Бред от неизвестного впереди, но этот бред есть, и есть ему место в голове, жаль только, что он не действует… Наглядно. Что будет, если Она ответит «нет», пытаясь уйти от вопроса разными словами (никто не верит, потому что есть восприятие, но оно в голове, и много образов удивления, как отторжения Души своей. Надо чувствовать и верить себе, но не надо удивляться и пытаться понять, живи так, как чувствуешь сердцем. Случайностями отгоняют истину мира, всё отрицая логикой. Где сердце, и что оно вообще значит для нас. Орган – это лишь образ, но это символ любви, и именно там заложен путь. Есть видимое глазу, но также есть и ощутимое, и мы каждый день сталкиваемся, но продолжаем убеждать себя идти по колее). Что это будет – конец? Или же Она просто сама ещё не будет знать и понимать, что делает, а мне надо будет просто продолжать идти за Ней и оказаться рядом, когда Она поймёт.

Подумать только, этот цифровой мир, мало времени, что социальные сети могут помочь людям найти друг друга. Всё кажется понарошку, абы весело было и порой даже не думая, что там реальный человек с лицом и чувствами. Кому как, но когда дело доходит до вполне жизненных случаев, то тут все пытаются ускользнуть, переставая доверять технологиям. Из всего превращая в свалку, так прожить, что везде, где живёт человек, есть отходы от его жизнедеятельности, вот и соцсети не обошли стороной, что уже не верится ни единому слову через отправленные сообщения. С какими намерениями вообще туда лезут, ведь кто-то да и многие, правда, хотят передать свои чувства, но всё как-то нелепо получается. Просто хочется, чтобы кто-то был рядом в этом сумасшедшем, диком мире, чтобы не считать себя изгоем от повседневных отводящих взглядов. Когда придя с работы, как сухофрукт с выжатыми жизненными соками, хочется впасть в детство, но не получается. Правда, сил уже нет, и нам надо давно всем вместе признаться в этом, и только после сможем стать сильнее, понимая друг друга. Только взглянув на ближнего как на себя, поймёшь, что ради него и стоит стать сильнее, а за тебя пусть станет другой (только чувствуя, можно понять смысл слов, ведь они адресованы состоянию покоя в душе. Полюбив, можно залезть в себя глубоко и вылезти настоящим, придав себе веру в себя. Мы здесь друг за друга должны стоять и любовью открыть в себе силу). Вокруг и мимо ты видишь их каждый день. Не проходи мимо, дай кому-нибудь надежду, пусть человек поймёт, что он кому-то нужен, и ты сам поймёшь, что нужен ты здесь. Не для себя ты корчишь лица, подражая злым гениям, тебе это не нужно, услышь себя (я чувствую места на планете, но направления к ним образами из головы. Когда ты выше собой, то и видишь дальше, и любое будет осмысленно безграничностью слезнания, не только ярлыками).

Лежу на спину в своей кровати. Начал, было, думать о Ней, но, понятно, что без чуда мне не суждено исполнить соё желание, которое звучит во мне как обещание самому себе, но чувствую, что поспешил одурманенным рассудком, и что скоро станет обещание моим проклятием. Нет случайностей. Страх перед необдуманными действиями, но в них надо верить, ведь сотворены Душой. Я Ей признался, а значит, сказал Душе, и скоро Она сама поймёт.

Поставил многое на кон, а значит, проиграв, лишусь всего, что было, в том числе и честь свою, она ведь генерал моих идей (но здесь нет ценностей и нет ставок – это всё условно, а есть жизнь, которую ты сам себе делаешь). Риск велик, проигравший должен уйти. Понимаю, что мне предстоит страдать, хотел передать людям наставление, что сам (осмыслить можно, когда Душой откроешь путь, а так будут постоянные доказательства и оправдания. Ну и что, что у всего есть имена, оно же не стало искусственным, но вместо того, чтобы почувствовать это, мы начинаем строить образы на знаниях Души и Мира), переживу, испытав на себе. Рассказать им, что очень больно может быть, если научиться чувствовать, как я, который влюбился, оголив свою Душу. Да, во мне много ужаса, но я борюсь, и эта борьба и есть от любви, когда я увидел всё зло в себе при свете чувства. Сдался, в голове сюжеты трагедий, которые репетирует мой разум (переживания – это то, что в душе, и это правда, до последнего слова). От них так мучительно, что, даже репетируя, наворачиваются слёзы, так реально они играют на сцене моей судьбы (вера видит путь и потому всегда успокаивает, но эти проклятые образы всё рушат и отправляют нас в депрессию). От этой грусти, надоедливого бытия, что мне никто не верит, считая искренность за жалость, хочется кричать в людские души, разбудив их. Скоро нечего мне будет терять (потому-то потеряю интерес к земным ценностям, а именно они управляют нами), т. к. умрёт самое ценное во мне – моя Душа, а мёртвым-то, не страшно будет, что смертью будет меня пугать (смертью будит меня день, говорит «иди, а то проспишь там»… Ночью приходят мысли, которым суждено быть сном, но явь пугает нас перед ними, но и окрыляет вдохновением). Ей просто надоело ждать у моего порога каждый вечер, слыша мой разговор, полный прощальных слов в Её Душе, но, слыша чей-то голосок, снова возвращалась к жизни, вот только этот же голос отправляет меня к смерти, может, чтобы стал бессмертным.

Мне плохо, и так ядом травит меня любовь, но слышу я за всем земное горе, что каждый на Земле смертельно болен, и что жизнь – это попытка вылечиться в припадках и галлюцинациях под названием любовь и счастье. Все хотят счастье, но, может, кто-то его несёт для тебя, а ты стеной к нему. Что лично каждый сделал для себя, ведь надо просто его впустить, а оно всегда стучится. Своим развитием мы поставили двери перед другими людьми, и за ними мы не видим ничего, даже когда приходит сама любовь. Мы заперлись хитрым умом, мы хотим видеть глазами, но не чувствовать сердцем. Пространство, свободное от стен, как разум. Например, идешь, и вдруг стена в комнате, и она мешает тебе пройти. Ты веришь её силе, но эту стену придумал ты сам, и она отгородила тебя от всего остального, точнее, ты сам отгородился. С умом всё так же: он полон стенами, которые мешают нам мыслить, а стены эти – образы земные из правил и законов природы, а их просто нет. Надо чувствовать, а не думать – надо видеть, а не смотреть и не строить стены своим мыслям. Здесь нет ничего, в том смысле, что они не важны. Зачем дороже машина, почему ты веришь условности её цены, разве самому не стыдно мыслить таким образом, когда мир огромен… Болит не голова, а Душа, а лучше бы наоборот. Лучше бы я не видел чувства человека и не слышал природу, ведь мне больно от Её мыслей в себе, и я понимаю, как она со всем играет и не видит жизни. Я молод, а потому не вижу сейчас старость, и трудно осознать, что ещё всё впереди, и всё образуется. Хочется ясности прямо сейчас, но так как её нет, то остаётся только страдать и верить, уповая на Бога. Её тёмная сторона сознания действует на меня и заставляет горевать. Я буду жить Душой, и посвящение получу, когда пройду весь путь от горя своего. Когда справлюсь со всеми переживаниями, тогда и просто стану жить. Только через боль в Душе можно узнать, что Она есть, и только верой можно исцелить Её. Она покрыта какой-то коркой, которая не подпускает никого, а с виду все те же чувства и мечты. Стоит прикоснуться, как всё ясно, и всё в штыки, хотя много говорит о чувствах. Какое-то внешнее зло окутало Её и не впускает в Душу своим покрывалом, но я для этого здесь, и я разорву в клочья во что бы мне это ни стало. Это не Она, а значит, Ей нужна помощь. Она в плену своего зла. Я спасу Душу, а ведь Душа любит меня. Это мой путь – услышать крик о спасении из Её Души и той болью от Его зова тренировать своё сознание, чтоб в скором времени уничтожить тьму внутри Неё. Любовь не отпустит и всё ярче будет загораться с каждым днём, пока лучи не просветят насквозь… Долгие мысли слой за слоем накладывались друг на друга, пока не стали ясностью дела. Мне не дают восстановить дыхание постоянно тянущие на дно скверные мысли.

Интерпретировать мир. Когда Она открыла Душу свою, но ещё стала и образованной, то принялась не чувствовать, а описывать мир своими знаниями, делая больно только себе одной. Без веры видит только зло, что и причинило Ей вред. Она не стремится его обуздать и зажить в гармонии – Она хочет править этим над мирами, своим актёрским выученным искусством этому злу. Она использует его силы, но только ради своих целей. Она, как и я, увидела зло, но я борюсь в себе с ним верой, а Она пытается установить контроль над ними в своей голове, не думая о Душе. Душа есть, но это также образ в уме, но без сердца. Искусственное всё, выращенное в голове, и теперь сложно не верить тому, что сама придумала.

Как будто поднялся в гору, и когда по пятам настигает напасть, то видишь её не с подножья горы, а с вершины и потому всегда сильней. Любое приходящее дело будет увидено с той высоты, на какой сейчас находишься. Будь на вершине своего сознания и смотри зорким взглядом, а не под носом. Всегда учитывай весь мир, а не рамки ситуации. Невозможно проблемам тебя атаковать, когда ты стоишь на вершине. Мысли с высока. Пусть всё ненужное тебе останется внизу, и не спускайся к ним на их уловки. Разговор будешь начинать тем уровнем, каким ты в сознании.

А и продолжая… Это как температура выше нормы, что может стать причиной… Жизнь – болезнь на Душе, а главная симптома, конечно же любовь, и что главное, страдаем не от влюблённости, а от того, что кто-то нас не любит или перестал любить, а мы пытаемся подобрать, что упало под ноги. Теряем больше, чем отпало само. Кто-то перестал нас любить, вот мы и бесимся. Надо заработать иммунитет и жить выше всех проблем, опять возникшие в нас самих же, но не в мире. Мы же видим проблемой ситуацию, своим низким уровнем, но в мире её вообще не существует, потому что только мы смотрим на неё, а не проходим мимо, рассмеявшись.

Мир полон слабостью людей, но в моей голове полно сильных мыслей, и как же не хочется ничего рушить, а ведь только так можно взять своё, и будет это означать, что я и есть зло, а потому, не желая этого, я просто сдам позиции, без боя покину этот, и как уже опустевший от вечной войны мир.

Снаружи просто не видно, что скрывается внутри, а я не могу жить, как учили, и меня медленно, но стремительно убивает своя же голова, которая не умеет хитрить, подстраиваясь под этот мир, но зато я вижу, как зайчики впускают в свою дверь волков и наоборот. Это я про семейные пары, где кто-то из двух находится в плену.

Я живу, как будто нет у меня завтра, счастлив, что есть сегодня. Я говорю и делаю, что считаю нужным, ведь завтра может для меня не стать, и это мне придаёт волю, как приговорённому, есть только путь вперёд, проложить ценой своей жизни для тех, кто смог откупиться. Раз уже подписал договор, то неважно, есть ли опасность впереди, в любом случае должен умереть. Смерть здесь не в понятии земной, а в том смысле, чтоб начать новую – перейти в другой, прихватив с собой орден за заслуги перед прошлой жизнью, посмертно.

Даже слёзы мне помогают не сходить с пути. Одна жизнь – одна попытка, и всё, что делаю – моя правда. За неё я и стою и не собираюсь доказывать, а буду только отстаивать, но в час суда меня оклеветают своим неведеньем. Но кто останется прав, ведь у моей правды были руки, и они построили мосты для многих, и это будет вечно с высоты, а ваши слова вам же станут ядом, они же вас и останавливают.

Поднялся я с кровати, успокоился. Я знаю, ещё будут всплески из депрессий и уныния, но я сильнее их, я просто их послушаю, когда они придут, а потом просто прогоню.

На улице шёл дождь. Я снял футболку и вышел во двор. Чувство, что после битвы, что выживший я. Поднял голову к небу, пускай и темное оно при ночи, но всё же облака на нём, и так же оно может быть и светлым, готовым услышать его зов. Сила в небе, она вокруг, от боли ран она тебя лечила. Теперь ты стал ещё одной его рукой, научившись любить, познал ту самую боль, что наградила тебя на право жить (ты всегда знаешь правду, она внутри).

Стекает дождь по мне, где его вода, как кровь в сражении в небе, наполняет силой павших воинов.

Можно стоять на месте ногами, но разум должен двигаться, блуждая там – найдёшь путь и здесь.

Что-то странное происходит, как будто кто-то Ей закрывает рот, как будто я чужие руки на Земле, как будто цену за Неё назначили, а я должен выкупить Её, сделав некоторое дело на Земле. Мне дали оружие, что страшнее всего земного – это способность видеть. Как только выполню все указания, диктующие мне и днём, и ночью, то смогу забрать пленницу этого мира.

Она просто сейчас боится что-то говорить, боится за меня, и вовсе не означает, что Она просто игнорирует меня неделями.

В своём городе я в заключении, все мои чувства тому подтверждение. Я знаю это теперь, когда в горизонте увидел то, что мне необходимо, и это я сразу понял с первого взгляда, а ведь были и другие, очень рядом, но они не для меня, мне не интересно с ними было. Я как птица дикая в клетке, увидавшая небо. Рождён в неволе и так бы и прожил, если бы не стихия, разбившая окно на кухне. Взаперти, считая, что головой цепляю небо. Вспомнил, что не перья это, а крылья, что умею я летать, но нужно только вспомнить, главное «вырваться». Я плод, опавший с Её дерева. Не питаюсь больше Ею, а лежу на Земле в куче перегноя, ожидая, когда и сам сгнию (но, видимо, я стану семенами новому лесу). Она не кормит меня своим соком из корней своих, а я даже не успел и вырасти, а уже познал, что значит неминуемая гибель. Сочная мякоть во мне, но скоро сгниет без питания.

Без Неё загниваю, не спею от солнца, а только прею, а вина тому, что не могу я без Неё расти. Мне хочется поехать туда, где вижу я себя, и причём тут границы, если я просто хочу любить. Почему я должен делать, поступать иначе, как велит мне сердце. Почему я должен любить того, кто находится близко, если к ней не тянет, а если тянет, пускай за тысячи км, но это и есть истинное чувство, для которого нет тех самых границ, но снова сталкиваюсь с голосящими как с трибун призрения, что ждёт меня изгнание из общества. Дурак, приезжий и с той, и с этой стороны. Стать изгоем, отвергнутым теми, кто меня когда-то принял в люди, и неустанно повторять, кто меня освободил от паутины земного строя. Мне просто надоело воевать за каждый день, хочу жить в мире и выбросить оружие, всё то, чем я грозился перед всеми. Они считают, что я сдался, не выдержал, слабак, а мне бы всех отговорить в этом мире и поступить как я. Я всё чаще замечаю, а причём здесь все слова открытых глаз и Она. А вот в чём: Её я сейчас не могу видеть, Она лишь в моей груди и думает о Ней не чувство, возбуждающее при виду девушки, а то, что в глубине. Теми благими мыслями, намерениями, что придавлены, засыпаны песком – фундаментом сумасшедшего дома с агрессивными его больными. Вижу я Её совсем иначе, изнутри, а не снаружи, добро я вижу, а сверху грязь, а не грязь, сквозь которую не видно добро в наших душах. Она указала на мою, и вот я вижу грязь свою.

Почему я должен слушать людские мегафоны отговоров (неудачи и удачи, успех и падение – всё это мнение от людей, так живи так, как считаешь ты сам. Не думай о падении, ведь ты на ногах и по-прежнему человек). Когда я пошёл против всего этого, то сразу видно мне, что всё вокруг на меня обозлилось, не люди и мир, а мой прежний взгляд на них, я сам изменил себе, и вот те демоны внутри обрели голос. Как на изменника, но теперь, раз уж они поставили такое клеймо. Могу не стесняться сказать всё. Чего вы боитесь, зачем склоняете любовь к корысти лучшей жизни. Чего вы хотите, зачем требуете от человека, не лучше ли создать это вместе, что вас сплотит, зачем готовое.