Цитаты из книг автора «Эрих Мария Ремарк»

– Дорогой мой Людвиг, – сказал он. – Неужели ты до сих пор не усвоил, что представители человеколюбивых профессий – самые ревнивые люди на свете? Теологи и врачи. Их организации защищают посредственность огнем и мечом. Я не удивлюсь, если после войны, вздумай я вернуться на родину, мне и в Германии придется еще раз сдавать медицинский экзамен.

параграф седьмой: «Помощь приходит, только когда она не нужна».

– Нет, Роберт, я хочу все осилить сам. Все, понимаешь, все! «Ланский катехизис», п

я понимаю, тем дырявее покров неизведанности. Надменные небожители из драгсторов мало-помалу превращаются в заурядных торговцев сосисками.

Здесь-то, в гостинице, акценты кишат, как тифозные бациллы. У

проститутки цокали по тротуарам на своих высоких каблучках либо стояли в полутьме под синими фонарями бомбоубежищ. Их живучее племя не ведало страха даже перед гестапо. Они же оказывались случайными спутницами нашего брата беженца, когда тот, одурев от одиночества и самого себя, наскребал немного денег на скоротечный час безличной покупной

Жизнь – нечто большее, чем свод сентиментальных

Скорее всего теряешь то, что держишь в руках, когда оставляешь сам – потери уже не ощу

– Жоан, сегодня вечером не приходи ко мне… Не надо… И завтра, пожалуй, тоже… и еще несколько дней… – Ты будешь занят в клинике? – Нет. Другое. Я тебе ничего не могу сказать. Но все это не имеет никакого отношения к нам с тобой. С минуту она стояла не шевелясь. – Хорошо, – сказала она. – Ты меня поняла? – Нет. Но если ты этого хочешь, значит, так нужно. – Ты не сердишься? Она посмотрела на него. – Боже мой, Равик! – сказала она. – Могу ли я сердиться на тебя?

Швейцар исчез, ночь улетучилась. Начинался день, и толпы торопливых парижан устремлялись к метро, точно к глубокой пропасти, куда бросаешься, чтобы принести себя в жертву некоему сумрачному божеству.