Княгиня резко затормозила, едва не въехав в выскочившего из-за угла ломового извозчика, перевозившего дрова. Резко посигналив, княгиня выругалась по-французски, а мужик извозчик, испуганно сняв картуз поклонился. Движение на узкой улочке стало плотным, навстречу сплошным потоком двигались пролетки, а обогнать телегу с дровами не представлялось возможным. Княгиня замолчала, раздраженно кусая губы. Наконец, улочка закончилась и утопив педаль газа в пол, княгиня вырвалась на широкий проспект. Все замолчали, вцепившись в поручни. Нагель поймал едва не слетевший с головы котелок.

– Милая Софья Алексеевна, стоит ли так разгоняться, ведь мы никуда не опаздываем, – сказал Нагель.

– Боитесь, – рассмеялась княгиня.

– Ничуть, просто переживаю за безопасность. Я все еще надеюсь, взять один из главных призов.

Дорога испортилась, снова пошли рытвины, и княгиня сбавила скорость.

– «Мерседес» вам никогда не обогнать.

– Хитрые немцы все запчасти и багаж везут отдельно, а мы себе этого позволить не можем, – пожаловался Нагель.

– И машины у них легче, а от этого ими могут управлять даже дамы.

Нагель пожал плечами.

– В этом вы правы.

Ряд домов кончился и потянулась ограда, за которой росли деревья, и стоял красивый особняк с белыми колоннами. Княгиня остановилась у ворот с замысловатым гербом и звонко посигналила. Тот час, двое лакеев в золоченых ливреях и белых перчатках распахнули створки ворот, и Делоне – Бельвиль въехал. Обогнув фонтан, окутанный радугой автомобиль остановился у парадного входа.

Князь Волконский, облаченный, в белый фрак, спустился по мраморной лестнице и укоризненно произнес:

– Софья Алексеевна, всякий раз, когда вы так разгоняетесь, мое сердце начинает учащенно биться.

– Не выдумывайте князь, лучше познакомьтесь с участником команды Андрея Платоновича.

– Сочту за честь, – сказал светлейший князь протягивая руку.(примечание автора: князь Петр Петрович Волконский чиновник Министерства иностранных дел. Российской Империи, 1-й секретарь посольства в Вене до 1914 г, в дальнейшем муж Софьи Алексеевны).

– Павел Анатольевич Соболев, – инженер конструктор самодвижущихся экипажей, представился Павел

– Петр Петрович, – представился князь, – очень приятно.

Князь обернулся к Нагелю:

– И где вы находите таких блестящих инженеров?

– Павла Анатольевича рекомендовал начальник генерального штаба, господин Владимир Александрович Сухомлинов.

– Павел Анатольевич, вы действительно конструируете автомобили?

– Павел Анатольевич конструирует броне-мобилы, и мне стоило большого труда перетянуть его из Путиловского завода, – ответил Нагель

– Необыкновенно интересно! – воскликнул князь, – Дамы, и господа, прошу всех в дом, надеюсь блюда, приготовленные моим поваром вас, не разочаруют!

Петр Петрович оказался интересным собеседником и большим поклонником автомобилей. В гараже светлейшего князя стоял черный «Руссо-Балт» и «Мерседес», на обоих автомобилях были прикреплены знаки дипломатического ведомства. Что касается ротмистра Долгорукова, то он был хмур, много пил и иногда неприятно громко смеялся.

Узнав, что Анастасия Михайловна художница авангардистка, князь спросил, известно ли ей о художественном обществе «Бубновый валет».

– Я слышала, что в этом обществе состоят Ларионов и Машков, но работ их не видела, – призналась Анастасия Михайловна.

– Я это легко устрою, – воскликнул князь, – Я знаком со многими художниками и знаю, что сейчас в Москве готовится художественная выставка, – князь обвел присутствовавших взглядом и спросил, – Кто хочет присоединиться?

Ротмистр, скривившись отрицательно покачал головой.

– Покорнейше благодарю, но мне, как кавалеристу ипподром интереснее.

Занят оказался и Нагель, зато Павел, Анастасия Михайловна и Софья Алексеевна с радостью согласились.

Живопись Ларионова и Машкова, показалась Павлу грубой и шокирующей. Он задумался; «Неужели Анастасия пишет подобные картины» .

Анастасия, заметив отношение Павла спросила:

– Наверное, вам это неинтересно?

– Любопытно, но на мой взгляд живопись должна нести красоту.

– Я с вами совершенно согласна, – воскликнула Анастасия, – В мире столько прекрасного!

– Мог бы я посмотреть ваши работы? – спросил Павел.

– Конечно, – ответила девушка, по возвращении в Петербург, вы непременно должны посетить мою художественную мастерскую.

Три дня проведенные в доме князя пролетели совершенно незаметно.

– Господа, я принял решение присоединиться к автопробегу, – заявил князь, когда гости стали собираться в дорогу.

– На каком автомобиле? – поинтересовался Нагель.

– Разумеется на отечественном, – ответил князь.

Спустя два дня Петербург встречал участников автопробега на своих улицах.

Автомобиль княгини был усыпан цветами поклонников, что касается Павла Анатольевича и Андрея Платоновича, то их «Руссо-Балт» хоть и прошел трассу без поломок добравшись до финиша без штрафных очков, но победителями гонки стала занявшая все три первых места команда «Мерседес». Что касается Руссо Балта, то он был отмечен специальным призом от «Императорского Автомобильного Общества России».

После вручения призов состоялся банкет с присутствием августейших особ. Прогремел гимн Российской Империи, стихли отголоски серебряных труб и установилась тишина. Император, обведя гостей большими серыми глазами сердечно приветствовал собравшихся, офицеры в ответ взорвались громоподобным «Ура», и необыкновенное ликование охватило всех собравшихся. Праздник закончился балом, а последние гости разъехались засветло.

На следующий день, купив пышный букет белых роз Павел отправился к Анастасии Михайловне. Художественная мастерская находилась в небольшом особняке на Фонтанке. Собственно, это была скромная квартирка из нескольких светлых комнат, с окнами, выходящими на Летний сад.

На стенах красовались городские, тонко выполненные пейзажи, среди которых встречались футуристические картины схожие с его чертежами, но только наполненные светом и красками. Замысловатые круги, изменяясь в цвете перерастали в окружности и шары, из-за которых выглядывали забавные клоунские рожицы.

– Вам нравится, только отвечайте честно! – потребовала Анастасия Михайловна, вглядываясь в его лицо.

– Мог-бы я приобрести какую-нибудь из ваших работ?

– Какую?

– Эту, – Павел указал на разноцветно радужное соединение геометрических фигур.

– Забирайте, это мой вам подарок, и я хочу посмотреть над чем вы работаете.

– Мои работы в черно белом цвете, лишены света и теней, математически выверены и обоснованы, поэтому покажутся вам необыкновенно скучными и неинтересными, – вздохнул Павел.

– Откуда вы знаете? В каждой работе, если это не результат копированием есть мысль и смысл.

– Мои работы не результат копирования, а совсем наоборот, – они предназначены для массового копирования в металле, – улыбнулся Павел.

Анастасия всмотрелось в его лицо и вдруг осознала, насколько оно красивое. Серые добрые глаза, обрамленные темными ресницами, смуглая кожа лица, открытая улыбка, сильные руки, покрытые коричневым загаром.

– Но это же великолепно! – рассмеялась она, – Работы не каждого художника копируют, а ваши работы на это просто обречены!

– Не всегда. Иногда случается, что мои детища не доживают до воплощения в металле, оставаясь только на бумаге.

– В творчестве не всегда все получается, но если не делать попыток к совершенству и развитию, то не получится ровным счетом ничего.

Анастасия задумалась, хотела сказать что-то еще, но не закончила мысль, а взглянула на настенные часы, потом за окно, в надвигающие сумерки. Павел уловил ее взгляд.

– Мне необыкновенно понравились ваши работы, а сейчас я, пожалуй, пойду, – сказал Павел вставая, – Когда вы сможете меня навестить?

– Я думаю в следующую пятницу, если не возражаете. Подождите немного, мы пойдем вместе.

Анастасия ушла в соседнюю комнату, а спустя минуту появилась в легком летнем пальто и светлой шляпке, в руках у нее была корзинка, накрытая цветастым платком.

– Давайте я понесу, – предложил Павел.

– Очень мило с вашей стороны. Идемте.

Они вышли на, набережную Фонтанки, и она взяла его под руку. Моросил мелкий летний дождик.

– Как далеко вы собрались?

– Совсем недалеко, если бы не дождь, то можно было пройти пешком, но лучше взять извозчика, – ответила Анастасия и заметив раздумье на лице Павла, пояснила, – Я должна навестить свою тетушку.

Павел остановил извозчика, помог сесть, передал корзинку и помахав рукой напомнил.

– Жду вас в пятницу.

– Непременно, – ответила она и улыбнувшись помахала на прощанье .

Лошадь звонко цокая подковами втянула пролетку в вереницу других экипажей и вскоре исчезла из виду. Павел перешел на другую сторону дороги и побрел задумчиво к Летнему саду, откуда доносились звуки оркестра, исполнявшего Венский вальс. Павел пошел по аллее с белеющими мраморными фигурами античных Богов и Богинь. Пахло сиренью, посетителей совсем не было. Музыканты, доиграв вальс стали укладывать инструменты. Дирижер, заметив одинокого посетителя с растерянным лицом поспешил ободрить.

– Молодой человек, приходите завтра пораньше.

– Непременно, – ответил Павел и поспешил домой.

Едва переступил порог квартиры, как раздалась телефонная трель. Звонил Нагель.

– Павел, у меня потрясающие новости, нам предстоит автопробег Рига – Берлин – Дрезден – Сен-Готард – Рим – Неаполь – Берлин – Петербург, – Нагель замолчал, ожидая ответной реакции, но Павел молчал, тогда Нагель встревожился, – Павел, у тебя все в порядке?

– Когда начало пробега?

– Пятнадцатого августа.

– Так скоро?

– На подготовку у нас есть пара недель.

– Я собирался внести в конструкцию автомобиля некоторые технические изменения, но боюсь, что за такой короткий срок не успею.

– Ничего страшного, в следующий раз, – успокоил Нагель, – Контракт уже подписан – отступать поздно.

– Но ты ничего не говорил.

– Я получил предложение всего час назад, а связаться с тобой получилось только сейчас, – в тоне Нагеля появилось раздражение, – Не переживай, с технической подготовкой машины нам помогут в мастерской Руссо-Балта.

– Хорошо, – согласился Павел.

– До завтра.

Мысль о предстоящем пробеге вдруг показалась серой и скучной. Вспомнился Киевский пробег, ремонт машины под проливным дождем, трудно смываемое с рук моторное масло, запах бензина. Необходимо было совершенствовать автомобиль, и княгиня была права, но времени на это совершенно не оставалось. Отбросив накатившие мысли, распечатал картину подаренную Анастасией и залюбовался. Провел рукой по холсту, ощутил его трепет, потом выпил крепкого чаю, и забравшись в постель уснул крепким молодым сном.

Следующее утро оказалось солнечным и ярким. На откидном календаре стояла среда. Послезавтра увижу Настю, – сладко потянувшись подумал Павел. Телефонный звонок оторвал от приятных мыслей.

– Я в гараже, – сказал Нагель и спросил, – Ты скоро?

– Скоро, – ответил Павел.

Обвел взглядом стены с портретами ученых, книжные шкафы. В ярком солнечном луче, пробивавшемся в щель между плотных штор, парили мелкие частицы пылинок. Надо непременно навести порядок, – решил Павел, и одевшись вышел на улицу. Зашел в булочную, позавтракал и взяв извозчика отправился в мастерскую.

– Наконец-то, – обрадовался Нагель увидев Павла, только что ушли представители Руссо Балта, хотели увидеть тебя, но я все вопросы решил.

– Замечательно.

– Ты какой-то сияющий, – заметил Нагель увидев Павла, – и это хорошо, – Нагель подмигнул, – Мне кажется, я знаю в чем дело, но об этом поговорим позже, а сейчас мне надо срочно в редакцию, – готовится свежий выпуск журнала.

– Завтра и послезавтра меня не будет, – сказал Павел.

– Вот как, – брови Нагеля поползли вверх.

– Я дам задание механику, а в субботу проверю исполнение.

– Договорились, – сказал Нагель прощаясь.

Для уборки квартиры, Павел нанял прислугу, самолично перебрал разбросанные по квартире книги, расставив по полкам, купил шампанское, вино, пирожные, фрукты, много цветов, и расставив все это на огромном столе остался доволен. Принялся ждать, ежеминутно выглядывая на улицу.

Анастасия, отпустив извозчика за два квартала, остальной путь проделала пешком и появилась у двери квартиры Павла на пять минут позже назначенного времени, собралась позвонить, но только подняла к кнопке звонка руку, как дверь широко распахнулась.

Павел, в белом сюртуке с красным цветком в петлице, и сияющим от счастья лицом стоял на пороге.

– Проходите, как я счастлив вас видеть, – пригласил он.

Она прошла прихожую, а после оказалась в просторной гостиной, и увидев утопающий в цветах стол смутилась.

– Я только на минутку, посмотреть ваши работы.

– Тогда пройдемте в мой рабочий кабинет, – предложил Павел.

– Вы, живете один?

– У отца дом в Крыму, он на пенсии, и они с матушкой проживают там.

Рабочий кабинет оказался заставлен ватманами с хитроумными чертежами, на стенах висели эскизы автомобилей.

– Неужели, это создали Вы? – поразилась Анастасия, – Наверное мои работы выглядят по- детски наивно?

– Они прекрасно красивые и жизнеутверждающие!

– Правда?

– Анастасия Михайловна, уверяю, что я никогда не посмею вам солгать, – заверил Павел, – Что касается работ, то в большинстве своем это только прожекты.

– У вас замечательно поставлена рука, все линии, на чертежах и эскизах кажутся необыкновенно прямыми, хотя готова поспорить, что они выполнены от руки.

– Мне казалось, что мои прямые линии идеальны, – рассмеялся Павел,– а вы меня безжалостно разоблачили.

– Не огорчайтесь, я лишь хотела вас похвалить, мне подобного никогда бы не удалось.

– Обращаться за каждой линией к линейке сильно замедляет работу, – ответил Павел.

Анастасия присмотрелась и удивленно воскликнула;

– У вас и окружности исполнены от руки!

– Не стоит придавать этому большого значения, – ответил Павел, увлекая девушку в гостиную.

Они прошли в гостиную, Анастасия увидев рояль спросила:

– Вы играете?

– Немного.

– В следующий раз, непременно сыграете, а сейчас я пойду.

– Может вина, или шампанского, а потом я непременно вас провожу.

– В следующий раз.

Павел, взглянув на стол грустно вздохнул.

– Следующий раз, случится не скоро. Ожидается пробег: Рига – Берлин – Дрезден – Сен-Готард – Рим – Неаполь – Берлин – Петербург.

– Софья Алексеевна об этом мне не говорила.

– Я узнал пару дней назад, – признался Павел, – Нагель ведет отчеты в своем журнале «Автомобилист», промышленники в этом заинтересованы и постоянно подталкивают его к новым пробегам.

– То есть, у состязаний коммерческая основа?

– В общем да, но кроме этого мы обкатываем технику в экстремальных условиях, а на этот раз должны покорить Везувий.

– Вы, шутите?

– Нисколько.

– Когда старт?

– Пятнадцатого августа.

– Так скоро!

– Да.

– Тогда, мы должны выпить за пробег, – сказала Настя, – Обещайте мне звонить.

– Обещаю, – улыбнулся Павел откупоривая шампанское.

Отпив глоток, Анастасия поставила бокал на стол и взгляд ее упал на портрет бородатого, грубо выписанного мужика в красном кафтане, рядом с которым висел портрет миловидной женщины в синем сарафане и золоченом кокошнике.

– Ваши предки? – кивнула Настя на портреты.

– Прадед и прабабушка.

– Кто они?

– Прадед работал на Демидовских заводах инженером, после перебрался в Петербург.

– Какое интересное письмо, как грубо положены краски, но в этом есть нечто мужественное, можно сказать мужицкое.

– Художник какой-то самоучка из крепостных, я даже не знаю кто он. Расскажите лучше о себе, – попросил Павел.

– Я родилась в семье офицера Дальневосточной пограничной стражи, но отца не помню, он погиб в стычке с контрабандистами, мама умерла позже, и меня забрала к себе тетушка, она занималась моим образованием и воспитанием.

– Она жива?

– Жива, но очень старенькая, сильно болеет и живет под присмотром в частном пансионате при Мариинской больнице.

За окном сгущалась синева белой ночи, и Анастасия поднялась из-за стола.

– Какая чудесная погода, пойдемте гулять.

– Пойдемте, – согласился Павел.

Чудесная погода продержалась до начала августа, а после резко испортилась: налетели свинцовые тучи, порывы сильного ветра срывали начавшие желтеть листья, и застучав по окнам, полил крупный дождь.

– Неужели нельзя отложить пробег? – спросила Настя.

– Нет, в условиях контракта ссылок на погоду нет, – ответил за Павла Нагель.

– Звоните, – сказала Настя прощаясь.

Павел с досадой и яростью посмотрел на Нагеля.

– Ну разве я виноват в погоде, – сказал Нагель разведя руками, – отъедем от Петербурга сотню верст и снова засияет солнышко!