Первое время здесь, отрезанная от привычной среды с присущими ей удобствами, отрезанная от близких, напуганная открывающимися перспективами, я очень хотела просто проснуться и оказаться дома, и чтобы всё это было сном. И даже во время обучения у Йен долгое время я еще желала этого, а потом по мере приобретения знаний, освоения магии, заведения новых знакомств и дружбы желание постепенно сошло на нет. А с тех пор как вновь встретила Эскеля, я почувствовала, что мне хорошо и в этом мире. Здесь были друзья, любимый и здесь же была магия. В моем прежнем мире от магии бы пришлось отказаться как минимум в большей части случаев. А я уже к ней привыкла настолько, что воспринимала ее как часть себя, чем она, по сути, и являлась, и отказываться от части себя я категорически не хотела. К тому же здесь у меня было дело. Помимо поисков Цири я занималась наукой, то же исследование трансмутаций ведьмаков, которое я пока отложила, но забрасывать не планировала. Да и сколько всего еще, помимо этого, я могла бы сделать, имея знания двух миров и желание созидать! А в своем мире чем бы я занималась? Продолжила совершенствоваться в парикмахерском мастерстве? Начала бы наконец работать по профессии? После магии это уже не казалось мне таким уж увлекательным, да и пользы от меня здесь будет несравнимо больше.

Определенно, в какой-то момент всё перевернулось с ног на голову, и теперь мое будущее было больше в мире моей матери, чем в том, в котором я выросла. Нужно было только найти ее, прежде чем всерьез что-то планировать.

– Да и потом, скорее всего, останусь здесь, – облекла я свои мысли в продолжение ответа Эскелю. – В родном мире меня, по сути, ничего не держит, кроме родителей. Но ходить к ним я буду часто, привыкай к моему отсутствию, – усмехнулась я.

– Одну я тебя туда не отпущу, – уверенно сказал Эскель, было заметно, как расслабились его плечи после моих слов.

– О-о… И что, ты будешь как нянька вечно со мной ходить туда-сюда? – закатила я глаза, усмехаясь.

– Первое время точно буду, – подтвердил он. – Пока мы не убедимся, что это абсолютно безопасно. А потом как ты сама захочешь, – обрисовал перспективу ведьмак. Я тепло улыбнулась ему. Забота была вдвойне приятней, когда оставляла выбор за мной. – Но мне, похоже, придется выучить твой язык, – неожиданно сообщил Эскель.

– Зачем он тебе? – удивилась я.

– Я довольно глупо себя чувствую, когда понимают только тебя и тебе приходится мне переводить, – пояснил он. – И если мы будем наведываться туда постоянно и пересекаться с другими людьми, мне будет лучше хоть немного понимать, что мне говорят, и иметь возможность что-то отвечать. К тому же это твоя семья. Что они обо мне подумают, если я буду постоянно молчать?

От его стремления приобщиться к моему миру и найти общий язык с родителями на душе стало еще светлее.

– Что ты молчаливый и мрачный тип бандитской наружности, – рассмеялась я. – И вообще говоря, не сильно ошибутся! Ты еще своим фирменным неотрывным взглядом глянь, и образ будет цельным.

Эскель взглянул как раз тем самым тяжелым взглядом исподлобья, правда, на меня саму, отчего я только засмеялась громче.

– Да-да! Именно таким! – с этими словами я придвинулась к нему ближе и погладила по щеке.

– Брин, я серьезно, – хмуро сказал Эскель. – У меня, как ты понимаешь, нет опыта общения с родителями своей женщины.

– Я тоже, – заверила я его, глядя в глаза. – Тебе не нужно стараться им понравиться. Достаточно быть самим собой.

– Мрачным и неразговорчивым типом? – уточнил Эскель, приподнимая одну бровь.

– А что в этом плохого? Не всем же быть общительными и жизнерадостными? – снова рассмеялась я.

– Издеваешься, – тяжело вздохнул ведьмак.

– Нет. Считаю, что ты не должен делать чего-то сверхъестественного, – опровергла я его слова и, перекинув ногу, уселась к нему на колени. – Вполне нормально будет, если ты большую часть времени будешь молчать, а я изредка переводить твои слова. Но если ты действительно хочешь поговорить… Как ты понимаешь, я не могу тебя научить, но завтра что-нибудь придумаем с этим, – пообещала я, с наслаждением проводя руками по широким плечам своего ведьмака. – А сегодня я планирую наконец заняться тем, что откладывала с самого утра!

Эскель чуть кривовато усмехнулся, обхватывая меня за талию и усаживая поудобнее.

– Неужели я в этой одежде действительно так сногсшибательно выгляжу? – недоверчиво спросил он.

– Ну… – попривыкнув за день, протянула я, окидывая его взглядом. – Ты и в своей обычной одежде мне безумно нравишься. Настоящий средневековый воин, слово не вытянешь, а от одного взгляда мурашки по коже, – не удержалась и снова подколола я его, чем, правда, на сей раз вызвала лишь улыбку. – А в этой одежде просто необычно, что-то новенькое. К тому же она не в пример ближе прилегает к телу, – я снова провела по его плечам ладонями и, спустившись к пуговицам, начала медленно расстегивать их одну за другой. – Что бы я без тебя делала… – в порыве переполняющей меня нежности к мужчине пробормотала я, имея в виду скорее всю свою жизнь, чем отдельно перемещение в другой мир.

Эскель вдруг резко пошевелился, меняя положение тела. Грудь под моей рукой стала вздыматься чаще.

– Брин… Я люблю тебя! – выпалил ведьмак. – Я должен, черт подери, наконец это сказать, пусть и не первым!

Несколько оторопев от напора его первых слов, к концу фразы я уже заулыбалась.

– Я тоже люблю тебя, – ответила я ему, продолжая улыбаться, и, чмокнув в губы, добавила. – И ты был первым!

– Как… так… – озадачился мужчина.

– Только это был ты из будущего, – хихикнула я. – В тот день, когда я исчезла с «посторонним» мужчиной, помнишь?

– Помню, – растерянно проговорил Эскель. Я бы очень удивилась, если бы он забыл тот день, когда ему пригодилась вся ведьмачья выдержка, чтобы не свалять дурака.

– Вот тогда ты и сказал, что любишь меня, чем немало меня ошарашил! Благо ответа получить ты не хотел, а попросил меня ответить тогда, когда тебе это будет очень нужно, – просветила я ведьмака. – Думаю, я угадала нужный момент!

Эскель смятенно смотрел мне в глаза, тяжело дыша, а потом схватил в охапку и крепко-крепко прижал к себе.

– Ты не представляешь, как много для меня значили твои слова тогда… – выдохнул он мне на ухо, продолжая стискивать в своих объятьях.

– То же, что и для меня твои, раз они даже лед растопили… – ответила я.

Чуть отстранившись, он бережно обхватил мое лицо шершавыми ладонями и невероятно нежно коснулся губ. Я замерла, чувствуя, как теряю опору и растворяюсь в ощущениях его прикосновений. Никогда еще я не чувствовала такого трепетного поцелуя и не уплывала лишь от него, за исключением самого первого раза… и поцелуя из будущего.

«Так вот, когда ты научился это делать», – это была моя последняя связная мысль в этот вечер. Собственноручно раздеть Эскеля мне так и не удалось.

На следующий день я отправилась в свой мир с самого своего утра, заранее предупредила всех, что меня, скорее всего, не будет весь день. Особо морочиться с одеждой в этот раз не стала, так как выходить из дома не планировала, но увидев, что Эскель переодевается для перехода, останавливать его не стала. Все-таки родителям еще надо привыкнуть и к мысли о том, что всё в самом деле так, как оно есть, и к моему специфическому мужчине, да и уж очень ему шли эти джинсы с рубашкой, которую он снова выбрал из всего предложенного ему. Видимо, как самую привычную деталь гардероба.

В этот раз мы не тратили часы на то, чтобы добраться до дома моих родителей, возникнув в самом неприметном углу лестничной клетки на нужном этаже. Проанализировав магический фон после своей «высадки», я убедилась, что всё спокойно, как и раньше, и только после этого направилась к квартире. Дверь открылась сразу же после звонка, будто мама сидела и ждала подле нее. Да так, наверное, и было.

– Брина! Ты пришла! – обрадовалась мама, заключая меня в крепкие объятья.

– Я же обещала, что приду, – несколько недоуменно напомнила я.

– До сих пор не верится, дочка… – вздохнула мама, отпуская меня.

– Здравствуйте, – поздоровался с ней Эскель, на которого та только сейчас обратила внимание.

– Здравствуй! – улыбнулась мама, поняв его без перевода. – Проходите-проходите!

– А папа где? – разуваясь, я крутила головой в попытке заметить отца и начиная беспокоиться, не стало ли ему хуже после вчерашнего.

– На работе, – ответила мама. – Хотел остаться, но начальник и так ему на встречу много шел, когда мы тебя искали.

– Точно, работа, – хлопнула я себя по лбу, ощущая стыд и за глупость вопроса, и за то, что заставила родителей волноваться.

– Обещал пораньше вернуться, – утешила меня мама и тут же спросила: – Ты дождешься?

– Я сегодня на весь день! – сообщила я. – Поговорим обо всем, о чем писать долго.

– Вы обедали? – просияв, первым делом поинтересовалась мама.

– Я даже про завтрак забыла, – чуть сконфуженно призналась я.

– Узнаю свою дочь, – рассмеялась мама и направилась на кухню. – Я карри приготовила.

– М-м-м… – протянула я, предвкушая, и потянула за собой Эскеля.

Усадив ведьмака за стол, я направилась помогать маме. Пока она раскладывала ароматное блюдо, я взялась наливать свой любимый чай.

– Мам, а молоко есть? – заранее решила подготовиться я.

– Конечно, в холодильнике открытая коробка, – кивнула она, не вдаваясь в подробности, зачем мне оно понадобилось.

Вскоре стол был накрыт на троих. Эскель, все это время с немалым любопытством наблюдавший за нами и так и не проронивший ни слова, с молчаливым изумлением изучал поставленную перед ним тарелку с рисом и карри.

– А в том, другом, мире такая еда есть? – запоздало озаботилась мама, заметив выражение его лица.

– Определенно нет, – усмехнулась я, с проказливым интересом наблюдая за ведьмаком.

– Так может ему что-нибудь другое приготовить? – мама собралась встать.

Я удержала ее за руку.

– Эскель сказал, что в этом мире вряд ли есть еда, которую он не сможет есть, – припомнила я опрометчивое высказывание Эскеля. – Пускай теперь пробует.

Ведьмак поднял на меня взгляд, я озорно улыбнулась ему.

– Я сказал, что вряд ли еда здесь ядовитее эликсиров, – напомнил он.

– Суть одна.

– Что он сказал? – поинтересовалась мама и, выслушав перевод, всполошилась. – Тут нет яда!

– Он знает, – успокоила я ее. – К тому же яды на него не действуют.

– Совсем? – недоверчиво переспросила мама.

– Практически, – ответила я. – Надо очень-очень сильно постараться, чтобы отравить ведьмака. Ты слишком хорошо готовишь, тебе не под силу, да и я за шесть лет поднаторела. А вот у Йен с Трисс может получиться!

Эскель криво усмехнулся, оценив шутку.

– Они совсем не умеют готовить?

– Мне порой кажется, что они даже не точно знают, откуда продукты берутся. Чародейкам по статусу уметь готовить не положено, – ответила я. – Ламберт мне из-за этого в споре проиграл! Думал, что и я тоже не знаю с какой стороны за поварешку держаться, – вспомнила я и рассмеялась.

– Проиграл он, а отдувались мы с Геральтом! – припомнил Эскель, тоже улыбаясь.

– Один бы он не справился, а вы пришли на помощь другу, – пафосно изрекла я, смеясь.

– А что там такое было? – заинтересовалась мама, видя наше неподдельное веселье.

– Торт Молочная девочка без миксера и магии, – ответила я, погружая, наконец, ложку в свою порцию, так как сил терпеть аппетитный аромат на голодный желудок уже не осталось.

– А что же они? Руками сливки взбивали? – мама, не понаслышке знакомая с рецептом, сразу уловила суть издевательства.

– Ведьмаки – выносливые ребята, – я похлопала Эскеля по плечу, снова хихикнув, и потянулась за следующей ложкой.

Вот теперь мама с куда большим уважением посмотрела на моего ведьмака. Похоже, все предыдущие рассказы о нем не достаточно раскрыли его таланты, а вот способность взбить руками сливки до мягких пиков впечатлила. В это время Эскель, увидев, что я спокойно ем предложенную еду, решился-таки сам отведать. Первые пару жевательных движений он сделал вполне спокойно, а потом вкус блюда все-таки дал о себе знать. Я захихикала, увидев выражение его лица. Карри, конечно, бывает разным, но мы дома обычно делали его поострее, впрочем, конечно, без фанатизма.

– Запей, – я пододвинула заранее приготовленный стакан молока ведьмаку, продолжая хихикать.

– Что это? – спросил Эскель, сделав солидный глоток и снова уставившись в тарелку.

– Карри, – повторила я.

– Это овощ?

– Это приправа, а овощи с мясом могут быть практически любыми. Подается обычно с рисом, – кратенько описала я. – Мне очень нравится.

– Может все-таки что-нибудь другое приготовить? – мама сочувственно смотрела на Эскеля.

Я перевела ее слова вынужденному дегустатору.

– Нет-нет, – тут же отказался Эскель. – Мне нравится, просто вкус неожиданно… мощный.

– Еще бы, – рассмеялась я. – Куркума, кориандр, куча разных перцев, имбирь, фенхель. Что там еще входит в состав карри?

– Все это? – с куда большим уважением и удивлением покосился на блюдо ведьмак.

– Что он говорит? – не дождавшись перевода из-за моего смеха, уточнила мама.

– Что ему нравится, просто не ожидал, – перевела я ей и вспомнила о вчерашней просьбе Эскеля. – Мам, а ты учителем русского, если что, подработать сможешь?

– Бог с тобой, я же ничего из школы уже не помню, – махнула рукой мама.

– Да и не надо, – заверила я ее. – Надо с разговорным помочь. Эскель хочет попробовать поучить русский, но я не могу ему с этим помочь. Я ему найду какой-нибудь самоучитель в интернете, но если у него появятся вопросы по произношению, ответить не смогу.

– А-а, – протянула мама. – Да, конечно. Обращайся, если нужна будет помощь, – это она уже сказала Эскелю, который перевел вопросительный взгляд на меня.

– Поедим, и поищу тебе подходящую литературу. А произношение будешь у мамы уточнять, если потребуется, – обрисовала я ему план действий.

По уже проторенной медицинскими лекциями технологии я нашла аудио самоучители и просто программу, озвучивающую книги, для изучения азов русского языка и записала на кристалл несколько уроков из разных источников.

– Я понимаю, что говорят, – поразился Эскель, услышав запись с кристалла.

– Да, после того как я записываю на кристалл, речь становится понятной, но теперь переведено всё: и объяснения, и слова, которые ты по идее должен заучивать на иностранном, – усмехнулась я. – Ну и письменность ты тоже так не изучишь. Так что придется одновременно слушать и с кристаллов, и с ноута, и еще в книгу смотреть, если меня рядом нет. Я помочь тебе смогу со всем, кроме произношения, – сказала я и задумалась. – Интересно, если ты сможешь овладеть русским на каком-то вменяемом уровне, на каком языке я буду для тебя говорить, на русском или всеобщем?

– Узнаем, – оптимистично ответил Эскель.

Оставив его записывать уроки и изучать русский алфавит и звуки, мы с мамой удалились на кухню поговорить о своем, о женском и заодно привести ее волосы в порядок.

– Я могу тебе волосы как обычно покрасить, а могу магически, – уже во всю отстригая безобразно отросшие за почти год волосы мамы, предложила я ей выбор.

– Старая я уже, чтобы магию на голове разводить, – ответила мама.

Я сначала озадачилась, в попытке понять, как возраст влияет на магию, а потом хихикнула раз, другой и засмеялась в голос.

– Я тебе в прямом смысле магическое окрашивание предлагаю в любой цвет, какой захочешь, – все еще смеясь, пояснила я.

– А в чем разница? – теперь уже мама заинтересовалась.

– Больше подкрашивать не придется.

– Совсем? – от удивления мама даже забыла, что нельзя шевелиться и повернула голову в попытке посмотреть, не шучу ли я.

– Совсем, – подтвердила я, улыбаясь. – Отрастать будут нужного цвета, будто и не седели.

Еще сильнее расширившиеся от удивления глаза мамы были мне ответом.

– А ты такое можешь?

– Я еще и не такое могу! – снова рассмеялась я, подравнивая концы новой пряди. – Но для этого надо больше времени и концентрации.

– Морщины убрать и брыли? – сразу же перешла к тяжелой артиллерии мама.

– Все возрастные изменения и даже подкорректировать внешность, – ответила я.

– Ты правда это можешь?!

Так как я сейчас была позади нее, маме пришлось аж всем телом развернуться ко мне, чтобы посмотреть, не издеваюсь ли я.

– А ты хочешь? – в ответ спросила я, опуская ножницы.

– Нет! – эмоционально отказалась мама и тут же добавила: – Ну, или только чуть-чуть. А то будет заметно…

– Будет незаметно, но неправдоподобно, – поправила я ее. – Я поговорю со своей наставницей и, может быть, приведу ее сюда. Мне потребуется ее помощь, у нее опыта в таких делах больше. Но это будет не в ближайшее время, а когда мужчины нам мешать не будут, – я качнула головой, указывая направление, в котором находился Эскель.

– А зачем ему наш мир? Наш язык? – спросила мама, для которой поступки Эскеля, видимо, были загадкой.

– Ему не нужен. Он здесь из-за меня, – ответила я. – Мы проверили безопасность переходов, но он все равно беспокоится и одну меня не отпускает.

– Мурзик, нельзя, – ласково сказала мама коту, который попытался вскочить ей на колени. – Иди, полежи вон там, – она указала ему на лежанку на подоконнике.

Кот как по волшебству развернулся и отправился на подоконник. Всегда меня эта показательная послушность удивляла и раздражала. Уж кому, как не мне, знать, насколько своенравная это была скотина!

– Надо тогда что-нибудь попроще готовить, – сделала свои собственные выводы мама, – чтобы он мог есть.

– Какой смысл, попав в другой мир, есть привычную еду, когда можно пробовать новую? – возмутилась я.

– Если он из дремучего средневековья, как ты говоришь, то там ведь таких острых приправ не было. Или у них есть? – поинтересовалась мама.

– Нет, – качнула я головой, хихикнув. – У него еще и все чувства обостренные мутациями.

– И ты над ним издеваешься, – укорила меня мама.

– Ну… чуть-чуть, – продолжила смеяться я. – У их местного алкоголя вкус тоже не слабенький, но он же его пьет и при том добровольно. И вообще, я создаю ему незабываемые впечатления от нового мира, как когда-то он мне!

– Он тоже над тобой подшучивал? – усмехнулась мама.

– Нет, он обо мне заботился, а впечатлял меня сам мир, – пояснила. – Когда я только появилась, у меня же никакой силы не было.

– Как же ты там одна… – покачала головой мама, горестно вздыхая.

– Ужасно… Не хочу вспоминать! Если бы не Эскель, я бы там сгинула на третий день, – впервые делилась я неприятными моментами из своего вынужденного переселения. До того я предпочитала родителям писать более завуалированно, чтобы не нервировать лишний раз, а теперь могла себе позволить сказать больше правды. Они могли воочию убедиться, что со мной всё в порядке.

– Как хорошо, что тебе попался такой порядочный человек! – истово возрадовалась мама. – Ну… не человек… Большая удача!

– Предназначение, – усмехнулась я.

– Вы теперь с ним связаны на всю жизнь?

– На всю, – подтвердила я.

– И ты не сможешь от него уйти, если вдруг не сложится? – обеспокоилась мама.