– Позволь узнать, что такого интересного ты нашла в «Особенностях реставрации художественных произведений раннего Средневековья»?

– Просто подумала – эти реставраторы пользуются массой самых разных растворителей, красок и прочих ядохимикатов, вдруг одним из них и призрака извести можно, – я мгновенно перестроилась с матримониальных мыслей на маниакальные.

– Да ты кровожаднее фрау Марты! – Изобразил негодование дух. – И этому чудовищу мои родители дали пищу и кров!

– О, я прекрасно умею притворяться нормальным человеком. У меня даже прикрытие есть. Я представляюсь своим жертвам выпускницей туристического ВУЗа и даже вожу с собой карту мира для достоверности.

– Твое коварство не знает границ.

Я скромно потупила глазки.

– Маш, – вдруг посерьезнел парень, – не обижайся на меня. Я действительно очень рад, что вы приехали. Тут же скука смертная, а с вами я как будто ожил.

Я посмотрела на севшего в соседнее кресло призрака. Он выглядел таким несчастным и раскаявшимся, что мне стало его жалко:

– Я не обижаюсь. Можешь даже еще немного меня попугать.

Призрак воспрянул духом:

– Вот спасибо! Обязательно этим воспользуюсь. Я так и подумал, что твоя детская влюбленность не прошла бесследно. Приятно сознавать, что даже в призрачном состоянии я способен вскружить девушке голову, – он приосанился и принял более выигрышную позу.

– Ах, ты! – я вскочила со своего места и кинулась на Марка, надеясь если не упокоить его, то хотя бы основательно потрепать.

Кожаная обивка кресла пребольно впечаталась в мой нос и противно заскрипела. К возмущению прибавилось острое чувство стыда – даже думать не хочу о том, как я сейчас выгляжу со стороны. Кое-как выбравшись из мебельного нутра, я собрала остатки достоинства и, не глядя на призрака, двинулась к выходу. В душе ревел пожар, свирепствовал торнадо, извергался вулкан – все стихии вместе взятые, готовые прорваться наружу бурными рыданиями. Только бы добежать до своей комнаты без слез. Не хочу доставлять удовольствие этому бессердечному и… и безмозглому!

Оказавшись в спальне, я не стала кидаться на кровать и зарываться в подушки, как положено в таких случаях. Вместо этого, покидала вещи в свой бессменный рюкзак, взяла карту близлежащего городка и отправилась туда, где противный призрак меня точно не достанет – подальше от замка.

***

Фрау Марта с остервенением долбила стену. Она представляла, что молоточек с острым краем вгрызается не в стену, а в головы новоприбывших. Что за невезение! Эти Шессеры несколько лет безвылазно сидели в замке, чем сильно затрудняли поиски камня, и надо же было им так удачно уехать на целых два месяца, как на ее голову свалились эти туристы. Впору задуматься, а не догадываются ли о чем ее «хозяева». Что если они специально подстроили все так, чтобы не оставлять замок без присмотра?

Марта остановилась и перевела дух. Нет, от этих мягкотелых искусствоведов подвоха можно не ждать. Если уж ей убийство их сына сошло с рук, то она может хоть весь замок разобрать по камушку – не заметят. Другое дело – любопытная молодежь. С этих станется залезть в подвалы, найти там следы ее поисков и начать задавать вопросы. Или, что еще хуже, самим заделаться кладоискателями. Надо их нейтрализовать.

– Ваше преподобие.

Священник, занятый уборкой мусора в соседнем помещении, не ответил.

– Ваше преподобие!

Снова никакой реакции.

Женщина в раздражении бросила молоточек, подошла к дверному проему и гаркнула на задумавшегося о чем-то своем пастора.

– Да очнись ты, глухая тетеря!

Пожилой священник вздрогнул, но лица не потерял, с приличествующим его сану видом он мягко укорил зарвавшуюся экономку:

– Фрау Кляйн, вы забываетесь. Разве так подобает говорить со своим духовником?

На женщину это не произвело должного впечатления.

– Как есть, так и говорю. Никакой помощи от вас нет, только и знаете, что жаловаться да трястись от страха. Уж лучше мне искать камень одной.

– Э, нет, – не испугался Книке, – без меня вам никак не обойтись. Кто же будет ваши грехи отпускать?

Тут он был прав. Несмотря на свои многочисленные недостатки и преступные наклонности, фрау Марта была дамой чрезвычайно набожной, исправно ходила на исповедь и честно каялась в своих грехах. Именно поэтому предусмотрительная женщина сделала своим сообщником духовное лицо, дабы регулярно получать отпущение многочисленных грехов. Пришлось, конечно, посвятить недалекого пастора в тайну Магнуса Белобородого и пообещать ему солидный куш от найденного сокровища, но у наделенной криминальным талантом экономки уже были припасены весьма действенные способы избавления от надоевшего сообщника, после того, как они найдут камень. В самом деле, зачем человеку, живущему вечно бояться посмертной кары? Пока же фрау Марта была до обидного смертной, а потому, жизни и благополучию пастора Книке пока ничто не угрожало. Да и практическая польза от него все-таки была.

– Поезжайте в город и привезите мне арбуз покрупнее, я подам его к ужину, после чего наши гости не станут нам мешать.

– Неужели Вы убьете этих ребят? – Ужаснулся пастор.

– Хотела бы, да нельзя. Не волнуйтесь, Герхард, я всего лишь помогу им заснуть. Молодым людям, знаете ли, полезен крепкий продолжительный сон.

***

Айзен оказался премилым городком. Время здесь будто остановилось. Маленькие домики под черепичными крышами жались друг к другу, словно все еще были скованы крепостными стенами. Многочисленные лавочки предлагали широкий выбор местных изделий – от пышной сдобы до изящных сувениров, сделанных вручную. Здесь частенько бывают туристы, но в основном, проездом, по пути на Альпийские курорты, поэтому городок хоть и живет тихой провинциальной жизнью, но и на сонное царство не похож. Как раз то, что мне нужно, можно спокойно бродить по улицам, глазея по сторонам, и не стать при этом самой объектом наблюдения. Я бесцельно бродила по городу, сворачивая в самых неожиданных местах и все больше углубляясь в лабиринт узких улочек.

Сказочная атмосфера подействовала на меня благотворно, слезы, которые успели намочить глаза, но так и не пролились, высохли, дурацкие шуточки призрака уже не казались такими обидными, а перспектива найти философский камень стала заманчивой. Еще немного побродив, я решила, что жизнь не так уж и плоха, и внимательно огляделась по сторонам – я основательно проголодалась и теперь искала, где бы перекусить. Должны же здесь быть небольшие симпатичные кафе с уличными столиками и зонтиками.

Кафе поблизости не оказалось, зато я увидела булочную, и решительно направилась к двери, украшенной резным калачом. Неожиданно мой взгляд наткнулся на сгорбленную фигуру пастора Книке, совсем не изменившегося за последние десять лет.. Он нес что-то тяжелое.

– Guten Abend! – Блеснула я знанием языка, догнав священника и схватив его за рукав. Не очень вежливо, зато эффективно – теперь он точно не сможет сделать вид, что не заметил меня.

Пастор мелко дернулся, едва не выронил свою ношу и с ужасом уставился на меня. Неужели мой немецкий так плох?

– Ах, фройляйн, как же вы меня напугали, – вымученно улыбнулся он. – А мне, вот арбуза захотелось. Грешен, люблю сладкое.

Я не представилась, но он меня узнал. Уверена, Марта нас всех ему показала и строжайше запретила приближаться. Что ж, не буду указывать «милому старичку» на его оплошность, лучше поддержу разговор:

– Кто же не любит. Мой брат, например, в чай три ложки сахара кладет, да не размешивает, говорит – лень.

– Ах, какой милый мальчик, – пастор уже оправился от испуга и состроил такую умильную физиономию, что мне стало смешно.

– Позвольте, я вам помогу, – предложила я и перехватила у субтильного мужчинки его ношу.

– Ни в коем случае! – Вскричал он.

Но было поздно, я уже дошла до его машины и заглянула в багажник. Он был забит инструментами: молоточки, кирка, монтировка, еще какие-то загогулины. Похоже, эта парочка подошла к работе всерьез. Хотела бы я взглянуть на стены подземелья – наверняка, она теперь напоминают головку швейцарского сыра.

– Неужели уголь до сих пор добывают такими примитивными инструментами? – Притворно удивилась я. – Ведь здесь неподалеку есть шахты?

Священник некоторое время смотрел куда-то мимо меня, обдумывая, как бы половчее соврать, а потом зачастил:

– Что вы! Что вы! Мы давно перешли на самые экологически чистые способы добычи – природу надо беречь, она дарована нам всевышним. А это… это… для фестиваля, да. В соседней деревне скоро будет шахтерский фестиваль. Там воссоздают старинные условия, понадобился реквизит, а я никак не мог отказать в столь малой помощи. Да, я простой священник, исправно блюду свои обеты и по мере сил исполняю свой христианский долг.

Тут он, наконец, выдохся и сделал паузу, чтобы перевести дух.

Ну, соловей. Это ж надо так заливаться. Не знала бы правды – поверила бы. Наверное.

– Что ж, не буду Вам мешать расплачиваться с долгами и прямо сейчас вернусь в замок, – с возвращением я не спешила, но зачем противнику знать о моих планах?

***

В замке в это время бушевали страсти – Ванька обнаружил, что сестра пропала. Вместе с Настей он прочесывал замок, а Марк делал вид, что он тут не при чем.

– Ну, куда она могла провалиться?! – Возмущался брат, в очередной раз проверяя, не окопалась ли я в библиотеке. – Марк, тут есть какие-нибудь дыры?

– Ванечка, успокойся, ты же не хочешь, чтобы фрау Марта узнала про Марка. Вдруг она тебя услышит? – Взывала к его разуму Настя.

– Не услышит, она из своего подвала не вылазит. Где ее черти носят? – Снова кричал он уже про меня.

– Она взрослая девочка, – подал голос Марк. – Погуляет и вернется.

– Погуляет, – передразнил Ванька. – А если Марта ее уже укокошила? Что я родителям скажу? Что отдал единственную сестру на растерзание маньячке-кладоискательнице?

– Если бы фрау Марта ее укокошила, в этом замке стало бы одним привидением больше, и мы бы сразу об этом узнали, – успокоил его Марк.

– Логично, – на мгновение притормозил брат.

И понесся дальше:

– Но куда она все-таки делась? И почему не предупредила?

– Ну, – замялся призрак, – кажется, я ее обидел, и она сбежала из замка. В город отправилась.

– Тогда все ясно, – тут же успокоился Иван. – Теперь только к ночи вернется, когда нагуляется до одури. Что значит, обидел?! – С запозданием дошло до него.

– Да я не со зла. Увлекся немного. Ты же знаешь, она в меня влюбилась, когда вы в прошлый раз у нас были, вот я и пошутил по этому поводу.

– Это ты зря. Ты ей действительно очень нравился. Она не признавалась, но я-то все видел. Она так плакала, когда узнала, что ты погиб.

– Я же не знал, что все так серьезно, – начал оправдываться призрак. – Я думал, она тоже посмеется.

– Да ладно, она не обидчивая, нагуляется, успокоится и вернется. Но ты все-таки извинись.

– Так я с этого и начал! Хотел извиниться за то, что напугал ее и не заметил, как опять хохмить начал.

Ванька задумался.

– Тогда не извиняйся, – решил он. – А то еще чего-нибудь ляпнешь, а мы потом опять ее искать будем.

– Марта идет, – прервал его Марк. – Я исчез.

– Ужин, – возвестила экономка. – Где Мария?

– А мы вдвоем поужинаем, – ответила Настенька. – Маша устала и легла спать. Вот, – смутилась она под строгим взглядом экономки.

Фрау Марта едва заметно скривилась, но ничего не сказала и вышла из комнаты. Эта строгая высохшая старуха наводила ужас одним своим видом, а уж от ее гримас и вовсе аппетит пропадал.

Тем не менее, ужин удался. Марта готовила по-немецки сытно и просто. Настя попыталась было посчитать калории в своей тарелке, но испугалась получившейся суммы и решила больше так не делать. Ваньку такие вещи и вовсе не интересовали, он методично уничтожал все, что выглядело съедобным. На десерт неожиданно был подан арбуз. Ребята засомневались было в том, чтобы съесть его на ночь, но под строгим взглядом экономки впихнули в себя почти все, что было на тарелке.

С трудом выбравшись из-за стола, Ваня с Настей поползли наверх в свою комнату. Спать они конечно не собирались, так, полежать чуть-чуть, чтобы жирок завязался, как говорила нам в детстве бабушка.

***

Домой я возвращалась уже в полной темноте. Как это обычно бывает в горах, солнце совершенно неожиданно закатилось за какой-то дальний пик и погрузило окрестности во тьму. Как заправской шпион, я кралась по подъездной аллее, проклиная шуршащий гравий. И почему бы дяде Антону не заасфальтировать дорожку? Подумаешь, не аутентично, зато бедные гости не будут пугаться каждого своего шага. Да, и наружное освещение тоже не помешало бы, а то я уже и не знаю, в том ли веке нахожусь. Темная громада замка впечатляла и подавляла своим величием. Если бы я не знала о страшных тайнах Варбурга, то сейчас непременно бы их выдумала. Мое расшалившееся воображение уже заселило каждый квадратный метр замка злобными привидениями, коварными вампирами и безумными учеными. Причем, все они в этот момент заинтересованно меня разглядывали, присматривая себе кусочки полакомее.

– Ты чего расшумелась? – спросило злобное привидение.

Я не заорала во всю глотку только потому, что голос отнялся.

– Марк, – просипела я, немного придя в себя. – Ты можешь хоть немного побыть человеком и не добавлять мне седых волос?

– Так я же не человек – я привидение, – обрадовался он.

– Я тебя точно упокою, – пообещала я. – Почему такая темень в замке? Неужели все спят?

– Еще как! Ребята дрыхнут без задних ног, и разбудить я их не могу. Наверное, Марта что-то им подсунула за ужином.

– Ты уверен, что они просто спят? – Мне стало плохо.

– Можешь не сомневаться, они даже похрапывают. В унисон, – захихикал Марк.

– Уфф, нельзя же так пугать, – я приложила руку к груди, успокаивая бешено бьющееся сердце. – А Марта что делает? Тоже спит?

– Марта заперлась в подвале и гоняет пастора по всему подземелью.

– Тогда зачем ты меня попрекал шумом? Все равно она ничего не услышит.

Я расслабилась и смело зашагала к дому. Не хотелось себе в этом признаваться, но смелости мне придало не отсутствие злобной экономки и прочих кровожадных тварей, а то, что я теперь не одна. Ну, хорошо, призналась. Но он точно об этом не узнает!

– Так ведь шумишь как стая пеликанов.

– Почему пеликанов? – возмутилась я.

– Не знаю, – отмахнулся призрак. – Я тебя уже заждался. Марта решительно настроена перевернуть замок вверх дном и найти камень. Родители никогда так долго не отсутствовали, а вас она не считает помехой. И, как видишь, не напрасно.

– А что я могу сделать? Пойти в подземелье, строгим голосом воззвать к ее совести и вежливо попросить прекратить поиски? Да она меня на том же месте и прикопает.

– Это верно, – не мог не согласиться дух. – Но что-то надо делать. Я раньше иногда пугал ее, завывал по ночам, являлся туманным пятном, хотел кандалами погреметь, да не нашел. Так она перестала бояться. Сгинь, говорит, и крестным знаменем осеняет, – пожаловался он.

– А ты что?

– Сгинул. Что мне остается?

Я тут же опробовала экзорцизм фрау Марты. Не помогло.

– Я ей душу изливаю, а она издевается, – обиделся дух.

– А что я еще могу сделать?

– Ты можешь найти камень.

– Хорошо, я начну искать в своей комнате, а завтра составим более подробный план.

Этот день показался мне бесконечно долгим, я устала и начала злиться.

Марк понял, что большего от меня не добьется и не настаивал на немедленных поисках. Он учтиво проводил меня до моей комнаты и, будучи джентльменом, остался за дверью.

– Будешь подглядывать, убью, – поблагодарила его «леди».

Третий день,

пособие по планированию

Вставать я не торопилась. Лежа под тоненьким, ибо жарко, одеялком, можно было представлять, что вчерашний день был всего лишь сном. Снова увидеть Марка конечно прекрасно, но похоже вместе с телом он потерял чувство такта, и общаться с ним стало практически невозможно. Еще камень этот. Нет, призрак конечно доказательство убедительное, но, серьезно, философский камень? Даже если он действительно существует, и мы его найдем, зачем он мне? Но я дала слово, а словами я не разбрасываюсь – придется вставать и впрягаться в эту безумную авантюру.

– Проснулась, наконец, – недовольно проворчал над головой дух невинно убиенного.

Я посмотрела наверх. Да, ненадолго ему хватило хороших манер. Вот он, висит над моей кроватью во всей своей призрачной красе. Марк не стал изменять своему стилю и снова явился весь в цепях и коже.

– Это что за садо-мазо? – возмутился влетевший в комнату Ванька. Выглядел он до безобразия свежим и отдохнувшим.

– Поддерживаем отечественного производителя, – без тени улыбки ответил Марк и тут же прыснул от смеха – мальчишка.

Шутим, значит… Я тоже умею.

– Этот нахал влез в мою комнату, пока я спала, – наябедничала я брату.

– Тогда мне придется вызвать его на дуэль, – воодушевился Иван. – В качестве оружия выбираю крест и святую воду.

– Оставь это для вампиров. На него не действует – я проверяла, – призналась я.

– Здесь и вампиры водятся? – без особого удивления спросила Настя, прошедшая почему-то через ванну – эту дверь определенно надо запирать.

– Тут и без них кровопийц хватает, – не удержалась я. – Дадите вы мне одеться или нет?

Парни с недоумением посмотрели на меня.

– Мальчики, выходите, – перевела мои слова Настя.

Мальчики пожали плечами и вышли, один через дверь, другой – во всех направлениях сразу.

Вниз мы спускались с опаской. Что еще нам приготовила заботливая домомучительница? Плюшки с крысиным ядом? Колбаски, запеченные в мышьяке? Или по-простому, пулю в лоб? Да, не так я представляла себе долгожданные летние каникулы. Я-то рассчитывала на роскошный отдых в старинном замке, с библиотекой, предоставленной в полное мое распоряжение, и услужливой экономкой, которая подает чай и готовит обеды. Дома с питанием у нас было просто – что приготовил, то и съел, а учитывая наши с Ванькой кулинарные способности, нет ничего удивительного в том, что мы отличаемся стройностью. Впрочем, брат уже набрал несколько, как он выражается, километров – Настя, вдобавок ко всем ее достоинствам, еще и неплохо готовит.

Экономка уже ждала нас у лестницы. Всем своим видом, от коротко стриженных седых волос, до ужасающе старомодных туфель на широком каблуке, она выражала свое презрение к понаехавшим в ее замок туристам. Правда, выглядела она несколько потрепанной. Наверное, до самого утра в подвале трудилась, бедненькая.

– Завтрак готов, – сообщила она. – Стол накрыт в кухне. Полагаю, вы справитесь сами – у меня срочное дело.

Знаем мы ее дело – в подвале с киркой ждет. Зато аппетит портить не будет своим кислым видом.

Мы сели за стол, но браться за еду не спешили, кто знает, чем она нашпигована.

– Предлагаю кинуть жребий, – наконец решился брат. – Один из нас пробует и делится впечатлениями. Если все в порядке, поедим, в противном случае, будем искать камень вдвоем. Голодные.

– А если там яд? – Не согласилась Настя. – Вдруг она решила нас убить.

– Не думаю, что она хочет нас отравить, – заметила я. – Иначе, вы бы сегодня не проснулись. Я за жеребьевку. А в будущем отправим на кухню Марка, чтобы следил за ней и предупредил нас в случае чего. Заодно за нами подглядывать меньше будет.

Настя так очаровательно покраснела, что я даже устыдилась.

– Насть, я просто пошутила неудачно. Марк – очень воспитанный парень, он никогда бы себе такого не позволил, – я поспешила исправить свою оплошность, параллельно размышляя о том, как бы сократить время переодеваний и умываний до минимума.

За неимением бумажек, мы взяли три виноградинки, одну из них пометили крестиком и бросили в пустой молочник, снятый с открытой полки буфета. Первой была Настя. Она сложила руки лодочкой, а Ванька вытряхнул на них одну виноградину. Чистую. Следом была я.

– Есть на свете справедливость, – возликовал любящий брат, увидев на виноградине метку.

Я не могла согласиться с братом, но и спорить было не о чем, все-таки они уже пробовали особые приправы фрау Марты, а меня это удовольствие обошло стороной.

– Ну, прощайте, дорогие друзья, – я крепко обняла брата и подругу, будто собиралась в дальний путь, и сделала вид, что смахнула слезу.