да! Я был сам не свой тем вечером. Перепил, вот вино и сыграло со мной злую шутку.

– Однако на пьяный бред это было ничуть не похоже, – сухо ответил Люсиан. – Вы и тогда разволновались точно так же, как сейчас.

– Я так несчастен, – захныкал Бервин, весь дрожа.

– С вашего позволения, я вас оставлю, – церемонно объявил Люсиан. – Кажется, мы могли бы до полуночи беседовать на этом холоде, но, думаю, нам больше не о чем говорить.

– Секундочку, – воскликнул Бервин. – Вы любезно предупредили меня о слухах, которые порождает мой уединенный образ жизни. Прошу, окажите мне еще одну любезность: проводите меня, и мы осмотрим дом от чердака до подвала. Вы сами убедитесь, что нет никаких оснований для скандала и что некому было отбрасывать тени, которые вам померещились на ставнях.

– Но это не могли быть призраки, – возразил Люсиан. – Никогда не слышал, чтобы призраки отбрасывали тени.

– Хорошо, пойдемте со мной, и вы убедитесь, что дом пуст.

Несмотря на теплоту, с которой было сделано приглашение, Люсиан засомневался, стоит ли принимать его. Исследовать полупустой особняк с незнакомцем, человеком с нехорошей репутацией, да еще в полночь захочется не всякому, даже не робкого десятка. Однако у Люсиана хватало смелости и тем более любопытства, и предложение пробудило в нем столь свойственную юности жажду приключений. Кроме того, ему не терпелось выяснить, откуда же взялись тени, и узнать, почему Бервин живет в таком мрачном и таинственном особняке. Добавьте к этому удачу неожиданной встречи, которую он искал, и вы поймете, что Дензил все же принял странное приглашение соседа.

Полностью отдавшись во власть приключения, он храбро направился к дому номер тринадцать, надеясь, что его наблюдательность поможет ему разгадать тайну теней.

Как в прошлый раз, Бервин провел своего гостя в гостиную, и здесь, как и в прошлый раз, хозяина ждал изысканный ужин. Бервин подкрутил фитиль лампы, чтобы она горела поярче, и обвел рукой роскошно обставленную комнату, указывая на место между столом и окном.

– Фигуры, чьи тени вы видели, вероятно, боролись здесь, – начал он. – Они должны были находиться между лампой и ставнями, чтобы изобразить всю эту пантомиму. Но я бы хотел, чтобы вы, господин Дензил, убедились, что мебель вся на месте, а ведь если бы тут кто-нибудь боролся, как вы говорите, тут бы был настоящий кавардак. К тому же шторы задернуты, и никакого света снаружи видно не будет.

– Шторы, без сомнения, задернули после того, как я позвонил, – пробормотал Люсиан, разглядывая тяжелые складки темно-красного бархата, закрывающие окно.

– Шторы задернул я сам, прежде чем выйти из дома, – парировал Бервин, снимая пальто.

Люсиан ничего не сказал, только с сомнением покачал головой. Бервин явно пытался уверить его, что он обманулся, но Дензил был не таким уж простаком, чтобы дать себя убедить. Объяснения Бервина и его оправдания только укрепили уверенность молодого человека в том, что в жизни обитателя дома номер тринадцать сокрыта какая-то тайна, которую тот не хочет раскрывать. До этого момента Люсиан скорее слушал, чем смотрел на Бервина, но теперь в ярком свете лампы он смог хорошенько рассмотреть и его самого, и его жилище.

Тощий, среднего роста, с чисто выбритым лицом, впалыми щеками и черными, глубоко посаженными глазами, Бервин выглядел чахоточным, на что указывали лихорадочный румянец и впалая грудь. Пока Люсиан рассматривал его, Бервин закашлялся, а когда отнял платок от губ, молодой адвокат заметил кровь на белой ткани.

Он был в смокинге и выглядел чрезвычайно элегантно, несмотря на свой усталый изможденный вид. И еще Дензил увидел две специфические приметы, которые раньше не замечал: шрам, змеящийся по правой щеке от губы почти до самого уха, и отсутствие мизинца на левой руке, отрезанного у первой фаланги. Пока Дензил рассматривал соседа, у того случился еще один сильный приступ кашля.

– Кажется, вы сильно больны, – заметил Люсиан, которому стало жаль несчастного.

– Скоро сдохну от чахотки… Одного легкого у меня уже нет, – задыхаясь, проговорил Бервин. – Чем скорее, тем лучше.

– С таким здоровьем, как у вас, настоящее безумие жить в этом климате. Вам нужно уехать из Англии.

– Без сомнения, – согласился Бервин, наливая себе в бокал кларет. – Но я не могу никуда уехать. Даже из этого дома не могу выехать. – А потом, удовлетворенно оглядевшись, добавил: – Хотя грех жаловаться на неудобство.

Тут Люсиан не мог не согласиться. Комната и в самом деле была роскошно обставлена. Преобладающим оттенком был темно-красный; ковер, стены, драпировка и мебель – все было в одной цветовой гамме. Глубокие кресла с мягкими подушками. Стены украшало несколько картин известных современных художников. Имелись тут и небольшие книжные шкафы, заполненные тщательно подобранными книгами, а на маленьком бамбуковом столике возле камина лежали журналы и газеты.

Дубовую каминную доску, вытянувшуюся почти до потолка, украшали зеркала, а на многочисленных полочках стояли дорогие старинные фарфоровые чашки, блюдца и вазы. Были в гостиной и позолоченные часы, и красивый буфет, и аккуратный курительный столик, на котором стояла хрустальная подставка под графины и коробка сигар. В целом гостиная выглядела обставленной со вкусом и с душой. Люсиан понимал, что тот, кто сумел так обставить свое жилище, должен быть достаточно богат и уметь наслаждаться своим богатством.

– Смотрю, у вас тут есть все, что можно пожелать, – протянул молодой адвокат, взглянув на стол, где серебряные приборы и хрусталь сияли в ярком свете лампы, подобно драгоценным камням. – Только вот никак не пойму: почему вы так роскошно обставили одну комнату, а все остальные оставили пустыми?

– Моя спальня и ванная вон там, – Бервин указал на большие двери, драпированные бархатными занавесками. – Они обставлены так же, как гостиная. А откуда вы знаете, что остальные комнаты в доме пустые?

– Все об этом здесь говорят. Контраст вашей бедности и богатства – еще один повод для слухов.

– Но ведь никто никогда не бывал у меня, кроме вас, мистер Дензил.

– Нет, я никому ничего не рассказывал. В тот вечер вы выставили меня так быстро, что я толком и осмотреться-то не успел. Кроме того, я не привык распространяться о том, что меня не касается.

– Прошу прощения, – тихим голосом отозвался Бервин. – Я не хотел вас оскорбить. Скорее всего, всему виной длинный язык миссис Кебби?

– Думаю, вероятнее всего.

– О, горластая Иезавель! – воскликнул Бервин. – Я уволю ее!

– Вы что, шотландец? – неожиданно спросил Дензил.

– Почему вы так думаете? – требовательно спросил Бервин.

– Так обычно говорят шотландцы.

– Смею заверить, это выражение так же широко распространено и в Америке, – парировал он. – Я мог бы с равной вероятностью быть и шотландцем, и янки, но… моя национальность – это мое личное дело.

– А у меня нет никакого желания совать нос в ваши дела, – ответил Дензил, вставая со стула, на краешек которого присел несколько секунд до того. – И должен вам напомнить, что я нахожусь тут по вашему приглашению.

– Не обижайтесь, я вспылил, – нервно сказал Бервин. – Мне нравится ваше общество, хотя я могу показаться вам довольно бесцеремонным. Вы должны обойти со мной весь дом.

– Не вижу в этом никакого смысла.

– Надеюсь, это развеет ваши подозрения относительно теней на ставнях.

– Я вполне доверяю своему зрению, – сухо объявил Люсиан. – Уверен, что до того, как я вас встретил, в этой комнате находились мужчина и женщина.

– Хорошо, пойдемте со мной. Я докажу, что вы ошибаетесь, – сказал Бервин и зажег маленькую переносную лампу.