Цитаты из книг автора «Евгений Анисимов»

После Полтавского сражения к работам в Петербурге, Кронштадте и Стрельне начали определять шведских военнопленных.

Зимой же каторжники, освободившись от «морских прогулок», выполняли «черные» строительные работы. Они били сваи, таскали землю и камни. Как долго каторжники работали на строительстве Петербурга, установить трудно, хотя следует признать, что в массовых масштабах их услугами пользовались только в первые годы возведения новой столицы. Позже их труд был признан неэффективным, как и труд присылаемых под конвоем крестьян, хотя и без него не обходились, «затыкая» образовавшиеся «дыры» в кадрах стройки. При этом не всегда ясно, кто эти люди – клейменные «каторжные невольники», или «арестанты», – так называли сидевших в

В Петербурге каторжники выполняли разные, в основном тяжелые работы. Летом, когда флот выходил в море, они гребли на галерах. Собственно, термин «каторжник» происходит от синонима галеры – «каторги».

Петр I стал первым в русской истории правителем, который в невиданных ранее масштабах начал использовать труд заключенных на стройках.

Вид закованных военнопленных, а потом и каторжников стал привычным для Петербурга. С началом строительства города преступников со всей России отсылали уже не в Сибирь, а на берега Невы – каторга здесь была не менее страшная, чем за Уралом.

Берега Невы увидели и первых невольников, причем весьма экзотичных. 3 апреля 1704 г. комендант Шлиссельбурга Василий Порошин

Кроме них на Заячьем острове работали также солдаты армейских полков и местные жители из окрестных деревень и мыз

Уже в начале лета 1703 г. в Петербург стали прибывать первые рабочие. Это были работники, переброшенные сюда из Шлиссельбурга, где они восстанавливали укрепления, разрушенные при штурме крепости русской армией осенью 1702 г.

Но Париж простил это «гениальному варвару», который светским развлечениям предпочитал познания, гулянью в Версале – осмотр Монетного двора

Посещение Петром Парижа в 1717 г. надолго запомнилось французам. Необыкновенный русский царь, победивший «короля-викинга» Карла XII, прославившийся любовью к иностранцам, твердой рукой вводивший в России европейские порядки, поразил французов. Конечно, чопорных версальских придворных коробила «простоватость» русского государя, мало считавшегося с этикетом. Всем запомнилась ошеломительная сцена, когда «русский крещеный медведь» при первой же встрече внезапно подхватил на руки семилетнюю неприкосновенную особу «христианнейшего короля» Людовика XV и начал его целовать и тискать как куклу или когда на официальном приеме, вопреки протоколу, повернулся спиной к регенту Франции Филиппу Орлеанскому и пошел впереди него. А уж то, как свита Петра, поселенная с ним в Версале, приволокла из Парижа в покои, принадлежавшие некогда благонравной мадам Монтенон, девиц легкого поведения…